Ведьма (повесть). Глава 1

Людей, особенно москвичей, мало чем можно удивить или ужаснуть: политики-педофилы, милиционеры-убийцы, нацистские шабаши в центре города. Все это настолько стало привычным и обыденным, что люди просто перестали воспринимать такие новости. Одни, услышав или увидев подобные новости по телевизору, получают еще больше доказательств о том, что скоро наступит конец света, другие просто переключаются на другой канал и стараются не слушать новости, третьи стали настолько равнодушными ко всему, что воспринимают подобные события как нечто само собой разумеющееся.

Однако некоторые вещи все же волнуют граждан, например, взрывы, теракты, ведь не дай бог случится так, что они случайно окажутся в центре такого события в качестве жертвы. Животный страх за свою жизнь вселяет в душу волнение и все с повышенным вниманием следят за новостями, стремясь уловить самые мельчайшие подробности. Теракт все воспринимают по-разному. Самые смелые воспринимают теракт как стихийное бедствие, как фатальную неизбежность и полагаются на свою судьбу.

От пули защиту никто еще не придумал, а от взрыва тем более. И все же лучше воспринимать все эти события, как стихийное бедствие. Если часто думать о том, что с тобой может случиться несчастье, что ты можешь стать жертвой теракта или попадешь под колеса автомобиля, за рулем которого пьяный водитель, то такое обязательно случится. Мысль материализуется, потому что человек подспудно лелеял ее и срабатывают какие-то еще неведомые людям механизмы, где-то в области подсознательного и направляют человека к месту будущей трагедии.

Находятся и такие, которые переживают за всех. «О, Господи! – взывают они к Всевышнему. – Земля перевернулась и смерть разрушила мир обычных людей. Кровь невинных жертв пролилась, шакалы мерзкие устроили на этих трупах пир. Разве они люди? Разве мы люди?! Чужое горе в радость!»

Именно поэтому, когда практически в самом центре Москвы прогремели два оглушительных взрыва и началась беспорядочная стрельба, то все всполошились. Особо правоохранительные органы, которые постарались не ударить лицом в грязь и моментально прибыть на место событий. И без того весь интернет пестрит разными упреками и насмешками в их адрес. Самая безобидная насмешка – защитим ФСБ и МВД от террористов! Всем было понятно – в Москве очередной теракт. И все ошиблись.
Прибывшие на место взрывов следователи, оперативники, криминалисты достаточно быстро восстановили картину происшествия. Террорист в урны с мусором побросал китайские бомбочки, взрывы которых похожи на выстрелы, и туда же заложил взрывные пакеты. Эффект был потрясающим, сначала раздались выстрелы, затем оглушительные взрывы и вновь выстрелы. Жертв никаких не было, за исключением одной.

На траве лежала девушка лет восемнадцати, на лице которой застыл недоуменный вопрос: «За что?» И из ее груди торчала нечто вроде шила с обычной деревянной ручкой.
Также недоумевали правоохранительные органы. Только их вопросы звучали иначе: «Зачем? Неужели все эти взрывы были устроены лишь для того, чтобы убить эту девушку?»
Никто не мог понять, зачем так вызывающе повел себя убийца и почему именно таким образом нужно было убивать совершенно беззащитную девушку. В виду необычности убийства, ее жертва сразу же вызвала повышенный интерес. Кто же она такая? Что она такого натворила? Однако ни на один вопрос ответов не было. При девушке не было никаких документов, на шиле никаких отпечатков. Более того, возникали все новые вопросы. Все попытки вытащить из груди девушки шило, закончились неудачей – ее тело поднималось с травы вслед за шилом. Попробовав пару раз вытащить злосчастное шило, криминалист-эксперт оставил свои попытки – ведь вокруг были люди. Они хоть и наблюдали издалека, но все видели. И еще вокруг ее тела трава побелела. Никто не мог поверить своим глазам – это был самый настоящий иней, а тело девушки было холодным как лед.
Ничего не оставалось, как отправить тело девушки в морг, а уж там попробовать получить ответы на возникшие вопросы.
Следователь по особо важным делам Борис Николаевич Степанов был вне себя от ярости, а его очень трудно было вывести из себя, потому что он был настоящим профессионалом и давным-давно выработал в себе умение в любой ситуации оставаться хладнокровным и не позволял чувствам овладеть собой. Он имел солидный опыт, ему приходилось работать и с организованной преступностью, и с мошенниками разного рода, которые выдумывали хитроумные способы присвоения, в основном, бюджетных денег. И работу он свою любил, она никогда ему не надоедала, напротив, он всегда испытывал чувство морального удовлетворения, когда ему удавалось из обрывочных сведений и разрозненных документов, балансового отчета, платежных поручений восстановить всю картину злоупотреблений и выявить всех лиц, причастных к преступлению.
У него даже не вызывало раздражения, когда некоторые тщательно расследованные им дела разваливались в судах, в чем ныне преуспели – ведь достаточно было изъять, то есть потерять пару-тройку ключевых документов и рушилась вся доказательная база. К этому он относился с философским спокойствием: ему было достаточно знать, что он доказал, что вот этот гражданин является преступником. Теперь всем известно, что он преступник рано или поздно он будет наказан. Как? Этого Степанов не знал, но свято верил в неотвратимость наказания.
Ярость владела им не из-за сочувствия жертве, хотя по-человечески девушку, конечно же, было жалко. Гнев следователя вызвала дерзость убийцу, вызов, который он бросил всем правоохранительным органам, мол, попробуйте поймать меня. Степанов курил одну сигарету за другой и никак не мог успокоиться.
– Кровь из носу, но установите мне, кто эта девушка! – приказал он оперативникам.
Сказать было больше нечего. И делать здесь было больше нечего. Поклявшись самому себе, что обязательно узнает, кто этот дерзкий убийца, и из-под земли его достанет, Степанов сел в машину и уехал.
* * *
У судмедэксперта Аркадия Бенедиктовича сегодня был день рождения. Ему исполнилось пятьдесят пять лет. Сейчас бы домой, но что поделаешь – дежурство. Тем более не будешь же такую круглую дату отмечать в обычный день, вот в субботу пожалуйста, там уж по полной программе.
День прошёл без особых хлопот, трупов не было, так что Аркадий Бенедиктович просто отдыхал. Он уже собирался направиться в свой закуток, чтобы достать бутылочку и скромненько отметить своё появление на свет, но как раз в этот момент к моргу подъехала труповозка и санитары внесли труп.
– Вот тебе подарочек, Бенедиктыч, на день рождения, – схохмил один из санитаров.
– Дурак ты, Петров, – беззлобно проговорил патологоанатом. – Кому же хочется, чтобы в его день рождения у кого-нибудь случилось несчастье?!
– Ну извини, Бенедиктыч, не хотел. А так тебя искренне с днём Ангела. Желаю жить и здравствовать долгие лета, чтобы было кому потрошить трупы.
Бенедиктыч только покачал головой. Потом подошёл взглянуть, кого же привезли и сокрушенно покачал головой: «У кого же рука поднялась на такую красоту? Что же она сделала такого, что её жизни лишили?» Бенедиктыч никак не мог заметить, что из груди девушки торчит шило. «Что за безобразие!» – возмутился он, хотел было вытащить сей предмет, но он был без перчаток, поэтому все же отправился в свой закуток.
Он достал сальцо домашнего изготовления, мелко его нарезал, открыл баночку с хрустящими огурчиками, налил себе полстакана водки и, пожелав себе всяких благ, выпил водки. Закусил огурчиком, съел бутерброд с сальцом. Вспомнил добрым словом свою вторую половину, так отменно умевшую и огурчики мариновать, и сальцо посолить. Затем выкурил сигарету. В голове слегка зашумело, приятное ощущение лёгкости разлилось по всему телу. Убрав всё в холодильник, он решил все же вытащить шило из груди девушки.
Одев перчатки, он с легкостью вытащил шило из груди девушки. Затем аккуратно расстегнул блузку, чтобы взглянуть на рану. Он еще раньше отметил одно странное обстоятельство – из-под шила не вытекло ни одной капельки крови. Впрочем, на своём веку патологоанатом всякого наведался, так что особо не удивился. И тут случилось нечто, поразившее судмедэксперта в самое сердце – на его глазах рана на груди девушки затянулась и от нее не осталось и следа. Он удивленно смотрел то на свою руку с шилом, то на грудь девушки и ничего не понимал. Затем взглянул в лицо девушки и обнаружил, что глаза девушки открыты и она внимательно смотрит на него.
Холодный пот прошиб Аркадия Бенедиктыча, он почувствовал как волосы на его голове встают дыбом.
– Ведь всего полстакана водки выпил! – с надеждой на то, что все происходящее ему только мерещится, растерянно проговорил Аркадий Бенедиктыч.
– Так ведь день рождение! – услышал он голос девушки и увидел, как она встает с каталки.
Это было уже слишком, последние силы оставили Бенедиктыча, ноги его подогнулись, сначала он упал на колени, а затем и вовсе рухнул на кафельный пол морга и потерял сознание. Хорошо хоть не ушибся.
Пришел он в себя минут через пять, обнаружил, что лежит на полу, только кто-то заботливо подложил ему под голову сложенное в несколько слоев полотенце. Над ним стояла девушка, а в руках у нее была ватка, пропитанная нашатырем. От запаха которого он и очнулся.
– Ох и перепугали вы меня, Аркадий Бенедиктыч! – сказала девушка. – Я уж думала, что у вас инфаркт.
– Да что же здесь такое происходит? – перебил ее возмущенно судмедэксперт.
Возмущение придало ему сил, он встал с пола, не забыв подобрать полотенце.
– Ничего необычного, Аркадий Бенедиктыч. Вы ведь слышали про воскрешение Лазаря?
– Да, конечно.
– Вот еще один аналогичный случай, – хладнокровно пояснила девушка.
– Глупости! – рассердился Бенедиктыч. – Такого не бывает. И вы не могли воскреснуть.
Ученый бунтовал в Аркадии Бенедиктыче, ученый отказывался верить в происходящее.
– Как скажите, – не стала возражать девушка, – вам сейчас не стоит волноваться.
– Мне нужно выпить! – решительно сказал Аркадий Бенедиктыч.
И был абсолютно прав – в таких случаях только хорошая порция спиртного может внести ясность в суть происходящего. Однако виновница всех событий решительно запротестовала:
– Ни в коем случае!
– Это еще почему? – справедливо возмутился судмедэксперт. Устроила тут, понимаешь, переполох, да еще и выпить не дает.
– Вам срочно нужно в больницу, ибо у вас может случиться инфаркт. Вы, врачи, иногда бываете так беспомощны в отношении собственного организма. Единственное, что вам сейчас можно – это сладкий чай с лимоном. Сейчас я вам все организую.
Девушка взяла его за руку и повела все еще пребывавшего в смятении Бенедиктыча в его же закуток. Судмедэксперт непроизвольно отметил, что рука у девушки теплая, нежная и именно этот факт успокоил его. Он перестал думать о происходящем, послушно сел на стул и лишь наблюдал за девушкой.
Девушка повела себя так, как будто уже много раз здесь бывала. Вначале она напоила Аркадия Бенедиктыча сладким чаем, затем достала из холодильника водки, сала, огурчики. Соорудила бутерброд с салом и огурчиком, налила полстакана водки.
– С днём ангела, Аркадий Бенедиктыч! Да и я вроде сегодня как бы во второй раз родилась, – проговорила она, залпом выпила водки и откусила добрый кусок бутерброда.
– А ведь и не поморщилась! – невольно отметил про себя Аркадий Бенедиктыч.
В дверях девушка обернулась и сказала:
– Да, Аркадий Бенедиктыч, вы шило это сберегите, оно мне еще понадобится. И не забудьте вызвать себе «Скорую». Не волнуйтесь, у вас все будет хорошо.
Судмедэксперт некоторое время пребывал в прострации, затем решительно пододвинул к себе служебный телефон, чтобы вызвать «Скорую». Если девушка воскресла на его глазах, то уж про инфаркт, который ему грозит, она явно не соврала. Теперь он был спокоен и его ничего не волновало. Напротив, он как-то воспрял духом. Еще бы на его глазах произошло чудо. Ведь не может же ученый игнорировать факты, хотя и трудно объяснимые.