Немецкий.

На третьем курсе иняза к нашему основному английскому языку добавили всем (почему-то?) ненавистный, второй – немецкий.
         Не заладилось с самого начала. Первый наш препод, Василий Васильевич,   работал еще и на киностудии «Беларусьфильм», озвучивал там фильмы. Язык он знал, конечно, прекрасно. Но мы, учуяв правильно его слабость рассказывать о киношной кухне, с первых  минут урока пытались переводить тему с немецкого на кино. Небезуспешно! Мы целыми уроками только о съемках и слушали. В конце получали домашнее задание, которое можно было и не делать, все равно спросить не успеют, а тут – по всем предметам другим завал, как всегда. Не до немецкого…
         Первый семестр кое-как пережили, отделались каким-то зачетом.
         А второй семестр пришла преподавать пожилая Марго Пенсионерка, вся такая расслабленная. Теперь уже ей не до немецкого было - прямо в доме напротив жила ее дочь, только что родившая внучку по имени Рита, в честь бабули.
         Каждый урок мы начинали с вопроса: «Ну, как там Ваша внучечка? Угукает уже?” Марго пол-урока рассказывала, потом, дав нам домашнее задание, отпрашивалась у нас: «Можно вы тихонько посидите, а я к внучке забегу на минутку?» «Конечно!»- благодушно шепотом и хором отвечали мы –  "Мы ж понимаем!"
         Но сессия все-таки наступила. Слишком быстро! Нас охватывал ужасный ужас, потому что, проходя по коридору  мимо аудиторий, в которых сдавали немецкий язык другие группы, мы переглядывались, не понимая ни слова из их причитаний. Они сидели на скамейках, зубрили, и друг другу рассказывали тексты перед входом к экзаменаторам. Да, скорее всего это был немецкий, но нам, в принципе, было по барабану тогда, что сдавать - немецкий или японский – знали мы их одинаково.  
         Зашла первая четверка. Прошел час. Никто не выходит. В прозрачную пластиковую стенку видим, что все сидят на своих местах, никто до сих пор к экзаменатору не подсел. Боятся! А экзаменатор нам такая досталась, что при упоминании только ее имени, все шарахались и крестились. Кличка у нее была фрау Гиммлер, она была не просто строгая, а какая-то злая-презлая. К тому же, очень педантично относилась к тому, что именно проходили в течение семестра. И спрашивать старалась не просто по билету, а по всему материалу. К тому же только в том исключительном немецком порядке, в котором материал подавался в учебниках.
         Прибежал наш рыжий толстый и единственный в нашей группе мальчик Игорь. Он у нас и английского-то не знал никогда на «тройку», а уж «тройка» по немецкому для него ОСКАРом бы была!
         - Девки, дайте хоть что-нибудь читануть. Что ты читаешь?
         - «Die Malerei ”(живопись, по-немецки),- отвечаю.
         - Что это?
         - Что-что…Тема такая малярийная…
     Вышла злая фрау Гиммлер: "(по-немецки) – Заходите, кто-нибудь. Эти сидеть будут вечно, не готовы до сих пор (а зашли отличницы первыми!). Вы, давайте, мужчина, ведь!"
        Мы сперепугу нашего Игорька запихали, чуть не сбив Гиммлершу с ног! Захлопнули дверь!
        Через полчаса полной тишины выскочил первым Игорь, девчонки, сопровождаемые, наверно, немецким матом – следом за ним! И фрау Гиммлер со своим строгим черным портфелем - тоже бегом, хлопнув громко дверью, в кабинет нашего декана!
        Рассказывали девчонки, ржали мы и от страха и от их рассказа так, что слезы ручьем текли:
        Игорь, как и все, отсидел положенное время, и фрау Гиммлер  его выперла первым отвечать.
        Начал он с последнего, третьего, вопроса билета. Лексика первого семестра. Поскольку Игорь тоже знал о «немецком порядке» экзаменаторши, и у него была шпора-гармошка (Вы знаете такую разновидность шпаргалки!), начал он бодро. Гиммлер опускала глаза в свой словарь, чтобы назвать слово по-русски, Игорь в то же время смотрел под парту в «гармошку», и называл это же слово по-немецки. Переводил , то есть. Так они продвинулись слов на десять уже. Но тут, Игорь почему-то случайно вырвался вперед - назвал очередное немецкое слово раньше, чем наша фрау затребовала это слово по-русски. То есть,у  него еще не спросили, а он уже перевел.
        Фрау Гиммлер вскочила, увидела у него в руках шпору и вырвала ее со словами: «Следующий вопрос билета! За этот Вам кол!»
        Игорь еле прочитал его в билете по-немецки (числительных много ): «24-ый  (по-моему?) Съезд Коммунистической Партии». Когда начал говорить по-немецки: «Майкл Горбачев …",  она скрипнула зубами так, что у остальных в аудитории шерсть дыбом встала, процокола к  окну… Не поворачиваясь к аудитории, зло-зло говорит:" Hehr Igor! Das Thema, bitte!»
       - А можно я не «О моей стране» ( ему досталось), а про малярию, я лучше знаю?
       -??? – Гиммлер чуть не упала  в обморок …
  Игорь бодро начал: «Ich bin krank… So krank-krank… Das Themperatur... So big-big… (Я больной…)….Такой больной-больной…Температура.…Такая высокая-высокая…)
        Вот тут фрау Гиммлер и напала на него, да на девчонок!
Сдавали мы немецкий раз семь…
        Так его и не знаем. Чуть-чуть. По магазинам пройтись, купить сувениры домой …