Фотограф

«Чтоб заснуть рядом с кем-то, нужно не бояться утра».
Януш Леон Вишневский, «Молекулы эмоций»

«У них даже романа толком не вышло — так, минутная слабость, клуб одиноких гениталий, вспомнить толком нечего».
Макс Фрай, «Жалобная книга»

«Любить кого-то — порядок, и трахаться — тоже неплохо. Но если делать и то, и другое с одним и тем же человеком, это даст ему слишком большую над тобой власть; это позволит ему запустить руки прямо в твою личность, даст ему долю твоей души».
Поппи З. Брайт, «Рисунки на крови»

На этой свадьбе этот парень был и фотографом, и помошником в
организации и проведении банкета. Я обратила на него внимание еще около загса, где должен быть в очередной раз расписываться мой двоюродный брат. По большей части я была занята критиканством и высмеиванием банальных лицемерных несовременных традиций. Увы, классицисты не дали мне подарить цветы куркумы, пришлось тупо дарить лилии. Я переживала чуть-чуть из-за этого. Отвлекалась, пытаясь незаметно разглядеть за большим профессиональным фотиком этого парня.

Мы вышли с загса по окончании церемонии отбирания свободы. Он бегал среди гостей и молодых, запечетлевая момент. Щелкнул жестоких детей, которые поймали бабочек, стерли слой с крыльев, и удивлялись, почему же насекомые не могут больше летать. Тактично и не галантно отвернулся от звезды солярия и перекиси с прокуренным голосом, которая в силу чрезмерной худобы не устояла на высоких каблуках и упала на пихтовое дерево.

Я обратила внимание на одного друга кузена, который мне был симпатичен еще в детстве. Он, одетый в нежно-бирюзовую рубашку и светлый деним, разговоривал с какой-то отстраненной девушкой в повседневном платье. Краем уха услышала слова: «Посмотрите на Витьку – самому хорошо за тридцать, а невесте вряд ли и двадцать есть». Я хмыкнула – как будто это что-то особенное! К тому же, он молодо выглядит и какое-то время назад разбогател на биржевом рынке и живет припеваюче.

Неожиданно мама сказала, что отец этого парня предлагал ей быть вместе, когда она уже была беременна мной. Надо было соглашаться. Тогда бы я поблагодарила ее за детство. Правда, он потом умер от рака кожи.

Стоять немного надоедало: душно, белые каблуки проваливаются в землю, накрапывает дождик. Мимо меня снова прошел парень фотограф, дотронулся случайно рукой и сказал: «Так вот где эта блондинка в красном, затмевающая невесту». Я улыбнулась и ответила: «Спасибо, но это не так. Кроме того, я еще пока только в процессе превращения в блондинку». Эй, пацанчик, вокруг было много девушек красивее... От прошедшей дрожи захотелось покурить, чтобы остановились надпочечники, вырабатывющие норадреналин. Но – при родственниках я, малокурящая, решила не делать этого.

Через полчаса мы все стояли у кафе. Я разговоривала с двоюродной сестрой. Презжающие машины сигналили, приветствуя свадьбу. Хм, так ведь хорошее дело браком не назовут. Или за рулем были только женщины?..

Начинался дождь, и нас наконец пригласили садиться.
Толпы людей выбегали с моря, по щиколотку в воде, с пляжными сумками на голове. Такова она, моя Юрмала. Капризная и непредсказуемая, поэтому и женского рода.

Тот самый парень принес нам пледы и закрепил их за спинами. Перекидывался фразами с моим двоюродным братом. Потом продолжил фоткать всех с разных ракурсов. Как, например, меня с оголенными коленями и бокалом Martini Asti в захвате коготков с френчем.

После закусок пришло время горячего. Мясо жарить пошел именно он. С моего места мне было все видно. В лучших концепциях фрейдизма, этногенеза и дарвинизма я наблюдала за ним – за наклоном его головы к плечу, пока он держит телефон, поливая вином шашлык, за его губами, пока он пьет из горла тоник, за его руками, руками, руками...

Я вышла к нему. Чтобы не вызывать подозрений, закурила.

- Ты работаешь здесь?

- Да, подрабатываю, - немного смущенно и очень мило улыбнулся он.

- Меня Юля зовут, - я пошла ва-банк. – А тебя? Классическое знакомство, конечно, но без него никак, - я тоже улыбнулась и слегка облизнула верхнюю губу.

- Виталик. Да, общая необходимость для непредсказуемого дальнейшего, - сказал он, передав мангал большеглазому напарнику, и тоже закурил, уже сосредоточившись на мне.

Ви-та-лик... роковое имя для меня, как бы пафосно это ни звучало. Еще один на мою голову и прочий ливер... Меня стало потрясывать. Надпочечники...да куда там, заработали сверхурочно и интенсивнее. Я затянулась, посмотрев в сторону. Секундой позже вместе с дымом выдохнула сковавшее горло напряжение.

Мы курили, смотрели друг на друга прямо и игриво несколько секунд.

- То есть ты заинтересован в нем? – веско спросила я, подняв бровь. Вена на его шее была вздута, но, может быть, от работы на жаре. Заиграла The Cardigans «I Need Some Fine Wine And You, You Need To Be Nicer»

Он насмешливо и внимательно осмотрел меня.

- Почему бы и нет. Не хочешь прогуляться? Точнее, мне нужно съездить в магазин, ты можешь со мной.

- Хорошо.

От эмоций я боялась оступиться.
На наш уход никто не обратил внимания.
Мы подошли к его серой бэхе с четырьмя тройками на номере. Садясь на переднее сиденье, я усмехнулась:

- Переплачивать за такие номера еще актуально, я смотрю.

Он завел машину и сказал, что это давно было, машинка опытная уже.

- А была куплена девственницей? – смеясь, прицепилась я к метафоре.

- Да, я был ее первым мужчиной и все прошло удачно, -подыграл Виталик.

В салоне пахло мускусом и ванилью. Черт, афродизиаков мне еще не хватало! Я старалась не смотреть на его грудь, бедра, плечи, руки, а особенно ладони – мужские руки на руле машины, это такая сексуальная власть – опять этногенез и прочее... Боковое зрение меня провоцировало, и я чуть повернулась к Виталику.

- Ты сам юрмальский?

- Да, здесь моя родина, - с притворной напыщенностью превозгласил он. – А ты где-то учишься?

- Учусь хорошо владеть языком в Латвийском университете, - двусмысленно ответила я.

- Полезное умение, однозначно, - заявил он, припарковался, сказал мне, что скоро вернется, и, дотронувшись до моего колена, ушел.

И хорошо, что так, потому что мое притяжение становилось тяжело скрывать.

Я подправила макияж, нанесла по капле духов в ложбинку между грудей и на запястья. Через минуту вернулся Виталик со спаржей и малиной. И опять этот фрейдизм...

- Ну что, едем обратно.

Я услышала легкое сожаление в его голосе.

Мы вернулись. Я снова села за стол, а Виталик пошел работать, бросив, что еще пообщаемся. Успокоиться и отпустить желание шампанское мне не помогло. Минут через десять я захотела кофе и рядом сидящие тоже. Официантки давно не было, и мне предложили сходить в помещение и заказать его там. Дьявол стоял рядом и искушал.
Я подошла к барной стойке, но за ней никого не было. Заглянула в кухню, и там увидела Виталика, моющего купленное. Он заметил меня и улыбнулся:

- Привет еще раз, Юлечка! Заходи.

Предательское сердце билось слишком сильно.

- Я, собственно, по делу, зашла попросить четыре белых кофе.

- Хорошо, я скажу Яне. Подержи, пожалуйста, - и протянул мне блюдо с малиной.

Повернулся спиной и передал мой заказ в окошко рыжей веснушчатой девушке. Я имела возможность рассмотреть его сильные ноги в обтягивающих джинсах (хорошо что это были не шорты, ибо для меня они в топе асексуальных мужских вещей), его притягательные ягодицы и самый главный мой фетиш – спину, обтянутую темно-зеленой майкой. Я беззвучно выдохнула и потерла переносицу. С-л-и-ш-к-о-м н-е-в-ы-н-о-с-и-м-о, чтобы игнорировать...

- Ну вот, через пару минут кофе будет готов, - снова улыбнулся Виталик и поправил мне прядь волос. Он был так близко, что я с удовольствием заметила и его возбуждение.

- Любишь малину? – на нижнем регистре поинтересовался он.

- Люблю... У тебя такая сексуальная улыбка. Черт, это все такие банальности, от которых меня тошнит, но это правда, какая она есть.

Вместо слов он взял малинину и провел ею по моим губам. Я втянула ягоду вместе с пальцем и стала облизывать его. Мне нравилась его реакция, то, что я читаю в его глазах, его язык тела. Заиграла Christina Aguilera «Desnudate». Думаю, Виталик – в отличие от меня – не знаком с испанским, потому что слова «Desnudate, quítate la ropa, librase ahora. Dime tus fantasías. ¿Estás listo? Ay! Dámelo duro. Me tienes tan mojada» были слишком актуальны сейчас («Разденься, лиши себя одежды, освободи себя. Скажи мне свои фантазии. Ты готов? Ах! Давай мне это старательно. Ты считаешь меня такой влажной»).

Он властно притянул меня к себе и начал целовать.
Мимо пробежал мальчик, спрашивая у девочки, хочет ли она попробовать вкусную кровь с его руки, которую он сам прокусил. Извращенцы-дети.
Виталик потеснил меня к туалету. Не отрываясь, мы оказались в сияющем и пахнущем фрезиями клозете. Он прислонил меня к полочке и я обвила его ногой. От него так потрясающе сексуально пахло пряным одеколоном и потом, снова дарвинизм...

- Подожди! Нужен презерватив, - заявила я.

- Да, конечно, у меня в кармане.

Вероятно, они были куплены вместе со спаржей и малиной. Я губами натягивала средство защиты, а он исследовал чуть шершавыми подушечками пальцев мою грудь.
Как только я закончила, Виталик перевернул меня к стене лицом, я выгнулась и он начал ласкать рукой меня, уже донельзя возбужденную, после чего наконец аккуратно вошел. Я не сдержалась и стала скребсти стену ногтями, наслаждение разливалось толчками и волнами, а он все не убирал руку с моего клитора и пальчик с попки, и через несколько минут мы кончили. Я повернулась к нему, прикусила за ухо и старалась отдышаться. Уши заложило. В глазах было темно. Во рту пересохло. Услышала:

- Тебе понравилось?

- Еще спрашиваешь! Хорошие познания женского тела, молодец.

Когда мы вышли, гости уже расходились.

- Моя работа закончена. Хочешь поехать покататься?

- Давай. А потом пойдем на море.

В дюнах мы курили, пили гранатовый сок и фоткали друг друга. На скамейке, обнявшись, обсуждали прохожих, дышали йодистым воздухом. Голова кружилась. Было хорошо.

- Поехали на Мангальсалу? – предложила я. – Но это далеко, от Булдури около часа езды, рядом с Вецмилгрависом и Вецаками.

- Я слышал, но не был там. Там соединяются залив и Даугава, ходят корабли, плавают лебеди, есть маяк, можно походить по дамбам и мосту.

- Именно. А до этого узкая дорога с ароматной зеленью и болотце, где так забавно квакают лягушки. Меня очень вдохновляет это место. Правда, там еще локатор есть, но я надеюсь, второй нос у нас не вырастет от радиации.

Мы ехали, слушая Шакиру. Я чертила ногтем контуры его татуировки на шее сзади. Он рассказал, что учится на фармацевта и я высказала свое мнение о тотальной коммерциализациии и бесполезности этой индустрии фальсификации. Он делился забавными и любопытными случаями из своего студенчества и предмета изучения, пока мы гуляли.
А потом снова пошел дождь. Его руки уже не спасали от ветра.

- Ну что, отвезу тебя домой? – неизбежное произошло. La fiesta es acabada, праздник закончен.

- Да. Уже пора.

Я попросила его высадить меня у остановки, чтобы он не знал, где я живу.
- Я хорошо провела время. Спасибо тебе, Виталик.

Он смотрел в сторону и вертел на пальцах ключи.

- Я так понимаю, это единственная встреча.

- Ты понятливый, - горько улыбнулась я.

- Мне было хорошо с тобой. Обещай, что свою свадьбу будешь праздновать там же, - он повеселел.

- Не обещаю, - рассмеялась я и обняла его, снова чувствуя его желание, которое накрывало и меня вновь. Но я хорошо знаю, какого типа это разрушающие отношения. Я уже хлебнула их. Они хороши только на один раз. Иначе - тоскливо. Привязываюсь. Поэтому – достаточно.

На пассажирском месте он найдет мою красную помаду и диск притягательного Роба Томаса. Есть в них какое-то сходство.

It’s never easy and you never know
What leaves you crying
And what makes you whole
There ain’t no way that I can hold it down
Falling to pieces
Forever in doubt
But it’s alright
Why don’t you tell me again
How you’ll still be there
When the heartache ends
Rob Thomas «When the heartache ends»