Поезданская сказка

— И вот он мне говорит: «И на … ты с ней, уродиной е…ой, живешь ваще?!». А я ему так и говорю, спаакооойно так: «Ты, на …, на свою б…., козел, посмотри при включенном свете!». А потом пивка дернули с ним, нормальный он мужик оказался…
 
Возвращалась я поездом.
Кто мои посты читает, подтвердят: в Новосибирск и обратно езжу часто.
Наличие сына-студента не располагает к излишним тратам, и два последних года я путешествую исключительно плацкартом. Неудобств масса, удобств минимум, но сэкономленная денежка в кармане остается.
 
В Новосибирске 325-й пассажирский «Новосибирск-Алма-Ата» формируется, поэтому с «Новосибирска-главного» отходит заполненным едва ли на четверть. Я об этом знаю и, как правило, до Барнаула сплю мертвецким сном: у сына честно стою «вахту», за три дня стараюсь успеть, как за месяц, сделать как можно больше.
 
Поэтому важно, что первые 7 часов моего вояжа домой, за редким исключением, проходят простенько, но со вкусом – во сне.
Последний раз так не получилось.
 
В Черепаново села в наш вагон подвыпившая гоп-компания. Человек шесть молодых мужчин, все, судя по лицам, изначально не обремененных интеллектом. Не спросив разрешения у пассажиров, они немедленно врубили во всю громкость музыку на одном из мобильников, и нам в уши полился шансон, настоянный на крепком мате. Нет, в самих текстах песен мата не было, зато за каждым словом вновь прибывших можно было услышать то те, то эти крепкие выражения. Мы, разбуженные и пойманные наглыми попутчиками врасплох, ничего не предпринимали: я, лежа с закрытыми глазами, пыталась понять, что происходит, пыталась проснуться, остальные соседи присматривались.
 
Напротив меня нижняя полка была пуста.
Чем уж тупорылым товарищам понравилась именно это место, сказать не могу, однако именно на нем они устроились сразу вчетвером. Вытянув вонючие ноги и перегородив проход, они громко разговаривали, обсуждали достоинства крутого смартфона, который один, претендующий явно на роль предводителя, держал в лапах, ржали и отпускали разного рода замечания, щедро сдобренные ненормативной лексикой. Двое оставшихся сидели в соседнем отсеке, периодически подавая голоса, отпуская те или иные фразы по поводу духоты, скукоты, серости казенного постельного белья и возмутительного запрета на курение в поезде.
 
В нашем вагоне ехали несколько семей с детьми. Ребятишки были разного возраста, но старшей девочке, на вид, было лет 12 максимум.
 
Пробегая мимо, она запнулась за ноги одного из гопников. Не упала, но наступила на ногу второму. Возмущенные таким жутким проступком, оба подняли хай-вай, назвав девочку «кривоногой дурой». Девочка, испугавшись орущих взрослых мужиков, моментально ретировалась.
Не удовлетворившись произведенным эффектом, один из «пострадавших» отправился к ее родителям с целью получить извинения и – хорошо бы! – моральную компенсацию за нанесенный непоправимый ущерб здоровью.
 
Не очень ясно было слышно, что он там бубнил, но вернулся злой.
И все продолжилось, как по нотам: вопли, гогот, вонь и маты.
 
Я хотела спать. И есть. Еда с собой была, но достать ее, чтобы она моментально пропиталась прокуренной вонью и многодневным перегаром? Аппетит у меня хороший, но есть в свинарнике я никак не могу.
 
Тем не менее, я села на полке, собрала волосы в хвост и в упор посмотрела на соседушек напротив. Они посмотрели на меня. Мы – редкая взаимность! – друг другу не понравились с первого взгляда.
 
После чего я решила спустить с полки ноги, чтобы пойти умыться – действительно было невыносимо жарко. Но мои сланцы были глубоко запнуты, добыть их оттуда предстояло с большим трудом. Я встала босиком и демонстративно, задевая их ноги, долго и упорно своей ногой выгребала сначала один тапок, потом – второй. Я просто ждала, что они сейчас что-нибудь вякнут, отреагируют на такое мое «неуважение».
Удивительно, но ноги они отодвинули молча.
 
Когда я вернулась, умытая и освеженная, на столике были разложены игральные карты, на газете стояли бутылки с пивом, закуска и кружки, свободного места не было.
При виде меня компания замолчала.
 
Однажды, давным-давно уже, произошел такой случай. Было мне тогда 22 года, сыну – год с небольшим.
Меня пригласил на домашнюю вечеринку школьный товарищ. Родители его уехали на неделю в село на свадьбу, у казахов не принять приглашение родственников – абсолютно недопустимая вещь. Хоть нет денег – займи, а поезжай, поздравь, подарки хорошие подари, выскажи уважение.
 
Жил он недалеко, кварталах в пяти, договорились мы собраться вечером – я и еще несколько тех, с кем в классе хорошо дружили. Сына оставила с мамой, дала ей координаты, где я и что я, и утопала, в кои-то веки, отдохнуть от домашних забот и пообщаться с приятными людьми. Компания наша была практически вся непьющая, если что, принимали парни по паре стопок коньяка, и им для настроения за глаза хватало.
 
Сидели отлично, пили крепчайший чай с молоком, ели, что принесли каждый с собой, пели под гитару и обсудили последние события из личной и общественной жизни. Было часов 11, когда в двери позвонили. Газик (теперь-то давно уже Газиз Ризабекович, наш гостеприимный хозяин), пошел открывать. Жил он в частном доме, улочка была тихая, происшествий никаких.
Вернулся встревоженный: у соседей стало плохо деду, ветерану войны. Скорая приехала, а носилок нет, выносить нужно на одеяле. У деда родни – жена-старуха и дочь, поэтому наши парни, встав из-за стола, вместе с хозяином пошли помогать. Их было трое – сам Газик, Славка и Игорь. Мы, пятеро девчонок собрались расходиться-разъезжаться. Вечеринка удалась, да пора и честь знать.
 
Газик как знал: попросил меня дождаться, когда они из больницы вернутся, не бросай дом, говорит; мы тебя проводим, скоро вернемся. Я согласилась.
 
Когда часы показали 2 часа ночи, я поняла, что ждать больше нельзя – домой надо. Где парни, что с ними – не знала, но надеялась, что просто задержались по какой-то причине в больнице. Решила вызвать такси – ночью и несколько кварталов одной идти не стоит, приключений искать. Телефон, как оказалось, не работал – а я все удивлялась, что это мне мама за весь вечер ни разу не позвонила?
 
В 02.10 я вышла из газикова дома, прикрыв дверь как можно плотнее.
За ворота, на улицу – и вот она, улица Маркса, хорошо освещенная, до моего дома прямая, один поворот всего во дворы.
Цок-цок каблучками по асфальту. Середина октября, ночи уже холодные, но я шла быстро и ничего не замечала. Пустота. Тишина. Фонари моргают, ни души.
Дошла до поворота во дворы, как вышли из подворотни двое парней постарше меня. Как тени вышли. Беззвучно. И ко мне…
 
Про Овнов говорят: люди момента. Действуют по наитию, абсолютно нелогичны, непредсказуемы. Про таких говорят «Вожжа под хвост попала». Опасны в обыденной жизни, частенько создают окружающим массу неудобств. Упрямы и злы, если задеть за живое. Но японцы, которые очень большое значение придают году и дате рождения человека, в отряды ЧС предпочитают брать именно Овнов – мужчин и женщин. Считают, что стихийная сила этого знака лучше остальных может противостоять стихиям вообще. Я об этом узнала вот только года два назад, когда моя знакомая ездила в Японию на повышение квалификации, она служит в нашем отряде ЧС, Дева, умница и красавица, матер спорта по дзюдо.
 
Когда я поняла, что они идут ко мне, я молча пошла им навстречу. В сумочке у меня лежал нож – обычный кухонный ножик, который я на всякий случай «увела» у Газика из кухни. С черной пластмассовой ручкой, такими картошку чистят да хлеб режут. Не военное орудие, а все-таки.
И так я к ним, ночным промысловикам, шагнула, такая, видать, ярость полыхнула у меня в глазах, так я готова была рвать их зубами и руками, так стремилась отпинать их по яйцам, что оба отступили в тень. А я – вот же дура редкая, с ума сойти! – зашла даже во двор, проверить – куда это они вдруг подевались?!
Домой дальше дошла без происшествий, маме ничего не сказала, сын спал, меня трясло. Утром встала, да и пошла дальше жизнь, как обычно. Ножик себе на память оставила, о чем хозяину бывшему честно сказала.
 
По природе своей я не агрессивная, первая в драку сроду не лезла, но называли меня всегда друзья «наш бронепоезд».
 
Вот и в вагоне, столько лет спустя, появилось у меня такое же сильнейшее желание набить, изнахратить эти самодовольные, наглые морды. И мне бы досталось, само собой, и много досталось бы – но за правое дело. До сих пор мимо хамов и негодяев спокойно проходить не могу. Нет, в драку не лезу, но если могу вмешаться и помочь – вмешаюсь обязательно. И помогу. Себя же уважать надо, не быть страусом, который голову в песок прячет.
 
Кстати, я за самосуд. Не может полиция защитить – ну, так за дело. Очень люблю фильм «Ворошиловский стрелок», правильный он такой, жизненный.
 
P.S. Доехали мы нормально. Компания ножки убрала, музыку выключила – мы с соседкой вежливо ребятушек предупредили, что за начальником поезда ходить недалеко, и да, мы за ним без промедления сходим. Вышли все шестеро в Рубцовске, это до Семипалатинска три часа езды, так что выспаться в этот раз мне так и не удалось – хоть и сидела гопота молча, а воняло от них невыносимо…