Конезаводчики

Окончание...
 
С головой у Ладки по-прежнему было неважно, и она всё так же любила носиться, не разбирая дороги. Но мы были терпеливы – понимали, что после пережитого в прокате ей не так-то просто прийти в себя. В итоге мы её более-менее подъездили и, в общем, на неё стало даже возможно садиться без особого риска для жизни.
 
В один из дней Маринка, одна из пайщиков концерна «Старьё берём» и счастливая совладелица кобылы явилась на конюшню с загадочным выражением лица. Торжественно, понизив голос, она сообщила, что вычитала где-то в умных книгах об ахалтекинской породе, про нашу кобылу, что она, дескать, уникальная и, как сейчас модно говорить, элитная. Ну, мы знали, что  Лада с отличной родословной – от известных производителей. И даже документы у нас были.
 
Тут-то мы и задумались. Призвали знакомую ветеринаршу, та внимательно осмотрела кобылу и  пришла к выводу, что ничего страшного по линии здоровья у неё как бы и нет, все проблемы можно устранить при помощи несложного лечения,  и надо бы её того, покрыть. Оно женщинам-то  завсегда полезно для здоровья и бодрости духа, и лошадиным тоже. И в наших светлых головах забрезжили мысли о том, что ежели кобылу покрыть, и всё получится, то жеребёнок-то будет всем на зависть. Породистый и дорогой. Мы его подрастим, продадим, получим кучу денег… Мы живенько мысленно поделили тушку нерождённого (и даже ещё не зачатого) лошарика и воспряли духом. Перспективы маячили самые радужные. Дело было за малым - найти достойного производителя.
 
Стали искать жениха. Вначале сунулись было в бывший прокат – там была парочка достойных кандидатов из ахалтекинцев. Но местное начальство, отчего-то обидевшееся на нас (за что, спрашивается? Мы ж вроде как избавили их от обузы-кобылы) из вредности нам отказало. Ну и ладно. Потом присмотрели красавца-мужчину ахалтекинской национальности, которого каждый день вышагивала по ипподрому неизвестная девушка. Долго шпионили и крались по следу с целью понять, кто они такие и на каком отделении стоят. Наконец, вычислили. И только было собрались приступить к переговорам, как обнаружилось ужасное. При ближайшем рассмотрении красавчик оказался отнюдь не мужчиной. А мерином. Тьфу. Нашему разочарованию не было предела.
 
Тогда мы вынужденно обратили взоры на местные кадры. По соседству друзья держали ахалтекинского жеребчика, тоже выкупленного из проката, по кличке Гундогар (это слово что-то означает по-туркменски, я не знаю точно, что именно, но подозреваю, что «наказание господне»). Проблема была в том, что его ценность как производителя вызывала сильные сомнения. Во-первых, он был тяжеловат для текинца, а во-вторых -  крипторх. Выражаясь доступным языком, с одним яичком; репродуктивность такого жеребца под большим вопросом. Ну и к тому же хромой, с брокдауном на передней правой. На репродуктивность это, конечно, не влияет. Но хромал он не только на ногу, но и как все текинцы, на всю голову. Очень сильно. Означенный красавчик отличался буйным нравом, как и положено жеребцу, и выходил из конюшни исключительно на задних ногах, передними прицельно стараясь нахлобучить окружающих по голове. От этой милой привычки его пытались неоднократно отучить, но никакие, самые драконовские меры не действовали. Владельцы не кастрировали его лишь потому, что было уже поздно, ему было 8 лет, в таком возрасте это уже бессмысленно. В общем, так себе жених, если честно. Но выбора у нас не было. Решили рискнуть.
 
Итак, у нас в распоряжении имелась старая полоумная кобыла с неопределённым заболеванием и хромой жеребец-производитель с одним яйцом. Все шансы заделаться знатными конезаводчиками определённо были нашей стороне.
Мы приступили к делу.
 
Оставалось дождаться, когда кобыла придёт в охоту. Впрочем, учитывая, что мы её откормили на славу, все нормальные природные функции тоже не заставили себя ждать. Прошло немного времени, и кобыла обнаружила явное желание спариваться. Самое интересное -  всегда считается, что у лошадей вроде как нет никаких личных предпочтений. Есть охота, значит, она готова, и личность производителя тут роли не играет. Не тут то было. Когда Ладу проводили по конюшне, все жеребцы в экстазе бились об решётки своих денников, она же оставалась совершенно равнодушной. И только когда её вели мимо денника Гундогара, кобыла начинала вести себя совершенно неприлично. Вставала, отклячивала хвост и её невозможно было стронуть с места. Не знаю, выбрала ли она безошибочно жеребца своей породы или ей просто пришёлся по нраву исключительно он. Но факт остаётся фактом.
 
Мы, конечно, не имели никакого опыта в подобных начинаниях. Это не так просто, как вы думаете – провести случку. Нас пугали со всех сторон, что надо позвать специалистов, что жеребец, как это сказать, может не понять, что он должен делать, и даже понадобится ему помогать, т.е. буквально направлять это самое куда надо. Буквально руками. Я вычитала в книжке, что именно так иногда приходится поступать на конезаводах во время случки. Ко всему этому мы были морально совершенно не готовы, но что делать. Выбора не было.
 
Кобылу вывели на плац. Маринка держала её за оголовье (это уже потом нам объяснили, какие мы были дураки и как рисковали – обычно матку привязывают стационарно или даже ставят в специальный станок, потому что если она начнёт буянить, никакому человеку не удержать, но тогда мы пребывали в блаженном неведении). Маринка отделалась в тот раз легко – кобыла в порыве страсти лишь слегка покусала ей руки. Вывели и жеребца. На наше дурацкое счастье, всё пошло как надо. Гундогар сразу же разобрался что и как надо делать, помощь ему не понадобилась, и принялся старательно и со знанием дела ярить кобылу.
 
Всё шло замечательно. Но как на грех, вокруг плаца немедленно образовался круг зевак, состоявший почти исключительно из детей самого нежного возраста (откуда они только взялись, я не представляю), которые, открыв рот, наблюдали за зрелищем и оживлённо делились комментариями по поводу происходящего. Ленка было попыталась разогнать их сначала при помощи слов, а потом кнута, но это было бесполезно, исчезнув с одного места дислокации, юные ангелочки немедленно материализовались в другом, в не меньшем, а, скорее, в возрастающем количестве. Потом к ним добавились и лица старшего возраста.  Вообще некоторые люди из породы зевак вызывают у меня, мягко говоря, недоумение, судите сами, через некоторое время за оградой плаца собралась уже толпа человек в 50, которые, открывши рот, зачарованно наблюдали, как лошади спариваются. Трудно понять, неужели это такое уж интересное и завораживающее зрелище. Лошадям они, конечно же, нимало не мешали, мы же нервничали.
 
И не зря. Несколько спустя, откуда ни возьмись, возникла толстая тётка неопределённого возраста, которая начала вопить и возмущаться, что это мы тут устроили, ведь «здесь же дети!». Как будто мы их звали! Силком притащили! Откуда они вообще взялись на ипподроме в таком количестве и без надзора родителей, по сей день остаётся для меня загадкой.
 
Ленка, у которой кончилось терпение, в ярости призвала охрану что-либо предпринять по этому поводу; несколько мужиков-охранников прибежали и  попытались по возможности разогнать любознательных зрителей. Впрочем, никуда они не исчезли, а просто заняли позиции чуть подалее. По крайней мере, адская тётка перестала вопить.
 
К счастью, процесс вскоре завершился, мы завели лошадей, и зеваки разошлись. Впрочем, если вы думаете, что они не явились на следующий день, а также во все последующие дни случки, чтобы снова наблюдать, то вы сильно ошибаетесь. Никогда не подозревала, какое количество вуайеристов-зоофилов водится в районе Беговой улицы.
 
- Ну что, - сказал мне метр в кепке Ю.М., когда я заводила Ладу в денник, - Скоро бабушкой станешь. Не сглазил бы, зараза - раздражённо подумала я и как в воду глядела. Сглазил.
 
Жеребёнка не получилось. То ли жеребец-производитель нас подвёл, то ли Лада всё же уже выработала свой ресурс. Не знаю. Да, впрочем, и неважно. Некоторое время спустя возникла возможность переставить Ладу в подмосковную конюшню, там и аренда была гораздо дешевле, и да и лошади было бы лучше на свежем воздухе, вблизи леса, где была возможность выпускать её гулять. Колебались мы недолго. И через пару недель коневоз увёз Ладу на новое место жительства. Там мы не могли навещать её каждый день, конечно, но были надёжные, проверенные люди, которые ей занимались. У нас же в городе оставался ещё Гундогар. Но это уже совсем другая история…
 
Для тех, кто не знает, как выглядят лошади ахалтекинской породы, я подобрала несколько фото, чтобы вы могли составить представление (фото не мои). Наслаждайтесь!