Точка отсчета...

Ее не было… Сначала не было даже боли – это пришло потом. Был комок темного, звериного ужаса, дрожащий внутри, чувство полного бессилия и обреченности. И еще – тишина… После звона битого стекла, грохота вышибаемых дверей, топота там, внизу, и звука собственного прерывистого, слишком громкого дыхания эта звенящая, пронзительная тишина пугала своей неизвестностью. Она не знала, сколько уже лежит вот так, в полной неподвижности, боясь даже шевельнуться – время просто остановилось.

Потом она услышала голоса. В вязкой пустоте головы они звучали приглушенно, как через вату… Сколько их было – двое, трое? С усилием тряхнула головой, сбрасывая оцепенение, постаралась прислушаться. Говорили втроем, двое – лениво-пренебрежительно, третий – сбивчиво, волнуясь и срываясь на крик. Слов было не разобрать, но голос показался знакомым… Открыла рот, чтобы позвать на помощь, но из сдавленного горла вырвался только странный, шипящий звук. И снова тишина…

Шаги… Ближе, ближе, совсем рядом… Скрип открывшейся двери, знакомый голос: «Ты здесь? Живая?! Отзовись!» Шеф… Шевельнулась, с трудом прохрипела: «Здесь, за шкафом – самой не выбраться, помоги…»

Шеф очень спешил: тяжеленные, килограмм по 20, ящики с книгами (его драгоценная библиотека!) летели во все стороны. Наконец, в образовавшемся проеме показалась голова: «Ты где? Выбирайся!» Из последних сил сдвинула с себя три таких же ящика, приподнялась, постаралась шагнуть – и чуть не упала: правая нога не держала, подламывалась в голеностопе… Опустилась на колени и поползла вперед, к протянутой руке…

Наркоманы… Несмотря на работу в аптеке, она с ними почти не сталкивалась. Конечно, слышала странные, непонятные фразы про какой-то «приход», «систему», сбивчивую, путанную речь, видела глаза с неестественно расширенными зрачками. Но это были редкие гости, случайно «залетевшие» в их аптеку, не стоявшую на пульте охраны и наркотиков не имевшую! Тогда все это существовало в каком-то другом, страшно далеком, параллельном мире, который с ее миром почти что не пересекался. И тут – такое…

Собственно, нарушения были во всем! Она, согласно инструкции, не должна была ночью дежурить одна: на смене вместе с ней положено было быть хотя бы санитарке… Аптека, расположенная в одном здании с почтой и ЖЭКом, конечно, имела запасной «пожарный» выход, ключ от него должен был быть в «дежурке»! Должен был быть… Три телефонных аппарата – в коридоре, возле ассистентской, в «дежурке» и в кабинете шефа – были «запараллелены», перезвонить ни с одного из них без «трезвона» на всю аптеку было нельзя… И - решетки на окнах! Установленные по правилам, с целью «сохранности имущества» - как она могла забыть про их существование, когда с грохотом рухнуло выбитое витринное стекло и она неслась на второй этаж, чтобы выпрыгнуть в окно?! Она металась по аптеке, как загнанный зверь, попавший в ловушку, внизу уже слышались шаги! И тут в голове мелькнула спасительная мысль: она вспомнила об этой комнате, где, в нарушение всех правил, между стеной и шкафами стояли картонные ящики с книгами – в новой квартире шефа полным ходом шел ремонт, библиотека еще не «переехала»… За ними – она точно знала! – было крошечное пространство, единственное место, где можно было спрятаться… Рванув на себя опечатанные двери «материальной», она, практически с места, в полной темноте «перемахнула» двухметровую баррикаду из ящиков, неудачно, подвернув ногу, приземлилась с другой стороны, и, чтобы не было видно белого халата, вытащила из-под себя и поставила сверху три таких же ящика с книгами…

Можно считать, ей повезло! Прораб с соседней стройки, возвращавшийся домой, заметил подозрительную суету возле аптеки и предупредил шефа… И даже наряд милиции в их район новостроек, на отшибе от «цивилизации», приехал сказочно быстро: через каких-то 10 минут! Однако дальнейшее просто не укладывалось в голове… Для начала один из наркоманов, пойманный шефом в аптеке и собственноручно переданный в руки подъехавших «правоохранительных органов», за время разбора книжной баррикады был ими… благополучно отпущен с миром! Затем последовал «допрос с пристрастием», суть которого сводилась к трем основным моментам:
- «ты была с ними в сговоре» (непонятно только, зачем тогда пряталась!);
- «это дело рук твоего бывшего мужа, наркоманы здесь ни при чем» (ну да, не считая упаковок с таблетками детского димедрола, прихваченных грабителями по принципу "хоть что-то", доза-то для наркомана просто смешная, и рассыпанных ими впопыхах, во время бегства, по двору – бывшему мужу они были крайне необходимы!);
- «если мы сейчас хорошо проведем время, «дело» на тебя вешать не будем»…

Эти 40 минут она запомнила на всю жизнь: все те же вопросы, задаваемые с издевкой по очереди и в разном порядке, самодовольные, ухмыляющиеся морды, сальные улыбочки и скабрезные предложения… В принципе не очень-то жаловавшая милицию и до этого, в тот момент она ее возненавидела! Наконец, «органы» устали… Дождавшись прибытия участкового инспектора, отбыли восвоясии, напоследок отказавшись проехать до соседней аптеки (проверить, все ли там в порядке) и не забыв злобно ей пригрозить: «Еще пожалеешь, сучка!»

Смущенно переминаясь с ноги на ногу, шеф тихо спросил: «Побудешь одна? Мы мигом, только проверим, что там у соседей – а вдруг, и там побывали?» Ей было уже решительно все равно, молча кивнула головой. Шеф с участковым ушли, и она осталась в пустой аптеке, с выбитой витриной… Тихонько сползла со стула на пол, свернулась «клубочком» под столом и замерла…

Потом было много всякого… Была сумасшедшая боль в ноге – разрыв ахиллесового сухожилия и месяц на больничном… Был еще один «допрос с пристрастием» - уже утром, со свежими силами в лице прибывшего следователя… Правда, довести дело до логического конца и обвинить ее во всех грехах милиции, все же, не удалось – во время допроса раздался телефонный звонок и «вышестоящее» начальство, крича так, что трубка просто вибрировала, отборным матом приказало следователю «заканчивать там»… Сработала логическая цепочка – ночью она все же не выдержала и перезвонила знакомому из той, прошлой жизни с мужем, по иронии судьбы курировавшему работу «органов» их района! Знакомый выслушал молча, кое-что уточнил, мрачно обронил: «Уроды…», - и посоветовал: « Пошли их на…! Я утром разберусь…» И был год накатывающей дикой паники с наступлением сумерек, когда она просто не могла находиться в квартире одна…

Ей было тогда всего лишь 24 года… За одну ночь она рассталась с последними иллюзиями молодости и поняла главное: «Всегда и во всем в жизни рассчитывать можно только на себя!»