Салат "Мадагаскар". Из цикла "Купаж" - истории Натали де Рамон, услышанные ею в разных странах от разных людей

В давние времена, миледи, все самые красивые девушки и парни любили только небо и вовсе не рвались разгуливать по подиуму, щедро оставляя моду тем, кого Небо почему-то обделило красотой. Они и так были прекрасны, зачем им еще всякие изыски визажистов и кутюрье? И вот однажды самый красивый в мире командир французского экипажа по имени Казимир, жгучий брюнет, хотя по происхождению из поляков, посадил свой лайнер в аэропорту столицы далекого неведомого Мадагаскара.

Служащие аэропорта, понятно, тоже записные мадагаскарские красавцы, подкатили к самолету трап. Пассажиры с грустью покинули воздушный корабль и разошлись по своим делам. А красавец Казимир и его прекрасные подчиненные, завершив в аэропорту все формальности, отправились ночевать в ближайшую гостиницу, дабы завтра утром со свежими силами перевезти по небу новую порцию пассажиров из Мадагаскара в Марсель.

Понятно, перед сном следовало поужинать, но еще и очень хотелось побродить по экзотическому городу. Экипаж ведь состоял из молодых людей, которые, за исключением красавца Казимира, попали на Мадагаскар впервые. Они вдоволь нагулялись по городу, успели накупить в закрывающихся по вечернему времени лавочках сувениров и отправились ужинать в ресторан при гостинице. Естественно, все посетители ресторана забыли про еду, а только и делали, что вполголоса, а то и вовсе вслух, восхищались красотой Марсельского экипажа.

Публика в ресторане собралась бывалая и повидала много летчиков и бортпроводников на своем веку, но таких красивых, как Казимир и его верные бортпроводницы – белокурая Катрин и мулаточка Жаклин, видеть публике на своем веку не приходилось. Попутно созерцанию красоты публика терялась в догадках: кем из двух красавиц занято сердце жгучего брюнета? Понятно, публика и не предполагала, что наш брюнет из поляков, которые все, как известно блондины, а сердце единственной имеющейся в наличии блондинки уже некоторое время, хотя и прочно, занято неким мсье Бутьи, вовсе не летчиком и даже не поляком. И лишь прекрасные сердца прекрасной мулатки и прекрасного поляка бились в унисон.

Однако не только бывалая публика, но весь экипаж, включая самого Казимира не знал одной подробности из родословия прекрасной Жаклин. Возможно, многие из них и не узнали бы никогда, когда б все вместе не оказались на Мадагаскаре. После пятой бутылки «Дома Периньона», – присланной на стол нашего экипажа лично самим хозяином заведения и большим поклонником прекрасного, кстати, втихую от хозяина все последующие «Домы Периньоны» будут бесплатно присланы шеф-поваром, не меньшим, чем его патрон, гурманом и эстетом, – так вот, именно после пятой, а не четвертой, и уж тем более шестой, бутылки легендарного напитка, Жаклин сделала признание:

– Кстати, господа, между прочим, мои родственники по линии отца испокон веку живут в одной деревне на Мадагаскаре. Но даже мой дедушка, а уж я-то тем более, никогда в жизни никого из них не видели лично, хотя мы поддерживаем родство – регулярно обмениваемся Рождественскими открытками.

– Хочешь сказать… – предположил Казимир, самостоятельно открывая шестую бутылку, а это получалось у него с таким изяществом, что официант даже не противился гостю, восхищенно созерцая движения его прекрасных рук. – Хочешь сказать, прекрасная Жаклин, что ты в условном месте назначила встречу своим дорогим родственникам и собираешься сейчас ненадолго покинуть нас, дабы восстановить кровные узы? – Красавец Казимир поражал не только красотой, но и красноречием.

– Увы, нет, красавец Казимир, – отвечала прекрасная мулатка; она как и все остальные сотрудники марсельского аэропорта называла его именно так. – Неразумно заставлять в общем-то незнакомых людей бросать свои деревенские экзерсисы ради мимолетного знакомства пусть даже с родственницей, иными словами, любопытства ради. – Как видите, прекрасная Жаклин, кроме красоты и красноречия, отличалась еще и благоразумием.

– То есть, ты не покинешь нас даже на малое время?! – еще не веря своему счастью, вскричал Казимир.
– Нет, конечно, красавец Казимир, – потупив прекрасные глаза успокоила его прекрасная мулатка, и весь прекрасный марсельский экипаж, допив шампанское, доев экзотические мадагаскарсие блюда, потанцевав кое с кем из наиболее смелых посетителей ресторана и осчастливив его владельца прекрасными каллиграфическими автографами в памятной книге, дружно отправился спать по своим номерам. Надо сказать, что и шеф-повар, эстет и гурман, тоже не остался без внимания – прекрасные бортпроводницы милостиво разрешили поцеловать им всем все их прекрасные ручки: то есть, не только общепринятые правые, но и в качестве бонуса – левые.

История умалчивает о том, в каком номере провели ночь красавец Казимир и прекрасная мулатка, ведь даже вторая прекрасная бортпроводница блондинка Катрин по сей день целомудренно скрывает, пустовала ли – нет вторая кровать в номере двух небесных красавиц.

Наутро, умывшись, расчесав прекрасные кудри – черные, рыжие, блондинистые, шатеновые, у кого какие, – позавтракав в том же ресторане к радости обслуги и посетителей-эстетов, не покидавших ресторан с вечера, дабы иметь возможность лицезреть столь богатую коллекцию венцов творения, наш прекрасный марсельский экипаж отправился в аэропорт Мадагаскара.

А там – тишь да гладь как на уединенном морском пляже. Ни горючего в бак залить, ни трап подать, ни обслужить пассажиров, взлетную полосу, не говоря уже о воздушном коридоре, выделить некому! Забастовка. Трудно поверить, господа, но это сущая правда. Какими бы писаными красавцами ни были мадагаскарские сотрудники аэропорта, как бы ни были они влюблены в небо, но они тоже люди, и у них тоже бывают всякие, пардон, экономические и хуже того – политические требования. И по всему было видно, что такая тишь да гладь продлится не менее суток, а то и дольше.

Но красавец Казимир не пал духом и не дал пасть духом своему прекрасному экипажу, чуть было не затосковавшему по Прекрасной Франции, в разлуке с которой предстояло провести еще сутки, а то и дольше. Красавец Казимир принял решение. Он ведь был командиром экипажа и принимать решения умел профессионально.
– Мы купим карту местности, запасемся провизией, теплыми вещами и лекарствами, возьмем машину в прокате и, пользуясь случаем, поможем нашей прекрасной Жаклин посетить историческую родину и восстановить кровные узы, – провозгласил он.

Прекрасный экипаж чуть было ни зааплодировал, но все вовремя вспомнили, что правилами субординации не приветствуются проявления эмоций при заслушивании командирского приказа. Ведь любое решение командира – приказ для его подчиненных. Все просто отрапортовали по-гвардейски:
– Есть, командир, – и красивым строем пошли исполнять.

Процесс подготовки к путешествию, равно и само путешествие заслуживают отдельной повести, а мы и так слишком отвлеклись на романтические взаимоотношения красавца Казимира и прекрасной мулатки, поэтому сразу перейдем к сцене трогательной встречи прекрасной Жаклин с ее родственниками. Хотя и тут целесообразнее будет обойтись лишь упоминанием о том, что встреча была теплой, а более подробно рассмотреть процесс приготовления тетушками и кузинами нашей героини достойной события трапезы.

Понятно, что появление родственницы застало родню врасплох. Счастливый дядюшка даже не счел некорректным укорить новообретенную племянницу, дескать, могла бы и чиркнуть открыточку, мы бы поросенка специальным манером откормили. На что прекрасная и благоразумная Жаклин резонно заметила, мол, никто не знал, что аэропорт забастует, а то не видали бы вы, дядюшка Бодо, своей прекрасной племянницы, как ушей неоткормленного специальным манером поросенка. Попутно заметим, что остроумный ответ родственницы дядюшки Бодо до сих пор в приличных случаях цитируют на ее исторической родине.

Но мы опять отвлеклись на лирические подробности. Вернемся к трапезе. В чем же, собственно, состояла она? Понятно, что прекрасный экипаж во главе с прекрасным Казимиром предусмотрительно захватил с собой горячительные напитки в достаточных количествах. Что же предложили на закуску родственники прекрасной Жаклин?

Жаркое из кур. Местные дамы быстренько отловили несколько наименее тощих, лишили их голов, безголовые курицы, пардон за кулинарные подробности, некоторое время еще побегали по двору, затем свалились, дамы слили кровь, проворно ликвидировали перья, порубили на куски, поместили в котел, налили воды и повесили котел над костром.

Затем одна из дам отправилась в огород и принесла полный подол ананасов. Ананасы растут у них на Мадагаскаре в любом огороде, равно, как у нас в Европе огурцы или картошка, впрочем, сравнение с картошкой в данном случае более уместно, хотя и произрастают ее плоды под землей, а, не красиво покачиваясь на стеблях, как ананасы. Дама принялась счищать с ананасов кожуру и резать их ломтиками, а ее товарка тем временем развела другой костер. Когда хорошенько прогорели угли, она приладила на камнях обширную сковороду, полила ее каким-то маслом, оно зашипело, и первая дама принялась кидать туда ананасные ломтики и, дабы они подрумянились равномерно, помешивать их палкой, вырвав ее из рук у одного из своих отпрысков, который использовал упомянутую палку в качестве игрушки для собаки: малыш кидал, а толковая зверюга приносила.

При виде этого прекрасная Жаклин, несмотря на смуглость кожи, явственно побледнела и нашла нужным намекнуть тетушке: дескать, палка падала на землю, собака держала ее в зубах, палка грязная, негигиенично.
– Обгорит, – со знанием дела бросила в ответ опытная тетушка и велела другому из детей принести с кухни старый хлеб. Тот приволок какие-то сухие, правда, не заплесневелые корки, и она подбросила их на сковороду к ананасному фри для увеличения порции: – А то вдруг всем не хватит, – пояснила она.

За это время вода в котле с курами успела выкипеть. Тетушка заглянула туда, с удовлетворением покивала, голыми руками схватила ручку сковороды и опрокинула на кур жареные ананасы и хлебные корки. Пару раз перемешала все той же палкой, затем отшвырнула ее прочь за ненадобностью – к радости отпрыска и собаки, – и вместе со своей помощницей сняла котел с огня.

Затем родственники прекрасной даже в своей бледности Жаклин и прекрасный экипаж сели вокруг котла и принялись есть голыми руками, запивая дивное блюдо напитками прямо из горлышек, благо бутылок в дарах экипажа красавца Казимира по счастью хватило точнехонько на всех.

Блюдо действительно получилось дивное. Это не метафора. Может быть, за счет местной пыли и собачьей слюны, сохранившихся на палке, может быть, из-за крепости напитков, а может и потому, что прекрасный экипаж последний раз вкушал пищу более десяти, а то и двенадцати часов назад.

Как бы то ни было, но фамильное блюдо родственников прекрасной Жаклин произвело на ее коллегу прекрасную Катрин неизгладимое впечатление. И, вернувшись в родную Прекрасную Францию, прекрасная блондинка самостоятельно изобрела салат, основанный на всех мадагаскарских компонентах – курица, ананасы, обжаренные в масле элегантные сухарики, – за исключением пыли и собачьей слюны, которую в салате прекрасная Катрин благополучно заменила майонезом. Первая презентация указанного салата была произведена на свадьбе красавца Казимира и прекрасной Жаклин, где прекрасная блондинка почетно участвовала в качестве подружки последней. Затем жизнь развела судьбы наших героев, но прекрасная Катрин по сей день готовит мадагаскарский салат для всех семейных застолий и неизменно рассказывает эту историю.