Саша + Саша…

У Саши не было детей и в ближайшем будущем не предвиделось. Ее муж, тоже Саша, высокий и сутулый как все стеснительные люди, давно свыкся с мыслью, что у них с женой не будет детей. Супруги жили по заведенному правилу, в которое их «поместила» жизнь. Работа, дом. Дом и работа. За пять лет, что они жили вместе, супруги успели изучить привычки друг друга, особенности характера.

Когда Саша садилась в троллейбус, чтобы добраться до работы, ее Саша стоял на остановке, одергивая на себе куртку, привычно улыбаясь жене. Она посылала ему воздушный поцелуй, троллейбус трогался с места. И Саша исчезал за поворотом. Он знал, что жена сейчас приедет в больницу, переоденется в легкое платье, потом облачится в белый халат и пойдет в процедурный кабинет. Саша работала старшей сестрой терапевтического отделения областной больницы.

Тем временем ее супруг Саша поедет в другом направлении, в сторону железнодорожного вокзала, где он работал учителем истории в коммерческом училище. Целый день он будет проводить уроки, крутиться возле ребят, отвечать на их все мыслимые и немыслимые вопросы, писать расписание на неделю, отчитываться перед завучем за плохую дисциплину в классе…

Когда они вечером встречались дома, Саша первая обнимала своего Сашу за шею, приникала к его щеке и замирала от восторга. Она любила его сильно, до нервного срыва, как любят детей. И Саша платил жене за ее любовь к нему любовью. Наверное, они так и жили бы, в мире и согласии, как живут голуби или лебеди, если бы ни одно но… Это «но» имело вполне осязаемые очертания. Этажом выше жила семья, состоящая из трех человек: мамы, папы и их трехлетней дочери. Они жили так, что их слышал весь подъезд. С криком, шумом и смехом, громкими разговорами и спорами. Было только неслышно маленькую Катю. Для всех она «оживала» в тот момент, когда хлопала дверь наверху, и строгий мужской голос говорил: «Катя, нам долго ждать тебя?» И послушная Катя, перебирая своими крохотными ножками, шла следом за родителями.

В один из дней Саша застала маленькую Катю со своим мужем у них дома. «Понимаешь, - сказал Саша, увидев удивленный взгляд жены, - Люся ушла в театр, а Катю не с кем оставить. Попросили меня. Но, ты же, не будешь против?» Саша закашлялась, будто что-то перед этим съела и теперь не могла проглотить, но потом выговорила: «А муж Люси… Где он?» «Он, - Саша развел руками, -кажется, он в командировке». Саша кивнула головой, переоделась в домашнюю одежду и ушла на кухню. Саша пошел за ней следом, негромко произнося: «Катя – хорошая девочка. От нее нет совсем шума. Она так тихо играет. Саша, ты же любишь детей…»

Саша действительно любила детей, в том числе, и Катю. Она загрохотала кастрюлями, отыскивая ковш, чтобы полить цветы на подоконнике. Потом поймала себя на мысли, что не рада маленькой Кате. И от этого ей было неловко и неспокойно на душе . «Саша, - крикнула она в открытую дверь, - откуда Люся знает тебя?» Саша считала свой вопрос логичным. Ведь именно к Саше Люся привела Катю, а не в другую квартиру. Саша, услышав жену из комнаты, пришел на кухню, держа на руках Катю, как заправский папаша. «Что? – Саша спросил, как показалось его жене недовольно, - откуда она меня знает? Мы же соседи…»

Саша в ответ прикусила нижнюю губу. Соседи… Все мы вокруг соседи. Вон, напротив Мария Ивановна живет, одинокая старушка. Она могла бы посидеть с Катей. Интерес мужа к маленькой Кате причинял боль Саше, но она сдерживала себя, как могла. Когда ужин был готов, Саша усадила всех за круглый кухонный стол и взяла из рук мужа Катю, объяснив: «Я сама покормлю ее, а ты ешь картошку». Саша принялся есть картошку, не поднимая глаз от тарелки. «Все-таки я не понимаю таких родителей, - не унималась Саша, - уйти в театр, оставить ребенка соседям… Непонятно кому. Я бы так не сделала».

Через три часа, укладываясь спать, Саша все еще возвращалась мысленно к сегодняшнему вечеру, к маленькой Кате и ее нерадивым родителям, отметив про себя, какой бы хорошей матерью была она. Муж долго читал газету, потом лежал с открытыми глазами и смотрел в потолок, дожидаясь Сашу. Но она как нарочно не торопилась занять свое привычное место рядом с ним на большой кровати. Он вертелся, кряхтел, посапывал, потом снова взял газету в руки, решив, что обиженная Саша теперь ни за что не ляжет вовремя, не прильнет к его спине, не взъерошит торчащий вихор на затылке.

… Дни текли за днями, месяц за месяцем, а в их жизни почти ничего не менялось. Правда, Люся еще несколько раз приводила к ним Катю, отправляясь по своим делам. И теперь уже Саша брала ребенка, вела Катю в комнату и начинала читать ей сказки. Потом приходил Саша, и они вместе на кухне пили чай с баранками. Однажды Люся совсем не пришла за дочкой, и Саша легла спать с Катей, прижав маленькое тельце к себе, подоткнув ребенку под спину одеяло, как это делала когда-то Сашина мама. Наутро (это было воскресенье) Саша повела Катю к Люсе. За дверью послышались шаркающие шаги, раздался недовольный Люсин голос: «Катьку ведут… Ну, что встал? Иди в комнату. Боже, вот олух –то!»

Люся стояла в полураспахнутом халатике, который ей едва прикрывал колени, держа сигарету между пальцев. «Вот, - сказала Саша, все еще сжимая Катину руку, - привела». «Ступай в комнату, к себе, - крикнула Люся дочери, ожидая, когда Саша уйдет, - спасибо. Я тут припозднилась вчера. Да, и хахаль у меня был. Пьяный, не гнать же его ночью». Саша почувствовала на своей спине холодную струйку пота. Она топталась на месте, будто искала, как удобнее встать. Прятала от Люси глаза, словно была в чем-то виновата, и… не уходила. «Да, ты, поди, ничего и не знаешь, - хмыкнула со всколоченными волосами Люся, - иди на кухню». Саша пошла за ней. Люся, поставив на стол бутылку, ловко открыла ее вилкой, поставила рядом две чашки, плеснула в них вина.

«Твой-то, Сашка, он отец Катьки, - Люся поежилась от утренней прохлады, взяла новую сигарету, затянулась, потом произнесла, позевывая, - ну, было у нас с ним как-то, давно очень… Мой опять командировал где-то на Севере. А тут твой Сашка помог мне продукты донести… Всего-то одна ночь, а бог, вот Катьку послал. Он говорил, что сам тебе все скажет, но, видать, испугался. Ты же, вся в «доску» правильная». Люся выпила еще, встала, потянувшись всем своим худеньким тельцем, проговорила: «Ну, что ты смотришь? Испугалась? Да, не нужен мне твой Сашка, не нужен. И мужа я своего не люблю, разводиться буду. Давно бы уже… если бы не Катька».

Саша сидела на стуле прямо, будто на нее напал столбняк. Только и спросила, едва слышно: «А муж-то знает о Кате, Саше…» «Да, мне, зачем это, - она ухмыльнулась, - знает – не знает… Что с того. Не может у него быть детей, не может».

… «Скажи, ну, скажи, почему, ты, Саша, - вернувшись домой, путаясь в словах, сказала мужу Саша, - молчал… столько времени… И я ничего не знала о Кате. Боже, у тебя есть дочь. Я ничего не понимаю. Как это могло случиться? Почему?» Саша почувствовала, как вокруг нее все начинает рушиться, что прежней у них жизни уже не будет… А, что будет. Что? Саша молчал. Он стоял у окна и смотрел на таявший за окном снег. «Я понимаю, что ты «сорвался», что это впервые в жизни… Я не виню тебя, но зачем скрывать это от меня. Я же жила как во сне, а ты все это время думал о Кате…» Она еще что-то говорила, потом бросилась собирать вещи, сама не знаю, куда и зачем. Мать ее давно умерла, родственников в городе не было. А ехать к подругам, значит, рассказывать все… И это «все» было для нее таким тяжким, непосильным…

Почему, ну, почему, думала, путаясь мысленно Саша, так везет плохим бабам и не везет хорошим… Она все еще бродила по комнатам, срывая вещи с кровати, дивана, затеяла стирку, но машинка почему-то не работала. И Саша заплакала навзрыд, не вытирая слез, сидя в ванной комнате на полу. Она даже не поняла сначала, не услышала, как муж дотронулся до ее плеча, провел рукой по волосам… Саша все плакала и плакала.

Она медленно затихла, когда Саша поднял ее на руки и отнес в комнату, положил, словно больную на диван, бормоча: «Все будет хорошо, вот увидишь. Вот увидишь… И Катьку мы себе возьмем. Она Люське не нужна. Только не плачь, Саша…»