Секретарь. 6 часть. окончание

Кабинет Федора Сергеевича,- младшего заместителя старшего директора, произвел на меня то же впечатление, что и на человека, по ошибке забредшего в чужой дом.
-Простите,- пролепетала я, изучая длинные ряды стульев, с сидящими на них студентами.
-Прощаем,- хором ответили парни, повернув все, как один, свои стриженные головы в мою сторону.- Присаживайтесь к нам,- выкрикнул кто-то из них,- для вас место всегда найдем.

-Разговорчики!- пресекая дальнейшие пацанячьи словопрения, рявкнул красивый мужской голос, и в кабинете повисла тишина. -Что вы хотели?- чуть мягче спросил меня тот же голос, доносившийся из-за полуприкрытой двери маленькой подсобки.
-Меня направили к вам,- нетвердо произнесла я, со страхом глядя в глаз говорящему, смотревшему на меня в дверную щель.

Глаз несколько раз моргнул, затем послышался звук, похожий на цвирканье(обычно так делают люди, которые на данный момент не располагают наличием зубочистки, поэтому извлекают застрявшие кусочки съеденной за обедом пищи методом высасывания ее из межзубного пространства)

-Похоже, я ошиблась дверью,- пробормотала я, отчетливо помня, что цифра 38(номер нужного мне кабинета), украшавшая эту самую дверь, не привиделась мне.
-Похоже,- весело пошутил мужской голос, и глаз, по-прежнему смотревший на меня в щель, снова мигнул.

Парни в кабинете зашушукались.
-А вы не подскажете,- спросила я, краснея и сосредотачивая свой взор на дверной петле,-Как найти Федора Сергеевича?
-Да вот же он!
-Это Федор Сергеевич!
-Вы пришли именно туда, куда следовало!- вразнобой загалдели студенты.

Я несколько посуровела, не понимая, зачем человек за дверью подсобки конопатил мне мозги, разыгрывая никчемную комедию.
-Да не обижайтесь вы,- красиво улыбнулся тот, появляясь, наконец, на всеобщее обозрение, и тут же отдал мне указания:
-Наведите в подсобке порядок, я там малость насорил, и поставьте чайник, я хочу кофе!

Оглядывая настилы чуланчика, утыканные кучей рулонов и кипами исписанной макулатуры, я думала…да ни о чем я не думала, просто машинально подравнивала съехавшие на сторону листы бумаги, да аккуратно складывала в своеобразную поленницу рулоны, отчего те постоянно норовили соскользнуть друг с друга.

В кабинете галдели парни, упрашивая, нет, буквально умоляя Федора поставить им зачет, и льстиво уверяя его в том, что он сама доброта.
-Да идите вы,- слегка размякнув, отмахивался от них мой шеф(высокий, темноволосый красавец), восседая за массивным, дубовым столом(подарком благодарных родителей одного из студентов).- Ладно, давайте свои зачетки и валите отсюда.

В тот день я часто(каждые полчаса) поила Федора крепким, вонючим кофе и кормила шоколадом. Мужчина нисколько не стеснялся просить меня «привстать-налить-принести» чайник с кипятком. Кофе он наводил сам, всыпая левой рукой добрую столовую ложку черного порошка в рыжеватую воду и энергично размешивая. Одновременно он подписывал какие-то бумаги правой рукой, и, зажав телефонную трубку между плечом и ухом, переговаривался о встречах, откусывая иногда от плитки шоколада, которую я любезно держала у его рта(по его жаркой просьбе) внушительные куски.

А ближе к четырем часам вечера в его кабинет ввалилась братия, состоящая из подвыпивших завучей, учителей, замов и директоров. Замыкала процессию толстая, стервозная барышня. По тому, как она зыркнула в мою сторону и тут же дотронулась до обручального кольца на руке, я поняла, кем она приходится шефу, и что означает фраза: «Между молотом и наковальней».

От взгляда женщины могли с легкостью задымиться жалюзи на окне, рядом с которым я сидела, изучая погасший монитор компьютера. Я же стойко переносила ее едкие речи по поводу бестолковых практиканток в чересчур обтягивающих брюках(к сожалению, в тот день меня угораздило втиснуться именно в них).

К концу рабочего дня, неимоверно устав от кричащих всякие непристойности пьяных людей, я попросилась домой.
Федор отпустил меня насовсем, повторив в точности то же, что и его жена пятнадцатью минутами ранее.
-Вы можете больше не приходить.
В моем практикантском дневничке стоял зачет и роскошная роспись: Завьялов Ф.С. , похожая на раскинутые орлиные крыла и занявшая своими вензелями половину измятой страницы.

Конец.