Формула счастья. Часть 4. Симона.

Продолжение.
Начало тут: Часть 1, Часть 2, Часть 3.
 
На улице слышны детские голоса, быстрый топот по деревянной лесенке, и в дверь веранды всовывается роскошная черная грива, из-под которой поблескивают такие же, как у Руфи Моисеевны, бездонные черные глаза, опушенные густыми ресницами.
 
- Мам, можно мы с Катей и Димой на дальнюю площадку пойдем?.. Ой, здрасте!
 
Ей смешно, что она не сразу меня заметила, но она старается это скрыть и с преувеличенно-серьезным видом подает руку:
 
- Симона!
 
Я осторожно сжимаю грязную ладошку и тоже представляюсь. Девочка среднего школьного возраста (когда еще не подросток, но уже не ребенок) с задатками роковой красотки разглядывает меня без смущения. В другой руке у нее ракетка и воланчик. Загорелые до темно-бронзового цвета руки и ноги покрыты белыми следами от царапин, под коленкой темнеет синяк двухдневной давности. Сразу видно, боевая девчонка. Она упрямо встряхивает рассыпающимися, лезущими в глаза локонами.
 
- Мам, ну можно? До ужина, а?
 
- Хоть обруч надень, ходишь, как метла... - укоризненно замечает Руфь Моисеевна. - И подожди убегать, Сима... пройди, сядь... у нас ведь радость какая - Маша вернулась!
 
- ЗдОрово! - девочка радостно улыбается, но видно, что подружки, оставленные на улице, интересуют ее гораздо больше, чем возвращение блудной сестры.
 
- Ладно, вздыхает Руфь Моисеевна, - Иди хоть поздоровайся с Машей - она там, наверху... А потом иди... но только чтобы дома - не позже восьми!
 
Озорница чмокает мать в щеку, поднимается в верхнюю комнату... Оттуда доносится девичий щебет и тоненький смех, а уже через пару минут Сима вылетает обратно и, размахивая ракеткой, скатывается с деревянного крыльца. Спотыкается на последней ступеньке, охает (видно, будет еще не один синяк), но тут же вскакивает, мы слышим удаляющийся топот босых ног и радостный вопль:
 
- Разреши-и-ли!
 
Руфь Моисеевна, подкладывая мне на тарелку жуткого вида маринованное животное животное с ложноножками, снова начинает оправдываться:
 
- Сима ее на самом деле очень любит, просто, наверное, застеснялась при посторонних...
 
Что-то я не углядел в Симе особой стеснительности! Ну да не мое дело. А Руфь Моисеевна продолжала расхваливать младшую дочь:
 
- Симочка - это просто свет в окошке! И умница, и отличница... два раза золотую медаль брала на городской олимпиаде по математике! А еще она биологией увлекается. Мы даже решили, что с осени Сима пойдет в специальную школу с углубленным изучением естественных наук... Сначала сомневались, не будет ли слишком много нагрузки (Симочка ведь еще и в спортивной секции занимается - второй юношеский разряд по легкой атлетике), но она так увлечена всеми этими мышками, таракашками... Я-то их боюсь, а Симочка у нас - вся в папу, ничего не боится!
 
Гарнир вокруг морского чудища я объел сразу, а само животное далось с трудом. Какое-то оно оказалось... не очень съедобное. Про такое говорят "на любителя". Чайник вскипел, и к нам присоединяется Маша. Она сидит молча, пока мы оживленно беседуем - на любые темы, кроме того, что, казалось бы, больше всего должно интересовать. У меня не спрашивают, где я работаю, не просят показать паспорт, не интересуются даже адресом и телефоном! Но зато Руфь Моисеевна увлеченно рассказывает о предстоящей постройке дачи, показывает собственный проект, а потом - свои графические работы и расписные тарелки... Разговор заходит об искусстве, потом - о музыке, кино, книгах... Руфь Моисеевна оказывается очень интересным собеседником, а вот Маша явно чувствует себя лишней. Она мрачно жует булочку с маком, засыпая над остывшим невкусным чаем. Руфь Моисеевна вообще умудряется делать все из самых лучших продуктов на редкость невкусно. Но я и не такое могу заглотить, подумаешь, какие мелочи!
 
Ближе к вечеру мы уминаем и сгоревшие котлеты, увлеченно обсуждая преимущества пирамидальных грядок и влияние солнечной активности на историческую ситуацию отдельных стран... В общем, когда возле сетки затормозил кремовый джип с прицепом, мы с Руфью Моисеевной уже просто друг друга обожаем! Оказалось, что несмотря на значительную разницу в возрасте, мы читали, смотрели, слушали одно и то же, и даже воспоминания о детстве у нас почти общие - в художке с одних и тех же ракурсов мучили одни и те же городские пейзажи... мы даже одинаково ненавидим гипсовую голову Антиноя! (Из-за ассиметричной прически и округлых черт лица там всегда были проблемы с построением).
 
Солнце уже низко, и все вокруг приобрело предшествующий закату золотистый оттенок, а чердачные окна домов с восточной стороны переливаются яркими вспышками солнечных отражений.
 
(Продолжение: http://www.myjulia.ru/article/426020/)