Русская фрау и немецкий студент

Новогодняя история

Во время службы моего мужа в Германии (в начале 80-х годов прошлого века) случилась со мной преинтересная история в предновогодние дни.



Наш гарнизон располагался в маленьком немецком городке Ордруфе. Как всякая советская женщина, неожиданно попавшая за границу, я первым делом обрыскала все магазины в ближней и дальней видимости. К моему огорчению, немного денег ещё оставалось, а ассортимент торговых точек истощился. Узнав, что рядом находится ещё один немецкий городок (поболее нашего), решила отправиться туда. Благо даже на автовокзал идти не надо (его и не было в нашем крохотном заштатном Ордруфе), просто на любой центральной улице на остановке есть расписание транзитных автобусов, садись и поезжай, только в конечном пункте надо не забыть, где автобус остановился, чтобы оттуда же отравляться назад домой, в свой гарнизон.
События разворачивались как раз в канун Рождества. Как празднуют его немцы, описать слов не хватит! Это надо увидеть.



Во всех витринах магазинов разыгрывается настоящая волшебная сказка, из окон добропорядочных обывателей выглядывают из-за шторок веселые гномики и Белоснежки, трубочисты и пастушки. Мелодии Штрауса транслировались чуть ли не круглосуточно по Эрфурту – городу цветов. День пролетел, как во сне, и я не заметила, как вечер стремительно превратился в ночь.




Разинув рот от сего великолепия, вся в шоколадной сладкой вате, серпантине, конфетти на шапке и шубке, с огромной растянувшейся до земли советской авоськой, укомплектованной набором эмалированных кастрюль, я точно по времени стояла на остановке в ожидании автобуса. Он подошел, не опоздав ни на секунду. Водитель выглянул из кабины и что-то громко сказал. Дверь тут же захлопнулась перед моим носом, и долгожданный транспорт укатил в ночь. Запоздавшие геноссе куда-то спешно разошлись, на пяточке осталась я с авоськой да немецкий студент-желторотик.




Испугавшись перспективы остаться одной в ночном чужом городе, я вежливо обратилась к юноше с просьбой подсказать, как мне быть дальше? Он на чисто немецком языке, видимо, спросил – чего изволите, сударыня?



Я на чисто русском языке пояснила непонятливому юноше, что ушел мой последний автобус, и как мне найти вокзал или хотя бы милицию-полицию, на худой конец жандармов? И жестами, словами давала ему понять, что он обязан мне помочь, я от него не отстану – ведь нам ехать в одном направлении.
И тут заметила, что мой единственный попутчик – надёжа и опора – совсем не проникся моими тревогами и норовит от меня сбежать. Тогда я крепко-накрепко вцепилась в его рукав и начала толкать его на проезжую часть в надежде поймать частника. Но машины проносились мимо или, притормаживая, давали задний ход и объезжали нас. Как оказалось, в Германии не принято ловить частников. Мой студент уже не вырывался и, смирившись с шутницей-судьбой, покорно нес мои многочисленные сетки и авоськи.
…Город постепенно окутала бархатная мгла.




неправдоподобно-огромные снежинки, словно бы нанизанные друг на друга, спускались с небес.



А мы все шли и шли куда-то по трамвайным рельсам. Наконец впереди вспыхнула масса огней – это сиял разноцветной неоновой рекламой банхоф – вокзал.



И тут меня обуял такой гнев – зачем мы плелись пешком, когда можно с комфортом доехать до вокзала на трамвае!?
Именно поэтому и здесь нас ждало разочарование – последняя электричка ушла несколько минут назад, не дождавшись нас, и дежурный показал недвусмысленный жест – ту-ту! Я схватила кастрюлю, что всю дорогу нежно прижимала к груди, и давай охаживать своего спутника-недотепу по чему попадя. Интересную рождественскую картинку имел счастье наблюдать обслуживающий персонал.




И вдруг… удача! К крыльцу подъехала легковая машина, и на её крыше призывно сияла, сверкала надпись, которую даже я без особого труда смогла прочитать – ТАКСИ! Я бросилась к водителю и с жаром стала объяснять ему, что мне срочно надо в город Ордруф. Но меня опять не поняли. Шофер все время крутил головой по сторонам и настойчиво спрашивал – вас ист? Тогда меня осенила догадка, что видимо мое произношение сильно хромает, и надо найти толмача. Я опять, как утопающий за соломинку, уцепилась за моего ночного друга, схватив его за шиворот, стала толкать его голову в окошко такси, показывая на рот – Говори! Говори!
Наконец мы уселись в такси, разложили поклажу и тронулись в путь. Потянулись окраины. Затем заснеженные поля, пустота и чернота.



«Куда мы едем!? – с ужасом подумала я. – А если студент предупредил немца, что эта русская всю ночь пристаёт к нему и неизвестно, что хочет, а может она шпионка или сумасшедшая!? А вдруг эти двое фрицев договорились вывезти меня в поле и там бросить? А вдруг…». Я на ощупь отыскала в бауле кастрюлю побольше (жаль, испуганной птицей мелькнула мысль, чугунную не купила) и подготовилась к последнему бою. Я комсомолка, советская женщина и просто так врагу не дамся. Какое счастье, что никто из моих спутников не обернулся ко мне в тот момент, черепно-мозговая травма ему была бы обеспечена…
Заснеженные поля тянулись бесконечно, но вдруг вдали, словно маяк в океане, вознеслась ввысь к небу старинная часовня – опознавательный знак нашего военного городка.




Ура! Я дома! Нах хауз! Родные мои геноссе! Комрады! Дружба фроендштат! Янки – гоу хоум! С такими дикими воплями я бросилась обнимать и целовать моих спасителей, но только в этот миг поняла, что ещё более спасенным и осчастливленным чувствовал себя мой маленький немецкий Кай, мой ночной попутчик. Он тоже плакал и целовал мне руки, деньги взять отказался наотрез и платил водителю сам за всех нас, за наши мучения, страдания и непонимание.




По-видимому он решил, что русская тетка с авоськами категорично решила перебраться жить к нему. Не зря же с первых и до последних минут талдычила, мол, куда ты, туда и я с тобой. Вместе! Цузамен! Навсегда! И несчастный парень весь долгий ночной путь размышлял, как же он появится дома, как представит дорогой мутер в новогоднюю ночь свою русскую фрау?