Грузчик

- Я больше не люблю тебя… - услышал Григорий Супонин по утру, когда обувался в стоптанные нечищеные ботинки в спальной комнате. Там он их бросил по чистой случайности у кровати, на которую свалился подкошенным снопом( пьяным и сквернословящим)дабы поспать.
« Понты» - сверкнуло в воспаленном мозгу мужчины. Он нахмурился, а затем, неуклюже присев, начал с ожесточением шнуровать ботинки, двигая при этом локтями, словно поршнями, и искоса посматривая на супругу.
- Пойди водички попей ,- съязвил он с удовольствием и растянул губы в ухмылке. - Небось пересохло там всё, - добавил он, ощупывая взглядом целомудренно запахнутый халатик жены в районе бедер, и поиграл бровями.
Его вторая половина,- задерганная жизнью и обстоятельствами особа по имени Наталья,- на сей раз не отступила в тень, пугливо скукожившись. Она встретила взор мужа своим,- пристальным и немного удивленным. Ее красивые глаза чуть шире распахнулись, а губы, которые давно никто не целовал, едва заметно дрогнули.

Григорий кашлянул, отворачиваясь.
- Тогда проспись, - посоветовал он, как бы невзначай, вставая и широко разводя крепкие руки в стороны.- Не приставай ко мне с глупостями, - натягивая куртку, пробурчал он привычные слова. - Мне на работу, я опаздываю. Если честно, то и без тебя тошно.
- Уходи, - ответила ему супруга с надрывом и задышала чаще, обхватив свою тонкую шею руками. – Насовсем уходи. Освободи мою квартиру, чтоб больше я тебя здесь не видела.

И всё.

Больше ни слова. Ни тогда, когда он прошел в спальню забрать старый, видавший виды чемодан, ни даже тогда, когда, отчего-то не удержавшись, оглянулся на пороге квартиры.
Наталья стояла в прихожей, как соляной столб, - неподвижная и беззвучная. Ее глаза, ожившие и какие-то чужие, осмотрели Григория с ног до головы, как будто вбирая в себя весь образ целиком, без остатка, и закрылись.
Молчание повисло в воздухе между двумя людьми коромыслом с одним пустым ведром.
- Смотри, я за язык тебя не тянул,- наконец ляпнул, ухмыляясь, Григорий, мысленно накреняя воображаемое ведро, болтающееся на петле деревянной дуги, к себе. - Еще пожалеешь, - мстительно изрёк он, философски прищурившись. - Все бабы жалеют, и ты не исключение.
Сказал и с силой хлопнул дверью. В подъезде жалобно мяукнул кот. Послышался град скверных слов и серия нетерпеливых шагов.

Однако, не всё так просто в этой жизни. Череда неприятностей, свалившихся на давно не стриженную голову вечно недовольного мужчины, заставила его если не дрогнуть, то припасть к горлышку бутылки, что не могло сказаться на его работе.
- Тебе п*ец! - орал в трубку его шеф, - мужик быковатой наружности и такого же темперамента.
Григорий некоторое время слушал оглушительный рев и даже не морщился, хотя голова его,- чугунная и какая-то неудобная, - болела невыносимо.
-Ты меня понял? - подытожил монолог Илья Федорович, прозванный сотрудниками за свой несдержанный характер Слоном.
Бригада грузчиков, возглавляемая Ильей Фёдоровичем, грузила всё и всегда, соглашаясь на все условия и идя на любые уступки клиентам.

- Жрать хотите, - работайте! - поучал новичков Слон, сидя в своей заваленной коробками из –под ананасов конторе.- Пашите без устали. Если только замечу лентяйство или хотя бы намёк на него,- вышибу, а на ваше место найду тыщу других. За это можете не волноваться.
И мужики работали. Кряхтя и охая, подставляли свои спины под мешки с мукой, сахаром, песком и под прочие тяжести.
Погрузку, а также доставку более ценных объектов, Слон доверял только узкому кругу специалистов. Возглавлял этот список ни кто иной, как Григорий Супонин, - самый рослый крепыш из всей братии и, по словам не склонного к похвале Слона, самый башковитый.

- Тебе доверяю, как себе, - признался однажды подчиненному Илья Фёдорович и, как бы в подтверждение, качнул своим необъятным пузом в сторону зачехленного рояля, который надобно было перевезти из одного конца города в другой. Хозяин инструмента заплатил сумасшедшую цену за доставку и пообещал накинуть с десяток клиентов в случае, если исход дела будет положительным.
Тогда Григорий проявил всё своё мастерство и смекалку, предварительно поработав с ребятами в конторе шефа над схемой.
Слон был доволен. Ведь заказчик более чем сдержал своё слово, и теперь у него было не десять, а целых пятнадцать клиентов, и каждый со своими хорошо оплачиваемыми заказами.

… Григорий еле разлепил веки, услышав в трубке гудки(шеф, высказав, наконец всё, что думает, окончил монолог)
- Понимаю, что тяжело тебе, - не в тему закудахтала где-то справа от него мать. - Нельзя ж так убиваться по Наташке. Пускай, как хочет, а нам с тобой жить нужно.
От слов, сказанных родительницей, Супонин отмахнулся, впрочем, как и от нее самой, и целый день провалялся на диване, прислушиваясь к пустоте в душе.
А на следующий день он, заросший недельной щетиной и одетый в отцовскую одежду, оставшуюся после смерти родителя в огромном дубовом шкафу и хорошо сохранившуюся, благодаря матери, явился к жене в гости.