Не могу смириться, или история о чужом ребёнке

Эта история произошла буквально несколько дней назад.
Возвращались мы с супругом поздним вечером домой. Любимый мой спешил посмотреть футбол, а посему расстояние между нами и нашим домом быстро сокращалось. Повернув с главной улицы во двор, нам пришлось немного притормозить, так как ни одного фонаря внутри спального микрорайончика не светит. И вот, пробираясь в кромешной тьме, мы вдруг услышали плач маленького ребёнка, пьяное ворчание какого-то забулдыги и громкий мужской голос, обращавшийся к нам: «Не знаете, как пройти на улицу Восточную?»

Мы остановились. Пока я настраивала своё зрение в режим ночного видения, муж объяснял кому-то, как найти улицу. Меня сильно волновал плач ребёнка, которого, судя по всему, никто не пытался успокоить.

Наконец, мои глаза привыкли к темноте, и я смогла разглядеть всех, кто был в радиусе нескольких метров. Голос, очевидно, принадлежал одному из трёх молодых людей. Они всё ещё общались с моей второй половиной. Неподалёку стоял пьянючий мужик, ноги которого выплясывали какой-то неизвестный мне танец. Рядом с ним стоял маленький мальчик. И тихонько плакал.
Через некоторое время выяснилось, что молодёжь, прогуливаясь, наткнулась на этого пьяного «джентльмена» в тот момент, когда он грохнулся посреди улицы с ребёнком на руках. Расспросив его, что и как, они узнали, что он идёт домой, потерялся и никак не может найти свою улицу.

На меня нашло такое волнение, когда я поняла, что этот маленький мальчик - сын вот этого шатающегося мужика, который только что чуть не убился вместе с ним, упав на асфальт! Быстро представив, что может произойти, я взглянула на мужа. Он тоже смотрел на меня. Видимо, мысли наши совпали, и в итоге мы всей толпой решили проводить товарища домой.
Я подошла к мальчику. В его широко раскрытых глазах читался страх.
«Как тебя зовут, солнышко?» - спросила я.
«Славик», - чуть слышно прошептал мальчуган. На его лице всё ещё были слёзы и испуг. На вид ребёнку было максимум годика четыре.
«Пойдёшь ко мне на ручки? И мы вместе пойдём к тебе домой».

Славик, молча, придвинулся ко мне. Я взяла его на руки, и мы пошли в направлении, предполагающем дом дядечки. По пути молодёжь отчитывала мужика по поводу того, что он, взяв с собой ребёнка, так много выпил. Тот, слегка возмущаясь, еле успевал перебирать ногами – ребята вели его под руки. А я шла с мальчиком и думала: «Боже мой! Какое счастье, что мы все встретились на их пути!» Славик обхватил меня двумя руками за шею, прижался ко мне и через несколько минут притих. Оказалось, заснул.

Через некоторое время мы пришли к дому нашего героя. Чтобы удостовериться, что он не ошибся адресом, мы решили довести его прямо до квартиры. Но дядька упрямо сопротивлялся этому, сел на лавочку возле подъезда и начал курить. Почувствовав неладное, мы начали напирать на него, пригрозив, что если он откажется сейчас идти в квартиру, мы вызовем милицию. Мужик неохотно поднялся, прошёл к «своей» двери и снова остановился. Выяснилось, что ключей у него нет, а в квартире вообще живёт не он, а его бывшая жена.
Мы стояли в изумлении и смятении на лестничной площадке и смотрели друг на друга в поисках решения. Мальчуган проснулся и, услышав слово «милиция», снова начал хныкать. Я была в отчаянии. Наши дальнейшие расспросы только усугубили дело. Теперь выяснилось, что дядька вообще из какого-то села, приехал с ребёнком в больницу, напился у друга и заблудился. Славик подтвердил, что это квартира его мамы и сестры, но они сейчас далеко…

Потом один из парней догадался позвонить в квартиру соседей. Открывший дверь мужчина, сказал, что он не знает этого ребёнка, и такие здесь не живут. Но, увидев, пьяного дядечку, он почему-то замялся, назвал его по имени и начал говорить, что, мол, жены твоей сейчас дома нет, а где она и когда будет, не знаю.
В ещё большем шоке мы вышли из подъезда и молча, остановились. Мальчик снова подошёл ко мне и прижался. Я обняла его. В этот момент у меня поднялась такая злость на его пьяного папашу! Захотелось забрать мальчугана к себе, и пусть бы утром поискал своего ребёнка! Но я понимала, что так делать не имею права.

Внезапно мужик вспомнил, что в соседнем доме у него живёт ещё одна бывшая жена, и он может зайти к ней. Мы всей толпой, но уже без прежнего энтузиазма, двинулись туда. Отпускать его одного было уже никак нельзя.
Пройдя некоторое расстояние, мужик как-то радостно и немного растерянно воскликнул, глядя куда-то вперёд:
«О, Таня! Это моя жена». Я посмотрела туда, куда он тыкал пальцем, и увидела идущих навстречу нам несколько человек. Обрадовавшись, что, наконец-то, передадим испуганного и измученного ребёнка в нужные руки, мы прибавили шагу. Я волновалась. Мне было так тепло, когда малыш обнимал меня и засыпал на моём плече! Даже не хотелось с ним расставаться. Но я была очень рада, что нашлась его мама. Мне хотелось сказать ей, что его отцу совершенно нельзя больше доверять такого маленького ребёнка.

Блуждая в своих мыслях, я не заметила, как мы поравнялись с людьми, идущими нам навстречу. Мы смотрели на них и не могли ничего понять. Это были два ещё более пьяных, чем наш папаша, мужика и такая же тётенька. В доли секунды пришло понимание ситуации, и вся картинка быстро сложилась в одно целое. Мамаша с папашей начали свои пьяные разборки, а мы стояли в полном оцепенении. Никто не ожидал ТАКОЙ встречи.
Наконец-то, тётка вспомнила про сына и спросила, где он. С каким нежеланием я отдавала ей мальчика! Радость сменилась сильным отчаянием и какой-то беспомощностью перед оглушающими обстоятельствами. Я понимала, что ничего не могу сделать – это был её ребёнок, и она по праву была его матерью.

Обратно мы все шли молча. Попрощавшись там, где встретились, и, поблагодарив друг друга, мы разошлись в разные стороны. Прейдя домой, супруг сел рядом со мной и тихо сказал: «Я знаю, это горько. Но мы ничего не можем исправить. Мы увидели единичный случай. А ТАКИХ, КАК ОНИ, ТЫСЯЧИ! И мы, правда, ничего не можем сделать».

В ту ночь я долго не могла уснуть. Мне не давала покоя мысль о том, что у таких деток, как этот Славик, родители алкоголики. Всё размышляла, а сделали ли мы вообще что-нибудь для него? Да, в этот вечер он не разбился с папой на асфальте, и мы довели его домой. Сегодня. А завтра? А послезавтра? А спустя несколько лет?
Единственное, что хоть немного утешало меня, так это мысль о том, что у Славика есть возможность стать прекрасным человеком. Конечно, она меньше, чем у детей из нормальных семей, но она тоже есть.

Но всё равно не даёт мне покоя вопрос: могли ли мы хоть что-то изменить? Как-то помочь? Или это реальность, которую мы изменить не в силах? Не могу смириться с тем, что это есть вокруг! Больно.
Удачи тебе, Славик!