Училка

В доме тихо, все давно спят. Ирина сидит в пустой кухне, сцепив пальцы на любимой кружке. Ароматный чай в меру горяч – как она любит. Вот только забыт что-то чай, а мысли так далеко… Наверное, она все же была неплохим учителем. Дети ее явно любили, хотя и постанывали порой, что требует слишком много. Сколько лет прошло, а перед глазами стоят их довольные физиономии. Интересно им было, это точно. Английский ведь можно и по учебникам зубрить, а у Ирины на уроках случались небывалые вещи. Пели под гитару композиции любимых рок-групп. Читали все вместе статьи из газет буржуйских. Она их выписывала за свой счет, для интереса.

С коллегами сложнее было. Характер-то у нее - не дай бог. Слова не выбирала чаще всего, да и вообще, любила справедливость. В учительской от нее все слышали то, что заслуживали. А народ в школе подобрался на редкость бездарный. Двое только и было нормальных учителей. Русичка старая, прежней закалки, грамотная и принципиальная тетка. Математичка из молодых, но толковая, всё новые методики внедряла. Приятельствовать им особо некогда было, но поддерживали друг друга.

Сократили их тоже вместе. Русский не в чести стал, обучение переводили на «ридну мову» и старухину ставку ликвидировали без проблем. С неудобной математичкой пришлось попотеть, но и ее «ушли». А уж Ирину-то грех не сократить было. Она ведь не доучилась в своем педине после того, как сына родила. Оставалось год до диплома, да так и не собралась. Тогда ее на работу легко взяли, учителей-то не хватало. Расслабилась она, тем более что знала свой предмет получше многих дипломированных. В декрет с дочкой сходила и снова без проблем вернулась на работу. Но потом, когда классов стало меньше, догадаться бы ей, пристроиться куда-то на заочное. Не успела…

В те годы многие бывшие учителя выживали торговлей. Не только учителя, конечно. Но особенно Ирина страдала, глядя на коллег в этой роли. Знать потенциал этих людей и мириться с задавившими их «прелестями» базара... Саму от рынка спасло то, что многие знали ее как классного переводчика. Спрос был колоссальный. Народ массово уезжал из страны - и на время, и навсегда.

Работала дома за компьютером и по телефону. Переписка с потенциальными мужьями, переговоры и оформление документов шли валом, только успевай. Потом она и сама выехала, первый раз ненадолго. Предложили хороший заработок в Англии. Ну и что с того, что неквалифицированная работа… Уговаривала себя, что подкопит на все необходимое и быстро вернется. Детям уже поступать скоро, а тут мужа неожиданно сократили. Вроде бы, на хорошем счету был, а вот ведь... Едва не спился тогда, скис совсем. Потом немного успокоился, начал искать работу. Руки-то золотые у мужика. Жаль, толку мало от него за границей – совсем с языками не дружит. Остался на хозяйстве, да за детьми присматривать. Жаль только, за ним некому было приглядеть.

Когда привезла домой первые большие деньги, первое время не замечала ничего необычного. Слишком радовалась встрече, а еще пьянило ощущение обеспеченности. Потом как-то вдруг, без особого повода, почувствовала, что муж стал чужой. Начала присматриваться, анализировать. Информация, как по заказу, стекалась с разных сторон. Да, так и есть. Нашлось, кому его, бедного, утешить. Неожиданно для себя она обнаружила, что абсолютно спокойна. Не скандалила, не выясняла отношений, а просто уехала обратно раньше, чем планировала. Поняла, что теперь ей будет проще собираться на заработки. Определенность ведь всегда лучше, чем сомнения…

Тут, в Америке, ей все по душе. Шесть лет прошло, как решилась улететь, а ни разу не пожалела. Повезло, попала в хорошую семью. Джон - вдовец с тремя детьми, тоже учитель. Она обязана убрать, приготовить, присмотреть за малышами, когда они дома. Работа называется… Хорошо так работать, когда полный дом техники. Ирина успевала и с младшими поиграть-попеть-порисовать, и у старшего уроки проверить. Теперь-то они друзьями стали, а поначалу тяжко было. Дичились дети, по матери тосковали. Но пережили и это, весело у них теперь. Платит ей Джон прилично, а еще - она не ощущает себя человеком третьего сорта. В Англии это давило. Далеко забралась, конечно, дома редко бывает, ну и что? Дети совсем взрослые, она им уже меньше нужна. Муж после инсульта сильно изменился. Тогда много денег ушло на лечение-восстановление, он все винился за прошлое. Вроде и простила его, а близкими уже не стали. Не пьет он теперь, детям помогает. Больше она ничего от него и не ждет.

Прошлой зимой, под Рождество, пришлось срочно улететь домой. Мама сильно болела, и отец запаниковал – приезжай, помирает. Обошлось, маму вылечили. А с Джоном вышла интересная история. Испугался он, что не вернется Ирина обратно. Прощаясь, объявил, что повысил ей жалование вдвое. Вернулась, конечно. Дело ведь даже не в деньгах. Привыкла уже к нему и к малышам, хорошо ей с ними. Наверное, это от ощущения, что именно она им нужна. Или не только поэтому? Жаль все-таки, что не сложилось быть учителем. Дети-то ее всегда любили... Как же запутанно все в этой жизни. Вокруг чужая страна, чужие люди. И странное чувство, что нашла свою судьбу. А чай совсем остыл.