Страшная зимняя сказка

Заранее благодарю тех, у кого хватит терпения дочитать до конца. Мне очень важно ваше мнение, потому что все написанное - правда.

Рина стояла над свежим могильным холмиком и никак не могла заплакать. Не могла пошевелиться, двинуться с места, хотя все уже отправились за поми-нальный стол. Она не могла поверить, что тот, которого увидела в гробу – Женька. Ее друг Женька, веселый, с лучистыми серыми глазами, круглым добро-душным лицом и светлой выцветшей челкой. Она смотрела на груду живых и искусственных цветов, но почему-то видела не их, а ту темную морозную ночь, когда случилось что-то непонятное… Нечто такое, которое она постоянно заталкивала, утрамбовывала в глубинах памяти…

Детство, детство, ты куда бежишь?.. Где ты, далекое пионерское детство, белые рубашечки и красные галстуки, задорные песни и костер с печенной в ней кар-тошкой. А еще дискотеки, красноречивые кокетливые взгляды… Давно это было.
Давно не таким стал тот пионерский лагерь с космическим названием «Сатурн», да и сама Солотча стала не такая. Как грибы, выросли в ней коттеджи «новых»… русских и не очень.
Тогда, в начале 90-х, в Солотче был настоящий сосновый лес. Заблудиться в нем было, правда, проблематично, но все же пачки из-под сигарет, использованные противозачаточные средства и пустые бутылки не валялись под ногами в таком изобилии. А ночью зимний солотчинский лес был сказочно-страшен…

Ее полное имя было Екатерина, но почему-то незаметно оно сократилось до Рины. Она была «почетной» постоянной пионеркой «Сатурна». Так случилось, что в ее семье были городскими, и отправить Рину «на деревню дедушке» не представлялось возможным. Всякие моря-курорты были тоже недоступны: у Рины только что родилась младшая сестренка. Так что для нее был доступен только один вид отдыха: вышагивать строем, отлынивать всевозможными спосо-бами от утренней зарядки и занятий во всевозможных кружках вышивания по тряпочке и выжигания по дереву.
Но Рина была вполне довольна своим летним отдыхом: из года в год в лагерь приезжали одни и те же «пионеры», даже если из пионерского возраста они уже вышли. Рина знала и всех местных ребят, так что отсутствием друзей не страдала. А еще… О, это «еще» было тем самым магнитом, который притягивал Рину в Солотчу снова и снова. Лошади.
- Ринка, у нас конно0спортивная секция открылась! – прибежала к ней подруга Танюха, из местных, - правда, небесплатно: это кооператив. Одно занятие – рубль. Хочешь попробовать?
Хотела ли она? Да сесть верхом на лошадь было пределом ее мечтаний! Еще в детстве она, как банный лист, приставала к отцу: «Пап, ну покатай меня где-нибудь на лошади!» И отец пообещал покатать. В областном городишке Ряжске жил его старинный приятель, к которому они с Риной и отправились.
- Вот, Леш, на лошади мечтает прокатиться! Может, найдется у ваших местных какая-нибудь?..
- Отчего ж не найдется? Найдется! Щас Трофимычу крикну…
И ушел со двора.
Когда к дому дяди Леши прицокала лошадка, запряженная в телегу, Рина закати-ла страшную истерику! Слышно было на весь Ряжск.
- Вы меня обманули!!! – орала она. – Я хочу на лошади, а не на телеге!!!
В общем, увещевания типа: ты еще маленькая верхом, «не проканали», подвы-пившему Трофимычу пришлось-таки распрячь свою кобылку и закинуть на ее спину «городскую капризную девку». Лошадка была смирной, и на появление инородного тела на спине отреагировала вялым шагом. Но Рина испытала на-стоящий восторг!
С того дня она бредила лошадьми. А в городе подобных секций не было. И вот у нее появилась возможность сесть на настоящую, не деревенскую, лошадь.
- Танюха! Как здорово! Конечно, хочу! Когда?! – чуть не вытрясла из нее душу Рина.
- Да завтра, полдесятого утра я за тобой зайду. К этому времени тренер приедет. Народу пока мало ходит: двое местных, да из Рязани несколько человек приез-жают. Но перед Новым годом, сама понимаешь… Все к празднику готовятся, не до занятий. Ладно, до завтра!
Рина не спала в эту ночь, она бредила. Ей мерещилось, что она одна, верхом, блуждает по ночному лесу. Почему одна? Почему ночью? Да и не в том дело, самое главное, что ей почему-то не страшно. Причем, Рина отдавала себе отчет в том, что не спит. Она открывала глаза, и видение прекращалось. Перед ней стояли три кровати, на которых мирно посапывали подруги, шкаф и три тумбочки. Ничего необычного. Но стоило ей вновь закрыть глаза, как ночной лес принимал ее все с той же настойчивостью. Она брела верхом на черной лошади по лесным тропам, желая выбраться на дорогу. Но почему-то, по какой бы тропинке она ни шла, всегда натыкалась на одно и то же место, от которого ее кобылка шараха-лась, вставала на дыбы, разворачивалась и уносилась прочь, закусив трензель. Много времени проходило, прежде чем Рине удавалось остановить напуганное чем-то невидимым животное. И они снова начинать кружить по лесу…
Встала она с тяжелой головой. Правда, стоило выйти на улицу, последствия ночной бредятины как рукой сняло. Небольшой морозец, сверкающий на солнце снег, скрипящий под ногами – высший пилотаж!
Тренер показал ей, как седлать лошадь (ей дали-таки вороную кобылу!) по кличке Проза. Рина лихо взлетела в седло, словно всю жизнь только этим и занималась. И они небольшой кавалькадой (Тренер Андрей Николаевич, Танюха, Рина, замыкал строй местный паренек Женька) отправились в лес. «Смена, собрать повод!», «Смена, рысь!», «Смена, шагом!», - то и дело доносились команды Андрея Николаевича, и Рина выполняла все это, как во сне.
Сказать, что ей понравилось, значит, ничего не сказать. Она заболела лошадьми. Заболела на всю оставшуюся жизнь…
Вернувшись к небольшой деревянной конюшенке, кавалькада остановилась.
- Ну как ты? – лихо спрыгнув со своего огромного коня, спросил Рину тренер.
- Нормалек! Здорово! – браво ответствовала она, перекинула ногу с седла, при-землилась на землю и …шлепнулась на «пятую точку». Ноги были словно не ее. Абсолютно ватные. Рина чуть не расплакалась от обиды и стыда, остальные же беззлобно рассмеялись.
- Первый раз? – к ней подошел «местный» Женька и протянул ей руку. – Бывает! Обычно понемножку к седлу приучаются, ты же с нами часа полтора с первого раза по лесу проносилась. Как ты там, еще в лесу, не свалилась, ума не приложу! Тебя на остановку проводить? А то не дойдешь. Меня, кстати, Женькой зовут.
- А я Катя… Рина… Тьфу, черт! Катя я, но все зовут Риной. Зови, как нравится, - смешалась она.
А Женька захохотал, показав все свои великолепные зубы. И Рина поняла, что пропала. Два раза за полтора часа – не многовато ли будет?
Зимний лес и лошади… Зимний лес, лошади и Женька…

Продолжение следует.