Формула счастья. Часть 8. "Первая часть марлизонского балета".

Продолжение.
Предыдущие части: Часть 1, Часть 2, Часть 3, Часть 4, Часть 5, Часть 6, Часть 7.
 
Наступила осень. Я сдал заказ и вернулся на основную "базу". Теперь было некогда вздохнуть, но запасенная с лета энергия помогала держаться в прежнем ритме. Я по-прежнему не нагружал Машу домашней работой сверх того, что она делала по собственной инициативе, не забывал каждый раз восхититься ее успехами, а по выходным мы продолжали ездить к родителям, только уже не на дачу, а в просторную квартиру в новом доме, отделанную по нынешней моде и с полами, застеленными линолеумом, "не подверженным повреждению от когтей животных".
 
Я знал, что первый месяц в училище - "колхозный", поэтому не волновался - Маша освобождена от физкультуры по слабости здоровья (анемия, аллергия и прочая фигня), значит, и в колхоз ей не надо. "Сигнал тревоги" поступил только в середине сентября: Руфь Моисеевна во время очередного телефонного разговора поинтересовалась, нравится ли Маше в училище и, не дождавшись ответа, начала рассказывать, как встретила свою бывшую одноклассницу, у которой дочка, оказывается, тоже поступила в это же училище, но только у той дочка на год младше, и жалуется, что, мол, те кто после восьмого пришел - тех на картошку отправляют, а кто после десятого, как Маша - никакого колхоза, сразу учеба... Несправедливо, мол... А я говорю, что значит программа у них другая! Так как там Маша?
 
Мямлю что-то вроде: "Нормально... какие могут быть успехи в первые дни, когда только поступила? Поживем - увидим".
 
Маша слышала разговор, и я нахожу ее в ванной, сидящей на крышке унитаза и хмуро созерцающей сохнущее полотенце. Ситуация дурацкая. Мне совсем неприятно находиться в роли "грозного разоблачителя". Читать ей нотации? Любой нормальный человек знает, что от нотаций, нравоучений, а тем более наездов еще ни у кого мозги на место не становились. Максимум, чего можно добиться таким способом - это запугать, заставить подчиниться силой. А мне не нужно подчинение из страха. Я прежде всего хочу понять, в чем причина такого поступка - ведь не просто так она прогуливает! Мы же с ней договаривались, что Маша будет учиться, а я не буду напрягать ее с домашней работой и помогу, если надо, с уроками. Но главное... она что, не понимает, что чуть не "засыпалась" перед родителями по собственной глупости?
 
- Маша... ты чем вообще думаешь? Ну, допустим, решила прогулять... Допустим, даже решила бросить учебу. Почему меня-то было не предупредить? Мы ведь теперь - одна команда! Ты должна это понимать. Что бы ни случилось, мы бы поговорили и решили вместе, что делать... по крайней мере, я был бы в курсе ситуации! Если что - хоть прикрыл бы тебя! А так что получается? Представляешь, если бы я на вопрос мамы о твоих успехах ответил бы: "А у них занятия еще не начались!" А она-то знает, что начались... Получается, или мы вместе врем и считаем ее за дуру, или это ты врешь всем вокруг и считаешь всех за дураков... впрочем, так и есть. Но я хочу, чтобы ты поняла: я на твоей стороне по-любому. Я хочу тебе помочь, а ты делаешь все, чтобы опозориться перед родителями и лишний раз доказать, что они правы, не доверяя тебе!
 
Маша знакомым жестом втягивает голову в плечи, и я пугаюсь, что она снова залезет в скорлупу, из которой ее будет не выковырять. Поэтому стараюсь основной акцент сделать на то, что бояться меня не надо, что я ее никогда никому не выдам, что бы она ни натворила, а только помогу выпутаться. Потому что в отличие от ее мамы считаю, что если человек наделал глупостей - это не значит, что он законченный придурок, а просто все могут ошибаться. И ошибки надо помогать исправлять, а не бить за них по башке. Через два часа мучений, после вытирания слез, умывания и убеждения в том, что я ее действительно не осуждаю, понимаю, и вообще каждый когда-нибудь прогуливал школу, ничего криминального в этом нет, Маша оттаивает и наконец раскалывается: Она честно собиралась учиться, но в первый день занятий встала раньше, чем надо. Я уже ушел на работу, она включила телевизор и засмотрелась... Когда кино закончилось - оказалось, что она опоздала уже на целый час! Маша побоялась, что ее будут в училище ругать, а ученики - смеяться, что она опоздала в первый же день... Решила пойти завтра. А назавтра не смогла придумать, как ей объяснить, почему не явилась в первый день... в общем, к концу недели проблема стала неразрешимой, и Маша поступила с ней, как всегда - постаралась не думать и пустить все на самотек.
 
Объяснение меня несколько успокоило. Значит, все-таки, это просто опять тот же самый глупый детский страх, а вовсе не сознательное решение бросить учебу. И не желание кому-то насолить. Я объяснил Маше, что все на самом деле в порядке, что нужно просто с завтрашнего дня пойти на занятия, а за пропущенные дни я сделаю ей поддельную справку, что она болела... но это - в первый и последний раз! И она должна осознать, что сегодня "пронесло" - не позвонили из училища родителям, родители не позвонили учителям, я не проговорился случайно, что она не учится... а могло бы все быть хуже! И даже если она по какой-то причине изменит свои планы, мы должны будем это обсудить и вместе решить, что делать дальше.
 
- Мы ведь обещали маме с папой, что ты будешь учиться!
 
Я старался быть с Машей как можно мягче, но внутренне негодовал: вот ведь маленькая дурочка! Мало того, что на свою задницу проблем ищет, так еще и меня подставляет! Получается, что я дал слово и не держу...
 
Чтобы Маше было не так страшно, и чтобы предупредить непредсказуемое развитие событий, я позвонил завучу и сообщил, что Маша болела, но теперь выздоровела и завтра придет. Потом стрельнул у знакомой медсестры бланк поликлиники, собственноручно написал справку с диагнозом "ОРВИ" и аккуратненько перевел печать... К счастью, никакого сложного и объемного материала Маша пропустить не успела. И вскоре я уже хвалил ее за первую четверку и... тройку (ну, не двойка же! Для человека, который и в школе с двойки на тройку переползал, это нормально... позитивненько). Пусть старается! Бог даст, и на четверки вылезем. Главное - поверить в себя...
 
Итак, первую четверть мы благополучно закончили аж с тремя (!) четверками и я решил, что можно, пожалуй, выполнить просьбу Маши - записать ее в бассейн. А то она плавать не умеет... да и для здоровья бассейн полезен. Опять же, пусть займется чем-нибудь в свободное время - с хозяйством у нее не особенно получается, да и не согласен я, что женщина обязана выполнять роль ресторанного повара... а пельмени сварить или сосиски разогреть - это пять минут. Помыть и порезать овощи - тоже много труда не требуется. Красивых домашних обедов с меня хватит в гостях, жил же я без них раньше. Правда, Маша что-то без энтузиазма воспринимала приготовленную мной пищу - простую, без выкрутасов, но вполне себе съедобную. Отговаривалась, что "уже поела днем". Ну, что ж... поела, так поела... Могла бы, конечно, и мне что-нибудь заодно приготовить, раз уж себе готовила... но подумать о других - это для нас, наверное, пока запредельно...
 
Близятся морозы, а Маша продолжает ходить в куцей курточке... Неужели у нее нет зимней одежды? Конечно, есть! Клетчатое пальто на вате с овчинным стриженым воротником а-ля "инкубатор на прогулке". Я проникаюсь... Да, ходить в таком в училище, где все девушки одеваются если не модно, то хотя бы взросло! А она, замужняя женщина (все сокурсницы, конечно, уже об этом знают, и Маша щедро делится с "малявками" опытом семейной жизни), появится перед ними в детсадовском пальтишке? Можно было бы купить китайский пуховик "под фирмУ", какие носят большинство ее сверстниц, или "шубу" кооперативно-подвального производства из блестящей ворсистой ткани, которая, конечно, через год превратится в свалявшееся дерьмо, но сшита с потугой на модные образцы, и на один сезон ее хватит... Но мне так хочется поощрить Машу, помочь ей обрести уверенность в себе даже поначалу с помощью каких-то внешних атрибутов, подыграть такому вожделенному и кажущемуся недоступным образу "королевы бала", что я покупаю ей коллекционную модель на аукционе Дома Моды - пальто с чернобуркой и ручной вышивкой. Конечно, пользуясь маминым служебным положением и давней дружбой с товароведом, я покупаю его не просто по стартовой цене, а еще и по "пересорту" с прошлогодней моделью, но никто же этого не знает! Зато все знают, во что обходятся авторские работы на аукционах. А главное, ей действительно очень идет! Пальто, шитое на полупрозрачную девятнадцатитетнюю манекенщицу Нату, сидит на Маше, как влитое. (Вообще, будь она повыше ростом, да физически повыносливее, да умей двигаться - ей бы прямая дорога на подиум). Пусть ребенок почувствует себя звездой! Маша в восторге от обновки. Она не может дождаться ни мороза, ни хотя бы снега, и на другой же день отправляется в нем на занятия. Вечером увлеченно рассказывает, какой произвела фурор среди подруг...
 
Через несколько дней, когда взгляд мой невольно падает на висящее на вешалке пальто, я вдруг замечаю на кармане огромное коричневое пятно! Оно липкое и пахнет шоколадом. Терпеть не могу лазить по чужим карманам! С детства так воспитали, что это - последнее дело. Лазить по карманам, читать письма, подслушивать и подглядывать... Но Маша спит, а пятно надо попытаться ликвидировать срочно, иначе вещь будет испорчена. Я аккуратно вытаскиваю из карманов все, что там есть - в основном это оказываются надкусанные и засохшие шоколадки (вот, наверное, почему у нее никогда нет аппетита!) - и лезу в дальний ящик тумбы - за пятновыводителем... Блин! Мне в палец впивается что-то острое. Я инстинктивно отдергиваю руку и слизываю выступившую на пальце капельку крови...
 
(Продолжение следует)