Рассказ из жизни "Глава лучших"

Предназначенному мне судьбой В.Л. посвящается…

«Глава лучших»

Чувствовать всё твое тело, всё твое существо, которое корчится от боли, но улыбается…
Скажи мне, Аристарх, ты знаешь, что твое имя значит «глава лучших»? Странно, но я временами сомневалась в этом довольно сильно, а иногда признавала и гордилась, как будто это имя дано мне…
Кто кого должен благодарить или обвинять в том, что вышло так, как вышло?
Если я говорила языком своего внутреннего «я», для тебя это были просто дешевые метафоры, не так ли?
Меня так трогала твоя несчастная любовь, которая, в общем-то, была уже в прошлом на момент нашего знакомства. Оставались только ее последствия – фотография сына в портмоне рядом с рабочим удостоверением, сексуальные предпочтения да необходимость кормить ЕЕ кроликов, которые ОНА отдала тебе, когда они ЕЙ надоели (впрочем, как и ты сам)…
Еще что хочу спросить: как ты, «глава лучших», мог ЕЙ надоесть? Хотя что я об этом знаю – у тебя с ней ведь была любовь…
А наша слепая химическая вспышка дала мне многое, Аристарх, очень многое. Когда я находилась рядом с тобой, мне было горько и сладко одновременно, как будто я была ребенком и мне делали укол в лопатку, а чтобы отвлечь, в рот положили карамельку.
Просто есть часы, когда существование непобедимо и проказа отступает. Есть время, когда ноты отдаляются и слезы высыхают, а Луна так бледна, что хочется бродить светом, что ветер потушил.
Знаешь, мои ночи без тебя теперь слепы. Впрочем – с тобой – были ли они зрячими?!.
Я прислушивалась, как исчезает мое равновесие. Ты видишь – я как море, которое отступает, не найдя твоих шагов. С тобой у меня были часы, когда мои мысли были так слабы, как мрамор без прожилок. Мне казалось, я нуждалась в твоей руке, которая задушит все до одного мои страхи. Немного неуместно и неоправданно ожидать такого от едва знакомого человека, с которым вместе была только в постели, не так ли?
В какие-то моменты я спрашивала себя: а если бы я могла стать той, которую ты преследуешь, захотела бы я ею стать? а полюбить тебя? а если бы мне рассказали про старость, была бы ли я там, чтобы любить тебя? Вряд ли, конечно. Просто какое-то сумасшедствие, наваждение, притяжение…
Я ведь не требую каждый день праздника и вишен у дуба (только иногда, зимой, клубнику и подснежники, ночью, под одеялом…)
Что за бес сексуальности в тебе сидел, Аристарх? Что заставляло меня мчаться к тебе в удобное и неудобное /для меня/ время? Я помню, как доделывала макияж в электричке и душилась пробниками в парфюмерном магазине по дороге, когда не успевала сделать это всё дома, – так спешила. Дорога к тебе занимала более полутора часов, и была с пересадкой.
Сейчас я часто усмехаюсь при мысли, что думали о нас кролики твоей бывшей жены, когда наблюдали за нами, занимающимися любовью?
У меня был передоз от твоих ласк, я забывала свое имя и цвет глаз, я забывала о времени года и женских комплексах…
«Твой коэффициент интеллекта, моя задница… что и требовалось доказать…»
Но твой IQ как раз не был тем, из-за чего меня так к тебе влекло… Я не сравнивала, у кого из нас он выше. Только помню, как тебе нравилось есть приготовленный мною крабовый салат, вспоминая долгие пути наших семантических наслаждений. В эти минуты был мертв как IQ, так и язык…
Ты помнишь, Аристарх, как я желала познакомиться с твоим сыном? Он тогда ходил в первый класс и был так похож на тебя. Еще я помню разговор, произошедший в сумраке на твоей кухне, из которой я так старательно выгоняла тараканов:
- Ты когда-нибудь хотела бы слетать на Луну? – немного насмешливо спросил ты, садясь и закуривая.
- Лучше бы на Уран, – в тон тебе ответила я, глядя, как сексуально и непревзойденно по-мужски ты держишь сигарету и куришь…
- Почему на Уран? – удивился ты. – Там же холодно, да и атмосфера газообразная. К тому же, у Урана 13 колец, а это несчастливое число.
Я отметила мысленно, что все-таки IQ здесь имеет значение, и улыбнулась:
- Следуя женской логике, мне просто название нравится и цвет – морская волна.
На мой ответ ты прореагировал странно, – ты сказал, что всегда сочувствовал мертвым лососям, замерзшим в водопаде. Тебе были не свойственны такие слова, и я тревожно вглядывалась в смутно различимые черты твоего лица. Я ответила, что всегда сочувствовала скелетам, которые стоят в шкафу и давятся коркой хлеба. Что-то такое горькое и печальное отразилось в твоих зрачках и ты с силой раздавил окурок в подаренной мной неоновой синей пепельнице со словами:
- Вот так всегда я убивал свои страхи. Только с одним не могу и по сей день справиться.
Я молчала, сердце во мне сжималось где-то в горле. Я еще подумала, что надо было анатомию лучше изучать, а то вдруг сердце в горле находится? Иначе что оно там так невыносимо сжимается и как запихнуть его обратно?
- Я тоже иногда боюсь. Боюсь высоты, пауков и умереть по ошибке…
Ты протянул ко мне свою руку, перевернул мою и начал поглаживать мои подушечки пальцев.
- Никогда и никому я не признаюсь, чего боюсь, – прошептал ты.
В этот миг мне показалось, что ты значительно старше своих двадцати трех.
- Мы притягиваем к себе объекты своих страхов, Аристарх, – произнесла я, а ты встал и прижал меня к себе. Нет, не так, – ты прижался ко мне.
- А знаешь, что я люблю больше всего на свете?
- Даже не догадываюсь…
А я никогда ни о чем не думала и не догадывалась, когда чувствовала твое сильное, крепкое тело с напрягшимися мышцами; любой разговор мне казался бессмысленным и абсурдным. Вот и в этот раз я чуть откинула голову назад и прошептала:
- Войди в меня…
«Моя задница…»
Прежде чем это сделать, ты ответил:
- Больше всего на свете я люблю мчаться по безлюдному шоссе на предельной скорости, когда уже не понимаешь, жив ты или мертв… Еще я, как это ни странно для мужчины, люблю фиолетовые ирисы…
«Твой коэффициент интеллекта…»
И мир словно маятник, который остановился… Где ты в этих пульсациях тишины?
Ты предполагал когда-нибудь, что я не смогу забыть, как во мне открывалось второе дыхание, шестое чувство, седьмое небо, третий глаз, – всё, что только могло ( и что не могло, открывалось тоже), когда ты сжимал мою спину сильными руками и всасывал в себя мой сосок, сошедший с ума в первую же секунду, как ощутил твой язык?!
Может быть, нам лучше было бы влюбиться друг в друга, и тогда бы я от горя умерла вместе с тобой… а так… я пришла на твои похороны с огромным букетом фиолетовых ирисов и вчерашней фотографией, где ты сидишь за рулем машины.
…Мы притягиваем к себе…
Скажи мне, Аристарх, (теперь-то уже можно) – ты ведь больше всего боялся разбиться на машине?
Прощай, мой самый лучший любовник. Я буду скорбеть. Но ты можешь быть спокоен – я принесла тебе ирисы…