Все конфеты я съела сама. рассказ. 3 часть

Выслушивая поздним вечером извинения подруги, больше похожие на беспардонную атаку, нежели на просьбы о помиловании, Катерина изучала стену прихожей, колупая указательным пальцем телефонную трубку и борясь с настойчивым желанием бросить ее.
-Ей-богу, ты что, девка малая, что ли?- верещала Инна, силясь перекричать звуки танцевальной музыки, вылетающие из динамиков, подобно пулям.- О, Господи, наверное, ты ничего не слышишь,- сдалась вдруг женщина, решив, что перекрикивать танцпольный шум бесполезно.

-Извини,- устало промямлила Катерина, и уже хотела было положить трубку, но до боли знакомый мужской голос, раздавшийся в ней, заставил ее буквально впечататься в нее ухом, вытянувшись в струнку и поправляя на себе домашний халатик.
-Извините нас, - сказал голос очень громко.- Мы с Инкой как раз танец замутили, сами понимаете, некогда!
Женщина слушала короткие гудки со стоическим упорством. Ее пальцы так крепко сжали трубку, как если бы это сделал утопающий, цепляющийся в последнем порыве за соломинку.

«Обозналась! – мелькало в ее сознании, - «Дурочка, неужели мало была смешной? Вернись, вернись, пока не поздно, не позорься!»
Тем не менее, девушка уверенно вела машину по слабоосвещенным улицам города, нарушив несколько раз правила дорожного движения на светофорах. Лихо притормозив у ночного клуба «Парадиз», она какое-то мгновение посидела внутри автомобиля, делая глубокие вдохи. Выходя из него, она украдкой перекрестилась.

Заметив внутри полутемного помещения знакомую высоченную фигуру утреннего ныряльщика, Катерина резко сдала вправо, чуть не сбив с ног взмыленного официанта в безрукавке и потрепанных джинсах. Парень извинился, плохо скрывая недовольство на своем немного опухшем лице и, крепче обхватив поднос с выпивкой, отправился по своим делам, буркнув на ходу что-то о пьяных, никому не нужных телках.

С замиранием сердца, прислонившись к картонной крашеной колонне, женщина во все глаза смотрела на танцующую парочку в центре зала. Ее муж, до не узнаваемости изменившийся, картинно закатив глаза и откинув назад голову, бесстыдно прижимал к себе ее новую знакомую, одетую в какой-то обрывок из черной кожи, украшенный заклепками. Музыка никак не хотела заканчиваться, и увлеченная друг другом парочка демонстрировала хохочущим наблюдателям высший пилотаж. Евгений, подхватив окрутившую его ногами Инну на руки, легко двигался по залу. На его лице блуждала счастливая улыбка, которая всё же померкла, как только выступившая из тени женщина подошла к паре поближе.

-Неужели ты думал, что я не узнаю об этом?- прерывающимся шепотом спросила его Катерина. Она чувствовала, что пол плавно качнулся и стал куда-то исчезать из-под ее ног, обутых в простые домашние тапочки.- Неужели у тебя не хватило ума как-то зашифровать свое предательство, Женя?- словно во сне переспросила она и, повернувшись, медленно направилась к выходу. На полпути к выходу, ее догнала вездесущая Инна и, цепко схватив подругу за ворот домашнего халата, рывком повернула к себе.
-У вас что, все серьезно?- заглядывая в пустые глаза подруге, прокричала она.
Не помня себя от ярости, женщина влепила пощечину смуглой нахалке, вложив в нее всю накопленную за день горечь.

-Прости, дорогая,- словно опомнившись, прорычала Инна и попятилась от разъяренной женщины.- Прости, все конфеты я съела сама! Оставила тебе лишь фантики.
Под ее визгливый хохот, Катерина сомнамбулой прошествовала к выходу, избегая встречаться взглядом с настороженными глазами вырядившегося, словно на карнавал, атлета.
Оставив машину на стоянке, она побрела к пляжу, засунув снятые с ног тапочки в карманы халата и развязав на нем пояс.
Взбираясь на утес, Катерина уже знала, как она поступит. Другого выхода у нее не было. Оставалось только шагнуть в пустоту и окунуться в объятия моря, единственного верного существа на всей земле.

Стоя на вершине утеса, женщина всем телом ощущала ночную прохладу смелого ветра, впитывая каждой порой его свежие импульсы.
-Дурочка,- вздрогнув, вдруг услышала она над ухом низкий голос.- Неужели они стоят того, что ты задумала?
Несмотря на усилия, затраченные ею на то, чтобы не расплакаться, Катерину буквально затрясло от рыданий. Приникнув к теплому телу мужчины, он горько плакала, перестав стесняться своих слез и с замиранием сердца вслушивалась в его нежные слова.