Ведьма. Глава 14

Олег Владимирович переехал в Москву из одного из приморских городов. Он был удачливым бизнесменом, занимался рыбным промыслом. Рыбу, конечно же, ловят в море-океане, но как делать из нее деньги лучше всего знают в Москве. Его бизнес требовал расширения, нового размаха, поэтому он и перебрался в столицу.

Квартира ему сразу же понравилась. Она была уютной, со старинной изысканной мебелью и ультрасовременной кухней. Каждый, кто попал бы сюда, сразу бы осознал, что у хозяина квартиры тонкий художественный вкус. Достичь такой гармонии в интерьере удастся далеко не каждому человеку. Дороговато, конечно, но квартира стоила тех денег, которых за нее просили. Он приобрел ее, не торгуясь.

В свои тридцать пять он оставался холостяком. Существуют разные версии, почему мужчины предпочитают семейной жизни жизнь в одиночестве. В случае с Олегом Юрьевичем все объяснялось довольно просто – он настолько любил себя, что никого другого уже не мог любить. Он был тяжеловат в общении, его собеседник, находясь в его обществе, через некоторое время почти физически начинал ощущать нехватку воздуха и спешил поэтому прекратить беседу. Олег Владимирович был удачливым и хватким бизнесменом, который ни при каких обстоятельствах не упустит своей выгоды. Его нисколько не смутило, что с этой квартирой связана какая-то темная история, в самой его жизни было немало подобных историй.

В Москве все у него складывалось удачно, но хлопот было много. возвращался домой измученный и обессиленным. Сегодняшний вечер не был исключением. Он собирался попить чайку и немного отдохнуть, чтобы потом уже с чувством и толком поужинать, как в дверь позвонили. Олег Владимирович чертыхнулся, но все же пошел открывать дверь.

– Снова вы! – раздраженно проговорил он, неприязненно рассматривая Рину, которая в одной руке держала дипломат, а в другой руке у нее была коробка с тортом.
– Снова я! – радостно проговорила Рина. – А я вам деньги принесла.
– Какие деньги?! – недоуменно спросил Олег Владимирович.

Рина не ответила, она поставил на диванчик коробку, затем дипломат. Открыла его и Олег Владимирович увидел аккуратные пачки сто долларовых купюр.
– Здесь ровно столько, сколько вы заплатили за эту квартиру, – пояснила она.
– Мне не нужны деньги! – заявил Олег Владимирович. – Мне нужна квартира.
– Кстати, Евгений Петрович, признался, в мошенничестве с квартирой, я – ее законная владелица.
– Были, – сказал Олег Владимирович, – а теперь я – законный владелец. Приобрел ее на законных основаниях, так что судиться со мной бесполезно, только деньги зря потеряете. Вот с Евгением Петровичем можете. Его даже посадят за это, но большего вы не добьетесь. Закон на моей стороне.

– Значит вы не желаете уладить дело миром? – решила расставить все по местам Рина.
– Еще как желаю! – съязвил Олег Владимирович. – Возьмите себе эти деньги, а меня оставьте в покое.
– Ну что ж! – вздохнула Рина. – Должна же я была попытаться. Ну тогда я пошла.
Закрыла дипломат, взялась за ручку двери и была остановлена Олегом Владимировичем:
– Вы тортик забыли!
– Это вам, – полуобернувшись заметила Рина. – Празднуйте свою беду.
Девушка вышла и захлопнула за собой дверь. Олег Владимирович взял торт и сказал вслух:
– А что и отпраздную. Выглядит тортик аппетитно, а я как раз забыл что-либо к чаю купить.

Торт оказался удивительно вкусным. Таких он с детства не ел. Он был весь пропитан не то ромом, не то коньяком и просто таял во рту. Выпив несколько чашек чая и съев пол-торта, Олег Владимирович почувствовал довольство жизнью. Он даже закрыл глаза и ему хотелось вздремнуть тут же в кухне, сидя на удобном диванчике. И тут в дверь снова позвонили. Возмущению Олега Владимировича не было предела, он с трудом встал и пошел открывать дверь. Открыл и никого не увидел на лестничной площадке. Он даже на половину вышел из квартиру, взглянул вниз, но и там никого не увидел. Сокрушенно покачивая головой, закрыл дверь. Хотел было пойти в спальню, чтобы вздремнуть, но коридор вдруг качнулся, открылась дверь стенного шкафа, а он сам полетел к нижней стене. Нижней, потому что одна стена была теперь выше, а другая ниже. Кольнуло сердце, да так ощутимо, что он схватился за грудь.
– Что же это такое?! – вслух возмутился он.

Ответа не получил, но вопрос видимо был услышан. Коридор снова качнулся, дверца стенного шкафа захлопнулась и все приняло прежнее нормальное положение. Чудеса на этом не прекратились. Он обернулся, потому что вдруг со стороны двери повеяло холодом и обнаружил, что дверь вдруг исчезла, а на ее месте возник черный темный проем. Олег Владимирович после некоторого колебания вошел в этот проем и стал двигаться по нему и вдруг увидел свет, двор и мальчика. Мальчик поймал кошку и теперь был занят тем, что накидывал ей на шею удавку. Тут же ее затянул и стал раскручивать над головой, улыбаясь. Кошка вертелась в воздухе и писала. В улыбающемся мальчике он узнал себя.

Вдоволь накружив кошку, он опустил трупик на земля и снял удавку. Кошка тут же ожила, изогнулась, шерсть ее стала дыбом и издав ужасный угрожающий крик бросилась, нет, не на мальчика, а на него. Он побежал, но кошка нагнала его, вскочила ему в спину, а одной лапой расцарапала ему лицо. Он оторвал ее от себя, с силой бросил в кирпичную стену и побежал. Бежал до тех пор, пока вновь не оказался в квартире. Оглянулся назад, черного проема уже не было, но вместо входной двери была кирпичная стена. Он тупо уставился на стену. Затем скосил глаз и увидел себя в зеркале. Кровь текла по изодранному лицу и капала на его белую рубашку. «Что же такое происходит?» – вновь он задал себе все тот же вопрос, но теперь не возмущенно, а испуганно. Направился в ванную, смыл с себя кровь и зажал рану полотенцем.

Пошел в зал, где еще стояли несколько не распакованных сумок. В одной из них была аптечка, в ней были и йод, и бинты, но едва он вошел в комнату, как свет стал стремительно исчезать и стало совершенно темно. А воздухе возникло призрачное существо, которое оказалось весьма симпатичной девушкой. Он помотал головой, закрыл глаза, снова их открыл, но в воздухе по-прежнему витало призрачное существо и насмешливо глядело на него.
– Ты кто? – спросил он, холодея внутри.
– Ну да, откуда же тебе знать, кто я? – печально проговорила девушка. – Убил меня и скрылся на серебристом джипе. От милиции ты откупился, а от меня не откупишься. Теперь я всегда буду рядом с тобой.
– Зачем? Я не хочу? Кто ты? Что тебе от меня нужно?
– Ты последний человек, от которого мне что-либо было бы нужно. Ну а кто я, ты сам знаешь.
– Ну да девушка, которую я сбил, но ты ведь умерла.

– Умерла, – печально согласилась девушка. – С этим уже ничего не поделаешь, но я решила стать твоей совестью и преследовать тебя всю твою оставшуюся жизнь.
– Не надо, прошу тебя не надо! – вскричал он в ужасе.
– Чего ты орешь, как оглашённый, – услышал он насмешливый голос девушки. – Лучше покайся.
– Я не хотел, – с готовностью воскликнул Олег Владимирович.
– Возможно.
– Простите меня, – вскричал он.

– Бог простит, –голос снова стал насмешливым. – Если бы ты хоть остановился, попытался бы помочь, но ты сбежал, скрылся и радовался, что остался безнаказанным. Радовался, что совершил преступление и ты не наказан. Однако, странные у тебя радости.
– Нет, я не радовался, я испугался, я не хотел. Хотите, я сейчас пойду в милицию и напишу явку с повинной? Хотите?!
В ответ он ничего не услышал. В комнате стало светло и никакого призрака. Он отыскал аптечку и вернулся в ванную, отнял от лица полотенце и увидел, что никаких ран на лице нет, лишь едва заметная щетина.

У Олега Юрьевича одновременно возникли два желания – бежать из квартиры и выпить. Выйдя из ванной комнаты, он взглянул на дверь и вновь увидел кирпичную стену, тогда он направился в кухню. И странное дело, он делал один шаг в сторону кухни, а она удалялось на два шага, он побежал, но кухня стала удаляться еще быстрее. «Как будто бежишь за электричкой, чтобы запрыгнуть в последний вагон!» – подумал Олег Владимирович. Он стал задыхаться, все же он был излишне полноват. Устав, он остановился. И кухня остановилась. Он сделал еще одну попытку добраться до кухни, но все повторилось. «Какого черта!» – ругнулся Олег Владимирович, резко развернулся и наткнулся на тысячи любопытных глаз. Лиц не было, одни глаза. Издав дикий вопль, он отпрыгнул, а падая, больно ударился. Открыв глаза, он обнаружил, что лежит на каком-то камне. Поднялся и огляделся. Вокруг были горы. Он находился на одной из них и было ему жутко холодно. Ему захотелось выть, как воют волки в лунную зимнюю ночь. Неизвестно от чего воют волки, а ему хотелось выть от отчаяния.

Он повернул голову и вскрикнул в ужасе: «О Боже!». На соседнем камне сидело ужасное создание, опираясь на клюку. Бледная старуха, с впалыми глазами, растрепанными волосами, с грубой кожей, обтягивающей одни кости.
– Грубиян! – сказала он, впрочем беззлобно, а как-то безразлично. – Вида моего испугался?!

Олег Владимирович растерянно кивнул головой.
– А что ты хочешь, чтобы я выглядела как Елена прекрасная?! Чай я богиня Голода и внешний вид мой должен соответствовать ужасной моей сути. Костлявую руку голода, быть может, ты видел, хотя откуда, молод ведь еще. Так вот имеешь возможность всю меня лицезреть.
Это была богиня Лимес, дочь богини раздора Эрида. Ну кого же могла родить богиня раздора, которая с утра до вечера только и делала, что сеяла раздор?
– Где это я? – спросил Олег Владимирович.
– В Скифии, в бесплодных горах Кавказа, – удовлетворила его любопытство Лимес.
– Но почему? – вопросил Олег Владимирович.
– Вполне заслуженно, – ответила Лимес. – Меня Деметра послала тебя наказать.
– А кто она?

– Богиня плодородия, но главное – сестра Зевса. Родственные связи, понимаешь ли!
– А за что она хочет меня наказать? – с надеждой спросил Олег Владимирович – вдруг ошибочка вышла.
– Ты, Эрисихитон, – великий грешник. Человек надменный и нечестивый. Людей презираешь, особенно если он какой-нибудь слесарь или учитель, а богов не почитаешь.
Олег Владимирович чуть не расцвел.
– Никакой я не Эрисихитон, а зовут меня…
– Да какое мне дело до того как зовут тебя нынче, – перебила его Лимес. – Меня совсем не интересует, как называется твое новое воплощение, по сути ты все тот же Эрисихитон.
– И за что же меня нужно наказать? – решил внести ясность Олег Владимирович.
– Провинился ты перед могущественной Деметрой в священной роще столетний дуб срубил, а он служил жилищем друиде, которая, кстати, была ее любимицей. Ты срубил дерево и она умерла.

В сердце Олега Юрьевича вновь вселилась надежда.
– Никаких дубов я никогда в жизни не рубил, да и топор в руках не так уж часто держал, – заявил он.
Лимес вздохнула.
– Трудно с вами, – сказала она. – Все приходится объяснять. Твой серебристый джип – это топор. Метафора, понимаешь?! Орудие – второстепенно, главное – результат.
– Но я никогда не был в священной роще и никаких дубов не рубил! – вскричал он.
– Жизнь – священная роща, – избавила Лимес его от некоторых заблуждений. – А Эрисихитоны там с топорами бегают. По ромашкам с топором?! Чудовищно!
– Почему по ромашкам? – спросил Олег Владимирович.
– Люблю я эти цветы, – пояснила Лимес. – Желтое сердечко и белые лепестки-лучи. Просто, изящно, красиво. А ты по ней топором!

– И какое меня ждет наказание? – спросил Олег Владимирович.
– Точно такое же, как и Эрисихитона первого, – ответила Лимес. – Я вдохнула ему неутолимый голод, сжигавший все его внутренности. Чем больше ел Эрисихтон, тем сильнее становились муки голода. Все свое состояние истратил он на всевозможные яства, которые только сильнее будили в нем неутолимый, мучительный голод. Наконец, ничего не осталось у него– лишь одна дочь. Чтобы добыть денег и насытиться, он продал свою дочь в рабство. Но дочь его получила от бога Посейдона дар принимать любой образ и каждый раз освобождалась от покупавших ее то под видом птицы, то коня, то коровы. Много раз продавал свою дочь Эрисихтон, но мало ему было денег, которые выручал он от этой продажи. Голод мучил его все сильнее и сильнее, все нестерпимее становились его страдания. Наконец, Эрисихтон стал рвать зубами свое тело и погиб в ужасных мучениях.

– Но у меня нет дочери! – с некоторой надеждой воскликнул Олег Владимирович.
– Дочь – это метафора! – устала вздохнула Лимес. – Он продавал дочь, потому что ничего человеческого в нем уже не осталось, и ты давно уже продаешь все самое дорогое и ценное, потому что ты не человек, хотя выглядишь им. Пора исправить несоответствие внутреннего и внешнего.
Лимес проворно вскочила с камня, коснулась его своей клюкой и тут же исчезла.

Когда Олег Владимирович пришел в себя, то обнаружил, что сидит на полу в кухне у раскрытого холодильника. В руках у него был небольшой кусок колбасы – это все что осталось от целого батона его любимой докторской колбасы, которые он съел вместе с кожурой и без хлеба.

Его затошнило. Он едва успел добежать до туалета. Его рвало долго и мучительно. Когда позывы более или менее исчезли, он пошел в ванную, чтобы умыться. В зеркале он увидел красные слезящиеся глаза, такой же красный нос и бесконечную усталость. Он вымыл лицо и жирные руки. Однако не смог избавиться от какого-то комка в горле, как не пытался.
Вконец обессиленный, он прошел в зал и рухнул на диван.
– Кажется, я заболел, – вслух сказал Олег Владимирович.
– Да, ты уже давно болен, – сказала девушка, вновь соткавшаяся из воздуха. – Да, ты уже давно болен, – сказала девушка. – У тебя шизофрения.
– Это раздвоение личности?
– Оно самое.
– Значит, я болен, поэтому вижу тебя. А от чего возникает шизофрения?
– У тебя думаю из-за сифилиса?

– Сифилиса? Разве шизофрения может возникнуть из-за сифилиса. Ведь это венерическое заболевание. У меня нет никакого сифилиса. Я совсем недавно проверялся.
– Это другой сифилис, он мозги поражает. Нейросифилисом называется. Когда в человеке нарушается порядок, то приходит черед хаоса. Человек разрушается и только тогда к нему являются представители других миров. А в жизнь после смерти ты веришь?
– Я готов поверить во что угодно, только оставь, пожалуйста, меня! – вскричал он.
– Не могу, я же сказала, что всю твою оставшуюся жизнь буду следовать за тобой.
– Что мне сделать, чтобы ты оставила меня?
– Ты по-прежнему волен в твоих поступках, – невозмутимо ответила девушка, – но мы отвлеклись от темы. Так вот будущей жизни нет, ни ада, ни рая. Человек умирает и превращается в прах. В этом-то и беда.

– Это несправедливо, – вскричал он.
– И я так считаю, – продолжила девушка. – Несправедливо, что нет ада и рая. Если бы они существовали, то на всей Земле моментально восторжествовала бы справедливость.
– Господи! Ну оставь меня! – вскричал он.
– Испорченная пластинка, да и только. Ты думаешь, мне хочется находиться рядом с тобой? Да мне противно. Тебе страшно, а мне противно.
– Мне страшно, – захныкал он.
– И вот наконец-то нашелся один ученый и выдумали способ, как заместить ад и рай, как разрешить эту проблему, как восстановить справедливость. И создал призраков.
– И что было потом? – спросил Олег Владимирович.
– С ученым-то?! – спросила девушка. – Да с ним все хорошо. Он в рай попал. Боженьку он весьма развеселил. Он очень этого ученого хвалил: «Это хорошо, – говорил он ему, – что вы додумались изобрести призраки-фурии. Предвосхитил мое намерение. Я и сам в последнее время задумывался над этим».
– Этого не может быть! – вскричал он.
– Какой упрямый! – укоризненно заметила она. – Ты же меня видишь и ощущаешь. Так вот мы призраки-фурии и преследуем людей, совершивших преступление. Преследуем, пока они не покончат собой или не сойдут с ума.

– Так вот чего ты хочешь?! – вскричал он торжествующе. – Хочешь, чтобы я покончил с собой. Ну нет, не выйдет. Я знаю, что мне делать.
Дрожащей рукой он достал сотовый телефон и набрал всем известный номер милиции.
– Алло, милиция, – заговорил он, – меня преследуют и хотят убить.
– Кто вас преследует?
– Не знаю, она называет себя призраком и моей совестью.
– Редко, но такое бывает, – рассмеялся дежуривший офицер милиции.
– Прекратите смеяться! – вскричал он. – Она находится тут рядом, передо мной. И говорит, что не отстанет от меня, пока я не сойду с ума или не покончу с собой.
– Диктуйте адрес, – сухо проговорил дежурный.

Он продиктовал адрес и, получив заверения, что помощь сейчас прибудет, отключился.
– Ну вот, сейчас приедут и мне помогут, а ты не заставишь меня покончить с собой, – злорадно проговорил он.
Сияющая девушка только улыбнулась.
– Кстати, меня зовут Даша. Я пока исчезну, кроме тебя, меня никто не должен видеть, но как только ты останешься один, я вернусь.

И она исчезла. В скором времени в дверь позвонили. Приехала и милиция, и бригада из психиатрической больницы. Увидев улыбающегося Олега Юрьевича, они решили, что он разыграл их всех, но он тут же развеял все их сомнения.
– Спасибо, что быстро приехали! – поблагодарил он их. – Она вас испугалась и исчезла, но обещала вернуться, когда я останусь один. Вы ведь не оставите меня одного? Не оставите?
Олег Владимирович так умоляюще заглядывал в глаза приехавшим, что они не решились отказать ему.