Из записок челнока, пока катит...

Зоя горела..., закупленный товар терял свои качества и требовал немедленной реализации, ехать в Россию одной стремно, а подруга заболела. Вспомнила, что Галя из РОНО просила при возможности взять с собой. Зоя знала, что за день скупиться нереально и, ради горящего товара, предложила Гале воспользоваться ее связями. Отправила по блату в стол заказов. Царские условия - товар, билеты и рыбное место.
 
Галю поражали связи и возможности завхозов детских садиков, практически все завхозы из садиков их района ездили в Россию, а ранее в Польшу. У них всегда был товар, знакомые на турфирмах, в железнодорожных кассах и многих других местах. Такой шанс упускать нельзя, без вопросов она через час была в столе заказов с деньгами, где ее обслужили на высшем уровне, продав 200 кг сосисек.
 
Конечно, это не для нее одной, она брала с собой в поездку двух подруг Свету и Наташу, деньги в основном были их. Девчата все организовали быстро. Подвезли деньги, отблагодарили продавца, вынесли товар в мешках и высыпали в будку пикапчика, подогнанного Светой к дверям подсобки. Грузить помогал Николай Иванович, Галин друг.
 
Экстрим совместных поездок отшлифовал взаимопонимание, почти до телепатии. Время такое, одному не выстоять. Торопились. Света за рулем, рядом Наташа, Галя и Николай Иванович заползли поверх сосисек внутрь будки пикапчика и лежали, подпирая спинами крышу. Запах сосисек пропитывал одежду и тела, через час Галя почувствовала себя большой сосиской. Интересно, что чувствует Николай Иванович?
 
Остановил гаишник, что если скажет открыть будку? «Лелик, все пропало». Сердца застучали в ускоренном темпе, вся надежда на Свету, по специальности она социолог и увлекается психологией, умеет владеть собой и вести беседу в нужном ключе. В поездках пользовались ее профессиональными навыками в переговорах с рекитерами. Могла убедить, найти компромисс, договориться. Гаишник проверил документы и взял под козырек. Пока все катило...
 
Приехали к Гале и быстро упаковали сумки, сосиски уложили ровно и плотно, чтоб не испортить вид и вместить максимальное количество. Попробовали сумки на вес, поднять с трудом, но вдвоем переставить с места на места можно, а волочь по земле запросто, так что нормально. Удалось взять в магазине творог и сметану для разнообразия ассортимента. Пока катит...
 
Закинули все в пикапчик и на вокзал. Галя, на всякий случай, захватила литр самогона. На вокзале с билетами в купейный вагон ждала Зоя. Ее сумки были аккуратные и емкие, чувствовался профессионал. В купе долго рассовывали сумки - под полку, над дверью, под стол, в ногах на полке прикрыли пальто. Кое как разместились. Попили чай с хлебом и сосисками, легли спать. Оставалось молиться, чтоб пронесло на таможне.
 
В таких ситуациях осознаешь, что ты всего лишь игрушки в руках случая, Его Величество Случай решает все. Вагоны были полные и каждый надеялся на Его Величество. И каждый молился, и каждый переживал. Но кого-то высадят, а кто-то поедет дальше, и от чего это зависит никто не знал.
 
Проснулись от того, что остановился поезд. Оршанская таможня. Света выглянула в окно: «Идут». Вышла на коридор, и быстро вернулась, бледная до посинения: «Запах чеснока от наших сосисек даже в коридоре, сосиски с чесноком!» Как это они раньше этого не уловили. Что делать? Стали лихорадочно искать выход из безвыходной ситуации. Запах не вещь, не спрячешь. Зимой не откроешь окно проветрить, да и нет времени.
 
Открыли дверь купе и запах чеснока пополз по коридору, ударяя в нос, змеем заползая в соседние купе. Света дала команду: «Всем раздеваться до белья и спать, желательно похрапывать, при попытке высадить одеваться очень медленно и сопротивляться, когда будут высаживать, авось не успеют, поезд задерживать не станут». Да, голь на выдумку хитра.
 
Галя, уловив идею, быстро расплескала самогон по купе. Запах самогона был более забористый, чем запах чеснока, а вместе они представляли гремучую смесь. И все это поплыло невидимой завесой по коридору. Изображая вдрызг пьяную Света развалилась на нижней полке, дверь была открыта наполовину, рука, смоченная в самогоне, торчала в коридоре, шибая запахом хлебной, и по вагону понесся ее раскатистый храп.
 
Из конца вагона раздался голос: «Да тут весь вагон надо высаживать». Таможенники рванули по купе. В соседнем купе женщины, действуя по знакомому сценарию, не впускали, мотивируя, что они голые и одеваются. Таможенники бесились, уже от этого купе из принципа не отойдут. Двое таможенников заглянули в их купе и, обронив «хлебная», пошли тормошить следующее.
 
Наташа от страха начала икать, но, это было кстати, вписывалось в картину вдрызг пьяного купе. Результат прохождения таможни выразился в разгрузке поезда. Не высаженными остались пассажиры четырех купе, остальные остались с неподъемными сумками на перроне. Некоторые плакали. Галя тоже плакала бы, если бы высадили, денег на обратную дорогу не было.
 
Поезд тронулся, остаток самогонки Света разлила по стаканам: «Пока катит! Проехали! За нее (удачу)!». Девчата выпили, закусили сосиской, удивились, как они раньше не замечали, что сосиски с чесноком. Приехали в город с гордым названием «Гагарин», Зоино рыбное место. Она оставила девчат с сумками у вокзала и побежала ловить машину.
 
Вернулась на «Газели», погрузили сумки, наваливаясь на каждую гуртом, приехали на улицу с двухэтажными домами старой застройки. Это был и не рынок, и не вокзал, а просто улица, но вдоль тротуара стояли люди и торговали, разложив товар на клеенках на сером снегу.
 
Расстелили свои клеенки и начали торговать. Товарный вид сосисек, упругие, в гладкой блестящий оболочке, привлекал покупателей. Цена приемлемая, быстро образовалась очередь. Богатые люди сосиски в сумках продавать не возили и богатые люди у дороги их не покупали. Достаток у продавцов и покупателей был примерно одинаков.
 
Весы были одни на четверых. Поэтому, трижды взвесив по килограмму Света покупателям сказала: «Можно больше не взвешивать, на килограмм идет 11 сосисек, кто хочет перевесить пусть перевешивает на этих весах». Перевесило всего пять человек, оказалось что 11 сосисек весят 1 кг 70 гр., остальные покупатели уже не взвешивали.
 
Осталось четыре сумки, темнело, нужно искать ночлег. Света сбегала в соседний дом и договорилась. Волоком потащили сумки к подъезду, вышла хозяйка, предложила оставить сумки в сарае. Двухэтажные сараи стояли во дворе. Света проверила замок, забрала ключи, и захватила сосисок на ужин. На Галин вопросительный взгляд Света ответила: «Окна на эту сторону, сарай виден из окна».
 
Квартира однокомнатная, но с тремя диванами. Белье дали чистое, нужда и бедность смотрела из каждого угла. Угостили сосисками хозяев. Муж Миша и жена Вера в пенсионном возрасте. Галя внимательно посмотрела на стены, следов клопов нет, значит можно будет спать. На кухне, в форточке красовалась подушка, стекла не было. Сварили сосиски, поужинали. Света легла спать на одном диване с Галей, Наташа с Зоей.
 
Хозяйка попросила оплатить ночлег, у нее были неотложные долги. Света рассчиталась, хозяйка ушла, через полчаса вернулась с тридцатилетним сыном Виктором. По фигуре баскетболист, однако, симпатичное лицо пропитое. Девчата уже спали, когда семья села ужинать на кухне. Ужин затянулся, голоса к часу ночи перешли в крик. Света пошла узнать что случилось и отшатнулась назад.
 
Хозяйка кухонным топориком угрожала мужу, Михаил переводил довоенный обрез то на жену, то на сына и грозился убить обоих, Виктор в позе черепашки ниндзя стоял с кухонным ножом. При появлении Светы все орудия убийства были направлены в ее сторону и хозяева смотрели на нее выжидающе. На столе стояло четыре бутылки из под водки, две комсы и сосиска валялись на полу.
 
Глаза у всех затуманены. «Что здесь происходит?, - возмутилась Света, соображая, что они все в отключке. Ствол обреза направился в ее глаза. Чувствуешь холодок, встретившись глаза в глаза с двустволкой, - Стоп. Мы ваши квартиранты и заплатили деньги за ночлег, вы должны немедленно успокоиться и дать нам спать». «А, девочки», - как бы очнулась хозяйка и махнула рукой на мужчин, те затихли. Света легла спать, но через двадцать минут все повторилось снова, попытки усовестить или убедить действовали не более 20 минут.
 
Галя, не выдержав более трех Светиных попыток и причитаний Наташи и Зои в стиле: «Еще нас постреляют», пошла на кухню и рявкнула на хозяев благим матом, звук ее голоса был слышен не только на улице, но и на перекрестке, где они днем торговали. Это произвело на буянов впечатление. «Всех урою, уроды, - орала Галя, только вякните еще раз...». Семейство затихло и Вера начала извиняться.
 
«Я буду спать, только разбудите, порву... и дальше шла группа слов не имеющих перевода», - Галя имела большой запас таких слов и могла выдавать их в особом жаргоне, нахваталась работая на стройке. Ее речь впечатлила семейство и девчата час поспали, но потом... Однокомнатной квартиры для такого размаха военных действий явно не хватало, вооруженное семейство носилось по квартире, ворочая стулья и, даже, падая на кровати с постояльцами.
 
Фронтом военных действий были все помещения, включая туалет, словесная перепалка переходила в рукопашную. Зоя и Наташа забились в угол кровати, поджав под себя ноги и держа перед собой подушки, как защиту, глаза у них были круглые. Галя лежала повернувшись к стене, знала, второй раз ее жаргон не подействует. Света заслонялась ее именем как щитом, время от времени она кричала гоп-компании, что Галя сейчас проснется.
 
Тройка бойцов останавливалась, при этом на лице было уважение, и со словами «атаманша спит», которые произносили пониженным голосом уходили на кухню, но минут через 20 хозяйка металась между кроватями ища куда спрятаться от наведенного на нее ствола, а глаза девчат попеременно встречались с глазами обреза, от чего сон сносило напрочь.
 
В результате военных действие было разбито два стакана, шесть тарелок, порезана рука у Михаила, прострелена дверь в туалет, разбит нос у хозяйки и забинтована голова у Виктора. В четыре утра семейство, как ни в чем не бывало, уснуло. И проснулось, когда девчата на кухне пили чай. Вышли все вместе, стыдливо почесывая затылок, виновато улыбаясь, как будто у них и не было войны. Ни ножа, ни топора, ни обреза не было видно.
 
Все трое стали извиняться. Стараясь загладить вину, перетащили сумки девчат из сарая к месту продажи и даже предложили свою помощь в торговле. Девчата, конечно, отказались, и были очень удивлены, когда Михаил с Виктором притащили из дома стол и клеенку и соорудили им прилавок, при этом принесли еще и стулья. Дважды приносили горячий чай. Девчата уже не злились, в их распоряжении до конца торговли была туалетная комната, горячий чайник и умывальник.
 
Ночь прошла, слава богу никого не задела ни пуля, ни нож. Девчата понимали, что сделали глупость, отдав деньги за ночлег вечером, отдали бы утром, ничего этого не было бы, не за что было бы купить водку, от нее змейки все скандалы и драки. Девчата, сказали «Пока катит...» и поехали домой. В вагоне выспятся, главное, чтоб рекитеры не зашли.