Воры, или Зачем людям нужно чужое?

Зачем людям нужно чужое? Понятное дело, если человек позарился на чьи-то деньги, какие-либо материальные ценности, но я никак не могу взять в толк, зачем мужчинам и женщинам ЧУЖИЕ жены или мужья.

В чем заключается смысл сего действа, часто приобретающего вкус охоты и перерастающего в преследование? Или семейные люди имеют нечто, например, особый «вкус» спелости и сладости? Как и все запретное, что когда-то сгубило Адама и Еву, а вместе с ними и нас, лишив человечество вечности.

Все мы знаем, как называют тех людей, которые охочи до чужого добра. Правильно, их кличут ворами.

-Да ладно,- скажет он,- она сама захотела стать моей любовницей, ее не устраивают отношения с собственным мужем.
-Я давно искала такого, как он, - ответит она.- Ну и что из того, что мы не можем развестись? Зато нам хорошо вместе! Да и вообще святых людей на белом свете не существует! О чем вы!
-В чем-то вы правы,- соглашусь я. –Святых среди нас мало.
Но и незнание закона не освобождает от ответственности.
Да-да, вы не ослышались. Именно, от ответственности.
Человек, взявший чужое и пойманный за руку, - подлежит суду, как всякий вор, как расхититель чужого добра.

-За измену никто не сажает!- кричат мне.- Окстись, дура!
И опять вы правы. В некоторых странах за измену не сажают, а грубо говоря, лишают жизни.
Впрочем, зачастую это касается лишь женщин, на мой взгляд,- ужасно бесправных существ, которые когда-либо были под солнцем.

В далекие- далекие времена, во время царствования царя Давида, произошла одна очень любопытная на мой взгляд история.
Как-то вечерком красавец царь прогуливался на кровле царского дома и заметил купающуюся в пруду женщину, а так как женщина была весьма красива, то послал Давид верных людей разведать о ней. Узнав, что она замужем, он не только не опечалился, но вдохновившись, приказал ей придти к нему и спать с ним. Вирсавия (а именно так звали женщину) весьма охотно исполнила пожелание царя. Настолько охотно, что без промедления забеременела от него.
Царь, обескураженный таким поворотом дела, по прошествии некоторого времени, всё же решил жениться на ней, но ее муж Урия (один из лучших воинов Давида) по-прежнему имел статус ее супруга.

Тогда царь послал его на заранее проигрышное задание, где он и погиб.
«И услышала жена Урии, что умер Урия, муж ее, и плакала по муже своем. Когда кончилось время плача, Давид взял ее в дом свой; и она сделалась его женою, и родила ему сына. И было это дело, которое сделал Давид, зло в очах Господа.»- 2-ая книга Царств.

В скором времени в гости к царю наведался пророк Нафан.
Он рассказал Давиду притчу: у одного богатого человека, имеющего несметные сокровища, наметилась как-то вечеринка. Поскольку богачу стало в лом взять для приготовления блюда животное из своего стада, дабы накормить своих далеко не бедных гостей, то он пришел к нищему и наглым образом забрал у него одну единственную овечку, которую, к слову, нищий очень любил до такой степени, что позволял ей кушать с ним из одного блюда. (наверняка, сравнение Вирсавии с овцой неслучайно, уж как-то она больно прытко бросилась по царскому волеизъявлению к нему в шикарные постели, не задумываясь о последствиях, поговаривают даже, что сия леди намеренно порезвилась голышом в воде перед царскими покоями, что автоматически переводит ее из ранга овцы в стаю самых хитрющих лисиц.)

Пророк задал царю недвусмысленный вопрос: «Что бы ты сделал с таким человеком, царь?»
И без того темпераментный правитель, вскочил и в сердцах поклялся убить любого, кто хоть раз так поступит со своим ближним.
Выдержав небольшую паузу, пророк задумчиво произнес: «Этот человек ты, Давид! За то, что ты так поступил с лучшим своим воином, Бог накажет тебя. Дитя, которое ждет сейчас твоя жена Вирсавия, умрет, а от твоего дома не отойдет карающий меч, и всех твоих многочисленных жен будут иметь другие мужчины. То, что ты делал тайно, с твоими красавицами сделают прилюдно!»

Зачем людям нужно чужое? Ведь очень часто, завладев этим чужим, они вдруг понимают, что оно им вовсе не требуется и, широко зевая, поступают с ним (чужим добром) далеко не так, как поступил когда-то Давид.