"Горе от ума" как итог творческих исканий Грибоедова

Александра Сергеевича Грибоедова принято считать автором одного произведения, благодаря которому он остается одним из величайших драматургов русской литературы. Его комедия «Горе от ума» - одно из известнейших произведений, появление которого вызвало сильный интерес среди читательской аудитории. Несмотря на то, что после выхода в свет великого произведения, ему пытались подражать, именно комедия Грибоедова явилась репертуарным произведением Комедия Грибоедова была самым репертуарным произведением национального театра. «Не счесть всех стилизаций и подражаний этой пьесе – конечно, как правило, эпигонских, но также по-своему свидетельствующих об особой ее популярности. Наконец, «Горе от ума» тревожило творческое воображение Пушкина и Лермонтова, Гончарова и Тургенева, Салтыкова-Щедрина и Островского, Достоевского и Блока…», - пишет С.А. Фомичев
К.А. Полевой говорит, что имя Грибоедова принадлежит к числу немногих драгоценных имен в нашей литературе. Это имя известно каждому русскому, который читал что-нибудь на своем языке. Грибоедов писал мало, не заботился печатать своих сочинений и даже не издал лучшего из них, «Горе от ума», которое явилось в печати уже после его смерти. И как близок был он к русскому сердцу, которое так хорошо понимало его, которое он понимал, чувствовал, угадывал так хорошо. Грибоедов, прежде всего, был человек русский, в полном смысле сего слова: оттого дарование его понятно и близко нашему сердцу. Иначе нельзя объяснить и даже нельзя понять его славы.
Первые опыты А.С. Грибоедова были не иное что, как предвестия необыкновенного дарования.
Молодой Грибоедов сочинял легкие светские комедии; но сближал эту разновидность жанра с комедией нравов, насыщенной современными намеками, сатирическими выпадами и колкими остротами.
С.Н. Бегичев пишет, что на пятнадцатом году жизни обозначалось уже, что решительное призвание Грибоедова – поэзия. Он написал в стихах пародию на трагедию «Дмитрий Донской» под названием «Дмитрий Дрянской», по случаю ссоры русских профессоров с немецкими коллегами за залу аудитории, в которой и русские, и немецкие профессоры хотели иметь кафедру.
В 1815 году была написана комедия «Молодые супруги», как об этом свидетельствовали наиболее осведомленные современники, и прежде всего Бегичев: «По заключении мира он приехал в отпуск в Петербург. Я служил тогда в гвардии, и мы жили с ним вместе, 19-ти лет написал он в одном действии, в стихах, комедию «Молодые супруги»». Это подтверждается воспоминаниями Р. М. Зотова: «Еще до отъезда Грибоедова на Кавказ видел я его часто у князя Шаховского, по заказу которого он переделал французскую комедию «Secret du ménage» и назвал ее «Молодые супруги». Издатель журнала «Северный Меркурий» заметил, что Грибоедов писал «Молодых супругов» «ленивый, сонный и притом на срок». Комедия Грибоедова является вольной переделкой пьесы (в трех актах, в стихах) французского писателя Крезе де Лессера (1807), которую французский историк театра оценивает как шедевр, как лучший образец жанра легкой комедии и отмечает общепризнанный успех представления ее на сцене Комеди Франсез. Пьеса довольно точно, хотя и прозой, уже переводилась на русский язык А. Г. Волковым. Грибоедов же стянул все действие в один акт. Он заменил одну женскую роль (роль кузины), изменил имена героев и отчасти русифицировал бытовые зарисовки в монологах (особенно удачно — в монологе Ариста «Притом и не видать в тебе талантов тех...», под пером Грибоедова получившем сатирическую направленность). В пьесу был включен романс Эльмиры, музыку к которому, возможно, написал сам драматург. Премьера «Молодых супругов» состоялась на сцене петербургского театра 29 сентября 1815 года и прошла успешно, несмотря на то, что знаменитая Е. Семенова (Эльмира) — трагическая актриса по своему амплуа — «пела романс очень, очень неудачно, хотя и с аккомпанементом фортепьяно» (свидетельство А. В. Каратыгина). Комедия оставалась в репертуаре театра в течение более десятка лет, ею на русской сцене был открыт жанр легкой, или светской, комедии, в конце 1810 — начале 1820-х годов пережившей свой бурный, хотя и кратковременный расцвет. Не случайно пьеса Грибоедова была высоко оценена современной критикой: в кружке «Зеленая лампа» («...имеет очень много достоинства по простому, естественному ходу, хорошему тону и многим истинно комическим сценам»). А. Бестужев увидел по первой пьесе в драматурге «большое дарование для театра», еще не подозревая в нем будущего автора «Горя от ума». О. Сомов писал: «Небольшая комедия... отличается в русском переводе чистотою разговорного языка и прекрасным, свободным стихосложением. Положительной была по общему тону и рецензия М. Н. Загоскина на пьесу, хотя здесь было отмечено несколько неудачных стихов и добавлено: «Такие, граф, стихи // Против поэзии суть тяжкие грехи». Это вызвало резкий ответ Грибоедова — стихотворение «Лубочный театр» (16 окт. 1817)
«Лубочный театр» - стихотворение направлено против Загоскина, который объявил в своей рецензии «дурными стихами» следующие: «Где нет взаимности, рождается остуда», «Ах! убегая раз она домашней сени, // Тобою занята гораздо будет меней», «В те дни, что для меня так памятны, так сладки», «Что, ежели Арист пришел бы сей порой», «Внезапно кротость та пожертвована вздору», «То лучше отложи все ковы, в долгий ящик», «К приманкам светскости не столько хладнокровна», «Отчаянно брюзглив и недоверчив стал». Вполне очевидно, что примеры эти взяты наобум и многие подчеркнутые слова обычны для литературной практики тех лет.
«Да уж давно махнул рукою.
Махнул пером, отдал сыграть,
А вы, пожалуй, рассуждайте!
Махнул пером, отдал в печать,
А вы читайте!», - пишет Грибоедов
 
Сцены из комедии «Своя семья, или Замужняя невеста» были написаны в 1817. Отдельным изданием пьеса вышла в 1818 году с предисловием Шаховского: «Желая сочинить новую комедию для бенефиса г-жи Валберховой... я выбрал такое содержание пьесы, в котором бы могла она показать разнообразность игры своей, и старался сколько можно связать простою интригою эпизодические явления. Времени до назначенного дня оставалось мало, и, боясь не сдержать моего обещания, я просил А. С. Грибоедова и Н. И. Хмельницкого помочь мне: они, по приязни своей ко мне, согласились, и первый написал все начало второго действия до ухода Феклы Савишны; а второй в третьем действии сцену, в которой Бирюлькин экзаменует Наташу». В отдельном издании пьесы сцены, написанные Грибоедовым, подверглись некоторой правке (возможно, Шаховским). Премьера состоялась в Петербурге 24 января 1818 года. Пьеса вызвала несколько рецензий, отчасти недоброжелательных. Так, один из критиков писал: «Слог общественного, благородного обращения у нас имеет еще мало примеров, а стихи, каковы, например, следующие, не могут образовать его: «Он страшный грубиян // И до обеда глуп, после обеда пьян...», «Нет, матушка, она //Без ваших вычуров, предобрая...», «Будет гонка вам». Возразят, может быть, что сии выражения натуральны и приличны представленным лицам, но натуральное всегда ли бывает благородно и выражения, приличные в конюшне гусарского полка, могут быть пристойны пред просвещенною публикою?»
Грибоедов в качестве предисловия к сценам, которые он написал объясняет: «Любим, молодой человек, в бытность свою в Петербурге, женился по страсти, без согласия своих родственников. Он привозит жену в тот город, где живут все его тетки и дяди: Мавра Савишна, Раиса Савишна, Варвара Савишна, Карп Савич, Максим Меркулович. Все думают, что он сговорен; никто не знает, что он женат, кроме Варвары Савишны, которая всех добрее и у которой молодые пристали. Любимова свадьба до времени остается тайною, а между тем Наташа, жена его, под чужим именем знакомится со всею мужниною роднею, старается каждому из них угодить и понравиться и в том успевает.— Это содержание одной комедии кн. А. А. Шаховского, в которой я взялся сделать несколько сцен из второго акта. Вот они…». Уже узнается здесь стих похожий на «Горе от ума»:
А с дядюшкой сдружились мы случайно!..
Он на тебя похож, Любим, да чрезвычайно!
И видно по всему, что смолоду он был
Такой же ветреный, и так же добр и мил.
Максим Меркулович — тот не того разбора,
Да и две тетушки! Не сладишь с ними скоро!
Ну, если не пойдут никак они на лад,
Я, пусть они меня расценят, как хотят,
Скажу им наотрез: пожалуй, мной гнушайтесь,
Для мужа всё стерплю.
 
«Студент» - комедия в трех действиях. Это сочинение       А. Грибоедова и П. Катенина (1817). В сюжете пьесы пародийно использованы материалы, опубликованные в журнале                   П. А. Корсакова «Русский пустынник» (1817), например: «Студент... сделался жителем петербургской Коломны. 30 рублей деньгами и два рекомендательных письма составляли все его имущество. Латинские наставления словоохотливого Сенеки научили его презирать первые, но потаенное самолюбие ободряло его надежды на силу последних. Подобно древнему Цезарю, мечтал он прийти, увидеть, победить. Кроме того, сделал он следующую посылку: если Август мог открыть гений Вергилия в конюшне, если гений Горация без всяких рекомендательных писем нашел себе Мецената, почему бы и новейшему гению не найти для себя новейших Меценатов?.. Особливо когда убедительные эпистолы — провозвестники личных достоинств — предваряют их несомненное действие. Так думал львовский студент, приехавший с попутчиками в Петрову столицу; так подумали бы многие на его месте»
На сцене комедия ставилась единственный раз — в Александринском театре 1 мая 1904 года.
Еще одна комедия - «Притворная неверность». Бегичев пишет: «…перевели они с Жандром с французского, в несколько дней, маленькую комедию «Притворная неверность». А судя только по этому, вы, г. рецензент, удивляетесь резкому переходу Грибоедова в комедии «Горе от ума» и спрашиваете: «каким образом из школы поверхностно-остроумной и однообразно-забавной на французский лад мог выйти писатель такой, как Грибоедов?» Но при первом знакомстве нашем вкус и мнение Грибоедова о литературе были уже сформированы: это известно мне на мой собственный счет. Из иностранной литературы я знал только французскую, и в творениях Корнеля, Расина и Мольера я видел верх совершенства. Но Грибоедов, отдавая полную справедливость их великим талантам, повторял мне: «Да зачем они вклеили свои дарования в узенькую рамочку трех единств? И не дали воли своему воображению расходиться по широкому полю?» Он первый познакомил меня с «Фаустом» Гете и тогда уже знал почти наизусть Шиллера, Гете и Шекспира. Все творения этих гениальных поэтов я прочел после в французском переводе».
Начало работы над пьесой «Притворная неверность» относятся к концу 1817. Пьеса является вольным переводом пьесы французского драматурга Н.-Т. Барта «Les fausses infidélités» (176; о ней как о «маленьком шедевре» отзывался Лагарп в своем популярном в грибоедовские времена труде «Лицей, или Курс литературы» (До Грибоедова пьеса на русский язык была переведена прозой и издана в Петербурге в 1772 г.) Грибоедов русифицировал в комедии имена героев, усилил сатирическую трактовку «старого франта» Блёстова, придал лиризм монологам Рославлева. Пьеса Грибоедова и Жандра вызвала ряд сочувственных журнальных откликов, среди них особенно интересен был следующий: «Переводчики «Притворной неверности», по примеру некоторых других новейших писателей, дали почти всем действующим лицам своим имена русские, заимствованные от собственных имен русских городов, рек и пр. (напр., Рославлев, Ленский и т. п.). По нашему мнению, они весьма хорошо поступили в сем случае... Мы пойдем еще дальше и спросим: почему нельзя на театре, по древнему отличительному русскому обычаю, называть людей по имени и отчеству? Доныне это было в обыкновении в одних фарсах: для чего не вывести того же в благородной комедии? — это не так трудно: стоит отличному писателю показать в том пример». Впервые это пожелание было исполнено, по сути дела, в «Горе от ума» (в комедии «Своя семья» употребление имен и отчеств носило пока еще фарсовый оттенок). Что касается фамилий Рославлева, Ленского, то они впоследствии были перенесены в произведения других писателей — Пушкина и Загоскина, например.
Премьера «Притворной неверности» в Петербурге состоялась 11 февраля 1818 года, в Москве (во время пребывания там Грибоедова). О популярности пьесы сказано в комедии                Н. И. Хмельницкого «Нерешительный» (1819), героини которой вспоминали:
— Да, он со мной играл «Притворную неверность»
И ясно доказал... чувствительность свою.
— А мы играли с ним при вас «Свою семью».
 
Грибоедов не был чужд и водевиля: вместе с П.А. Вяземским сочинил оперу-водевиль «Кто брат, кто сестра, или Обман за обманом». В некоторых списках комедии «Горе от ума» был предпослан эпиграф чисто водевильного свойства:
Судьба, проказница-шалунья,
Определила так сама:
Всем глупым счастье от безумья,
Всем умным – горе от ума.
Водевиль был написан Грибоедовым сообща с П. А. Вяземским в конце 1823 г. Музыка к нему была написана композитором А. Н. Верстовским. «Мы условились в некоторых основных началах, — писал впоследствии П. А. Вяземский. — Грибоедов брал на себя всю прозу, расположение сцен, разговор и проч. Я брал всю стихотворную часть, то есть все, что должно быть пропето.
 
В момент появления комедии Грибоедова «Горе от ума», она была тесно слита со злобой дня. Безусловно, именно эта открытая публицистичность пьесы принесла ей столь моментальное и массовое признание, сопровождаемое негодующими криками политических рутинеров. «Грибоедов сознательно ориентируется в своей комедии на современные ему языковые штампы, переосмысляя их по-своему. При своем появлении комедия поражала скорее блеском остроумия, нежели глубиной мысли», -
Пишет Фомичев в своей статье «Автор «Горя от ума» и читатели комедии»
 
Произведения классиков оказывают несомненное влияние на творчество Грибоедова и «Горе от ума» в том числе.                 Ю.Ф. Флоринская в своей статье «Чацкий и Гамлет» сравнивает этих литературных героев.
Не удивительно, что Грибоедов уже в семнадцатилетнем возрасте порицал Корнеля, Расина, Мольера за то, что французские классики, как пишет Ю.Ф. Флоринская, «вклеили свои дарования в узенькую рамочку трех единств» и «не дали волю своему воображению расходиться по широкому полю». Уже в юности Грибоедов знал Шекспира «почти наизусть».                Ю.Ф. Флоринская находит общее между Чацким и Гамлетом: «Слишком много воли своему уму» давал и герой Шекспира Гамлет» и Чацкий. «По тематике и идейному содержанию это обличение Чацким современной ему действительности («А судьи кто?») близко к знаменитому монологу Гамлета «Быть или не быть?»
«Продолжая родословную датского принца, герой «Горе от ума» принимает эстафету вечной борьбы добра и зла…»
 
«Тема «Грибоедов и декабристы» является одной из магистральных тем современного грибоедоведения», - пишет      Ю.  П.  Фесенк в статье «Тема «Грибоедов и декабриты» в работах последних лет (некоторые итоги)»
Сами декабристы не сомневались в «декабристской» направленности комедии Грибоедова. Так, А. А. Бестужев во «Взгляде на русскую словесность в течение 1824 и начале 1825 годов» писал: «...будущее оценит достойно сию комедию и поставит ее в число первых творений народных». Говоря об этом подтвердившемся предвидении, Н. И. Мордовченко справедливо заметил: «Эта высокая оценка выразила отношение к грибоедовской пьесе не только самого Бестужева, но и всего круга декабристов, членов Северного тайного общества». Называя «Горе от ума» «творением народным», А. А. Бестужев дал наивысшую с точки зрения декабриста оценку. Понятие народности – одно из основных в декабристской идеологии. Более того, по справедливому замечанию современного исследователя: «Декабристы буквально приняли на вооружение „Горе от ума“ и не упускали случая способствовать распространению пьесы», а некоторые из них «во время следствия указали на „Горе от ума“ как на один из возбудителей их „либеральных взглядов“».
А. И. Герцен писал: «Если в литературе сколько-нибудь отразился, слабо, но с родственными чертами, тип декабриста — это в Чацком»; «Чацкий шел прямой дорогой на каторжную работу»; «Это — то брожение, в силу которого невозможен застой в истории»; «Чацкий, если б пережил первое поколение, шедшее за 14 декабрем в страхе и трепете, сплюснутое террором, выросшее пониженное, задавленное, — через них протянул бы горячую руку нам. С нами Чацкий возвращался на свою почву».
 
Почему Грибоедов не написал ничего после «Горя от ума»? Публика вправе была ожидать от него созданий зрелых и художественных. Может быть, служба, которой он был предан не мимоходом, а действительно, вступила в соперничество с поэтическим призванием; а может быть и то, что в душе Грибоедова уже зрели зародыши новых созданий , которые осуществить не допустила его ранняя смерть.