Литературное безвкусие и послевкусие.

(Выдержки из дневника, влюбленной в свою профессию журналистки).
Каждые две недели, я выдаю читателям на-гора – культурный минимум. Того, что каждый из них должен хотя бы раз за 14ть дней почитать, послушать, посмотреть. Всего три позиции. Казалось бы, не так уж много. Но это только с сугубо вашей - читательской стороны. Или здесь же публикуемая мной авторская колонка особого мнения. По поводу и без. Надувшись, как павлин перед брачными играми, я пытаюсь расписать новый взгляд на привычные вещи. Друзья читают, ставят смайлики, вместо критики. Хотя я и без них знаю, что и этот взгляд уже давно претит. Журналисты таскают друг у друга мысли. Разбавляя или расписывая их по-новому. Но все одно – никогда особое мнение не будет пользоваться той популярностью, которую получает колонка «Мода». И я тоже в нее обязательно напишу. Как-нибудь потом.

Понедельник
Вычитывая тонны книг и книжонок, мне кажется, я уже давно потеряла литературный вкус. И если раньше томик Достоевского нет-нет, да и оказывался у меня на спальной тумбочке, то сейчас это очередной модный автор. И только от меня зависит, каким его увидят читатели. Романтичная эгоистка. Все, как по Бегбедеру. В лучших традициях Мураками. За тремя позициями культурного минимума – ежедневные вычитки новых опубликованных романов, повестей, рассказов. Новые авторы, делающие себе имя на шокировании, эпатажности, пошлости. Они вообщем-то далеки от литературы. Их труд – дешевая реальность, располагающаяся в ровных рядах полок с логотипом «Модно!». И перебарывая себя, зная, что очередной шедевр написан тетенькой с Рублевки, я протягиваю книгу знакомой кассирше. В удивлении она вскидывает брови, но молча выбивает: 220.80. Двести двадцать рублей и восемьдесят копеек, уже через пару дней отправятся на полку моего книжного шкафа. Надписей там ней нет. И только я знаю содержимое этих самых полок. Будь то ширпотреб или те редкие литературные жемчужины, что заставляют мое сознание трепетать от восторга.

Вторник
Задание редактора – для журналиста закон. Но, как и в повседневной жизни, закон, если очень хочется – можно обойти. Несколько раз вместо модных книжонок, я всовывала новые работы мало известных авторов. Или наоборот, классиков. Несколько раз прокатывало. Пару раз материалы возвращались на доработку. Иногда я подробно описываю все недостатки той или иной книги, а в опубликованном виде получаю всего пару минусов и пару плюсов. «Места на полосе не хватило. Пришлось вырезать» - объясняет редактор. Я киваю, но газету не смотрю. Не хочу думать, что мой читатель потратит двести двадцать рублей и восемьдесят копеек на то, что можно смело уценить до двадцати.

Пятница
Я люблю писать. Это помните, как у того известного: «Мне кажется, я исчезну, если перестану писать…». Вот и мне всегда так казалось. Что мое мнение настолько важно и нужно, что читатель определенно захочет узнать его получше. Каждую неделю. По субботам. Развалившись на любимом диване с чашечкой кофе в руках, он залезет на сайт. В колонку «Особое мнение» и будет с жадностью внимать то, что я поведаю ему на сей раз. Романтичная эгоистка. Безумно влюбленная в свое дело. Или в своего читателя? Все одно. Постепенно вместо колонки, ему предлагалась обычная статья по тому или иному поводу. Читатель редел. Редели и мои мысли. Литературное безвкусие оно, знаете ли, как месяцы тяжелой лихорадки. Ты еще не совсем понимаешь, что болен, но знаешь, что уже точно не здоров.

Четверг
И радует и раздражает, что и в этом своем эгоизме я не одинока. О, сколько журналистов-внештатников, вот так трудящихся за несколько копеек или просто на голом энтузиазме, уже давно потеряли свой слог. И предлагают вместо хороших и полных статей, набор мыслей, надерганных у своих коллег - таких же, как и я, писак.

Пятница
Любимый журнал уже давно не покупается. Он перешел из разряда читаемого в разряд просматриваемого и потому больше не живет у меня на рабочем столе. Пролистываю старые номера «Факела» и начинаю думать, что вместе с ним пропали и "вкусные" журналисты. Да, именно "вкусные". Стопочка «Факелов» в ящике стола. На ночь – пара безвкусных романов. Завтра – сдавать новый материал. А пока – 8 пошлых, эпатажных картин; диск с музыкой, от которой хочется летать, группы, основанной еще, когда я училась классе в третьем; и пара книг. Ни одна из них в культурный минимум не пойдет. Редактор требует материал настойчиво. Но не слишком. Чтобы у меня был в запасе еще день. Она знает – мне тошно писать о "невкусном". Но пару раз так было. Без зазрения совести я налила немало дегтя в киноновинку, от которой пришла в восторг половина населения нашего маленького города. В тот день, я помнится, жалела о том, что не пью.

Воскресенье
Превратиться в ремесленника можно и за два года. И за сутки. Мне потребовалось несколько лет. И всего пара недель, чтобы перебороть себя, выкинуть с полок этих якобы новых литературных гениев. Я люблю деревья. Пришлось сложить всю стопку в большие плетенные ящики. Костер в честь обновления меня не был разложен. Помните, уйти обратно можно всего за сутки? Кто знает, может завтра, я открою этот самый ящик в немом восторге. И снова перечитаю молодых эпатажных авторов. Но думать так все же не хотелось бы.

Среда
Кино, книги, музыка… Оценить все это практически невозможно. Это сугубо лично. Ведь все эти вещи, как предметы искусства – кому-то нравятся, кому-то нет. Воспитать в себе литературный вкус очень сложно. Можно бросить эту затею, поддаться веянию моды и мнению большинства. Читать книги, которые попадают в топы, слушать музыку, которую рекомендуют радиостанции и ходить в кино только на премьеры. Я не говорю, что это плохо. Это просто по-другому. Что-то, что не мириться с моим видением вещей. Я не хочу хоронить в себе эстета, влюбленного не в пепси-колу и «Симпсоны».

Суббота
Без постоянного самосовершенствования и поливки своего собственного, пускай немного эгоистичного, «Я», журналисту никогда не стать журналистом. А лишь его тенью в толпе подобных ему писак.

С любовью к моим читателям.