С 8 Марта!

Приятное падение в сон, прервалось чутким толчком в бок.
- Коль, ты помнишь про завтра?
- Да, да. Ленусь, завтра восьмое марта, твой день, дорогая…
- Коля! Мы с утра идем к маме!
Он встрепенулся.
- Родная, все, что скажешь! Я завтра полностью в твоем распоряжении!
Удовлетворенное мычание прервал еще один толчок.
- Коль, я костюм погладила, галстучек. Оденешь? Вечно ты в этих джинсах старых… Маме будет приятно.
- Лена, я завтра сделаю все, что ты захочешь…

Сон стал опять медленно укутывать.
- Коль, мы с утра за цветочками, тортик возьмем… Как думаешь, может бутылочку полусладкого вина купить?
- Обязательно. Праздник. Можно две…
- Тебе сколько не бери…
- Лен, давай спать? Завтра я одену костюм, купим всего и сколько ты решишь. Поедем к маме, поздравим. Солнышко, давай спать?

Ну, не любит он костюмы! Ну, не любит и все! Ладно, женский праздник…
Николай, стараясь не разбудить жену, на цыпочках выбрался из спальни. Быстро привел себя в порядок. Скоренько выпил чашку кофе. Сейчас галопом за цветами, пока не проснулась! Стоп. Может сразу одеться так, чтобы потом прямо к теще? Точно! Прокрался в комнату достал из тихо скрипнувшего шифоньера вешалку с костюмом и рубашкой.

Через пятнадцать минут Николай стал джентльменом. Идеально выглаженный костюм, белоснежная рубашка, модный галстук и новые, черные, лаковые туфли. Рванул из дома, на бегу застегивая куртку. Цветы в постель, любая женщина оценит!

Хоть и весна, а холодно, однако! Аккуратно огибая полузамерзшие лужи, доскочил до остановки. Пешком долго. Рынок на третьей. Переполненная маршрутка выбросила его целым и невредимым, только немного потоптались по туфлям, сбили блеск. Ничего дома почистим! Николай ринулся к цветам. На лету автоматом сработала мысль, взять заодно и теще, потом заезжать не придется!

Выбрал розы. Жене три длинные, она такие любит, теще пять покороче, мощным букетом. Так, что она там хотела еще взять? Торт и вино! Везде суета и очереди, но в полчаса он уложился. Теперь в темпе домой! На остановке толпа мужиков с цветами. Пропустив две маршрутки, понял, может вообще не сесть.

Быстро сообразил. Расстегнув куртку, засунул туда оба букета. Торчащие перед глазами розы перекрывали видимость внизу, но прямо и вверх обзор хороший. Зато одна рука освободилась, наделив вторую пакетом с вином и тортом. Расчет оказался верным, он втиснулся в следующую.

Свободная рука намертво вцепилась в поручни. На большой палец, как на вешалку повесил торт. Вино жалобно скрежетало стеклом по стеклу, при волнообразном натиске окружающих. Немного дурманил запах роз, трущихся о лицо, и неприятно щекотала целлофановая упаковка. Ничего три остановки можно потерпеть!

Пару раз, чихнув, уткнувшись в розы, Николай стал осознавать остроту ситуации. Остроту в буквальном смысле! Руки заняты, а при малейшем натиске на него, шипы роз проколов не только рубашку и галстук, но и костюм, стали впиваться в грудь! Такой жестокой пытки он еще не испытывал! От боли захотелось завыть, а тут еще надо отфыркиваться от роз, нагло бьющих по лицу!

Боль от наступающих на ноги, это вообще была не боль! Вино не бросишь! Торт на голову не поставишь! А, почему бы?...
Николай отпустил поручни, схватил бечевку торта в зубы и попытался оттянуть розы. Почти моментально получил толчок и заскрежетал зубами, от впившихся в руку шипов. Это получилось непроизвольно, зубы у него хорошие, а бечевка оказалась тонкой. Он легко перекусил ее.

Торт начал медленно падать. Машинально дернул рукой вверх, пытаясь его удержать. При общем покачивании автобуса и впившихся в грудь шипов, очень трудно рассчитать необходимое усилие. Он слишком резко поймал торт. Картонная коробка легко смялась подбородком.

Сплющив лицом розы о коробку и прижав снизу одной рукой, потерял равновесие. Интуитивно вторая рука заметалась в поисках опоры. Он ее нащупал, но пакет ударился по стойке сиденья, раздался звон бьющейся бутылки.

Он знаком всем мужчинам. Возникла соболезнующая тишина. Народ насколько мог, сочувствующе расступился. Кто-то тяжело вздохнул. Николай осторожно отнял от лица помятый торт. Из пакета, прямо на брюки, тонкой струйкой текло вино. Сидящий старик успокаивающе тронул за локоть.
- Сынок, это раз в году… Терпи… Все терпим… Хлопцы, пропустите его к выходу!

Он так и пришел домой. Истоптанные ноги, залитые вином брюки, торчащие из куртки два веника истерзанных роз. Бережно прижимая помятую коробку с тортом, виновато побрякивал осколками разбитой бутылки в пакете. Знал наверняка, что сейчас произойдет. Такой праздник раз в году и он его испортил!

Лена уже проснулась, вышла на звук открывающейся двери. Николай опустил глаза.
- Вот… Хотел… Сюрприз тебе…
Она, молча, смотрела на то, что стояло перед ней. Николай напрягся, сейчас будет истерика! Лена расстегнула куртку, взяла то, что осталось от роз. Ну, все! Сейчас этими розами! Заныла исколотая грудь…

- Лен, я… Так получилось… Костюм…
Она вдруг прижалась к нему и заплакала. Николай, не ожидавший этого, стал утешать.
- Лен, ну ты чего? Из-за костюма? Ну, не плачь… Цветы сейчас другие купим… Вино? Одна бутылка цела осталась! Ну, не плачь… Торт? Ну, возьмем другой! Не плачь…
- Дурачок, - прошептала она, - люблю я тебя…