Супружество.6 часть. читайте, пожалуйста, мне очень важно знать ваше мнение.

Если бы не Клаус Бот, - старый лондонский аптекарь, подобравший однажды оборванного мальчугана на одной из улочек города, то не было бы сейчас на белом свете Гордона Прейси, нынешнего слуги графа Салливана. Своим умом и рассудительностью лакей мог по праву гордиться. Много лет тому назад с помощью Клауса он изучил помимо грамоты, включавшей в себя и несколько языков, сложнейшую науку, имя которой алхимия. Старый чудак, коим являлся Бот, дабы не помереть с голоду и не допустить этого по отношению к своему воспитаннику, вовсю использовал некие познания в области магии, заручившись поддержкой небедных дураков, веривших чему угодно, следуя моде или просто из принципа. Днем старик, облачившись в красный восточный халат, выходил к своим заинтересованным в его «колдовстве» посетителям, состроив на лице подобающую случаю загадочную мину, и творил совершеннейшую чушь, размахивая перед очередным взволнованным клиентом широкими рукавами одеяния и брызгая в покрасневшее от волнения лицо легковерца простой водой.

Мальчик, родители которого по каким-то причинам отказались от единственного ребенка, бросив его одного на незнакомой улице, по-своему любил старика, и относился к нему с огромным уважением, но это не мешало ему с некой долей иронии взирать на его странные «волшебные» манипуляции, а также на посетителей, веривших Клаусу, как самим себе. Прячась за шторами, занавешивавшими вход в подсобное помещение, являющееся своеобразной крошечной лабораторией, он изо всех сил старался не засмеяться, наблюдая за неким ритуальным танцем аптекаря, предварительно закрывшего входную дверь на замок, и вслушивался в его бормотание. Разобрав однажды среди вящей абракадабры нехорошие слова, сказанные Клаусом по-китайски в приступе то ли усталости, то ли злости, парнишка не выдержал и громко засмеялся. Он, конечно же, сразу зажал рот ладонями, но встрепенувшийся посетитель еще некоторое время озирался по сторонам в поисках источника звука, отвлекшего его от магического действа, которое было призвано, ни много ни мало, своими чарами околдовать какую-то там миссис Ву, ожидавшую любовника в карете.

Рассчитавшись с благодарным клиентом и вернувшись в лабораторию, рассерчавший на несдержанность воспитанника старик, впервые наказал его. Он пребольно оттаскал его за уши и заставил перекладывать из мешка в стеклянные банки тальк.

-Будешь знать,- ехидно подытожил Клаус, когда мальчуган, нанюхавшись злосчастной белой пыли, облаком повисшей в комнате, несколько раз громко чихнул. Аптекарь украдкой посмеивался, занимаясь подсчетами средств, вырученных им от продажи дорогостоящего зелья собственного изобретения. Оно(зелье) находилось в той самой зеленой склянке, к которой аптекарь категорически запрещал подходить ученику.

Не ведал старик о том, что именно этот, робкий на первый взгляд, подросток сослужит ему хорошую службу.

Не встав как-то с кровати по причине внезапно обострившегося приступа подагры, Клаус уже мысленно готовился к тому, что его заведение прикроют, предъявив вполне резонные обвинения о неуплате налога в срок. Он беспомощно смотрел на испуганного ученика, зашедшего к нему в комнату и остановившегося у его ложа.

-Вас ждут посетители, учитель,- произнес мальчик, аккуратно прикасаясь к его неподвижно лежащей руке.

Непонятно каким образом, но именно тогда Гордону, вышедшему к посетителям объявить о болезни старика, удалось раскошелить самого прижимистого из них, продав ему обыкновенную мазь на основе вазелина, предназначенную для сухой кожи рук. Дело в том, что толстомордый богатей, зашедший в аптеку, и ни в какую не пожелавший выходить из нее, был не очень трезв. Он тяжело облокотился об одну из полок и принялся с гордым видом изучать ее содержимое. Мальчик с ужасом смотрел на то, как под ногами мужчины растекается лужа. Он переживал о поспешности своего решения впустить пьяного разгильдяя в помещение, и боялся возможных для них с учителем нежелательных последствий. Но когда толстяк вдруг признался ему в том, что его бросила любовница, и даже разрыдался, громко сморкаясь в рукав, Гордон метнулся к шкафу с лекарствами и достал оттуда мазь.

-Это вам поможет,- уверенно сказал он, запихивая маленькую баночку в карман брюк мужчины.- Вотрите себе туда, и считайте, что дело в шляпе.

Он хотел как можно быстрее выпроводить пьяницу вон, боясь, что тот из-за своей неуклюжести разобьет стоящие неподалеку склянки со снадобьем, и оказался совсем не готовым к тому, что посетитель, вытащив из-за пазухи мешок с монетами, вручит их ему со словами:
-Смотри, поверю на слово! Только попробуй надуть!

Гордон попытался было вернуть деньги, но толстяк вдруг не на шутку заупрямился. Оттопырив нижнюю губу и громко икнув, он грязно выругался, а затем, демонстративно развернувшись, вышел из аптеки.

Старику к вечеру стало немного лучше. По крайней мере, он достаточно окреп для того, чтобы задать трепку самовольнику. Аптекарь долго выпытывал правду у покрасневшего ослушника, вынужденного показать учителю мешок с деньгами. Увидев его и затрясшись при одной только мысли о том, что ребенок продал скряге мазь, которая стоила совсем мало, за такую сумму денег, Клаус без сил опустился прямо на пол у шкафа.

-Ты погубил нас, сынок,- обхватив голову руками, простонал он и заплакал.

А через неделю произошло невероятное событие.