90 дней

Прекрасное лето. Моё солнечное по-настоящему сказочное лето. Картина жизни впечатляет сочностью окружающих красок, насыщенностью эмоциями, которые быстрыми легкими мазками один за другим ложатся на холст, создавая игривое экспрессионистское настроение.

И удивительно прекрасна я. Девушка-мечта: стройная, загорелая, улыбающаяся, словно изнутри озаренная солнечным светом красавица. Я люблю весь мир вокруг, люблю людей, и, особенно, мужчин. А они в свою очередь питают ко мне самые разнообразные чувства: любят, восхищаются, боготворят, просто хотят получить, банально хотят секса и прочие радости примитивного мужского мира. И я купаюсь в мужском внимании ежеминутно, получая удовольствие, и одновременно возвышая свое эго до самых небес.

Вот почему так мило рассмешил меня маленький мальчик, который посмел предложить мне знакомство с ним. “Мальчик мой, и что ты со мной будешь делать?” Какой бред. Я теряю форму что ли или просто слишком молодо выгляжу. На вид ему лет 19. В общем, конечно же, он не вызывает у меня никаких эмоций, кроме сочувствия, хотя он достоин и уважения по той лишь причине, что познакомиться с такой девушкой, как я, достаточно смело, даже нагло с его стороны, и еще по одной маленькой причинке – спортсмен…
Руководствуясь цитатой: одного-разъединственного шанса достоин каждый, я все же дала ему номер своего телефона.
На мой телефон обрушились по-детски милые смски, это забавляло своей редкой встречаемостью в моей жизни и слегка отвлекало от мужчины, который занимал все мои мысли и от другого мужчины, который занимал много моего времени.
Конечно, я мальчику сказала, что не получится у нас никаких отношений. “Если хочешь, будем общаться, большего предложить не могу. Если только с сестрой познакомлю, ей как раз 16”.
В автошколе он не сводил с меня глаз. Безусловно, это ласкало мое самолюбие. К тому же я питаю всепоглощающую страсть к красивому мужскому телу. По этим или еще каким-то причинам у меня появился к нему легкий интерес, скорее даже какой-то кураж.

Это продолжалось в течение месяца, может, больше или меньше. Вдруг пришло осознание не совсем приятного факта: моя личная жизнь удивительным образом опустела. Словно кто-то оборвал цветущее дерево, и лишь прекрасные лепестки, совсем недавно ласкавшие взгляд своей безупречностью и благоуханием, лежали разбросанными по земле у подножия моего дерева. Соответственно, этот факт усилил мой легкий интерес.

Экзамен в автошколе. Самое-самое начало осени, прекрасный теплый день, даже жаркий. Да, жаркий осенний день. В городе душно и пыльно, всеобщее настроение изумляет своей непосредственностью и веселостью. Я сдала этот экзамен без проблем. И, разумеется, просто необходимо было отметить получение прав группой. Вообще говоря, я очень хорошо знаю, что происходит с моим мировосприятием и, прежде всего, восприятием противоположного пола, когда мой организм подвергается излишнему воздействию алкоголя. Рядом со мной обязательно должен быть мужчина, иначе мне становиться невыносимо скучно и неинтересно. В тот вечер была два претендента на легкий флирт. Может, случайности, действительно не случайны, второй вариант вынужден был уехать на работу. Рядом со мной сидел он. После третьего виски с колой он показался мне безумно привлекательным, и я даже тактильно оценила результаты многолетних тренировок. Он так мило смущался и так мило не знал, как себя повести. Мы безумно долго целовались и безумно долго разговаривали, я, кажется, рассказала ему полжизни. Вот этим он меня и зацепил. А я его, после этой ночи я стала девушкой его мечты, невозможным, но очень желанным.
Как-то он пришел ко мне в гости. Мы с подругами готовили роллы, по воскресеньям у нас обычно дни японской кухни, сопровождаемые маленькими сплетнями, маникюрами, укладками, просмотрами фильмов, шампанским или мартини, в общем, простыми удовольствиями нашего красочного женского мира.

Он даже, заечка, посуду вызвался мыть. Какая ж прелесть! Смотрел, как котенок, на меня своими небесно голубыми глазками. А меня переполняла необъяснимая нежность. Я провела пальцами по его щеке, и ему, кажется, безумно хотелось меня поцеловать, я испытывала лишь легкий кураж. И я уехала с друзьями на пару дней загород. Он писал мне трогательные сообщения. Мне было весело, я улыбалась, казалось, что все вокруг искрится, но я не могла знать, что тому причиной.

Мы общались каждый день в аське по несколько часов, ночами болтали по телефону. Во-первых, это стало для меня своеобразным наркотиком, чем-то необъяснимо важным. А во-вторых, я разрешила себя быть слабой, беззащитной, честной, искренней, я позволила себе вычеркнуть лет 5 жизненного опыта, знаний, отойти, как казалось, совсем ненадолго, от своих целей, приоритетов, жизненных задач и общаться с ним на его уровне. Дверь моего сердца была настежь распахнута. В этом – ошибка №1, самая глупая и опрометчивая. Зачем возвращаться назад, когда все это безвозвратно пережито, и нет уже той меня, и никогда не будет, да и не нужно совсем. Даровано настоящее, прошлое же забыто, ушло в бесконечность, покоиться где-то под слоем пыли и ненужности.

Я согласилась с ним встретиться. Просто так. Было скучно, и – почему бы и нет? И я не пожалела ни секунды, что сделала это.

Мы гуляли по пляжу. И это было сказочно! После всей искусственности и пафоса, которым обычно мужчины пытаются пустить пыль в глаза, это было настоящим чудом. Мы просто гуляли, а вокруг все было желто-оранжевым и ярко-солнечным. Искрящийся фейерверк осени, повсюду листья и ощущение самой чувственной нежности. Мы просто целовались так нежно, что казалось, будто все окутано ватной пеной. Я улыбалась так по-настоящему, я улыбалась глазами, сердцем, и все остальное, помимо этого момента, представлялось мне тогда лишним, далеким, ненужным, бесполезным. Наверно, это был момент банального счастья, так похожий на маленькое чудо!

Во мне проснулась моя способность к творчеству. Удивительно, но я начала снова рисовать и писать стихи. Придя тогда домой, я написала первое за целый год творческого кризиса стихотворение:
Задыхаясь нежностью и солнечным светом,
Я буду сладко и томно мечтать об этом,
В бесконечности желтых и ярких листьев
Мечта прокрадется походкой лисьей.

Бумажное счастье... искушенное лето
Мной выпито страстно бокалами света,
Пьянящий напиток, коктейль из эмоций,
Был разделен на миллионы порций...

Выпит до дна одним быстрым глотком,
И закрыл мне глаза ярко-желтым платком...
И закутано сердце одеялом из пуха
Так, что разуму не слышно звука
его глухого нежного стука...

Иногда мы совершаем поступки, совершенно не задумываясь о последствиях, как будто с пустой головой, просто делаем что-то вопреки здравому смыслу. Я пригласила его в гости. Он даже прогулял школу, забавно так. Подарил мне розочку. Так мило, причем я люблю именно этот сорт роз, и как он догадался.

Мы занимались сексом. Было хорошо. Но, честно сказать, я вообще его потом не хотела видеть, не могла видеть. Мне было дико стыдно, и я чувствовала себя абсолютной идиоткой. Это, вообще говоря, незаконно. 17 лет!!! Вот оно крушение моего самоуважения! Пыталась закрасить это тошнотворное ощущение шопингом, бесполезно, стало лишь противнее.

Он звонил, говорил всякие приятности, я привязывалась к нему сильнее с каждым днем. Вот тогда он запал в самое мое сердечко своей искренностью и подлинностью чувств, этой простотой и голубенькими глазками.

Утром моросил дождик. Мелкие-мелкие капельки хаотично бросало в разные стороны холодным ветром. Небо над головой цвета грусти, бедно-серого, почти белого, но далеко-далеко на горизонте просматривается голубоватая полосочка. Это надежда. 8 утра. Я шла по мокрой дороге. У меня не было зонта, но я чувствовала, что мне тепло. Это тепло разливалось в моей душе приятной, но слегка покалывающей жидкостью.

Совсем еще недавно меня тошнило от самой себя, я ненавидела себя всю, мне было стыдно и, прежде всего, перед самой собой. Да, что тут говорить, мне было стыдно исключительно перед самой собой. Мое честолюбие не давало покоя.

Это было всего лишь несколько дней, которые вечностью мне показались. Мысли, бесконечные мысли. Я слишком много думала.

Вот он приехал ко мне зачем-то вечером. Я была одна. Мы просто целовались, но это было само по себе необычно, и мурашки по телу и безумное возбуждение, и это была, прежде всего, духовная близость, нежели физическая. Мы занимались не сексом, а любовью. И это было умопомрачительно! Столько нежности, страсти, голова кружилась!

Тогда я была наполнена жизнью и непонятными мне чувствами, мне не хотелось их понимать, изучать и анализировать их природу и происхождение, хотелось только наслаждаться.

Мне нравится это ощущение, когда он прикасается ко мне. Я улыбаюсь, когда думаю о нем. Он относится ко мне очень нежно и, может быть, он влюблен. Нравится часами болтать с ним по телефону, нравится быть с ним. Я хочу быть с ним. Иногда. Например, сегодня, я день напролет только о нем и думала. Мне нравится его потрясающе красивое тело, особенно пресс. Мне нравится его целовать и прикасаться к нему. Я хочу, чтобы все это было моим маленьким секретом.

Я не помню момента, когда это произошло. Я упустила этот момент, он прозвучал прозрачно в моей акварельной картине чувств. Момент, когда я решила спуститься к Нему на землю с пьедестала своей гордости, из ложа бескрайней любви и уважения к самой себе, в котором изо дня в день нежилось мое самолюбие. Каждый шажочек с моего Олимпа я сделала в туманном забвении, ни секунды не осознавая, что была уже готова полюбить Его всем сердцем, подарить Ему часть своей бесценной жизни. А он не смог бы ни на йоту осознать, что это для меня значило, и как. повторю, как тяжело будет мне возвращаться назад ступень за ступенью по этой лестнице, сплошь усыпанной осколками моих чувств, острее битого стекла, по которым я должна идти босыми ногами. Я покинула свой рай, потому что для Него там не было места.
И………
“Мне нужно тебе что-то сказать, я хочу общаться с тобой, но не знаю…”
Что ж, в юном возрасте люди склонны слишком ярко загораться и слишком быстро перегорать.

И теперь со сбитыми в кровь коленями я вынуждена пройти этот долгий путь наверх, падать и подниматься, снова падать, но вставать, не опуская головы, с каждой ступенью чувствуя все больше и больше боли, почти теряя от этой боли сознание до тех пор, пока боль не выльется в огромное море, окружая все вокруг, застилая глаза, и тогда я перестану чувствовать. А стоило ли?

Это был удар в спину, неожиданно и больно. Я лежала на полу, не плакала, не понимала. Он приехал на следующий день. Смущался, нервничал, чувствовал себя очень некомфортно и хотел, наверно, уйти поскорее. Я вела себя отвратительно, грубо, несдержанно. Хотя старалась изо всех сил держаться, стоило расслабиться не секунду, и я разорвала бы его не мелкие кусочки, уничтожила, унизила, растоптала, разломала всю его жалкую жизнь. Это была не конструктивная осознанная злость, а самая настоящая злоба. В общем, я тогда послала его, у меня оставалось на тот момент немного гордости, но на такую мелочь хватило. Он ушел, я априори знала, что не удостою его чести видеть мои бесценные слезы.

Сидела не полу, плакала. Плакала, не могла не плакать, лежала на полу.
Раствориться, слиться с полом, впитаться, словно капли дождя, в холодную землю всем своим существом, проникнуть в глубины этой черной рыхлости и остаться там, уснуть навсегда в этой бесконечности жизни и смерти, начала начал и конца всего существующего.

Я… в тупике, разбита на осколочки, в каждом из которых глубочайшее разочарование в мужчинах в принципе, в этих непонятных существах с другой планеты. Я сейчас умираю, чтобы потом родиться заново. Мой последний вздох наполнен бледно-серой грустью и густой оранжевой осенью. Я знаю, что через некоторое время, будь то месяц или несколько месяцев, может, даже полгода, я буду снова жить. Только это будет уже другая девушка.

Каждые отношения изменяют нас изнутри, рождая что-то новое, убивая старое. И каждый раз это такая дикая, такая страшная, такая безумная, острая, колючая, съедающая, черная боль… Каждый раз сердце пополам, каждый раз все чувства в море грязи и душу наизнанку, просто так растерзать с особым смаком, и оставить это что-то, непонятное теперь, но бывшее ранее прекрасным нежным чувством, умирать мучительной смертью, умирать вместе с частью прекрасной души, которая с каждым таким разом становится все менее прекрасной. Сколько еще таких раз предстоит пережить? Сколько раз чувствовать себя побежденной и уничтоженной? Сколько раз еще задавать себе или кому-то несуществующему эти вопросы?

Весь поток мыслей вылился в несколько строк как будто одним вздохом. Я писала стихи каждый день, превращая чувства в слова, от этого становилось чуть-чуть лучше, но это не было средством избавления от боли, а лишь необходимостью.

Я много читала, занималась дипломом, учебой, много писала, рисовала, очень старалась делать все искренне, по-настоящему, как будто у меня есть только один шанс.

Он не звонил, я тем более. Я переживала, старалась искоренить это ненужное более чувство, выкорчевать словно дерево, загораживающее солнечный свет другим деревьям в саду.

Боже мой, сколько я тогда всего передумала, миллионный поток мыслей постоянно. Бессонница, истерики день за днем. Я тогда старалась всегда делать хороший макияж, что бы не было соблазна снова заплакать, иногда и это не останавливало. Зрелищно, конечно, смотрятся стекающие по щекам черные слезы. Слишком много значимости я придавала случившемуся. Причем, я осознавала вполне отчетливо, что это, прежде всего, удар по моей самооценке, а не в сердце. Что его самооценка резко повысилась за счет понижения моей. Как же я могу отдать ему такое богатство? Но не было сил что-то придумать, забрать назад свое.

Сразу же удалила все его контакты в Интернете и его номер из записной книжки, потому что знала, что не могу себя контролировать. Он позвонил, спросить, почему. Глупо было удалять номер, знала бы, что он звонит, не позволила бы себе взять трубку.

Услышала его голос, и всё! Нечеловеческим трудом восстановленное равновесие, пока еще хрупкое и неуверенное, сорвалось в одну секунду. Серые тучи были уже как минимум десятибалльным ураганом, беспощадным к моим чувствам. Невидимая сила крушила все с особой жестокостью, оставляя развалины, с большим сомнением поддающиеся восстановлению. Какая же я дура, дура, дура, эта фраза застряла в моем измученном такого рода мыслями мозге. Опять… не могу остановить слезы. Мама смотрела на меня и не могла понять, что случилось, рассказала поверхностно, в чем дело. Она вообще недоумевала, как он может вызывать столько отчаяния, столько чувств, когда к мужчинам во стократ достойнее я проявляла каменное равнодушие. Сказала, что человек, вызвавший столько отрицательных эмоций, больше не стоит ровным счетом ничего. думаю, она права на 100%. Отражение в зеркале настораживало.

…пытаться изо всех сил встать с пола, напрягая каждую мышцу своего измученного тела, и все-таки встать.. Подняться со все еще опущенной головой, сделать один шаг, попить воды, умыться, посмотреть в зеркало грустными и полными негодования и горечи глазами, и понять, что достойна куда большего, что смысла в бесконечных страданиях не больше, чем сострадания в мужских сердцах... Улыбнуться пока еще грустной улыбкой, поднять, наконец, подбородок... хммм, стерва! И вздохнуть, наконец, полной грудью, легко ... просто так вдохнуть жизнь в самое себя, выдохнуть и еще раз... и теперь всегда так - дышать жизнью. Каждый день, каждый миг, каждый вдох должен быть наполнен жизнью!

Я купила зонтик небесно голубого цвета.
Прочитала несколько историй о сильных женщинах, удивительно, но это давало результаты. Во-первых, я признала свою ошибку не в том, что начала с ним какие-никакие отношения и чуть было не влюбилась, а в том, что недооценила соперника.

Душа – музей восковых фигур, коллекция разных людей… Плюс еще один экспонат в моем музее. И каждое чувство обошлось неприлично дорого…

Написала последнее стихотворение о нем. Я посвящаю его всем людям, когда-либо причинившим мне боль. Спасибо вам! Вы сделали меня сильнее. И больше никогда, слышите, никогда, я не позволю ни вам, ни кому-либо еще сделать этого. Пусть я стану каменной королевой, но топтать мое сердце не смеет никто.

Всю неделю я готовилась к одному дню, не знала только, что это случится так скоро, да и не к именно этому дню, а скорее к жизни после него. Я ставила цели, краткосрочные и долгосрочные, читала о коммуникациях и манипулировании. Каждый день: Я смогу, Я сильная, Я самая лучшая! По маленькому кирпичику я заново выстраивала высотное здание утраченного самоуважения. Я старалась стать бесчувственной и бессердечной Снежной Королевой. Тщательно выдергивала каждый зеленый росток в своей душе. Любовалась отражением в зеркале и высоко поднимала подбородок. На улице плохо одетые и несимпатичные люди стали прозрачными для меня, не более важными, чем мусор. Я пыталась найти во всем выгоду, все просчитать, тренировала ум, чтобы игнорировать, не любить, не болеть. И получилось!..

Теперь нужно было что-то сделать, чтобы понять, что новая я готова. Я выбрала испытание, которое должно было стать самым сложным. Еще пару недель назад я ужаснулась бы такой дерзкой мысли, теперь же все представлялось иначе. Итак, мой первый экзамен на предмет владения собой. Только я чуть ошиблась, заменив владение собой бесчувственностью.

Я позвонила ему, сказала, что он нужен мне сейчас как никогда. Приехал, конечно же. Оказалось, мне нужно снять стресс посредством секса. О, какое у него было лицо. Особенно, когда я привела его в дом моего дяди, которого, разумеется, дома не было. Как же он смотрел на меня, когда я курила и задумчиво молчала.

Это было… никак. Без эмоций. Это был тупой физический секс. Я разговаривала с ним мало и грубовато, курила. Он сказал, что раньше я по-другому целовала его. Я делала вид, что мне плевать на все и на него в особенности. Точнее сказать, вид я не делала, мне, по-настоящему, было наплевать. Мое сердце будто заледенело. Я не смотрела в его глаза, а если и смотрела, то не помню этого, кажется, мой взгляд был как будто мимо него. Совершенно без чувств! И это отвратительно.

Он хотел проводить меня домой, за некоторое расстояние до дома я остановилась, сказав, что ему в другую сторону, приблизившись ко мне, он хотел поцеловать, я, рукой отвернув его лицо, чмокнула в щеку и поблагодарила за полтора часа. Он рассматривал мое лицо, кажется, пытаясь найти объяснение, увидел лишь легкую усмешку. Я ушла. Просто. Без боли, без мыслей. Зачем-то обернулась, но он уже был далеко, смотрел ли он мне в след, не знаю, было не важно, эта мысль пришла мне в голову только сейчас. Отлично за экзамен. Только пригодится ли мне эта оценка в жизни.

Я пришла домой совершенно равнодушная ко всему, кроме собственной персоны. Зачем-то встретилась с мужчиной, который давно добивался встречи. Он также эмоций не вызвал, разве что отвращение и жалость. Он хотел меня поцеловать, думала, что стошнит, в буквальном смысле просто убежала. Дома кинула всю одежду в стиральную машинку, казалось, она пропитана отвращением.

Утро. Только б не стошнило. Секс без ощущения близости, без эмоций вообще для меня не имеет права на существование. Это не удовольствие, не заряд позитива, не безудержное желание жить. Он лишь опустошает, уничтожает, обнажает животную человеческую сущность. Я обращалась с ним, как с очень недорогой проституткой. И он, я уверена, чувствует себя мерзко, во всяком случае, хуже, чем я.

Возможно, то, что я сейчас напишу, я бы хотела оформить в виде письма и послать его тебе. Или сказать тебе всё это. Но этого Никогда не случиться к счастью, а, может, и к сожалению.

Мася моя, пожалуйста, не обижайся, не грусти, не жалей ни о чем. Тебе так мало лет, и весь мир открыт пред тобой, тысячи распахнутый дверей, миллионы не пережитых еще эмоций и чувств. Я не хотела обидеть, сделать больно. Я хотела показать тебе, кто я, а кто ты, когда ты рядом со мной. Видимо, получилось. Я не изменилась так, как показалось, наверное, тебе. Я была грубой, злой, бесчувственной, бессердечной, словно из снега, который начал было таять, но опять ударили морозы, и подтаявший снег заледенел твердой коркой. Честно сказать, я воспитывала в себе это на протяжении двух недель, вырывала с корнем самые малюсенькие зеленые росточки в своей душе. Я была готова стать Снежной Королевой. Наполовину живой девушкой, которая не умеет или напрочь отказывается чувствовать что-либо по отношению к другим людям. Я начала, как и прежде, ставить себя гораздо выше окружающих, ко мне вернулось уважение и любовь к самой себе, появилась с еще большей силой гордость и надменность. Эта встреча с тобой была для меня своеобразным экспериментом. Мне нужно было проверить, на правильном ли я пути, смогу ли жить так всегда. Ответ нет.

Не смогу. Я не почувствовала к тебе ровным счетом ничего, ни капельки моего чувства не выжило, я уничтожила Всё. Я не хотела тебя целовать, не хотела прикасаться к тебе нежно, не хотела сделать тебе приятно, у меня не было желания прижиматься к тебе близко-близко и чувствовать твое дыхание и даже слышать, как бьется твое сердце, и уж тем более твои прикосновения не вызывали незабываемых ощущений. Я не помню даже, что смотрела в твои милые глазки, кажется, я смотрела мимо тебя.

Это было механически, не по-настоящему, это было никак. И я уверена, что ты чувствовал себя гадко, потому что ты еще жив, а я, кажется, чуть-чуть умерла. И сейчас я изо всех сил стараюсь вернуться назад. Разбудить ту девушку-мечту, которая светилась изнутри как будто солнечным светом.

Я не жалею. Это урок для тебя и меня. Единственное, что я немного подзабыла, это твой юный возраст. Я отнеслась к тебе, как к равному по силам сопернику. Но жалеть тебя было бы, по меньшей мере, глупо. Ты будущий мужчина и тысячи раз еще столкнешься с ядовитым коварством женщин, а мой поступочек – маленькая детская шалость. Я благодарна тебе за эти 90 дней моей жизни, в которых был ты и было живым мое прекрасное чувство к тебе. Всё же и ты должен быть благодарен бесконечно мне за то, что я подарила тебе несколько часов обладания мной, за то, что я даже была готова полюбить тебя, за то, что ты, надеюсь, понял что-то, безусловно, важное.