Преданность жены и бескорыстие тещи

(правдивая история)
Говорят, не кайся, рано вставши и смолоду женившись. Я и не каялся. Жили мы с моей нежной Дусей в поселке дальнем при лесном хозяйстве, поживали, да только долги наживали. И чего у нас с ней только не было! Дома своего не было (от лесхоза дали), а значит и скарба почти никакого. Из техники какой не то что мотоцикла - велосипеда своего и того не было.

Зато была мечта у меня с детства - собака! Да не болонка диванная или «кабыздох» какой, а настоящая служебная овчарка, как у героического пограничника Карацупы Ингус или у Никулина Мухтар. Так и виделся мне - могучий пес, чепрачного окраса с подпалинами рыжими, с глазами-виноградинами. И шагаем мы с ним лапа в лапу по жизни… И вот жизнь все же воплотила мою мечту в действительность.

Я где-то прочитал, что весь генофонд немецких овчарок - гордость нации был уничтожен в 1945 году фашистами при наступлении наших войск по принципу «не доставайся никому». И лишь небольшая часть «чистокровок» осталась в питомниках Венгрии. И вот, через несколько границ, лично для меня (правда, не без труда моей сестрицы-собачницы великой, проживавшей на тот момент в городе) драгоценный живой груз в целых три килограмма был доставлен. Наличных в тумбочке как всегда не оказалось, сестра-то конечно подмогнула, но пришлось-таки зарезать и кабанчика. Неслыханная цена щенка всколыхнула весь наш лесхоз. Оно конечно за хорошего кобелька и пол-литра поставить не жалко. Но чаще в наших краях делились этим добром безвозмездно. А чтоб целую свинью за три кг щенячьего веса отдать?!

И потянулся, как вы понимаете, ко мне народ на смотрины. Хотя честно сказать, показывать-то нечего еще было – ну, бутуз мохнатый, глазки осоловелые, нос мокрый, как у всех, да лапы большие разъезжаются. Деревенский мужик деликатный, напрямую не будет в душу лезть. Мол, просто зашел, цигарку выкурить, а сам наблюдает - чем это чудо иноземное лучше его Полкана? И вежливо так спросит: «А можно ему "фу" сказать?», когда "немец" башмак его догрызает.



Вот ведь с ноготок мой песик, а родословная длиннее его хозяина, если развернуть и рядом со мной поставить. Мы-то сами просто Кузякины. А мой щен никто иной, как его сиятельство - Харди Кросс Ривер, что означает, как сеструха мне объяснила, «быстрая река». Хоть и веса никакого в нем (мы его даже на «безмене» взвешивали), а хозяину сколь почета прибавил: все к нам с уважением, а кто и с опаской…

Слух обо мне (вернее, больше о щенке) прошел по всей земле нашей великой… И вот как-то под Новый год слышу я у ворот шум мотора, выхожу. Гляжу, стоит у нашего с Дусей дома огромный рефрижератор, а из него мешки с луком, да ящики с помидорами вылетают один за другим. Медведеобразный водитель и носорогоподобная жена его (я сразу понял их родственную связь, больно друг на друга походили) наперебой что-то у меня выпрашивали, вымаливали, предлагали и даже переходили на угрозы. Я вообще от наплыва такой информации, расшиперил рот и пытался тщетно хоть что-то понять из их выкриков. Расценив мою растерянность, как несогласие отдать то, о чем они просят, эти новоявленные Бонни и Клайд скрылись на секунду в своей огромной кабине и вновь, как фокусники, начали метать передо мной уже пузыри с коньяком, пакеты с лимонами и пачки с купюрами. Я весь был в луковой шелухе, в одном кулаке ассигнации, в другом намертво зажата засунутая кем-то из них бутыль коньяка. Кое-как до меня стал доходить смысл этого цирка с жонглированием продуктов.

Оказалось, уважаемые предприниматели дальнобойщицкого бизнеса, узнав про элитного кобелька, прикатили ко мне аж с большого столичного городу за тыщу километров от нашего поселка. Из их нечленораздельных выкриков, я понял, что щенок и именно такой им позарез нужен, дескать, давно обещали сыну. Предлагают за щенка вот эти ящики на дороге с многочисленным урожаем в них, да еще коньяка пузырей десять, да еще и денег впридачу немеряно. А если я слишком долго думать буду и в отказ пойду, так вообще готовы пойти на то, чтобы дом мой поджечь. И уже тогда мне и щенок не понадобится. Что охранять-то буду? Смотрел я на них, а в это время холодной змейкой вползала мысль в мою голову. Денег-то дают прорву, расплачусь с долгами. И тут же другая мысля вмиг отогнала предыдущую. А долгов-то ведь у меня столько же, сколь они денег дают. Возьму щас деньги, раздам все долги. И что потом? Ни денег, ни друга косолапого не будет.

Дальнейшие действия совершал с холодным сердцем и довольно проворно. "Щас, - пообещал я незваным гостям. - Ждите меня тут!" Всучив озадаченным собаководам их деньги и коньяк, смахнув с себя шелуху, опрометью кинулся спасать свое чадо и уносить отсюда ноги, пока гостечки стоят в растерянности. Пулей влетел в избу, на пузе прополз под шкафами, из пыльного угла вытащил мохнатое сокровище, которое в этот момент отчаянно догрызало мой последний целый ботинок, и как был в одной рубахе - махнул через плетень. Держа своего Хардюню под мышкой, полетел заснеженными огородами, петляя и путая следы, напрямки к надеже-теще прятать у нее щенка.

Та, не чуя беды, управлялась с тестом на пирожки. Глядь в окно – зятек бежит. Морда красная, в расстегнутой рубахе (а ведь морозец на дворе), как угорелый, несется к ней в дом. У тещи сердце ухнуло в пятки. Сразу поняла, видать чего-то с Дуськой-дурехой не поделили. Вот и торопится затек еще и теще тумаков надавать, рассчитаться с ней за плохое воспитание дочери. Смякитив такое дело, теща моя не стала дожидаться справедливой расправы и выскочила из избы с другой стороны, дунув к дочернему дому по шоссейке.

Подбежав к родной дочери, теща застигла следующую картину. Моя верная жена Дуська попала, видать, в лапы щедрых гостей. И они продолжали жонглирование своими помидорами уже для ее умащивания. Моя же Дуська оставалась непреклонной и отвергала всевозможные дары, молча и отрицательно тряся нижней пухлой губой. И тут маманя явилась ей на подмогу. Быстренько уловив суть торга, она в двух словах объяснила незваным гостечкам, куда и как далеко им надо убираться отсель. Те на удивление быстро поняли, что перед ними не тот захудалый мужичонка и не его, хоть и большая, но спокойная супруга, а враг темпераментный. Если что может и лопатой огреть. Завели свой агрегат, собрали все свои ящики, да потрусили восвояси.

Так об чем я самом главном во всей этой истории? О том, что я был покорен преданностью жены и бескорыстием тещи во всем этом деле. Притом, други мои, скажу я вам, что главным кредитором при покупке щена была она, отдав своего кабанчика нам с Дуськой на растерзание. Я еще долго после того случая с благодарностью копал ей огород и косил их с тестем делянку.



Вечером того дня, когда мы всей семьей отвоевали свое толстопузое и слюняво-мохнатое чудо, засыпая на моей руке, Дуся, зевнув, шепнула: «А долги все одно отдадим. И охранника, глядишь, себе вырастим»... А я, засыпая, подумал: «А чего охранять-то? Нечего… Это ж не для охраны. Это ж для души…» А душу, братцы мои, не за какие помидоры не продашь…