Короткометражка

"Любовь- режиссёр с удивлённым лицом,
Снимающий фильмы с печальным концом,
А нам всё равно так хотелось смотреть на экран…"
А. Башлачёв

I
Соня несколько раз нервно оглянулась по сторонам, словно намереваясь сделать что-то очень нехорошее, внимательно изучила идущих вдалеке людей – нет ли среди них знако-мых. Знакомых не было. Хотя если б и были – что такого ужасного она собиралась сделать? Да, ничего. Всего-навсего опустить прямоугольник почтовой карточки в ящик. И всё. Должно быть, миллионы людей делают это каждый день, и ни малейшие наказания им за это не гро-зят. Но Соне казалось, что если вдруг, не дай бог, кто-то увидит, чем она тут занимается, все мгновенно поймут. Узнают, что за карточку она собирается бросить в ящик, что за объявле-ние, на бланке, вырезанном из газеты, написано на ней. И тогда ей будет стыдно, жутко стыдно.

Знакомых, к счастью, поблизости видно не было. Соня быстрым судорожным движением сунула карточку в прорезь ящика, прислушавшись, убедилась, что та упала на дно, и, опустив голову, быстро засеменила прочь, делая вид, будто идёт себе спокойно из магазина. День се-годня выдался холодный, похоже, тёплое ласковое бабье лето, которое в этом году выдалось чудесным, всё же кончилось. Ледяной ветер трепал волосы, норовил забраться под коротенькую курточку, и Соня почти замёрзла, пока вернулась к подъезду, хотя идти-то было не больше пяти минут.

Соня. Миловидная барышня 36 лет. Выглядит много моложе своего возраста. Со спины её даже можно принять за девочку-подростка. Невысокая, стройная, с хорошей фигурой и кра-сивым бюстом. Кожа очень светлая, глаза серые, волосы чёрные, длинные, прямые, чёлка. Носит их обычно распущенными, что ей очень идёт. Одевается скромно, в спортивном стиле, в основном любит джинсы. Стиль этот даже скорее молодёжный, но ей идёт, она не выглядит нелепо. Одинока. В последнее время почти постоянно пребывает в депрессии. Без работы уже больше трёх месяцев. Из-за невозможности платить за съемную квартиру, ей, скорее всего, скоро придётся выехать. Выехать ей некуда. Она близка к отчаянию. Много раз её посещали суицидальные мысли. Из-за отсутствия денег позволить себе посещать психолога она не может. У неё почти нет знакомых и друзей, а те, которые есть – далеко. Она не решается ни у кого просить помощи. Ей страшно не хватает мужчины, но она слишком робка, чтобы познакомиться с кем-то на улице. Она ужасно неуверенна в себе. В последнее время много курит, и, бывает, выпивает по вечерам в одиночестве.

Соня зашла в грязноватый подъезд своей типичной многоэтажной «коробки». Лифт не работал. Со вздохом она принялась подниматься по неприглядной лестнице, провонявшей кошачьей мочой, с выбитыми кое-где стёклами, отчего на лестнице постоянно гулял ветер. Дой-дя до третьего этажа, она заметила, что дверь квартиры № 34 приоткрыта. Оттуда доносилась включённая на полную громкость тошнотворная попсовая песенка «Маленькие часики сме-ются тик-так» и шум нетрезвых голосов. Похоже, несмотря на раннее утро, там уже шла гу-лянка. Стоило ей подняться на площадку, дверь квартиры приоткрылась шире, и оттуда вы-глянуло припухшее лицо с мутными глазами. Её сосед по подъезду, Кирилл, или как его обычно звали друзья, Кир, снова поджидал её. Она поморщилась и втянула голову в воротник куртки, пытаясь как можно скорее миновать опасный участок.

- Привет, красавица, чуть свет уж на ногах? – развязно поинтересовался Кир. Он уже вроде снова был навеселе, а может просто похмелялся после вчерашнего.
- Да… У меня были дела, - уклончиво пробормотала Соня и ускорила шаг.
- Какие ещё дела? – хихикнул он. – Какие у тебя могут быть дела? Ты ж не работаешь?
- Да, не работаю, но это временно… Вот-вот я найду себе работу. – сама она не очень верила в то, что говорит.
- Да брось…. Может зайдёшь к нам, посидим, выпьем по писят…
- Нет, спасибо, я не пью.
- Ну да, не пьёшь! – его лицо растянулось в мерзкой ухмылке. – Пьёшь, да ещё как! Просто брезгуешь нашей компанией. Прынцесса! А по вечерам сидишь в своей комнатке, да и пьёшь помаленьку. Думаешь, никто не знает?
Соня ещё быстрее засеменила вверх по лестнице. Постоялец квартиры № 34 продолжал на-блюдать за ней из-за приоткрытой двери.

Кир. Жилец квартиры № 34, 38 лет. Довольно высокий, в молодости, возможно, привлекательный, но обрюзгший от постоянного пьянства, лицо оплывшее, глаза обычно мутные и красноватые, в зависимости от количества выпитого. Один глаз заметно косит, отчего не всегда понятно, куда он смотрит. Волосы сальные и неухоженные. В молодости – бывший автогонщик, впоследствии спился. В квартире устроил что-то вроде притона, где обитают случайные люди и с утра до вечера идёт гулянка. Живёт тем, что подрабатывает на случайных работах. Давно интересуется Соней и злится, что та старательно избегает его.

Соня добрела до своего этажа, открыла дверь квартиры, и села на диванчик в прихожей, что-бы разуться. Она чувствовала себя уставшей с самого утра. Она уже давно не спала как следует, почти не спала. Измученный мозг, издёрганный постоянными размышлениями, отчего у неё всё так плохо, и как скоро станет ещё хуже, не давал уснуть. Не помогали никакие снотворные и успокаивающие средства. Немного помогал алкоголь. Она забывалась тяжёлым сном с вечера, но затем просыпалась среди ночи и лежала уже до утра, ворочаясь и глядя невидящими глазами в пустоту. В квартире царил кавардак, вещи валялись кое-как, в беспорядке, по углам ютились свалявшиеся комья пыли. Надо бы убраться – в который раз подумала она. Зачем? Не всё ли равно, что творится в квартире, если здесь всё равно кроме неё никого нет. И, похоже, не будет. Она даже кошку не могла завести, потому что хозяйка квартиры была категорически против животных в доме. Соня панически боялась визитов хозяйки квартиры, потому что уже задолжала ей за пару месяцев, тогда как платить должна была вперёд. Обещания, что она вот-вот найдёт работу и заплатит, действовали всё слабее. Соня прошла в комнату, села на диван и принялась без особой надежды пролистывать газету с объявлениями о работе. Она уже устала таскаться по собеседованиям, по нескольку раз в день. Никуда её не брали. Скорее всего, потенциальные работодатели не хотели принимать на работу женщину возрастом ближе к сорока с глазами, в которых не видно было и проблеска надежды и желания жить. А кто бы на их месте захотел?

Днём раньше.

Отчаявшись встретить паче чаяния друга на улице (а больше она нигде не бывает) Соня решает дать объявление в газету. Всегда ей казалось, что это – жалко, постыдно, туда пишут одни лишь неудачники и психи. А она разве не неудачница? Соня покупает газету «Из рук в руки», вырезает объявление и пытается составить текст. Она не имеет ни малейшего представления о том, как это делается. Прочитанные ею объявления других, тоже вселяют мало надежды. Из них именно складывается впечатление, что их пишут исключительно придурки, или скучающие личности, желающие поразвлечься.
Вздохнув, она принимается за дело.

Брюнетка, 36 лет, 165/55/3…
А что писать дальше? Обычно, как она заметила, пишут: без м/п и ж/п (она долго пыталась понять смысл этих загадочных сокращений). У неё есть всё - и м/п и ж/п, и вообще, кажется, все проблемы, какие только можно вообразить.
Ещё пишут – без в/п. У неё есть в/п, она курит и частенько выпивает.
Опять же – б/к. Без комплексов? Да она – один сплошной ходячий комплекс!
Желает встретить мужчину….

Да к чёрту! Соня решительно берёт ручку и пишет с сильным нажимом: Брюнетка, 36 лет, 165/55/3, желает познакомиться с мужчиной для интимной связи. Никаких "отношений". Брак исключён. Место для встреч есть. Дальше – номер абонентского ящика, который она арендовала пару дней назад и имя абонента.

Дело сделано. Назавтра она наклеит это объявление на почтовую карточку и опустит в прорезь ящика.

- Всё это очень хорошо, но почему вы решили поступить именно к нам? - сотрудница отдела кадров буравила Соню взглядом сквозь толстые стёкла очков. Соне было не по себе от этого взгляда.
- Нуу, у вас очень известная солидная компания, мне было бы очень приятно работать здесь.
- И какую же пользу, как вы думаете, вы сможете принести нашей фирме? – снова взгляд злого следователя.
- Я – очень исполнительный, ответственный работник, я не сомневаюсь, что могла бы с успехом трудиться здесь… и…. конечно, принести максимум пользы делу в целом.
- А каковы ваши планы на ближайшее будущее?
- То есть?
- Ну что вы планируете сделать лично для себя? Купить машину, поменять квартиру, выйти замуж… Вы ведь не замужем?
- Нет.
Что она должна сказать? Соне вдруг стало смешно. Заработать немного денег, чтоб совсем не лишиться жилья, заполнить свои беспросветные будни какой ни то деятельностью, общаться с людьми хоть несколько часов в день, чтобы не одичать окончательно? Какой ответ, интересно, понравится этой надутой кадровичке?
- Нет, замуж выходить я не планирую. Может быть, улучшить свои жилищные условия, пойти учиться, приобрести дополнительное образование…
- Спасибо, что пришли на интервью. Мы вам позвоним.
- И вам спасибо, что уделили время.
Соня неловко поднялась, подхватив сумочку, и вышла из кабинета.
Ага, позвонят они.
Как же.

Подходя к зданию почты, Соня ещё хихикала, вспоминая, как её заставляли рисовать неизвестное животное. Вроде теста такого. Интересно, какие нервные и психологические отклонения они сумели выявить у неё, глядя на жуткое существо, которое она с трудом изобразила. Нарисовать она сроду и дерево не смогла бы, да и с фантазией было, прямо скажем, не очень.
Соня зашла в здание почты, открыла ключиком свой ящик и вдруг изумилась количеству писем, посыпавшихся оттуда. Хм, казалось, полгорода хотело познакомиться с ней, брюнеткой обычной внешности и без особых примет. Соня сгребла все письма в пакет. Они, конечно, ещё не подозревали о её м/п, ж/п, в/п и т.д., но тем не менее количество писем впечатляло.

Соня забежала в квартиру, и едва передохнув и заварив чаю, принялась разбирать письма. Её снедало любопытство. Она разложила пёстрые конвертики на столе, словно пасьянс и приня-лась вскрывать их. Большинство из них содержали небольшие послания об авторе и фотографии. Фотографии, правда, были не во всех. Письма без фото она отложила на потом и сосредоточилась на более подробных.

Часа через полтора детального изучения писем претендентов картина была ей примерно ясна. И казалась не очень-то радужной, если честно. Соня веером разложила на столе фото потенциальных знакомцев, и уныние охватило её. Все фотографии будто бы были сделаны с одного человека. Сорока-или-около-летние работники офисов, все как один сфотографированные на рабочем месте, словно никогда и не покидали его. Лысоватые, полноватые, в очках, с неизбывной тоской во взгляде, на фоне компьютера, стола и кипы бумаг. Вот он – коллективный портрет её ровесников. Неужели, правда, - с тоской подумала Соня? И только так?

Она прочитала письма, честно, внимательно, они тоже не сильно отличались друг от друга. Так, мелкими деталями. Женат/не женат, дети/нет, и т.д. и т.п. Надо было, наверное, сразу указать, что женатых ей не надо. Не хватало ещё на старости лет часами ждать любовника и отлавливать в редкие перерывы между работой и семьёй. Очень интересно.

Соня приуныла. Приуныла, мало сказать. Она с самого начала не очень верила в этот дурацкий эксперимент. Да и решилась на него только лишь от отчаяния. Ни малейшего желания встречаться с кем-либо из нынешних респондентов она не испытывала. Она вяло провела рукой по вороху конвертов и фото, разложенных на столе, и заметила ещё один, нераскрытый. Неохотно взяла, распечатала, оттуда выпало фото. Соня заглянула внутрь, нет, ничего кроме фото конверт не содержал. Соня подняла фотографию. О боже, с неё взирал мальчишка, лет двадцати, не больше, симпатичный, с какой-то дерзкой и одновременно застенчивой улыбкой на лице. Коротко стриженный блондин, с худым правильным лицом и длинным носом. Она перевернула фото. Там небрежным почерком было набросано всего несколько строк:

Привет! Случайно наткнулся на твоё объявление. Чем-то оно отличалось от всех остальных. («чем-то» – краткостью, наверное, вот чем, и глупостью, - подумала Соня). Ничего, что мне всего 19? Мне неинтересно с ровесницами, всегда хотел познакомиться со зрелой женщиной. У меня есть шанс, мы можем встретиться? Меня зовут Владимир.
И номер телефона.

Вовка. 19 лет. Студент 4 курса. Очень высокий худой парень, с правильными чертами лица, которые нарушает разве что чрезмерно длинный крупный нос. Блондин. Стрижется очень коротко. Одевается «как все» студенты - в джинсы и тому подобное. Способен к наукам, даже талантлив, но не слишком усерден в учёбе. В меру общителен. Смешлив, хотя стара-ется это скрывать. В институт ходит редко, предпочитая, как правило, «подогнать» всё к сессии. Живёт в одной квартире с мамой. Самостоятельно зарабатывает себе на жизнь вэб-дизайном и разной прочей работой на компьютере. Много пишет в Интернет-изданиях, где приобрёл изрядную известность и популярность. По-видимому, интересуется девушками, хотя предпочитает это тщательно скрывать, напуская на себя вид видавшего виды циника. Едва ли хоть раз был замечен в серьёзных отношениях с ровесницами, хотя те часто проявляют к нему явный интерес. Вообще, как правило, круг его общения составляют люди много старше его по возрасту.

О боже, - от удивления глаза Сони, и без того большие, расширились ещё больше, - Вот только детей мне ещё и не хватало. Ох уж эти мальчики, только созревшие, и рвущиеся во взрослую жизнь. Зрелую тётеньку им подавай. Ровесницы, видишь ли, не интересуют.
Она отложила фото в сторону. Потом опять взяла в руки. Что-то было в нем безумно притягательное. – Эх, где мои семнадцать лет, - тоскливо подумала Соня. – В самом деле, будь мне хотя бы лет на десять поменьше…

Она так и сидела с фото мальчишки в руках, оглядывая разложенные вокруг на столе портреты очкастых унылых, жутко деловых дядек, зарытых в своих бумагах и сметах. Как будто нарочно тихонько мурлыкающее радио напевало песню группы «Ленинград»:
«Тебе повезло, ты – не такой как все,
Ты работаешь в офисе,
Степ бай степ,
Пока от монитора не ослеп…»

Соня захихикала. Всё это предприятие вдруг показалось ей абсолютно безнадёжным и безудержно комичным. Потом решительно отложила фото в сторону, глянула на часы и отправилась готовиться ко сну. Время было позднее.


Продолжение следует...