С видом на море и на Ай-Петри

Дворцы сами по себе ничего не значат. Они становятся прекрасными, только восприняв и впитав в себя души их создателей, только открыв для мира замысел авторов. И уж совсем важными и неповторимыми становятся дворцы, когда в них поселяются призраки. Когда краешком глаза вдруг замечаешь мелькнувший в глубине зала кринолин, или на мгновенье послышится звук проезжающей кареты и всхрапывание лошадей. Когда ощутишь, как время искривляется, и вот-вот появятся все, кто бывал во дворце и сто лет назад, и двести. А если дворец окружен чудесным парком, так хорошо оттеняющим его красоту, но он получает статус дворцово-паркового ансамбля. Он вместе с парком вписывается в окружающее пространство, не нарушая созданной природой гармонии, а лишь усиливая ее краски.

А вот когда дворцы становятся музеями, то это уже не просто чье-то жилье, не только великолепные образцы архитектуры и пристанища легенд, они становятся культурным достоянием всего человечества, и человечество обязано заботиться о своей культуре, иначе потеряет часть себя.

Алупкинский дворец, известный еще как Воронцовский, был задуман как загородная летняя резиденция. Граф Михаил Семенович Воронцов детство и юность провел в Англии, где его отец служил послом Российской империи. Вернувшись в Россию, участвовал в русско-турецкой войне, в Отечественной войне 1812 года. Показал себя храбрым и грамотным офицером. В 1823 год был назначен генерал-губернатором Новороссии и полномочным наместником Бессарабии. Будучи государственным чиновником, показал себя с самой лучшей стороны, и как рачительный хозяин, и как политический деятель. Честно и преданно работая на Россию, Воронцов не забывал и о собственном благополучии, приобретая, в том числе, и крымские земли. В изумительном по красоте месте возле маленького селения Алупка, где в то время и было-то всего двадцать дворов, решено было построить летнюю резиденцию с парком, с видом на море и на Ай-Петри.




В книге «Поэзия садов» Дмитрий Сергеевич Лихачев, известный советский и российский филолог, академик, пишет « Сад – это подобие Вселенной, книга, по которой можно «прочесть» Вселенную… Но сад – книга особая : она отражает мир только в его доброй и идеальной сущности.» Для романтического 19-го века очень характерно воспринимать природу живым существом, имеющим душу. Одно из самых красивых и действенных искусств человеческих, садово-парковое искусство, в то время заиграло яркими красками, вместило в себя и переплело причудливо самые разные культуры и стили, разные времена, в нем в полной гармонии соединились архитектура и поэзия, садоводство и философия, религия и живопись.

Парк Воронцовского дворца входит в мировую пятерку прекраснейших парков, наряду с Версальским и Петегофским. Парки принято было посвящать чему-то. Версальский, например, посвящен «королю-солнце», любовь – главная идея. Алупкинский парк посвящен размышлениям, самосовершенствованию, познанию себя и мира.




Человек и природа, человек-мыслитель, человек-созидатель, необузданная стихия природы, гармония и равновесие. Действительно, в парке царит какая-то особенная атмосфера, возвышенная и волнующая, удивительная гармония во всем, в аллеях, полянах, озерах, скульптурах. Осень же окрашивает все в свои цвета.




Парк без преувеличения можно назвать памятником, шедевром ландшафтного искусства. В создании образа парка принимали участие и архитекторы дворца, но создателем считается Карл Кебах, главный садовник воронцовских имений Южнобережья. Под его руководством создавалось чудо, дошедшее до нас в не совсем первозданном виде, но сохранившее философско-романтический замысел – из стихии природы выделяется и торжествует разум человеческий.




Некоторые элементы естественной природы практически без изменений вписаны в парковые композиции, такие как каменные глыбы, горные ручьи, сосновые рощицы. Со всего мира были привезены саженцы деревьев и кустарников, заказаны скульптуры. Естественные водоемы дополнены искусственными. Парк занимает 40 гектар, основан по принципу амфитеатра и самым удивительным образом дополняет и без того восхитительную природу южного берега Крыма.





Не меньшее удивление и восхищение вызывает и сам дворец. С 1824 по 1828 год его строили по проектам одесского архитектора Франческо Боффо и английского архитектора Томаса Харрисона. В 1828 году Воронцов, будучи в Англии, передумал возводить дворец по первоначальным замыслам и заказал новый проект у придворного английского архитектора Эдуарда Блора. Сам Блор в Крым не приезжал, но детально изучил по предоставленным зарисовкам ландшафты, учел, что уже готовы фундаменты и часть кладки стен. И стал возводиться ни на что не похожий и одновременно напоминающий разные стили дворец.

Эта часть напоминает средневековые английские замки.







Кот, дремлющий во внутреннем дворике, даже не повернет голову в вашу сторону и ни на какие «кис-кис» не отзовется. Он дворцовый кот, он здесь хозяин, он охраняет этот дворец и служит лучшим доказательством тому, что дворец, помимо музея и шедевра, получил наивысший ранг – ранг чуда.



Со стороны моря совсем другая картина – легкость, воздушность, простор, и оформленный в восточном стиле парадный вход.







Когда мы говорим о создателях великолепных памятников, мы прежде всего вспоминаем об авторах образа, об архитекторах, о людях, которые осуществляли, как мы говорим сегодня, авторский надзор за исполнением замысла. И очень редко вспоминаем о мастерах, чьими руками создано все это великолепие. Граф Воронцов, считая себя человеком просвещенным и либеральным, каковым он и был, увековечил имена Мастеров, которые из камня и других материалов создали его дворец.



Красота создавалась руками и тяжким трудом крепостных Алупки и близлежащих селений. По приказу графа им платили жалование, чтобы они могли купить себе свободу.

Во дворце около пятидесяти помещений, мы остановимся лишь на нескольких из них. Парадный кабинет хозяина.



На большом портрете изображен сам граф при всех регалиях, а их у него было немало за верную службу отечества.



Среди портретов, украшающих кабинет, портрет Бенкендорфа, военного соратника Воронцова и очень уважаемого им человека.



Александр Христофорович Бенкендорф известен как гонитель Пушкина, что совершенно не соответствует действительности. Если бы не он, не его терпение и заступничество, сидеть бы Александру Сергеевичу в крепости или гнить на каторге. История, точнее, люди, пишущие и переписывающие ее, сыграли злую шутку с Бенкендорфом, впрочем, он не одинок в этом. Нерон велел пожечь Рим, когда ему не хватало вдохновения для сочинения стихов о пожаре. Мы пересказывает эту легенду, но Нерон не поджигал Рима.

Кабинет графини.





Елизавета Ксаверьевна Воронцова была одной из очаровательнейших женщин своего времени. В ее лице дворец получил достойную хозяйку. Ее природное легкомыслие, живость и обаяние не оставляло равнодушных. Не минула сия доля и Пушкина, но эта история окутана тайной. И я не удержалась – оставила свое отражение в зеркале графини, может, когда-нибудь и мой призрак будет посещать дворец.



Голубая гостиная дворца просто очаровательна.




Стены и потолок гостиной украшены белоснежной лепниной. Крепостному мастеру была поставлена задача – все цветы должны быть разными. И Мастер справился с этой задачей.

На Дворцовой террасе в расслабленной позе дремлет кот. Почему бы и не подремать на солнышке, ведь ночью предстоит работа – присматривать за призраками, следить, чтобы они вели себя достойно.



Зимний сад с видом на море.





Парадная столовая.






Дворец графа Воронцова в Алупке – удивительное место, где живут красота и история, призраки и современность, легенды и действительность. И он – под охраной, которая зорко следит за нами.

Победитель конкурса "20 лучших статей ноября-2010"