Конец Лета.

Любившим меня.

Неужели, я достойна чувств такой силы?..
Прости меня…
Я знаю, что такое любить. Я знаю, как рвется душа, не получая взаимности…
Я готова отдать тебе всю свою кровь, все свои органы…
Но я не смогу, никогда, стать твоей…





Вот и закончилось Лето…

Она сама поставила такой срок.
Нет, не поставила, - выпросила у Вселенной, которая сжалившись над ней, пролонгировала Ее агонию. Но только до конца Лета. Точка.

Реализовалось это в самом разгаре Лета долгим, мучительным и, в конце концов, победным, разговором с Ним. Вернее, Ее монологом.
Ее душа разрывалась тогда от острого осознания невозможности остаться без Него в этом Лете. Она готова была пойти на что угодно, только бы это продолжалось.
Еще немного… До конца Лета.

Разговор, в который Она бросилась, как в омут, понимая, что должна убедить Его, состоялся в самом разгаре Лета, когда Он, решил было, поставить точку в их отношениях…
Они говорили тогда по телефону. Его голос произносил бессмысленные и не доходящие до Ее сознания слова.

………

Его голос.
Она, порой, звонила Ему просто для того, чтобы услышать Его голос.
--- Привет!
--- Привет!
--- Я на минутку, можешь говорить?.. (я хочу услышать твой голос)
И Она начинала милую, искристую болтовню о всяких пустяках. Ему это нравилось.
Его голос был для Нее материален и осязаем, как невесомая, но окутывающая теплой негой, пуховая шаль на нагом теле. Его голос, одновременно, нежно успокаивал и приятно будоражил…

………


Он уже все решил для себя, но старался, очень старался, не причинить Ей боль.
Боль. Он понимал, что чем дольше и ближе они будут друг к другу, тем сильнее будет Ее боль. Он чувствовал отголоски это боли.


Они говорили тогда по телефону. Его голос произносил бессмысленные и не доходящие до Ее сознания слова.
Нет-нет, Она не слышит слов. Она слышит только Его голос. Надо, чтобы Он был!

И Она убедила Его тогда в том, что им очень хорошо, когда они вместе, а вместе они нечасто и это не обременительно.
В том, что Она взрослая самодостаточная женщина, которая живет и планирует жить своей собственной жизнью, не связанной с ним.
В том, наконец, что это не он ее использует, нет! Это же она его использует! Она всегда делает только то, что хочет. Ну, извини!..

Душа Ее разрывалась от той лжи, которая лилась из уст усыпляющим елеем, вливалась в телефонную трубку, неслась через эфир, усиленная многократно Вселенной. Вселенная видела Ее душу. И стала для нее, в том разговоре, репитером.

Она просто не могла остаться без Него в этом Лете.
Без Его губ. Без Его рук. Без Его глаз. Без Его голоса. Без Него…
Пусть редко. Она будет очень терпелива. Она будет ждать. Жить ожиданием. Осознанием, что они встретятся, и все Ее существо, - Ее душа, Ее тело, – расплавятся в этом счастье.
Быть с Ним, говорить с Ним – это было настоящим, прекрасно Ею осознаваемым счастьем. Каждая минута, кроме тех, когда Она теряла сознание от Его ласк, отчетливо относилась Ею к самому настоящему, полному, драгоценному счастью. И в каждой, подчеркиваю, в каждой минуте Она счастливо удивлялась тому, что с Ней происходит, и благодарила Бога. Потому, что Она прекрасно знала, что такое НЕсчастье и НЕлюбовь.
Пусть редко. Но пусть это будет. Пусть продлится еще какое-то время… Хотя бы до конца Лета…


--- До конца Лета!
Она говорила в телефонную трубку чужим, бодрым и убедительным голосом независимой женщины. Невесомо легким голосом женщины, привыкшей к исполнению ее капризов.
Да, это ровным счетом, Ее, ничего не значащий каприз.


Он поддался тогда этой очаровательной легкости Ее шарма. Не смог устоять. Позволил Ей себя обмануть, понимая, чем для Нее стали их отношения и что скрывается за этой маской.

………

Каждый раз уходя от Нее, долго и нежно целуя Ее лицо, глаза и губы, Он ощущал что-то очень тяжелое, что крылось за тщательно выстраиваемой Ею легкостью. Это лишало их отношения комфорта и, каждый раз, уходя от Нее, Он говорил себе, что это был последний раз.

Ему, действительно, нравилось быть с этой женщиной, - красива, умна, бесконечно чувственна.
Ее чувственность поражала Его. Брала в плен. Это оказалось для Него, своего рода, открытием. Он ловил себя на том, что с мальчишеским азартом наблюдает, лаская Ее тело, за тем, что с Ней происходит. Как Она стонет, кричит, умоляет; как рычит и царапается, словно зверь; как плачет, не осознавая себя; как, казалось, теряет сознание или умирает, на несколько долгих минут, доведенная до высшей точки наслаждения. И как, снова и снова, открыта Его ласкам. Да, это сильно будоражило Его.
Это был для Него восхитительный эксперимент, до тех пор, пока Он не услышал этого слова, слетевшего с Ее горячих, пересохших губ. Тогда Он понял, что увлекся и зашел слишком далеко. Это не входит в Его планы.
Он не сможет дать Ей того, чего Она достойна и желает на самом деле.
Стоп. Назад.


Но Она переводила все в шутку, снова становясь легкомысленной подружкой, с которой было легко и славно. С Ней можно было болтать часами и часы пролетали, как минуты.
С Ней было очень хорошо, если бы не было так плохо…

………

--- Только до конца Лета! - сказала Она .

Он поддался, проявил слабость, но очевидно, это была слишком тяжелая ноша для Него.
Он стал отдаляться, стараясь делать это очень деликатно. Время было, – до конца Лета, и время работало на Него.


………


Они познакомились в самый канун Нового Года, когда в морозном воздухе разлито предвкушение сказочного праздника. Этот воздух попадает в легкие, а оттуда в кровь, - хочешь ты этого или нет.

Она не хотела.
Но дышать надо. Приходилось дышать.
А еще надо, после работы, заехать поздравить Ленку. Потому, что надо. Потому, что Ленка – чудо, и не виновата, вовсе, в том, что у некоторых жизнь не удалась вообще, а в частности – тяжелая депрессия.
Ладно, хорошо, по дороге домой, буквально на минуту…

Она вошла в офис, где работала подруга, надев маску непринужденности на лицо.
А там – веселье в разгаре, корпоративный Новый Год.

Конечно, Ленка была бы не Ленкой, если бы отпустила Ее.
---Даже не думай! – решительно заявила подруга, стащила, с упирающейся, сумку-дубленку-шарф, побросала все это в разные углы и, буквально, силой запихнула за праздничный стол.


И Она оттаяла среди этих веселящихся людей. Увидела и почувствовала, как окружающие искренне желают, чтоб Она разделила их незамысловатую радость.
Праздник же! Новый Год!

---Ну и пусть!.. - подумала Она улыбаясь и вдохнула полной грудью отравленный воздух.
Кровь забурлила, обрадовавшись пьянящим пузырькам и все понеслось вокруг безумной, бесшабашной каруселью…


Когда вечеринка подошла к концу и народ стал расходиться, Она обнаружила себя в компании двоих мужчин, с которыми самозабвенно и зажигательно хохотала, танцевала и выпивала разные напитки. Вернее сказать, зажигательно выпивала с одним из них, который уже с трудом держался на ногах. Второй же, не отходил от Нее ни на шаг, был трезв и предупредителен. Ей это нравилось.
Она не знала имен этих людей, - это было совершенно не важно. Важно было не останавливаться. Продолжать веселиться. Это было очень важно. Чтобы не остаться одной.
Такой вот странной компанией эта троица вывалилась на морозную ночную улицу.
Она, не переставая дурачиться и танцевать, требовала шампанского и продолжения банкета, а мужчина, с трудом державшийся на ногах, водружался вторым мужчиной в подвернувшееся такси.


Потом было шампанское. Она. Такси. Он. Проблеск сознания. Он, уже отчетливее. У нее дома. Шампанское. Он.
Похоже, скоро утро?.. Какое замечательное у Него имя. Время?.. Только не надо про время…
Похоже, Она рассказала Ему про всю свою жизнь. Дурацкое шампанское!..
Господи, ну что за идиотка, зачем было так напиваться?..
Похоже, Он останется. Слава Богу!
Он говорит, что-то похожее на то, что не должен с Ней спать…
Что?.. Зачем с Ней спать?.. Пусть, просто, останется…
Все…
Хорошо…
А, нет, плохо…
Спать…


………

Она внезапно открыла глаза.
Незнакомые синие глаза смотрели на Нее в упор. Он.
Как долго Она спала в Его объятиях? Где одежда?..
О, Боже, что Он делает?.. Его губы… Его руки…

Это – сон. Просто, Новогодний сказочный сон.
Закрыть глаза…

………


Она внезапно открыла глаза.
Глазища.
В них плеснулось недоумение. Его затопило всеобъемлющим удивлением, льющимся из Ее огромных глаз. Ему стало не по себе, хотя Она уже пару часов мирно посапывала, бормоча что-то, в Его объятиях.

Ему стало не по себе.
Он воспользовался ситуацией.
Но Его потянуло к Ней. Ему было интересно.

Интересно…
Он давно уже не испытывал ни к кому никаких чувств. Его прежняя, - нормальная, семейная, как у всех, - жизнь закончилась. Он учился жить новой, независимой жизнью свободного мужчины. Инициатива, в отношениях с женщинами, исходила, в основном, от них…

Но Она зацепила Его. Слегка зацепила.
Ее поведение было странно и нетипично. В Ней чувствовались, одновременно, востребованность и одиночество, сила и бесконечная ранимость. А еще то, как Она умела веселиться…
Он так не умел.
Его потянуло к Ней. Ему было интересно. Она болтала что-то, не замолкая, ни на минуту. Она была очень искренней. Она была разной.


Волны недоумения в Ее глазах улеглись. Их сменил штиль наслаждения, а затем, безудержный, пугающий шторм оргазма.


………


Утром Он ушел. Это было утро 31 декабря.
Она долго не могла заставить себя вылезти из постели.
Этот сон…
Как же не хотелось его покидать.
Этот сон наполнял все Ее существо смыслом. Она, снова и снова, погружалась в негу прошедшей ночи.


Телефон звонил все настойчивее. Нужно было продолжать жить. Нужно было встречать Новый Год.
С мужчиной, которого Она не любила…
С друзьями, которым хорошо и без Нее…
Зачем все это?..


………


Рубикон. Мосты сожжены. Отныне – все по-другому.
Как, оказывается, все просто. Естественно. Только так.

Ей открылось понимание этой встречи.
Не вдруг, не в те, наполненные счастьем дни и ночи.
Много позже. В конце Лета.


………


И, видишь ли, мне абсолютно не важна частота наших встреч,
И волнообразные салюты ревности, нежности и гнева, тоже, не важны.
Я изумляюсь, - насколько мы похожи и непохожи с тобой.
Ты – будто брат мне, рожденный нашим общим Летом. (с)