Город, где сжигают трупы

Получив замену желаемому письму, я решил не успокаиваться, а воспользовавшись тем, что у меня еще было в запасе около недели (до конца визы), заехать в город Варанаси. Там находится несколько университетов, поступив в один из которых, можно так же раздобыть студенческую визу. Доехал из Чинай до Варанаси на АСвагоне без приключений, и выйдя из поезда, сразу нарушил правило, - не брать первого подбежавшего ко мне рикшу. Хотелось побыстрее попасть в гест хаус помыться и сделать свою йогу. Этот прохвост, привез меня конечно не в тот район, который хотелось. И высадив у переулка, сказал, пройдешь метров двести, там твой отель, а на рикше туда нельзя. И я потопал с рюкзаком по узенькой улочке, на которой человек и упитанная корова расходились с трудом.

Мне сразу не понравилась огромное количество кала и мочи, а так же нищих жуликов, заполняющих эти улочки. Когда я нашел гест хаус с похожим названием, на тот который я искал, по совету своих друзей, оказалось, что это совсем не он, да и район какой то мусульманский. Я уже было разочаровавшись, пошел на выход. Когда проходил мимо бара, мне из за столика приветливо заулыбались и замахали две японки, я остановился и заговорил с ними:
 
- Привет, откуда вы?
- Япония, а ты? Испания? – Все иностранцы принимают меня почему-то за испанца или итальянца, в крайнем случае за австралийца. Никогда за русского, как написано в паспорте, хотя кто здесь русский?
- Нет я из России. – Японки весело защебетали, что то о том что они любят русские песни, и хором спели Катюшу, я в ответ поделился своими знаниями японского, это был счет до десяти, и некоторые команды из восточных единоборств.
- А мы думаем отсюда переезжать, куда нибудь поближе к реке, - промурлыкала одна из улыбчивых девчонок.
- Я тоже, меня рикша не туда привез. – Азиатки переглянулись и весело захихикали, потом другая сказала:
- А ты оставайся сегодня у нас, кровать широкая, а завтра вместе поедем искать отель.

– Сами понимаете, что от такого предложения трудно было отказаться, с целью сэкономить деньги за номер, конечно. Мы тут же заказали «мэйджик ласси», потом, уже в номере они угостили меня «мэйджик кейками», дальше я уже плохо, что помню, наутро меня еще колбасило.
Я решил, что надо скорее ехать искать свой гест хаус. Понял, что азиатских куколок не добудиться, взял рюкзак и пошел ловить рикшу. Сразу сказал ему, что мне нужно отвести рюкзак и вернуться, чтобы он подождал. Доехав до нужного мне района, я оставил его у входа в проулок, а сам пошел по узеньким обгаженым улочкам, к тому месту, где сжигают трупы. Этот гест хаус мне порекомендовал друг одессит, зависший в Индии на несколько лет отсидевший в тюрьме и ждущий повторного суда, за что, я не спрашивал. Он сказал, что это единственное дешевое место с хорошей крышей, видом на Гангу и место сжигания. По дороге мне то и дело приходилось прижиматься к стене, так как ширина плеч не позволяла разойтись с многочисленными встречными процессиями из нескольких человек. Все они бодро шагали с носилками на плечах, выкрикивая слова речевки: «Рам, Нам, Сатьяхе», как то так. У всех на носилках под яркими разноцветными покрывалами лежало по жмурику. Это короткая мантра с которой носят умерших, она совсем не грустная, даже какая то радостная. Шедшие с носилками часто улыбаются, никто не плачет и не жалеет умерших, в Индии наоборот все радуются, переходу души в лучший мир. Вообщем, закинув рюкзак в нужный гест хаус, я поспешил вернуться к ожидавшему меня рикше. Пробираясь по узеньким улочкам я пару раз заблудился, но нашел выход. Рикши уже не было, не дождался подлец, тут только я сообразил, что не знаю как найти тот отель с японками, и даже забыл название, а район вообще не знал. Слегка расстроившись, я успокоил себя, - что может оно и к лучшему, делами надо заниматься, а не развлекаться и балдеть.

Если кто не знает, Варанаси, это самый святой из семи священных городов Индии. У индусов считается, что человек посетивший этот город, уже отчистил свою карму(простились грехи). Если он умер в Варанаси, то, как минимум улучшил свою карму в следующей жизни. А если тело человека сожжено здесь, то его колесо сансары останавливается(душа прекращает череду перерождений), и больше не вселяясь ни в какое тело, попадает прямо в нирвану(к богу). Поэтому огромное количество индусов копят деньги на старость, чтобы приехать умирать в Варанаси. Костры горят круглосуточно. Целая армия специальных, потомственных браминов обслуживают их, горы дров окружают этот берег.

Новое тело закидыватся примерно каждые 15 – 30 минут и днем и ночью. Не подлежат сожжению, а сбрасывается прямо в Гангу, только некоторые трупы. Это садху (святые бродяги), беременные женщины, маленькие дети, люди умершие от укуса кобры и от Лепры(проказы). Ну все они понятно, почему не нуждаются в огне Шивы, кроме последних, прокаженных то в реку не стоило бросать, их то бы и спалить побыстрее. Но, видимо у индусов свои заморочки на этот счет.

Побродив вокруг, подошел, конечно, к тому месту, где жгут покойников. Залез даже на саму платформу. Но долго там находиться невозможно, очень сильный жар от костров. Спустился и осмотрел близлежащее здание, для приехавших в Варанаси, чтобы умереть. Трехэтажная постройка, была заполнена ходячими, лежачими, сидячими, гниющими полу-трупами. Особо не задерживаясь на этажах, поднялся сразу на крышу, откуда открывался вид не хуже чем с моей крыши, но было видно еще и платформу с кострами.

Тут же, нарисовался какой-то прохвост, который начал рассказывать мне какие-то заученные истории из индийской мифологии, которые я уже раньше слышал. Не особо обращая внимание на его болтовню, я посмеивался, - все равно денег не получишь, зря стараешься, - а он, видимо увидев во мне туриста, уже попытался потащить меня к следующей экспозиции, но тут я слегка обломал его, сказал что хочу стоять здесь и смотреть на реку. Он забеспокоился, забегал вниз вверх, видимо у него были какие-то договоренности с кем то. Постояв минут десять, я начал спускаться. Когда я, проходил по этажу с умирающими, этот пройдоха, опять возник рядом с моим ухом, и начал говорить,
- Сделай небольшой донейшн, - я резко обернулся и сказал,
- Так, чувак, забудь, денег от меня ты не получишь.
- да не для меня, для умирающих, это такой обычай, сотку или две, для бедных святых людей пред смертью,
- а зачем, интересно им деньги перед смертью, чтобы тебе подольше прожить? Они же специально умирать приехали, пусть и умирают быстрее. – Повернулся к нему спиной и пошел к лестнице, а он закричал истерически, мне вслед,
- не делай себе плохую карму, - я сразу вернулся, взял его за шкирку, и сказал, глядя в глаза,
- это ты делаешь себе плохую карму, говоря о моей карме, - бросил его и вышел прочь из лепрозория.
Побродив, еще немного, понял, что особого удовольствия прогулка по Варанаси не доставляет.

С трудом пробираясь по переулкам, забитым толпой, не особо скорбящих, провожающих в последний путь своих родственников, снова нашел свой гест. Серега не обманул, крыша правда была замечательная. Вид прикольный на разлившуюся реку, которая затопила все набережные. И верхушки древних Темплов торчали из воды.

Само место сожжения с крыши почти видно не было, что мне тоже понравилось, как то не радуют меня такие огоньки перед окошком. Единственный недостаток, на крыше был ресторан, и не было кухни, чтобы самому готовить. Пришлось мне заниматься своей практикой на глазах у посетителей ресторана и обслуги. Зато, какой вид, открывался на Гангу.

И, конечно очень особая энергетика в этом месте. Но должен признаться, что не моя. Хотя многие из путешествующих и живущих в Индии, готовы висеть подолгу, в этом городе дерьма и обманщиков. Богоискатели, псевдоэзотерики, да и просто обожравшиеся наркоты торчки, часто находят Варанаси очень привлекательным местом. Вообщем, единственное, что мне понравилось, это крыша, да еще, пожалуй, местные мусора (полиция). Практически всем за полтинник, усатые, пузатые, и все время сидят или лежат. А все вокруг торгуют наркотой. Но плохо никто никому не делает. Все обкуренные и добрые. Считается, что бог Шива курил гашиш, поэтому в священных городах индии полиция закрывает глаза на подобные преступления. Даже если появляется, какой-нибудь смутьян, напившийся алкоголя, и ведущий себя агрессивно. Его обычно успокаивают сами же индусы, полицейские даже не шевелятся. Вот бы нам таких лентяев, хотя в России нельзя, там беспридел начнется, потому что люди злые, мясоеды и алкоголики.
На следующий день, позанимавшись с утра, я поехал пробивать за университет. Оказалось, что все не так-то просто. Объехав три университета, слегка обломался, забыл что ли, что в Индии нахожусь. То нужного человека не было, и когда будет, не говорили. То праздники семейные у того и он не пришел, то кому то некогда, то вообще все закрыто на замок, а расписание на хинди. Вообщем, поездив два дня, и потратив несколько сотен рупий на рикшей, решил расслабиться. Следующие два дня медитировал на крыше, и хорошо питался. Как то пошел выпить ласси, и встретил знакомую израильтянку, с которой познакомился в Тируваномалай. Оказалось, она мне говорила, что учится в Варанаси, а я и забыл. Но то, что я ее встретил, в таком городе – муравейнике, это конечно супер. Она дала мне телефон нужного человека, одного русского парня, который учился в Университете Санскрита. Созвонившись с ним и узнав, когда у них занятия, я на следующий день приехал в Университет Санскрита. Странное здание в готическом стиле, похожее на испанскую крепость, еще более странно выглядело после грязных улочек города трупов.

Чудесный, ухоженный парк, окружал университет. Не одного бычка я не увидел на территории. В этом надо отдать должное индусам, которые, с одной стороны, не считают плохим тоном, громко отрыгивать, и справлять нужду на улицах. Зато уж если святое, или уважаемое место, то никто, даже в кустах курить не будет. Подождав с полчаса около класса, разглядывая разно национальных студентов, увидел, наконец, своего профессора. Надо сказать это очень внушительный человек, полный достоинства. Во первых, он, хоть и одет по-индийски, в юбку и рубашку, выглядит очень опрятно и дорого. Все люди, встречая его, наклоняются и прикасаются к его ноге. Когда он сидел за столом, я обратил внимание на его ступни и пальцы на ногах, потому что занимаюсь массажем и всегда смотрю на ноги человека. Они были чистые, ухоженные, чем не отличается большинство, даже интеллигентных индусов. Разговаривал он на правильном английском, который мне тяжело понимать. Не стану описывать все подробности разговоров с профессором, ожидания и заполнения анкет. Четыре дня поездив с утра на встречи с учителем Санскрита, я в итоге убедил его, что Санскрит мне необходим, и я смогу обучаться даже с моим, средним английским. Профессор выдал мне необходимое письмо, которое позволяло надеяться на долгую визу. Радостный я поехал на вокзал и взял билет до Горакпура, что бы вернуться в Непал.
 
Подходя к своему райончику, услышал какую-то возню, судя по звукам, где то рядом происходила драка. Я решил посмотреть, что за кипишь, и пошел в том направлении. Вывернув из-за кучи дров для сжигаемых тел, увидел, как несколько индусов атакуют высокого парня европейской наружности, а он успешно отбивается. На нем была черная одежда с глухими рукавами и длинными штанинами. На шее при каждом движении раскачивались Рудракши (почитаемые у индуистов, орешки со священного дерева в Гималаях). Высокий, худой и носатый, он ловко раздавал апперкоты и прямые, доставая длинными руками не совсем расторопных индусов. Те похватали бревна, пытаясь его ударить, неловко промахивались, и тут же получали в нос или бороду. Я с интересом наблюдал за этим веселым побоищем. Тут один, подкравшись сзади, ударил "евробабу" (как я его сразу окрестил) поленом по пятке, отчего он, потеряв равновесие на мгновение присел. Радостные индусы накинулись на него с бревнами. Я поспешил на помощь, но она не понадобилась. Раздался русский мат, и куча разлетелась в разные стороны. Русский, как оказалось, чувак, отобравший у одного из нападавших, увесистое бревно, крутился на месте, раскидывая индусов. Я закричал ему:
- держись брат, нас двое, - и, сжав кулаки, постарался отгородить его от противников.
- Да я и сам справился бы, но теперь-то они вообще не полезут, - и точно, проигравшая компания местных сразу скрылась в переулках.
- Тебя как зовут? – спросил я у него.
- Бадра, - я подумал, что имя, какое-то дурацкое, много всяких русских встречал в Индии с именами, данными им какими-то гуру, или самими себе. Не знаю, зачем заморачивать себя и людей, хотят, наверное, этим подчеркнуть свою индивидуальность.
- И что ты здесь делаешь, из-за чего с индусами дерешься? – он, подобрав свой длинный посох и поправляя рукава, ответил:
- Я здесь давно уже живу, работаю у них в научно исследовательском институте. И еще у меня своя секта. А вот это конкурирующая секта.
- А что за секты? Шиваитские?
- Ну конечно, мы же в Индии. – Он вскочил и потянул меня за руку, - пойдем, познакомлю с нашими. Он завел меня в уже знакомое здание, для умирающих, только теперь была уже почти ночь, внутри была полная темнота. Я достал телефон и зажег в нем фонарик. Из темноты стали появляться один за другим больные и прокаженные дедули и бабули. Тут я услышал сзади голос Бадры:
- Вот познакомься с нашим бабой, - повернувшись, я успел заметить, как мелькнула беззубая гримаса, бородатого деда, настолько костлявого, что можно было изучать строение скелета. Увидел, в свете фонарика, что этот старик летит на меня, поднятый на руки и брошенный Бадрой, мне в объятия. Я, уронив телефон, подхватил бородатый скелет, и тут же аккуратно посадил его на пол. Конечно, оценив шутку соотечественника, я решил держаться от него подальше. Когда мы вышли на улицу, я спросил,
- В Варанаси есть научно исследовательский институт? Никогда не слышал, я как раз в универ поступаю. – Бадра как то странно на меня покосился, и понес какую-то чушь про то чем он здесь занимается, но это было настолько бессвязно, что я ничего не понял, только убедился, что он маленько не в своем уме, как и все мы в своем роде. Вообщем, покурив с ним на берегу Ганги, мы расстались.
Оставшееся время до поезда я провел в гест хаусе, медитируя на несравненной крыше. Конечно разлив Ганги очень прикольный в этом месте, постоянно кружат стаи птиц. Днем на соседних, торчащих из воды верхушках древних храмов, можно всегда увидеть ярко зеленых попугаев, мирно соседствующих, с обычными, как в России серыми голубями.

Тут же, карабкается обезьянка, которых, кстати, в этом городе огромное множество, они везде и совершенно безопасны. Но особенно понравился мне вид с крыши по ночам.
От места сожжения расходится мерцающее зарево, которое подсвечивает поднимающийся, и теряющийся в темноте дым. Играет бликами на стенах близ лежащих храмов и крыльях пролетающих летучих мышей и сов. Видимо потому что я попал туда в сезон муссонов, или просто мне повезло, наблюдать ночное небо, с уходящим в него дымом от горящих людских тел и мерцающими вспышками на горизонте. Думаю, это были дальние молнии. Но они вспыхивали настолько часто, то тут то там, что я невольно провел аналогию, между бросанием каждого тела в костер и вспышкой в небе. Представил себе, что это души людей покидают тело и возносятся на небо, сопровождая это действие светом в облаках. Уезжал из Варанаси с радостью, почему то меня пока тянет больше к жизни, чем к смерти, хоть я и отношусь к последней спокойно, как и ко всему вокруг.