Незабудки

Солнечный лучик деловито отодвинул кружевную занавеску, спрыгнул с окна на постель, торопливо пробежался по простыни, забрался на подушку и шаловливо дотронулся до лица спящей шестилетней девочки. Задумавшись, погладил её по щеке, скользнул по курносому носику и задержался на закрытых глазах, запутавшись в длинных пушистых ресницах.

Олеся улыбнулась ему сквозь сладкую утреннюю дрёму, с наслаждением потянулась всем телом и, проведя рукой по лицу так, словно желая поймать шалуна, открыла глаза. По тишине, царящей в доме, она поняла, что проснулась раньше всех.
Комната была залита солнечным светом, словно разбудивший её лучик не пожелал оставаться в одиночестве, и пригласил поиграть своих друзей. Своей игрой они создавали ощущение праздничности и особенности начинающегося дня. Олеся села на кровати, вновь счастливо улыбнулась солнышку за окном и решила, что сегодня утром ей обязательно нужно сделать что-то хорошее, чтобы и для просыпающихся домочадцев этот день начался так же замечательно, как и для неё.

Болтая в воздухе босыми ногами, она мысленно перебирала варианты. Может быть, подмести везде полы, пока все спят? Но нет, она может разбудить родителей и тогда уже приятный сюрприз вряд ли получится. А может, навести идеальный порядок в своей комнате? Тоже нет, потому что это была комната не только Олеси, но и её сестры, безмятежно спящей сейчас у противоположной стены. В любом случае, Олеся своей деятельностью могла не обрадовать, а наоборот, только огорчить родителей и сестру. Поэтому она решила немного подождать, выйдя во двор. Осторожно соскользнув с кровати, она начала потихоньку одеваться.

Перед тем, как открыть дверь в комнате, она бросила взгляд на спящую сестру. По подушке к её лицу крался один из лучей-шалунов. Олеся, улыбнувшись, погрозила ему пальчиком, подошла к окну и, встав на цыпочки, задёрнула штору. Луч исчез, и в комнате воцарилось спокойствие. Почувствовав лёгкую гордость за то, что спасла сестру от нежеланного пробуждения, Олеся потихоньку вышла из комнаты.

Выйдя из дома, она устремилась по обложенной камнем дорожке между цветущих клумб в сад. Олеся очень любила свой двор. Он был для неё огромным миром, полным неразгаданных тайн. Перед воротами, на том месте, где раньше стоял старый дом, она вела археологические раскопки. И каждая добытая ей вещица, будь то стеклянная бусинка или осколок керамики, старательно отмывалась, датировалась обязательно веком до нашей эры и складировалась музейным экспонатом в сарае, где периодически проходили экскурсии. В увитой виноградом «Изабелла» беседке была школа. Олесе очень нравилась её учительница, поэтому она изо всех сил пыталась ей подражать, усаживая за стол кукол и, рисуя мелом на прямоугольном куске фанеры, давая им уроки арифметики и чистописания.

Но самыми загадочными были лужайки, поросшие густой, сочной травой, огород с разросшимися кустами малины и, конечно же, сад с множеством причудливых, больших и маленьких, деревьев. Именно там можно было спрятаться между зелёных зарослей, оставаясь невидимой для окружающих, скрыть какую-нибудь «военную тайну» от всех в колючих кустах, встретить удивительные по форме фрукты и с удовольствием есть их сидя прямо на шершавом стволе дерева, наблюдая с высоты за тем, что происходит там, внизу.

Идя по дорожке, Олеся восхищалась красотой и свежестью утра. Высокое чистое небо, нежное тёплое солнце, воздух, напоённый ароматами цветом, разноголосое пение птиц… Смотря на всё широко открытыми, восторженными глазами, Олеся чувствовала себя на вершине счастья. Она любила весь мир и, как ей казалось, мир отвечал ей взаимностью. Как иллюстрация к охватившим её чувствам вспомнилась песенка, выученная в музыкальной школе:
Выглянуло солнышко, блещет на лугу,
Я навстречу солнышку по траве бегу,
И ромашки белые рву я на лету,
Я веночек сделаю, солнышко вплету.

Напевая её, Олеся вприпрыжку побежала вглубь сада.
День искрится радостью, вдаль меня манит,
Надо мною радуга весело звенит,
У реки под ивою слышу соловья,
Самая счастливая в это утро – я!

Она чувствовала себя не просто девочкой, а героиней этой песенки и ей казалось сейчас, что песенку написали специально для неё:
Собрала в ладошки я чистую росу,
Радугу и солнышко я в руках несу,
И дразню я песенкой ветер озорной,
И танцуют весело все друзья со мной.

Допев песенку до конца, Олеся остановилась. Взгляд её упал на незабудки, росшие рядом с дорожкой. Видевшая уже много раз эти незатейливые цветы, Олеся вдруг как-то совершенно по-иному посмотрела на них. Удивившись такой перемене в своём восприятии, она опустилась на колени и стала их рассматривать. И чем больше она их рассматривала, тем сильнее охватывало её восхищение этими, простенькими на первый взгляд, цветочками.
Нежная зелень продолговатых листиков, упругость и одновременно хрупкость тонких стебельков, небесная голубизна лепестков с беловатыми прожилками… Всё было таким совершенным, почти что нереальным в своей идеальности, что в какой-то момент Олеся даже не поверила себе. Она протянула руку и пальчиком осторожно дотронулась до одного цветка, чтобы убедиться в том, что он действительно существует.

Это было изумительное, чудесное открытие. И сделав его, Олеся решила, что должна обязательно с кем-то им поделиться для того, чтобы другие тоже увидели эту практически неземную красоту, чтобы эта красота согрела их сердца. Она соберёт букет незабудок и подарит его своей сестре, Марине. Той будет очень приятно получить такой подарок с утра. Она увидит всю необычность этих цветов, удивится и обрадуется им. А ещё, наверное, она поставит их в маленькую глиняную вазочку с зелёными разводами, прямо рядом со своей кроватью и будет смотреть на них и с теплотой думать о ней, Олесе, собравшей для неё такие дивные цветы.

Так думала Олеся, собирая букет. Она очень любила свою сестру. Они с Мариной были совсем разные. Марина – на 9 лет старше, темноволосая, кареглазая, с твёрдым и решительным характером, и светловолосая, голубоглазая Олеся, хрупкая и мечтательная. Наверное, именно из-за разницы в возрасте, внешности и характере, Олесю всегда так тянуло к общению со старшей сестрой. И, наверное, именно поэтому Марина и стала первой, с кем Олеся захотела поделиться только что открывшимся ей чудом.

Когда букет был собран, Олеся с удовлетворением оглядела его, сжала покрепче в кулачке и осторожно, чтобы не нарушить ненароком известные только ей законы гармонии, торжественно двинулась домой.

Проходя мимо комнаты родителей, по звукам их голосов Олеся поняла, что мама с папой уже проснулись. И ей хотелось, чтобы Марина тоже проснулась, но только чуть-чуть, ещё не до конца. Хотелось, чтобы первым, что увидит сегодня сестра, были её чудесные цветы. Ведь они были достойны того, чтобы начать собою день.

Но Марина ещё спала. Её тёмные волосы красиво разметались по подушке, на щеках играл розовый румянец. Полюбовавшись сестрой, Олеся, уже не в силах сдержать свой порыв, присела на корточки у изголовья её кровати.
- Мариночка, - тихо, почти шёпотом, позвала она. – Мариша…
Сестра недовольно пошевелилась.
- Ммм… Чего тебе? – спросила она, не открывая глаз.
«Это ничего, - подумала Олеся. – Это потому, что она ещё не знает. Сейчас она увидит цветы и всё поймёт» И, поднеся близко к лицу сестры букетик незабудок, Олеся сказала:
- Маришечка, посмотри, что я тебе принесла!
Марина открыла глаза и с недоумением уставилась на цветы.
- Ты чего, Олеська? Траву какую-то притащила… Совсем, что ли?!
У Олеси от обиды на мгновение перехватило горло.
- Мариша… это же цветы, незабудки, – сбивчиво начала она. - Ты только посмотри, какие они красивые! Я для тебя их собирала… А хочешь, я их поставлю в вазочку возле твоей кровати?
- Да что ты ко мне пристала со своими цветами?! – в голосе Марины звучало плохо скрытое раздражение. – Не нужен мне всякий хлам возле кровати! И вообще, иди отсюда и не мешай мне спать!
И Марина, закрыв глаза, стала демонстративно отворачиваться от Олеси.
Ошеломлённая Олеся, всё ещё не веря услышанному, рукой с цветами дотронулась до плеча сестры.
- Ма… - робко-отчаянно начала она.
- Убирайся, я тебе сказала! – неожиданно сорвалась на крик Марина и с силой оттолкнула Олесину руку. – Ненормальная!

От Марининого толчка и от неожиданности Олеся непроизвольно разжала кулачок и цветы, разлетевшись в разные стороны, рассыпались по полу. Некоторые соцветия отлетели от стебельков и теперь беспомощно лежали, как осколки разбившегося вдребезги неба.

В ужасе уставившись на них неподвижным взглядом Олеся чувствовала, как меняется всё вокруг. Тёплую и светлую комнату скользкими щупальцами начала опутывать холодная мгла. Олеся не могла сказать, было ли это наяву или только в её голове, но она отчётливо ощущала впивающиеся в кожу, и бугрящие её изнутри острые иглы холода, и видела, как темнота наполняет комнату, всё больше поглощая светлое пространство на полу, где лежали разбросанные цветы. Ей хотелось кричать от боли, в момент наполнившей всё её существо, но жалко было не себя. Было жаль эти удивительные по красоте цветы, не понятые и так незаслуженно-жестоко отвергнутые сестрой.

Видя неумолимое наступление темноты Олеся, встав на колени, быстро собрала незабудки в ладошки и, прижав их к груди как драгоценность, бросилась вон из дома.
Забежав в укромное местечко за сараями, где её не могли найти, Олеся, всё так же прижимая к груди цветы, села на колени и заплакала.

Мир стал совсем другим, холодным и злым. Померкло солнце, перестали петь птицы, и из воздуха исчезло что-то важное. То, без чего нельзя дышать. Без чего нельзя жить. Олеся чувствовала, что не нужна этому миру. Ни она, ни её несчастные цветы, так отчаянно смятые теперь ладошками. Она хотела рассказать об их красоте, но её не поняли. Она хотела защитить их, но не смогла, а сделала только хуже. И вот теперь они беспомощно умирали в её же руках.

Она сидела, чувствуя ладонями тепло умирающих цветов, и первый раз в своей жизни плакала молча, сердцем. Из голубых глаз её катились крупные слёзы, и казалось, что с каждой слезинкой выходит часть хрустальной чистоты её внутреннего света. Слёзы скатывались по щекам, падали на её платье и на сжатые ладошки, упорно пробираясь между пальчиками внутрь, словно хотели своей живительной влагой вдохнуть в увядающие цветы жизнь.

В какой-то момент она отняла от груди, разжала мокрые от слёз ладошки и посмотрела на растения, потерявшие свою свежесть и первозданную красоту. «Они умерли, - подумала Олеся. – Я убила их. Нужно их похоронить»

Не вставая с коленей, она расправила юбку, осторожно положила на неё помятые стебли и пальчиками начала выкапывать ямку в земле. Когда ямка была готова, она бережно опустила туда цветы и засыпала их сверху землёй. На образовавшийся небольшой холмик, уже помимо её воли, упали две слезы.
- Простите меня, незабудки, - прошептала, всхлипывая, Олеся. – Я вас никогда не забуду.

Она сложила руки на коленях и, скорбно опустив голову, так и осталась сидеть возле своей первой в жизни могилы.
- Олеся! Олесенька! – вдруг вывел её из ступора мамин голос, раздавшийся со двора. – Ты где, девочка моя? Иди сюда!

Олеся встала за затёкшие от сидения ноги, отряхнула руками колени, затем оправила на себе платье. Немного подумав, ладошками растёрла по лицу остатки невысохших слёз и, полувздохнув-полувсхлипнув, двинулась на мамин зов.
Неожиданно она остановилась и, оглянувшись, посмотрела на могилу. «Простите, - виновато подумала она. – И прощайте»

И, попробовав принять беззаботный вид, она наконец-таки вышла из-за сарая навстречу матери.