«Сто ветров завернуть в драгоценные эти шелка…»*

(*использованы слова гр.Вельвет «Капитан Арктика»)
 
Его она узнала сразу. Трое офицеров шли по тротуару навстречу ей, заметно выделяясь среди оживленного полуденного потока людей. Высокие, выше прохожих на целую голову, в белых парадных кителях со сверкающей якорной атрибутикой. Морские офицеры в центре промышленного города, за многие тысячи километров до ближайшего моря…
 
Её это нисколько не удивило - она узнала Его. И как-то сразу, облегченно вздохнув, остановилась посередине улицы. Градообразующий гигант шефствовал над Его кораблем. Корабль гордо носил имя «шефа». Он здесь, - значит, пока лодка в доке и готовится к совместным учениям, весь комсостав приглашен для ЦУ.
 
Когда между ними оставалось несколько метров, она шагнула им навстречу, и немного волнуясь, произнесла:
- Здравствуйте!..
 
Троица остановилась, буквально налетев на девушку, как корабль на одинокий подводный риф.
- Здравствуйте, здравствуйте, барышня! – громко поздоровались они почти хором.
 
Один из них, до этого веселивший своих товарищей анекдотами, прищурившись, сделал серьезное лицо и, нависнув над ней, грозно зашептал:
- Барышня! Честное слово, Вы так смотрите, как будто давно тут стоите и поджидаете именно нас…
 
Девушка улыбнулась и посмотрела на их командира.
- А я Вас знаю. Вы – Александр Кузнецов.
 
Друг похлопал его по плечу:
- Да, Саня, вот она – слава. Тебя уже узнают на улице…
 
Александр улыбнулся и вежливо ответствовал:
- С удовольствием поделюсь ею с тобой. Этот веселый говорун – Юрий. А это – Сергей.
 
Девушка протянула руку и представилась:
- Александра. Рада с вами познакомиться.
 
- Тезка! – вставил Юра.
 
Александр держал маленькую ладошку, смутно осознавая, что дошел уже «до ручки» - начал знакомиться на улице. Что крайне не в его правилах. Что совсем не подходит для его возраста.
 
Он разглядывал девушку, которая едва доставала ему до плеча. Стройная, худенькая, в джинсах и футболке с улыбающимся солнышком. Огромная сумка, где сквозь плотную ткань явно вырисовывался силуэт фигурного конька, перекинута через плечо.
 
«Симпатичная, в общем…. Милая улыбка, карие глаза, пышные ресницы, длинные каштановые волосы, собранные в хвост яркой бирюзовой резинкой…. Но, не в моём вкусе…».
 
Саша сразу заметила, как он оценил её внешность. «Не понравилась…».
 
- Можно?.. У меня только один вопрос.
 
Александр внутренне дернулся: «Так, лучше скажу, что не свободен…». Он открыл было рот, но девушка опередила его.
 
- Нет, это я знаю. Меня интересует другое …. Хозяйственные перчатки…
 
Она сделала паузу, и быстро продолжила, видя, как у Александра от удивления вытягивается лицо, а его товарищи затряслись от смеха.
 
- Когда Вас снимали на мостике, Вы смотрели в бинокль, но почему-то руки у вас были в этих самых перчатках. Белых трикотажных перчатках с синими пупырышками…
 
Саша перевела дух, стараясь не рассмеяться, что было крайне сложно – Юра на пару с Сергеем, хохотал, вытирая широкой ладонью выступавшие слезы.
 
- Ему плохо? – она пыталась говорить серьезно.
 
- Нет. Как раз наоборот. – Александр шагнул в сторону и закрыл спиной картину хохочущих друзей. И командирским голосом бросил через плечо:
- Вот потом точно будет плохо.
 
- А как Вы, Саша, думаете, для чего я нацепил тогда эти варежки с пупырышками?!? – он пристально посмотрел на девушку.
 
Вопрос был задан вполне серьезно. «Да, - подумала она, - мало того, что лягушка, так ещё и полной дурой окажусь…». Она покраснела и, глубоко вздохнув, ответила:
- Наверное, бинокль скользкий…
 
Он не знал – смеяться или плакать. Девушка говорила то, что думала вполне искренне, и это было так явно, что у него невольно вырвалось:
- Кто отвечает за этого ребенка?!?
 
- Я не ребенок. – Саша, упрямо вздернув подбородок, с вызовом смотрела на него. – Я младше Вас всего на десять лет.
 
Позади него смех, наконец, прекратился, и что-то зашуршало. Саша вдруг стала сдерживать улыбку.
- Ой, простите… - она смущенно отвела от него взгляд.
 
- Что там опять? – Александр нахмурился, потом, обречено вздохнув, спросил: - Я похож на большой белый бомбардировщик?..
 
За его спиной Юрий с Сергеем старательно изображали могучие крылья и бензобаки.
 
Саша улыбнулась:
- У Вас замечательные друзья.
 
- Детский сад, – изрек командир. Обернувшись, он разогнал дружеский конструктор.
 
- Рада была с Вами познакомиться, Александр. – Она протянула руку для прощания.
 
- Подождите, Саша, я ещё не рассказал Вам про варежки. – Он слегка сжал её руку, не выпуская из своей ладони.
 
- Как-нибудь в другой раз. К сожалению, мне пора.
 
- А сегодня вечером вы свободны? - с этими словами он вынул из верхнего кармана кителя золотистый прямоугольник плотной бумаги и вручил ей. – Вот. Это приглашение. Я буду рад, если Вы придете.
 
- Хорошо. – Девушка посмотрела на приглашение и кивнула. – Я обязательно приду.
 
И, обойдя офицеров, она потерялась в толпе.
 
Александр вдруг помрачнел: «Увидев приглашение, она не то, чтобы обрадовалась. Похоже, она даже расстроилась. Свалял дурака. Старый пень – не догадался…».
 

***
Она опаздывала уже на два часа. Сидя в такси, Саша озадаченно пыталась вникнуть в сложившуюся ситуацию. Попасть в автомобильную пробку в провинциальном городе, поздним вечером, где всего три центральные улицы. Это ж надо так случиться. Пустой трамвай съехал с рельс, перегодив проезжую часть. И всё – город встал.
 
«Совсем как в сказке о Золушке, - думала она, – и старенькое такси цвета спелой тыквы, вот-вот развалится…». Она вздохнула, посмотрела на свое платье и улыбнулась. «Золушка-переросток в замечательном платье. Ни у одной из Золушек такого точно нет…».
 
Днем, бегая по делам, постоянно ощупывая заветный пригласительный билет, Саша, как могла, унимала свое волнение. Решение, что пойти на банкет она просто обязана, с каждым часом только крепло.
 
«Да, я не в его вкусе. Но может хотя бы из вежливости он не откажется потанцевать со мной». При одной мысли о нем, она замирала, вспоминая его голос и глаза, смотревшие на нее всего несколько часов назад. Однажды, случайно включив военную программу, где речь шла о его корабле, - она увидела Его. Мужчину. Влюбилась? Пожалуй, да. Вот так заочно. Просто узнала, что есть на земле её вторая половинка. Она сразу это поняла.
 
«Настоящий Мужчина. Не женат. Знаю, потому что знаю. Ладно, настоящий мужчина, на банкете будет, сколь угодно, дам, милых и приятных Вашему глазу. Вы не останетесь без внимания. Моя же участь – слушать Ваш рассказ о варежках…. И не больше».
 
Случайно забежав в небольшой магазинчик праздничной одежды, она с сомнением принялась рассматривать платья. Уж очень они были вечерними и роскошными. У соседней стойки она услышала:
 
- Нет, это не платье, а тряпка половая! Как в таком можно появиться перед офицерами?!? Девушка, что вы мне подсовываете всякий хлам! – Длинноногая блондинка швырнула платье на прилавок. – Позорный магазин. Пошли отсюда.
 
«Так… - молча наблюдавшая эту картину Саша, задумалась, – эти особы тоже собираются на банкет. И если топ модели не нашли здесь ничего подходящего, значит…».
 
- Девушка! – Она решительно обратилась к расстроенной продавщице. – Подскажите, пожалуйста, где я могу посмотреть платья моего размера?..
 
Через час, основательно запутавшись в коллекциях малоизвестных домов моды, Саша устало взглянула на себя в зеркало примерочной. Краем глаза она заметила отражение задника уличной витрины, где стояли кое-как прикрытые белой вуалью одетые манекены.
 
- А это у Вас что?..
 
Продавщица посмотрела в ту сторону.
- Это? Это для украшения витрины. В основном, некондиционный товар.
 
Саша подошла к одному из них и осторожно приподняла вуаль.
 
- Вот у этого, например, размер неправильный. Висело у нас почти два года. Никому не подходило. Очень дорогое и в единичном экземпляре.
 
Саша, откинув вуаль, восторженно трогала прелестную тонкую ткань.
 
- Мы уже и скидку на него делали. Всё без толку. Вот теперь выставляем на Рождество. Посмотрите, - продавщица повернула манекен спиной, - даже здесь приходится использовать булавки.
 
- Какое красивое платье… - выдохнула Саша. – Оно как будто из времен Джейн Остин…
 
- Как Вы сказали?.. А ведь верно. Помнится, хозяйка приобрела его в Англии у модельера, который еще шьет костюмы для фильмов. Да, вот здесь остался ценник – название его коллекции.
 
Саша, почти не дыша, разбирала иностранные буковки. «В стиле Джейн…», - перевела она. Сердце вдруг сильно заколотилось, и она взволновано улыбнулась.
 
- Могу я примерить это платье? – спросила она удивленную продавщицу.
 
- Конечно. Я сейчас подберу к нему туфли. Идите в примерочную.
 
«Как будто бы в пору», - подумала Саша и босиком вышла в зал.
 
Продавщица как-то странно ойкнула, выронила туфли и с криком: «Лидия Михайловна!», убежала в подсобку. Саша, пожав плечами, надела туфли, и обернулась к большому зеркалу.
 
Кажется, она почти заплакала. И дело было не в том, что она «не в Его вкусе», просто она увидела другую себя. Ту, которая появилась, едва Саша надела это волшебное платье. Мечта, а не платье. Её мечта – уже не детская, а вполне осознанная, взрослая.
 
Как средневековые рыцари надевали сверкающие доспехи, чтобы сразиться со всеми, кто осмеливался бросить им вызов, так и здесь, тончайшая ткань, искусно облегавшая девичий стан, творила чудеса. Она преображала, защищала, оберегала. Её нежные волны медленно спадали от высокого лифа и стремились белой кружевной пеной вниз, закрывая туфельки, и, разбившись, разливали сияющий перламутр по шлейфу.
 
- Так, милочка! – дородная дама, Лидия Михайловна, она же хозяйка магазина, по-деловому принялась ощупывать девушку и платье. – Невероятно! Правду говорят, что каждое платье ждет свою хозяйку. Значит, дождалось свою Джейн…
 
- Вот что, милочка, Вы, как я понимаю, тоже приглашены на этот офицерский прием. Но, в отличие от всех этих длинноногих сколопендр, у Вас будет самое настоящее бальное платье. Вот. И не спорьте. Олеся, выпиши, пожалуйста, товарный чек на это платье со сто процентной скидкой и туфли тоже сюда же в подарок.
 
- Но… - Саша запротестовала, - подождите, пожалуйста, Лидия Михайловна! Это платье очень дорогое. Оно прекрасно, но я не могу вот так просто его взять. Давайте, я куплю его по полной стоимости. Оно стоит этих денег.
 
- Милочка! – Лидия Михайловна взмахнула шариковой ручкой с серебристым перышком. – Сегодня я Ваша фея. Это – моя волшебная палочка. Всё. Платье у Вас есть. Туфельки весьма прелестны. Сегодня Вы – Золушка.
 
Саша ласково обняла хозяйку.
- Благодарю, Вас, добрейшая фея, Лидия Михайловна!
 
- Да, и ты должна веселиться до самого утра. Никаких возвращений ровно в полночь. – Женщина улыбнулась и исчезла в дверях.
 

***
- А вот скажи-ка мне, Серёга, отчего это наш командир уже битый час ходит мрачнее тучи и огрызается как старый лохматый лев?!?
 
- Отчего? – поинтересовался Сергей.
 
-А всё потому, что наша милая Золушка опаздывает на бал…. Так, - Юра протянул высокий бокал, - наливай!
 
- Скажу больше. – Он продолжил, подняв наполненный бокал повыше, и облокотясь на плечо друга. - Наш Саня, который вроде бы давным-давно вышел из романтических пелёнок – это мы с тобой так думали! – вдруг превратился … в Него…. – Юра сделал паузу.
 
- В кого «в Него»? – Сергей, глотнув из своего фужера, поддержал товарища.
 
- В прЫнца.
 
Друзья замолчали и участливо посмотрели на Александра, который, казалось, не обращал на них никакого внимания, а лишь задумавшись, смотрел на входную дверь.
 
- Так выпьем же за нашего Саню! Который, очевидно, до сих пор уверен, что царевны-лягушки имеют обыкновение превращаться в прекрасных прЫнцесс.
 
«Именинник», наконец, обратил свой хмурый взор на друзей.
- Юрич! Завязывай с тостами, а не то я сам завяжу тебя в морской узел. – С этими словами он отвернулся и стал смотреть на сцену.
 
- Вот так вот, Серёга. Предлагаю допить этот компот из апельсинов и …
 
Сергей вдруг закашлялся, поперхнувшись соком. Юрий принялся усиленно стучать того по спине, повторяя, как попугай: «Беру свои слова обратно…».
 
Александр резко обернулся, намереваясь хорошенько встряхнуть их обоих. А они на него и не смотрели. И весь зал как по команде, развернулся в сторону входа. Стройные ряды танцующих поломались, как-то вяло задергались, дамам изрядно оттоптали ноги отвлекшиеся кавалеры.
 
В зале появилась Золушка…
 

***
Примерно так она себе это и представляла. Оказавшись внутри, Саша поняла, какое волшебство исходит от её платья и волнами расходится по всему пространству. Заставляя замирать от удивления и восхищения.
 
А она сама? О, да! Её сияющие как звезды глаза и счастливая искренняя улыбка, которой она одаривала окружающих, были подстать чуду, сотворённому добрым английским волшебником. Её волосы, уложенные на старинный манер, дополняли сказочный образ.
 
Все зашептались, как сухой камыш. «Да, - думала она, - теперь они будут гадать, кто я такая и каким образом попала на этот закрытый корпоратив».
 
Девушка сразу заметила Александра, стоявшего сначала к ней спиной, а теперь пристально смотревшего на неё.
 
«Значит, гора не идёт к Магомету», - констатировала она и направилась прямо к нему, одной рукой придерживая воздушный шлейф.
 
Платье, настоящее белое бальное платье, казалось, растворяло темноту и искусственный блеск модных одеяний. Низкие вырезы, тонкие бретельки, микроскопические мини и почти брезентовые макси отступали. Лак стальных причесок хрустел и сыпался как песок. Тяжелые вуали французских ароматов ещё больше густели, заставляя неприлично чихать.
 
- Апчхиии…! – кто-то не выдержал. «Вот, вся правда…».
 
Танцующие расступались перед ней, а сколопендры шипели как змеи.
 

***
Мало того, что Александр перестал дышать, он ещё и забыл, как это делается.
 
«Боже мой! Это небесное создание идет ко мне, загадочно улыбаясь, и намеревается заговорить со мной! – Он судорожно сглотнул и попытался расстегнуть верхнюю пуговицу кителя. – Как же так, я – здоровый, почти сорокалетний мужик, готов свалиться в обморок от одного только её взгляда. Неужели это она? Так самая девушка, которая сегодня днем с серьезным видом утверждала, что знает меня?!? Я – осёл! Старый, слепой и самонадеянный осёл!».
 
Саша приблизилась, и присев в грациозном реверансе, исключительно естественном для данного платья, произнесла:
- Добрый вечер! Прошу извинить меня за опоздание.
 
Александр, кое-как разлепив онемевшие губы, тихо выдавил:
- Здравствуй … те…, Саша.
 
Его сердце при этом, застучало где-то под подбородком и ему стало жарко. Девушка с улыбкой смотрела на него, а он, практически таял как снеговик.
 
- Милая Золушка! До нас дошли слухи, что Ваша карета застряла в пробке. – Юрий галантно поклонился и поцеловал её руку.
 
- Именно так, – согласилась она.
 
В этот момент нестройная какофония закончилась, и, поддавшись всё тем же волшебным веяниям, музыканты увлеченно заиграли на медленных струнах души…
 
- Поскольку на некоторых наших товарищей, - Юра озабоченно глянул на Александра, всё ещё смотревшего на девушку, - Вы, Саша, действуете, прямо скажем, очень странно, и, по всей видимости, это с ним надолго, окажите мне честь станцевать с Вами.
 
- С удовольствием принимаю Ваше приглашение.
 
Едва они закружились, Александр шумно выдохнул накопившийся воздух, которым можно было бы надуть целый дирижабль. Он выхватил у Сергея, стоявшего рядом, недопитый стакан и залпом осушил его.
 
- Если бы это был чистый спирт, ты не заметил бы разницы, - заметил друг.
 
- Это точно.
 

***
Ближе к полуночи он уже готов был грызть паркет и выть волком.
 
Это был золушкин бал. Как только заканчивался очередной тур вальса, и Саша оказывалась подле него, он едва успевал открыть рот, как подходил новый кавалер и приглашал её на танец. Она устремляла на Александра спокойный, чуть вопросительный взгляд, едва заметно кивала, и с улыбкой исчезала в зале. Он скрипел зубами, злился и мрачно следил за девушкой в прекрасном белом платье.
 
Наконец, что-то у них там сломалось, и ведущий радостно объявил: «Белый танец! Дамы приглашают кавалеров!».
 
Толпа схлынула, и Саша осталась совсем одна в центре зала. Она почти сразу же нашла Его глазами. Улыбнулась так, что у него засосало под ложечкой. Он напрягся, ждал сигнала – едва заметного шага в его сторону. Он готов был ринуться к ней сквозь плотные ряды «жаждущих» кавалеров.
 
Но через какое-то мгновение, Золушка присела в реверансе перед другим мужчиной.
 
- Мудро, – прогудел рядом Юрий. – Достойный выбор. Браво, Саша!
 
Александр молча наблюдал, как она вальсирует с его начальником, командующим базой. «Да она ему не то, что в дочери, во внучки годится! - мысленно возмущался он. – Да, что это такое?!? Она как будто специально весь вечер избегает меня».
 
- А что ты хотел? – Как будто прочитав его мысли, заговорил Юрий. – Ты ведь обещал ей рассказать про варежки эти пупырчатые, а про танцы ни слова. Вот она и откладывает, так сказать, самое интересное на десерт.
 
«Кто сказал, что нам чужда вот такая романтика?!? – задал он сам себе риторический вопрос. – Практически все мужики, находящиеся здесь, явный тому пример. Вот даже, Юра – сыплет этикетом, как заядлый Казанова. Нет, сказки о принцессах и принцах, вовсе не сказки. Любой из нас, любой достойный муж, посчитает высшей честью стать Её принцем. – Он заворожено следил за перламутровой игрой скользящего шлейфа. – Чёрт меня побери, я хочу дотронуться до Неё, до Её платья, прижать к губам этот дивный шлейф…».
 
Ещё до окончания танца, Александр с самым решительным видом, расталкивая пары, пробрался к Саше. Крепко взяв её за руку и обняв за талию, с видом собственника, предъявил свои права.
 
Здесь опять что-то сломалось…. Музыка скомкалась. На сцене возникло какое-то копошение, и появилась супруга генерального «шефа» с фужером шампанского. Выхватив микрофон у ведущего, она громким, хорошо поставленным, но уже не совсем трезвым, голосом, вдруг объявила:
 
- Дорогие гости! Сегодня такой чудесный вечер! Такие замечательные офицеры! – послышалось, как она икнула. – Нас посетила такая прелестная гостья. – Дама рукой с фужером указала на Сашу. – Она прекрасно танцует, и, конечно же, она не откажет нам в удовольствии услышать, как она поёт…!
 
С этими словами, супруга генерального бодро спрыгнув со сцены, подбежала к девушке, вручая ей микрофон.
 
«Сколопендра!», - невольно мелькнуло у Саши.
 
«Леший тебя побери, пьяная тётка!», - выругался Александр. Скулы у него заходили ходуном.
 
Присутствующие, особенно дамы, радостно поддержали эту идею. Они шустро расступились, давая проход к сцене.
 
Саша взяла микрофон, потом подняла глаза к своему спутнику, всё ещё крепко обнимавшему её за талию, и произнесла:
- Думаю, мне нужно это сделать. Возможно, после моего …ммм … выступления, у Вас отпадет всякое желание...
 
Не договорив, девушка решительно освободилась от его рук, и поднялась на сцену. Александр только пробормотал: «Ты ничего не знаешь о моих желаниях…».
 
Пока Саша укрепляла микрофон на стойке, ей представилась уникальная возможность – в одном месте увидеть такое большое количество хорошо одетых дам, вдруг заинтересовавшихся её предстоящим пением. «Вот она – нетрезвая женская сущность. Ядовитый дротик и острое жало».
 
Она подошла к музыкантам. Просто объяснила, насколько простирается её певческий караошный опыт.
 
- Не переживайте, пожалуйста, - клавишник группы доброжелательно улыбнулся, - подстроимся под Ваш голос. Высокие ноты поможем дотянуть. Всё будет хорошо.
 
Сделав глубокий вдох, она запела.
…
Нет проигранных битв, нет нарушенных клятв.
Он уверенно мчит за собою свой верный отряд.
Пусть теряется след, где-то ниже ноля –
Бренны все острова к юго-западу от корабля…
…
 
Трудно сказать, действие ли всё того же волшебного платья, или профессионализм музыкантов, но, пожалуй, впервые под сводами этого современного здания, звучали искренние чувства, наполненные чистотой и романтикой. Присутствующие стояли и заворожено смотрели на сцену.
 
Самым счастливым слушателем был Александр. Он знал, что она поёт для него. По тому, как она смотрела на него, как в неуловимом жесте протягивала к нему руки. Её нежное сопрано, лаская его слух, наводило беспорядок в его мыслях и сердце. Оно стучало громче, заставляя щеки пылать. Он то и дело глубоко вздыхал от переполнявшего его чувства. По спине пробегал мороз.
 
…
И послушен штурвал, и не дрогнет рука,
Сто ветров завернуть в драгоценные эти шелка…
…
 
На последнем куплете у девушки вдруг выступили слезы, и она прижала одну руку к вырезу платья, закрывая ключицу. Едва она допела, раздался гром аплодисментов. Офицеры, возглавляемые Юрием, дружно скандировали: «Браво!».
 
Саша сделала поклон и устремилась к боковой лесенке за сценой. Там её, слабо держащуюся на ногах, подхватил Александр. Крепко обнял за талию и не дал упасть. Она, всё ещё прижимая руку, опустила голову вниз. Он, осторожно приподняв её подбородок, заставил посмотреть на себя. Из глаз, как прозрачные жемчужины, катились одна за другой слезы.
 
- Саша, что…
 
Девушка как-то с трудом сглотнула и просипела:
- Они сами льются.
 
Александр ещё крепче обнял её и не отпуская понес к бару. По пути, расталкивая всех без разбора, вспоминая «пьяных тёток» и ругая, на чём свет стоит, самого главного осла, то есть себя.
 
Усадив девушку на высокий стул, он разворотил всю барную стойку, отправив перепуганного бармена за молоком и мёдом.
 
Заставив её выпить целый стакан, Александр, наконец, решился:
- Как ты себя чувствуешь?
 
Саша слабо улыбнулась и прошептала:
- Уже намного лучше.
 
- Саша, я хотел …
 
Неожиданно нарисовался Юрий.
- Как здоровье нашей Золушки? – бодро отчеканил он.
 
Девушка молча показала сжатый кулак с поднятым вверх большим пальцем.
 
- Замечательно! Поскольку, несмотря на то, что полночь миновала, приходится напоминать – нам уже пора. – Он посмотрел на Александра. – Вместо Золушки должен поторопиться Принц.
 
Александр почти застонал. Он вдруг ощутил тяжесть стального браслета на правом запястье и, кажется, впервые за этот вечер, посмотрел на свои часы. Потом весь собрался, выпрямился, одернул китель и серьезно посмотрел на девушку.
 
- В два часа отходит наш поезд. Мы должны уже быть на вокзале.
 
Саша молчала, вглядываясь в его изменившееся лицо.
 
- Могу я …, - она старалась говорить громче, - могу я проводить Вас до вокзала?..
 
Он облегченно выдохнул.
 

***
Спец поезд отходил уже через двадцать минут. Перрон был оцеплен, но Александр, оставив девушку под надежной охраной своих друзей, быстро вернулся с каким-то бланком. Предъявив его часовому, он провел её к своему вагону.
 
Саша впервые была на вокзале, где стояла непривычная сумеречная тишина. Где-то там, за охраняемым периметром, был ночной, яркий и шумный город. А здесь, сейчас было так спокойно, что казалось, даже прожекторы над платформами убавили мощность. На перроне не было ни души, кроме неё и Александра, крепко сжимавшего её руку.
 
Одно из окон тихонько съехало вниз, и показался белый шарф. Александр свободной рукой достал его и начал укутывать им девушку, отчаянно сожалея, что шарфик слишком короткий. Как мог, медленно и осторожно, расправлял его, делал оборот, едва касаясь пальцами её тонкой белой шеи. Сдерживался, чтобы не припасть губами к пульсирующей голубой жилке.
 
Саша испытывала нечто подобное. Её сердечко заколотилось, едва он коснулся её кожи. Он ласково укрывал её своим форменным шерстяным шарфом, от которого шёл тонкий аромат его туалетной воды. Тепло его рук передавалось ткани и оставалось с ней.
 
Порыв ветра всколыхнул шлейф платья, и Саша невольно втянула в себя свежий поток воздуха. Она закрыла глаза и улыбнулась. Когда открыла, прошептала:
- Вкусный ветер … пахнет снегом…
 
Заворожено глядя на её счастливую улыбку, Александр сделал то же самое. Вдохнул, улыбнулся ей:
- Да, это из дома. У нас уже лежит снег…
 
Саша отвела взгляд чуть в сторону, и, сдерживая вырывающийся смех, крепко сжала его руку вместе с шарфиком. Он повернул голову к окну. За стеклом белела бумага с почти каллиграфической надписью: «Самое время рассказать ей про варежки …».
 
Он посмотрел на неё, хотел что-то сказать, но она вдруг обняла его, спрятав лицо на его груди. Александр, крепко прижимая к себе девушку, ласково целовал её в макушку, почти благоговейно вдыхая аромат её волос.
 
Над ними внезапно зажегся неоновый свет, и зазвучала красивая мелодия. Они одновременно подняли головы – на палке, недавно державшей вагонные занавески, висел включенный мобильник.
 
Они посмотрели друг на друга и рассмеялись. Он подхватил её на руки, закружил, и, остановившись, наконец, поцеловал.
 
***
Любое совпадение имен является случайным. События, описываемые в статье – вымышлены, за исключением …