Мысли вслух. Часть 5.

Близкий ей человек любил музыку. Да и в тот день, когда они только познакомились, он заинтересовался ее песней «Грустное». Это только потом она узнала, что он любит такие песни. Особенно ему нравилась одна певица, поющая грустные песни. Однажды она переписала себе в плеер альбом этой певицы и одна песня тронула ее душу. Эта песня исполнялась под красивую игру фортепиано. И, т.к. она сама была пианисткой, то решила обязательно подобать эту мелодию для близкого человека. Ей хотелось сделать ему приятное. Она села за инструмент, и пальцы предательски ломались ошибками о клавиши, но она занималась. Все усерднее и усерднее.
И ей удалось. Она даже поняла, что в песне не хватает пары нот, и добавила их. Получилось даже красивее, чем она думала. Она делала уборку дома, когда к ней пришел любимый человек. Она сразу села за пианино и сыграла ему. Она знала, что он, в отличие от близкого ей человека, не любит эту певицу. Но она играла с таким воодушевлением, с таким чувством, что ей было все равно. Когда она доиграла, ее сердце сжалось от тоски. Ее парень лег на диван, бросив через плечо нечто подобное на: «Прикольно».
Она вспоминала этот эпизод своей жизни и не понимала, почему ей удалось сыграть это ему и не удалось сыграть близкому человеку. Почему когда рядом был близкий человек, пальцы отказывались вспоминать танец игры и постоянно сбивались. Он держал ее за плечи:
- Мне все равно приятно, что ты пыталась сыграть это для меня. Говорил он, и она снова делала попытку приступить к игре, но тщетно. Она приходила домой и садилась за пианино. И, как злой усмешкой, пальцы снова играли красивое произведение этой певицы. Она злилась и больно ударяла кулаком о клавиши. Пианино негодующе звякало и умолкало. Она звонко хлопала крышкой и ложилась на кровать, уставившись в красивый черный узор пианино.
… И этот эпизод она постоянно вспоминала, не понимая, в чем причина этой ее странной, непонятной игры. И ей показалось, что это знак – она все еще любит своего парня.
 
Она решила начать все сначала со своим любимым человеком. Они начали встречаться, гулять… Через пару месяцев она переехала к нему. Он из кожи вон лез, чтобы делать каждый день незабываемым. Приносил ей кофе в постель, писал на зеркале, уходя на работу, звонил, покупал ей ее любимые сладости и, когда они встречались уже четыре месяца, усыпал всю спальню лепестками роз. Она невольно вспомнила крышу и парня похожего на ангелочка, который рассыпал дождь из роз… На самом деле он просто хотел все вернуть так, как было раньше. Он также ей врал, также изменял. Она, все также, об этом не знала.
Она думала о том, что все опять пришло в обычную колею жизни. Она редко, но все же вспоминала о нем. Ей было интересно, как он там… Она вспоминала его желтую рубашку и запах сигарет, смешанный с дорогими духами, и ее сердце наполнялось благодарностью, нежностью и теплотой к нему. Она любила это воспоминание… Она редко, но всё же слушала ту, их песню «Грустное». Она обманывала себя, говоря, что случайно нашла эту песню, что случайно послушала, что случайно вспомнила. Она обманывала сама себя и постоянно возвращалась к этой мелодии снова и снова…
Она захотела сделать подарок своему любимому и купила ему желтую рубашку – он засмеялся, поблагодарил, но носить ее не стал… А впрочем – желание увидеть близкого ей человека соприкасалось со всем, что у них было, когда она была с ним вместе. И желтой рубашки и его привычек. И все это у нее получалось как-то неосознанно, на автомате... Она надевала эту рубашку и ходила в ней по дому. Ее красивая фигура лишь выигрывала от этого, поэтому ее любимый человек был не против.
… Прошло уже не так мало времени, и она должна была забыть о нем. Забыть его глаза, губы, нежный голос. Забыть его, близкого ей по духу. Она гуляла с другим, обнимала другого, но он все равно был в ее мыслях. Проник в нее, как яд и медленно отравлял. Она отстраняла мысли о нем от себя, но… Это почти не помогало.
Она стояла на пяточке двеннадцетиэтажки с другим человеком. Она обнимала его, чувствовала запах его духов, нежность губ, но… это был не тот, его запах, не та, его нежность. Это все было другое. Чужое. Она смотрела на огни города и растворялась в этой мерцающей картинке. Ее глаза давно перестали улыбаться, хотя она смеялась. Пара ветров, разрывали ее сердце, и она была где-то далеко. Там… В тишине.
Она видела его глаза в небе, она чувствовала его прикосновение ветром – он был всюду. И она гнала его. Гнала от себя.
 
Близкий ей человек внезапно позвонил. Смеялся, шутил, не переставая говорить о любимой девушке… В общем, был счастлив. Он рассказал ей, что тогда они пошли в кино, а потом гулять. На улице было так холодно, что они замерзли до посинения и пошли к нему отогреваться чаем с бергамотом. Он говорил захлебываясь восторгом и счастьем. Две мысли боролись в ней. Но она была рада за него. Он так был счастлив и окрылен, что совсем забыл извиниться за то, что так и не позвонил ей. Он даже забыл спросить как у нее дела… Она лежала на кровати накручивая провод телефона на палец и слезы катились из ее глаз. Он не слышал, потому что был в хмельном дурмане счастья. «Я больше не увижу его» - вдруг подумала она и испугалась этой своей мысли. Он был близок ей.  Он предложил встретиться, и она так опешила, что не сразу ответила ему.
Они договорились встретиться еще утром – на улице была хорошая погода. Он не верил, что увидит её. Он так этого хотел… И вечером стали собираться тучи. Но он не хотел отменять встречу. Он пришел даже раньше назначенного времени и ждал. Он тяжело вздохнул. Она не могла выбросить из головы то, что сегодня они встретятся. Она вышла из дома намного раньше, поэтому гуляла неподалеку, чтобы убить время. Он не знал. Он ждал. Он не осознавал, что готов ждать её целую вечность.
Встреча. Улыбка. Её теплый взгляд. Его стеснительные объятья. Рука об руку. Прогулка. Они встретились у ларька с мороженным и он, как обычно купил ей ее любимое. Она ела, смеялась… Он не любил сладкое.
И они говорили, говорили. И, наверно, могли бы говорить часами, если бы не пошел дождь. Сначала, когда он только-только накрапывал, они не замечали этого. Поняли лишь тогда, когда начался настоящий ливень. Они шли, по какой то глухой улице. Дабы не намокнуть они скрылись под навесом, какого – то толи магазина, толи агентства. Впрочем, им было всё равно. Они были рядом. И это было главным. Когда погода немного успокоилась, он пошел провожать ее. Он мог бы ничего не говорить – она почувствовала его мысли, но дала ему возможность сказать самому:
- Мы внезапно нашли друг друга… Я не хочу тебя терять… Но… Малышка, пойми… Пойми… И прости…
Она видела его печальные полные тоски и грусти глаза, и глупо застыла на ступеньках своего подъезда. Нельзя выразить словами то, что НА САМОМ ДЕЛЕ чувствуешь. Полумрак подъезда скрывал ее лицо украшенное печалью и болью. Расставанье навсегда. Он понял. Он поднялся на ступеньки. Она обняла его и запустила пальцы в его волосы. Поцелуй не хотел дать расставанью победить, но победа все равно была за ним. Сколько длился их поцелуй? Секунд десять, но это было целой Вечностью. Вечностью, которая подарила им этот миг. Миг на двоих. «Безумно мой» - пролетело в ее голове. И потом она ушла, не оборачиваясь, ни говоря ни слова. И, наверное, ему нужно было догнать ее, вернуть… Он сел на ступеньки подъезда в новом костюме и закурил. Мимо прошли какие-то жильцы дома, которых он даже не заметил. Она не знала, но он еще долго вот так и просидел там.
 
Он понимал, что так будет лучше для всех. Для нее, для него самого… Он так решил. И это решение не давало ему покоя. Он не мог не думать о ней и того, что было это время между ними. Какая-то странная игра двух теней. Непонятное. Он был в смятении. Сколько существует чувств? А их названий?
Своему чувству он не мог придумать названия… Не мог.
Он хотел быть с ней. И быть с любимой. Нет, он не хотел ей причинить боли, но этот выбор между ней и его любимой – был для него слишком труден. Точнее – это был некорректный выбор.
… Он взобрался на многоэтажку с белой розой в надежде, что судьба снова подарит ему шанс встречи с ней. Он сел на край крыши и покрутил в руках цветок… В его памяти всплыл тот день: он уже все решил. И то, что он предложит своей девушки выйти замуж и как все будет потом. Он уже все спланировал, рассчитал. Он уже все для себя решил. Он не был готов к переменам… К таким переменам в нем самом. В его душе и мыслях…
Он пустил лепестки по ветру, и они понеслись в своем безумном полете куда-то вдаль. Он сидел до тех пор, пока солнце не стало спускаться за горизонт. Она не пришла. Судьба не стала дарить ему шанс еще одной встречи с ней…
 
Простой телефонный звонок, какая-то неуверенная до конца не придуманная причина, её согласие на встречу – всё это мелькнуло у неё в голове, как какая-то надоедливая реклама в телевизоре. Она легла на диван, уставшими глазами впиваясь в потолок. Ни одной мысли, ни одной эмоции – просто она устала. Устала оттого, что она забыла, что есть праздник. Внезапный праздник души. Нацепила счастливую маску радости и пошла на встречу.
Прогулка. Разговор. Разговор из двух – трёх слов, не более. Но им он не нужен был. Им просто нужно было быть рядом. Одна душа была разделена на два тела. Тяжело, но… Сейчас они были рядом. Просто могли видеть друг друга, чувствовать дыхание. И ничего более.
Она смотрела куда-то вдаль, но не видела ничего, кроме его голоса. Он смотрел на неё и видел лишь её глаза и то, как её губы наполняли воздух словами. Он боялся что-то сказать, что заденет её душу, что напомнит ей о том, что они так долго не виделись. Она что-то говорила. Отвлеченное, непонятное… Но она всё равно помнила то, о чем молчал он. Ей не нужны были его объяснения, оправдания, доказательства… Не нужны были слова. Она смотрела в его глаза, и ей не нужно было больше ничего. Тишина и Вечность слились в долгом поцелуе рядом с ними в этот момент. И это было то, что и она и он знали. О чем молчали.
Им нужна была эта встреча. Встреча, которая даст силы на новую разлуку. Встреча, которая даст им горечь расставания. Снова расставания.
Но ей нужна была эта спасительная встреча, которая дала бы ей силы. Ему нужна была эта спасительная встреча, чтобы разобраться в себе самом. Они шли и почти ни о чем не разговаривали. Но им так было хорошо вместе в этот момент, что не нашлось бы ни одного слова, чтобы это передать.
Простой телефонный звонок, какая-то неуверенная до конца не придуманная причина, его предложение встретиться – всё это мелькнуло у него в голове, как какая-то надоедливая реклама в телевизоре. Он сам тогда так решил. Что происходило с ним? Что происходило в нем самом?
И опять расставанье. Они стояли и смотрели друг на друга. Он понимал, что ему с каждым разом все труднее отпускать ее. Отпускать от себя.
Она понимала, что он любит свою девушку. Она решила, что не нужна эта боль не ему, не ей самой, она не стала тянуть, а развернулась и ушла. И боль, тысячью острых бритв, врезалась в ее тело.