Беспечность

Нам кажется, что мы любимы, причем вечно, и даже не хотим думать о том, что эта вечность однажды закончится. Исчезнет быстрее, чем мы думаем.
Вот уже и его взгляд какой-то потускневший, а лицо, хоть и гладко выбрито, приобрело какой-то сероватый оттенок.
-Ну, вот и приехали,- скажет он, подойдя к нам впервые за долгую неделю на расстояние ближе, чем два метра.- Наверное, нам нужно поговорить.
Мы начинаем нервно прихорашиваться: переобуваем тапки не на ту ногу и комкаем, как бы между прочим, лист книжонки, кою читаем уже долго, почти два года, и умудряемся остаться на все той же странице.
-Ну, если ты так хочешь,- пробормочем мы, чувствуя, как наша душа, побледневшая и уставшая, устремляется в печально-известном направлении,- в пятки.
-По ходу, мы разные…
Мы долго смотрим друг на друга, пытаясь распознать смысл только что произнесенных слов. Он- сжимая решительно губы, мы- еще один лист.
-Ты торопишься, дорогой,- в наших глазах появляется обреченность.- У всех есть взлеты и падения, нужно просто переждать.
-Наша жизнь – сплошное безвкусие!- в его тоне появляются гневные нотки.- До чего мы докатились?! Спим в разных квартирах!
Ах, да..Эти квартиры. Он богат, влиятелен, оттого почти все время отсутствует дома, посылая нам электронные письма всегда с одним и тем же содержанием: «Дома буду поздно. Не жди.»
И мы честно не ждем. Втихомолку валяемся на диване, в обнимку с плюшевым медведем. Нашей настоящей страстью можно считать так и не пожелавшую остаться в детстве любовь к игрушкам. Плюшевые зайцы и мишки разбросаны повсюду. На комоде и балконе, на кровати и стиральной машинке, в шкафах и на холодильнике. Просто игрушечное молчаливое царство.
Часто мы забываем поесть. Цедим кофе с молоком круглосуточно и ждем. То ли чуда (которое, как известно не приходит к тем, кто ничего не делает, или не готов его принять), то ли того, что происходит в сию минуту.
-Ты невнимательна! Махнула на жизнь и опустила руки.
Мы нервничаем, передвигаясь по стулу, словно попугай по жердочке.
Мы предпочитаем отмалчиваться, ибо и прежде не страдали особой словоохотливостью. Но внутри нас клокочет вулкан.
-Что ты хочешь сказать этим?- внезапно вскидываемся мы, буквально заливая сказанное нами самими внушительным глотком воды из чайника, благо она (вода) успела уже десять раз остыть.
Он изумленно смотрит на нас, будто видит впервые.
-Зачем же так пить?- спрашивает, наконец, он, хватая с полки стакан и, расплескивая, наливает воду.
Нам пить уже не хочется, да и не хотелось прежде, просто мы не знали чем занять свои руки, а так же, как скрыть наши прыгающие губы.
-Спасибо,- шепчем мы, качая головой,- я уже напилась.
Беспечность, поселившаяся в нашей голове, как ненужный элемент, от которого впору бы избавляться, но не пестовать, будто ребенка, довела нас до крайности. Мы перестали думать о будущем.
Да и с мужем давно решили, что дети- не игрушка, поэтому активно стали взрослеть. Мы- окунаясь в волны ничегонеделания, он- появляясь дома через день, чтобы переодеться.


Пора бы перестать шифроваться под этим МЫ, не находишь?
Прежде всего ты-это Я. Личность самостоятельная и неподкупная, гордая и, как это ни странно, решительная. Встань с дивана и приготовь ужин, позвони мужу и скажи, что давно ждешь его, и готова обсудить все волнующие ТЕБЯ проблемы и нюансы ТВОЕЙ дальнейшей жизни.


Многие проблемы в жизни женщин от беспечности.