Научи меня!

Очевидно, что путь жизни предполагает тонкую внутреннюю организацию, и высокую степень дисциплины во внутреннем мире человека, а цель настолько значительна, что вначале ее даже трудно охватить, осознать. Поэтому исключительно важно знать, чем же руководствоваться и как проверять правильность своих поступков.

Стук получился тихим и каким-то просящим, и, если бы он говорил, то это прозвучало бы так: «Открой, пожалуйста, я соскучилась по тебе и хочу тебя увидеть». За дверью шуршали и делали вид, что стука нет. Она опять постучала, стук явно не хотели слышать. Она вышла на улицу и, ничего не видя перед собой, шла машинально, не зная куда. Проехавшая рядом машина привела ее в чувство. Она остановилась.
Да, мне нужна остановка, чтобы уехать отсюда.
Мимо прошла супружеская пара, и этого было достаточно, чтобы сердце сжалось в ком и стало отбивать отчаянный ритм.
Они вместе, а я одна.
Еще не было и девяти утра, как я открыла ей дверь. Она стояла передо мной бледная
С широко раскрытыми, полными слез глазами, и шептала о том, что «Хорошо, я дошла…»
Меня поразил ее вид и слезы и я спросила: «Что случилось?»
Он не открыл мне, повторила она два раза. И тут я поняла, в чем дело.
Она опять была у него, и он не открыл ей дверь. Нет, может, просто его не было дома.
На это предположение она ответила, что он был там.
Зачем, зачем ты пошла туда вновь, говорила я, усаживая ее на диван. Она молча смотрела на меня и мне стало страшно за нее. Это какая-то болезненная зависимость.
Нет. Сейчас ей не помогли никакие мои слова и, ощутив свою полную беспомощность,
я заплакала. Плакала, обхватив ее голову и, вдруг, она сказала очень тихо:
«Научи меня НЕ любить его. Научи меня не верить людям. Научи меня быть эгоисткой. Научи меня, как забыть его, как забыть мою жизнь с ним. А, если знаешь, то научи, как жить сейчас».
Я дала ей халат и сказала: «Иди и прими душ, а потом поговорим».
Я слышала как она всхлипывает и что-то тихо говорит. Потом мы сидели на кухне, и пили кофе. Она успокоилась, но выглядела усталой. Не могла я ее научить всему тому, о чем она просила. И как учить эту добрую и старше меня на 20 лет женщину, она сама знает все об этом.
Но другой не станет.
Я поставила Бетховена, и звуки адажио мольто тихо убаюкивали наши сердца. Дивный Бетховен, какой он разный и свободолюбивый.
-Знаешь,- сказала я,- Людвигу едва исполнилось 16, и смерть его матери стала первым сильнейшим потрясением в его жизни. Но всегда, когда он вспоминал о маме, его душу наполнял нежный теплый свет, словно ее касались руки ангела. «Ты была так добра ко мне, так достойна любви, ты была моим самым лучшим другом! О! Кто был счастливее меня, когда я еще мог произнести сладостное имя — мать, и оно было услышано! Кому я могу сказать его теперь?
Через полчаса мы расстались, и она ушла, твердо пообещав мне, что больше не станет
ходить туда.
Мольто – это означает много. Как много происходит с нами в жизни. И среди всего этого много мы выделяем любовь, которая к чему-то абстрактному, далекому — не реальна. Настоящая, живая любовь возникает к тому, что — рядом с тобой. Чтобы научить любить, надо испытать это чувство по отношению к ближнему. Любовь к ближнему, к своему народу. А вот эта любовь принесла ей крах. И любит она его по-настоящему, только вот теперь просит о том, чтобы научили ее не любить. Никто этого делать не станет.