Тебе нужны деньги?

Вступая в жаркую дискуссию со знакомой, в душе я понимала, что мне придется с ней согласиться. Выслушивая рассуждения о полезности предлагаемой ее подругой вакансии няньки, я мысленно умирала.


«Боже мой, эти дети!»- думала я,- «да кто ж их выдержит более, чем одну секунду?!»

- Да получится у тебя все, ты ж в большой семье росла, получится! Ну, выручи меня, очень надо! Ну, по-жа-л-ста!
- Что еще помимо присмотра за ребенком я должна буду делать?- как-то быстро спросила я, заранее зная ответ.
- Да брось! Кухоньку подмести не составит труда, да кровать застелить,- глаза знакомой забегали.
- Труда-то не составит,- резонно заметила я, да только вот характер у меня не услужливый. Эта сфера жизни обошла меня как-то стороной. Не умею я с людьми ладить.
Знакомая некоторое время молча смотрела в окно.

- Тебе нужны деньги?- затем медленно спросила она, переставляя горшки с цветами туда-сюда.
- Деньги нужны всем,- я сникла, сделав большой глоток черного кофе без сахара.- Тем более в Москве.

Несмотря на все свои предрассудки, я, вдохнув воздуха более, чем положено, доплелась-таки по указанному адресу, волоча сумки и упрямо стиснув зубы. Обещание хозяев встретить меня на вокзале так и осталось неосуществленным, потому что умаявшиеся за всю неделю господа не удосужились забрать горе-няньку с электрички, предпочитая спать до трех часов дня.
- Поброди пока по магазинам, присмотрись,- зевая в трубку, посоветовал мне некто Борис.
- У меня сумки,- сбивчиво объяснила я, прислушиваясь к коротким гудкам.

Тем не менее, по «магазинам» пооколачиваться мне пришлось, то бишь по околоподъездным лавкам. Изучая местные достопримечательности в виде развороченной стройки с перевернутыми экскаваторами и посинев от холода, я приготовилась было идти на попятную.

Внезапно дверь одного из подъездов открылась, и из него вывалился здоровенный детина пузом вперед, неся перед собой мешок с мусором.

Он вытащил телефон из кармана брюк.
- Ну где ты, нянечка?- кривляясь, произнес он, стоя в метре от меня и глядя в мешок с отходами.- Мы уже проснулись и хотим с вами познакомиться.

«Я здесь»,- хотела сказать я, вместо этого из моей груди вырвался полузадушенный стон, похожий на жалкое блеяние.
Борис с минуту смотрел на меня, оставив открытым мешок, распространяющий зловонный запах.
- Ну, так, ты это,- проходи!- парень улыбнулся и зашагал по направлению к мусорным бакам.

На лестничной площадке было тихо и очень тепло. Меня разморило, к тому же оттянутые от переноски тяжестей руки, которые я не могла поднять, и висевшие подобно плетям, ограничили мои движения.
- Ну чт-о-о же ты, - глядя на то, как я ногами подпихиваю сумки, протянул мой работодатель, подойдя к угловой квартире. – Проходи, вот тут мы и живем.

Все, что происходило дальше, было похоже на дурной сон. Хозяйка, рыжая особа с белесыми ресницами, как у поросенка, и напрочь конопатым лицом, смерила меня пренебрежительным взглядом вместо приветствия и молча прошла мимо.

Самое интересное, что во всей этой истории все-таки присутствовал неожиданный положительный момент: ребенок. Маленький мальчик, которому не исполнилось еще и двух лет, был послушным, не по годам развитым ребенком. Он звал меня к себе играть, стуча ладошкой по ковру, и произнося какие-то звуки, демонстрировал мне игрушки, вынимая их по одной из пластмассовых лоточков , и держал в протянутой ручке до тех пор, пока я не соизволю издать возглас восхищения и покачать головой.

Все остальное, включая и частые звонки хозяйки моей знакомой и жалобы о том, что-де времена тяжелые и платить нечем, и постоянные придирки по поводу неправильного подхода к воспитанию малыша (мол, играешь с ним в слишком шумные игры, а у меня голова с утра раскалывается) делали мою жизнь невыносимой. Как-то за обедом, давясь уже остывшей пищей, Ирина, натянув наспех на расплакавшегося от столь бесцеремонного отношения малыша крохотную курточку, приказала нам идти на улицу. Несмотря на то, что и я тоже ела (неохотно, правда, недоваренные макароны, сдобренные кетчупом) она заорала:
- Чего расселась! Мальчик уже вспотел весь! А если бы это был твой ребенок?!

Вечером, когда все укладывались спать, и Борис, шумно зевая, запирал дверь на ночь, я попросила дать мне расчет.
Собирая вещи, я слушала гадкие высказывания хозяев в мой адрес и, как могла, защищалась, отвечая на обидные оскорбления колкими словами.

В итоге моя зарплата, жалкие одиннадцать тысяч вместо двенадцати (хозяева вычли неустойку за недоработанные три дня) полетели мне под ноги, рассыпавшись и разлетевшись по комнате. Малыш, обрадовавшись, будто очередному развлечению, подхватил бумажную купюру и пошел с ней куда-то, но, остановленный взбешенной матерью, которая отобрала у него деньги и шлепнула по попе, разревелся, тряся головой.

В ту ночь шел сильный снег. Постояв на улице, продуваемой ледяным ветром, и решив не испытывать судьбу, вернувшись в дом, я притулилась в подъезде на первом этаже к сумкам, чувствуя себя последней бомжихой. Пытаясь привести разрозненные мысли в порядок, краснея под недоуменными взглядами возвращавшихся в свои квартиры жильцов, я желала провалиться сквозь землю.

- Здесь у нас не принято сидеть,- склонившись надо мной, прокаркал какой-то пожилой мужчина в спецовке.- Я должен вызвать милицию.
- Вызывайте,- вяло ответила я, не в силах с кем-то спорить и доказывать свою правоту,- мне все равно идти некуда. На улице я замерзну.

Весь долгий путь домой я отсыпалась на боковой полке в прокуренном плацкартном вагоне. Сердобольная женщина подкармливала меня и приносила горячий сладкий чай.
Я заболела ангиной.