Вид женского тела

Не понимаю я мужских особей, вздрагивающих от одного только вида изящной женской ножки или (упаси Бог) обнаженной ключицы.
- Что за безобразие, - бормочет хамоватый тип, утыкая свой красный нос в ворот затрепанного пальто.- Что за произвол! Куда смотрит милиция?!

Не понимая, что сам выглядит, как некий вопросительный знак, по ошибке поставленный нерадивым учеником в конце предложения вместо точки, тип злобно сплевывает против ветра, отворачиваясь от рекламного щита в витрине ярко-освещенного магазина. На щите запечатлена симпатичная дамочка с розовым флакончиком дорогой туалетной воды на ладошке вытянутой руки. Розовое платьице, в которое девушка одета, весьма целомудренно, оголяя лишь нежные ступни модели.

- Вот так и развращают молодежь, - заплеванный тип хмурит брови, которые давно требуют того, чтобы их тщательно проредили. Он сердито топчется у прилавка в местной булочной, буркнув заказ и исподлобья изучая пышные формы улыбчивой продавщицы. Румяная девушка аккуратно заворачивает буханку хлеба в пакет. Ее улыбка будто гаснет, когда вместо положенного «спасибо» она видит в ответ сутулую спину вечно недовольного мужчины.

Тот уже залез в трамвай, бряцая мелочью в кармане и даже и не подумав уступить место жалкой старушонке, притулившейся возле.
Пожилая женщина понуро грустит, держась трясущейся рукой за спинку сиденья, не делая никаких попыток выпросить у типа местечко.

Дома у нее такой же тип, грязный и оборванный, тот, который когда-то был для нее сыном, ставший теперь самым злостным врагом. Обросший седой щетиной дед, напившись вусмерть, каждый раз грозит матери расправой.

- Уп-п-ью, баба, - рычит он, пытаясь подняться на ноги в прихожей. Уперевшись в грязный палас лицом, он произносит целую тираду, разобрать которую нет никакой возможности.
Старушка очень испугана. Она плачет в своей комнатке, взирая на икону и моля Бога о спасении.

У окна, на сиденье напротив, сидит милая блондинка. Ее пикантная родинка над верхней губой не дает покоя типу. Впившись в нее взглядом, мужчина забывает, что ему не нравятся женщины, и сидит так долго, будто грифон на пне, вертя головой на тонкой шее и изучая во всех подробностях нежные черты незнакомки. Девушка поднимает голову. Она улыбается. Прочитанная ею книга ,подаренная вчера лучшей подругой, как нельзя кстати отвечает ее сегодняшнему настроению.

На нужной остановке блондинка аккуратно пробирается к выходу, зевает, прикрывшись ладошкой, и в ожидании барабанит тоненькими пальчиками по поручню.
Теряя последние остатки разума, тип рывком поднимается с сиденья и вплотную подходит к девушке. Он судорожно обнимает ее за тонкую талию и шарит по груди шершавыми пальцами.
Блондинка испуганно вздрагивает. Бросаясь вон из трамвая, теряет на ходу одну перчатку.
Дома, обнаружив пропажу, она жалуется матери, что какой-то страшный пегий дед бессовестно приставал к ней в транспорте.

- Я теперь есть не могу, - кривится девушка, отодвигая от себя тарелку с супом. - Мерзкий старик.
А тип уныло бредет домой, еле переставляя ноги, в свою убогую, неубранную квартиру с пустыми полками в шкафах, с загаженными тараканьим пометом полами и нечищеным унитазом.