Верный шаг.

Шаг, еще шаг и на расстоянии вытянутой руки, ты! Твои глаза и я тону в них. Меня подхватывают сильные руки, нежность губ твоих я ощущаю. Весь мир затих, восторженно внимая минуте нашей встречи.
 
---
 
Деревня Семеновка расположена в сорока пяти километрах от нашего города. Почему она называется Семеновкой уже никто и не знает. Только очень старая жительница этого села лет пятнадцать назад рассказывала, что жили в селе тридцать три Семена. Запомнила троих.
 
- Ох, и красивые мужики были, эти Семены. Один такой коренастый, сильный, всех баб в селе успел насмешить. Только я тогда еще маленькой девочкой была. Так до сих пор и не разобралась, чем это он их насмешил.
 
А вот второго хорошо помню. Высокий он был, справный такой мужичок. Женился рано, семью содержал хорошо. Работящим был. Настрогал он детишек, аж восемь и все пацанята. Трудно было, но он был молодцом. В войну сгинул, много проклятущая забрала мужиков, да и девок много не вернулось домой после войны.
 
- А третий Семен.
 
Бабушка Елена прищурилась, выпила из большой кружки молока и вздохнула. И я заметила, что с ней что-то произошло. Она вдруг помолодела. Щеки порозовели, глаза стали озорными.
 
- Я тебе расскажу про этого Семена. Только пошли в сад, там лучше дышится.
 
Мы пошли в сад. Сад у бабушки сказочный, сколько всего тут растет. Я люблю все с куста попробовать. Бабуля улыбается. Она не моя бабушка, она бабушка моей подруги.
 
- Молодая я была, любила утром босой по росе ходить. Бывало, проснусь и сразу на луг, а потом по траве и к обрыву. Красиво там. Стоишь на краю, и кажется один шаг и полетишь. Не вниз, а вверх, только руки надо широко раскинуть. Там и встретила своего Семена. Село-то маленькое было, все друг друга знали. Столкнулись мы с Семеном и все. А через месяц сватов он заслал к нам.
 
Веселая была свадьба. И начали мы жить в любви и радости. Пахотной земли мало в колхозе, там мужики и работали. А женщины на ферме. Я дояркой была. Нравилась мне эта работа. Коровы ласковые, теплые, работать с ними одно удовольствие. Доила я шестнадцать в день, и за молодняком ухаживала.
 
- За каким молодняком?
 
- Ничего вы городские не знаете, я в твои годы уже за свой труд на ферме награжденная была. А молодняк это телочки.
 
Бабушка Лена подвела меня к ореху. Высокий, раскидистый с широким стволом, он был надежной защитой от солнца. Рядом была красивая скамья, мы сели, и она продолжала рассказывать.
 
- Орех этот Семен мой посадил, когда третьего я родила. Носила легко, а рожала трудно, не выдюжу, думала, обошлось. Родился ровно в полночь, весь в Семена. Радости было, с радости и напился Семен. Смешной был, руки целовал мне. Слов сколько приятных наговорил.
 
Бабушка Лена закрыла глаза, и я увидела, как две слезинки покатились по ее сморщенным щекам. Смахнув слезы платочком, она продолжала. Трудно было, уже четверо у нас было, в аккурат, два мальчика и две девочки. И присоветовал сосед бывший моему Семену в город податься на какое-то время, чтобы денег заработать. Думала я думала, да и согласилась. Не на все же время, так на зиму, когда в селе работы нет. Может и заработает мой Семен, для семьи подмога нужна.
 
И забрал сосед моего Семена в город, работу ему нашел и к себе взял жить. Редко приезжал Семен домой, а когда приезжал, счастье было для меня и детей. Не хватало ему нас в городе, а нам его в селе. Подарков привозил, детям конфеты и игрушки, а мне то платок, то бусы. А последний приезд его и сейчас помню.
 
Бабушка Лена встала и пошла по саду, она подошла к винограднику. Кустов было не очень много, но даже мои городские глаза заметили, что сорта были разными и самыми лучшими. Мы стали есть ароматный Мускат. Потом полоскали руки, ставшие липкими от виноградной сладости. Вошли в дом. Бабушка Лена достала коричневый альбом и стала показывать фотографии.
 
- Вот Сема, а это пятая наша Ксения. Ксения это мама Ольги, моей подруги. Я все еще помнила ее слова о последнем приезде, значит, не последним приезд был. Но почему она назвала его последним? Ольга мне о дедушке ничего не рассказывала, где он сейчас. Я разглядывала фотографии. Молодая бабушка Лена красавицей была. Худенькая как тростиночка, грудь высокая, взгляд гордый. Только не было улыбки на ее лице.
 
Просмотрев альбом, мы стали пить чай. Бабушка Лена словно испытывала мое терпение. Пила чай сосредоточенно и молчала, а мне так хотелось услышать, как все дальше было. Попив чая, мы вновь вернулись на скамью под орехом. Тут было прохладно, и я поняла, что рассказ будет продолжаться.
 
- У вас сейчас мода такая, чуть не угодил вам муж, развод. Вон моя внучка Ольга, подружка твоя разлюбезная. Гоняет своего как хочет, будто циркачка - дрессировщица. А у меня воспитание было другое. Любила я его всем сердцем, и уступала. В последний приезд, заявил он мне, что и весну всю работать в городе будет. Я тут не выдержала, и протестовать стала. Работа уже в селе есть, чего в городе делать. Долго мы говорили, он уснул, я лежала и все думала о его словах. Вдруг как ножом по сердцу полоснуло. Мой Сема во сне имя женское произнес.
 
Вышла во двор и проплакала до утренней зорьки, Так по росе, со слезами и пошла на ферму. Вернулась с дойки, а Семы нет, уехал. А какой тогда транспорт был, вышел на трассу и попуткой до города. Некогда мне было плакать, а радоваться надо было работе. Глаза бояться, а руки делают. Четверо детей, а работы хоть отбавляй. И стала я такой худой, что от ветра падала. Глянула я как-то в зеркало, и страшно стало. Худая, с темными кругами под глазами и губы все искусаны. Сама искусала, чтобы при детях не плакать.
 
Плакала только когда шла босиком по росе на работу. И тянуло меня к обрыву, нравилось стоять на краю и смотреть вдаль. Там, далеко вилась лента Днестра, а вдоль него росли стройные деревья, а еще дальше, почти у самого горизонта была невиданной красоты земля. Земля, где я еще не была ни разу. Всего один шаг и широко раскинуть руки и полететь навстречу к этой земле.
 
И решила я в город поехать, договорить с ним разговор наш. Да и сказать ему, что тошнить меня стало после его последнего приезда. Вот пусть и решает, как быть ему дальше с нами. Собралась, детей на мамку оставила. Коров на подружку. Бусы отдала ей все, подаренные Семой. Платьишко свое самое красивое надела, туфли на каблуке праздничные и вышла на трассу. Машина первая же подобрала меня. Водитель молодой и веселый моргал все мне, я молчала и делала вид, что не замечаю его ухаживания. Так и доехала.
 
В городе быстро нашла по адресу соседа. Увидел меня сосед и побледнел. Стоит и сказать никак не может, понимаю, что неприятное что-то сообщить хочет. Сказал минут через пять, что Сеня мой у нее живет, и повел туда. Шла я как во сне. Чего только не передумала, и вспоминать страшно. Подошли, сосед указал дом, но со мной не пошел. А я так ослабела, думала упаду и умру, нет, не упала, вошла.
 
Ладненькая оказалась соперница моя. Черноволосая с модной стрижкой, лицо ухоженное, белое, губы крашеные, духами сладко пахла. Открыла мне дверь, а впускать в дом не стала. Догадалась кто я. Гнать стала. Иди мол, откуда пришла, мой он. И глазами зыркает, будто пугает. У меня во рту пересохло, и сказать не могу ничего. Только тихо так позвала Сему. Услышал, и вышел сразу ко мне.
 
Вышел и увел меня за ворота. Там и сели мы на камешки. Я смотрела на него и молчала. Собралась с силами и сказала я ему, что пятого жду, не вернется, значит, так тому и быть. Встала и пошла, ничего впереди себя не видела от слез. Догнал меня Сема, когда я к дому соседа подходила. Смотрю, вещички свои несет. Ну, тогда я первый раз и вздохнула глубоко, поняла, что в село вернемся вместе.
 
Бабушка Лена замолчала. Стемнело, за нами вышла из дома Ольга. Она звала нас ужинать. Все уже спали, когда мы ужинали. Я смотрела на бабушку и на Ольгу. Ольга похожа на свою бабушку. Такая же красавица, как та в молодости. Такие же обе сильные и смелые. Хорошо, что тогда она поехала за ним в город, сделала верный шаг. Когда возвращались в город, Ольга мне рассказала, что дедушку схоронили в прошлом году, здоровяком был, умер внезапно.
 
Эх, что мешает нам в жизни не огорчать любимых и делать только верные шаги, а?