Кофе с ромашками

Ее взгляд не выражал абсолютно ничего, пустой экран монитора в который смотрят пустые глаза. Приближался приступ головной боли, с недавних пор он стал сопровождаться легким подташниванием. Виски уже ломило и сама мысль, о том, чтобы съесть шоколад, вызывала брезгливое отвращение. Чтобы как-то отвлечься от нездоровых, в прямом и переносном, смысле размышлений Алла начала бесцельно переводить взгляд на предметы, лежащие на ее столе. Скрепки, линейка, фигурка собаки, подаренная кем-то по случаю, флакон с настойкой пустырника. На бутылочке взгляд задержался дольше, на лице отобразилось сомнение. Алла прикидывала, выпить успокоительного, или все же отдать предпочтение крепкому кофе, без которого она не мыслила свою офисную жизнь.

Вздохнув, она решила, что сегодня, как и всегда, победит сильнейший, и включила электрический чайник. Она испытывала раздражение на тех кто ее окружал, но более всего на саму себя. В своих фантазиях она свято верила в то, что есть какой-то секрет, зная который, люди проживают счастливую и гармоничную жизнь. А вот те, кого не посвятили в тайное знание, живут как она, как-то тягостно и больше мечтая о радостях, чем замечая их вокруг.

«Дважды два – четыре, дважды два - четыре…» услышала Алла детскую песенку, которую любила напевать Танечка, сдав, что случалось не часто, без проблем документацию за отчетный период, строгому и чопорному главному бухгалтеру. Дверь открылась и в кабинет впорхнула стройная шатенка с мальчишеской стрижкой – Танечка. Она служила живой иллюстрацией этой странной особенности молодых девушек, порхать. Потянув очаровательным курносым носиком, девушка подставила свою чашку поближе к чайнику и, закатив глаза, с упоением отправила в рот кусочек шоколадки.

Алле нравилась та легкость, с которой Танечка относилась к жизни, но сегодня приближающийся приступ уже стучал на пороге сознания и так хотелось побыть в тишине.

«Танюш, сбегай забери почту, из канцелярии уже три раза звонили», - не моргнув глазом, произнесла Алла. Результатом своего импровизированного вранья она осталась довольна, так как Танечка, мурлыкая что-то себе под нос, достаточно быстро вышла.

«Почему он не звонит, знает же, что переживаю, что такого трудного перезвонить жене лишний раз и избавить ее от неведения?» Она злилась, ложка с сахаром в ее руке дрогнула и белые искринки усыпали темную полированную поверхность стола. «Ну вот, всегда так! Почему он не звонит?!» Она регулярно упрекала мужа в несамостоятельности, но безумно волновалась, когда он не ставил ее в известность по какому-либо, даже пустяковому поводу. Видимо в глубине души, Алла все таки считала, что ничего путного без ее ценных советов муж сам сделать не может. И хотя все самые сложные решения всегда принимал он, Алле нравилось чувствовать себя у руля.

Сегодня у них годовщина свадьбы, планировали лжеромантический ужин. Почему лжеромантический? Да потому что о какой романтике может идти речь, когда все давно и хорошо спланировано. Правда, планировала, как обычно, сама Алла, а муж только незлобливо соглашался, хотя и делал чаще всего все по-своему. Решили отправить детей к бабушке, а самим сходить куда-нибудь. А теперь он не звонит! Это нарушает планы и ставит под вопрос сегодняшний вечер. Голова уже болела в полную силу.

«Тили-тили, трали-вали, это мы не проходили, это нам не задавали», - раздалось у самых дверей кабинета. Какая все таки дурацкая привычка распевать песни в рабочее время! Алла отвернулась к окну, стараясь сдержать раздражение, которое в совокупности с головной болью, превращало Танечку в потенциальную жертву недовольной начальницы.

Решив все таки вычитать подчиненную, за некорректное поведение, она набрала в грудь побольше воздуха, чтобы голос звучал вполне спокойно, но в тоже время назидательно, Алла повернулась и от неожиданности закашлялась. От этого кашля лицо побагровело, а в голове загудело от бесчисленного количества молоточков, которые били во все точки, включая глаза. «Вот так и умирают от инфаркта,» - одними губами прошептала она.

«Дурочка, так только жить начинают!»- сказал муж , державший в руках огромный букет ромашек, который больше смахивал на маленький сноп, или во что там собирают хлеба во время уборочной…

Это был совершенно не запланированный вечер! Они его провели в лесу: жгли костер, пекли картошку, ели ее, перепачкиваясь золой и хохоча, били комаров и пели студенческие песни под гитару. Говорили, говорили, как десять лет назад, и не могли наговориться. А вечером, уткнувшись мужу под мышку, Алла думала о том, что сегодня, кажется и ее приняли в общество посвященных, и открыли ей уголок, где жизнь течет счастливо и гармонично, и этот уголок всегда был рядом с ней, в ее душе.