Настоящая ведьма

Часть 3.
 
Вот и теперь она смотрела на гадалку Нику, так похожую на Софью, и думала, поехать ли ей к ней домой прямо сейчас или нет, а если поехать, то как быть с билетом на поезд? Прямота Нины, несколько удивляла окружающих, привыкших вести себя в соответствие с обстановкой и выгодой, хитро и предупредительно. Обычно, такие люди, как Нина много теряют из-за своей открытости. Поэтому гадалки говорили ей быть хитрее. Возможно, они всем так говорят.
 
Нина не хотела меняться. Открытость (была ее стержнем и ее плюсом) вызывала доверие, располагала. Люди, сначала удивлялись, что вот так просто и прямо можно говорить, то что думаешь, а затем, ей верили и уважали ее. И ей было легко. Во-первых, она жила с чистой совестью, во-вторых, она резала правду матку не задумываясь, в-третьих, не путалась, так как не врала, и в-четвертых, на душе было легко, так как она ею не кривила.
 
Вместе с тем, в ней совмещалось несовместимое. Благодаря врожденному чувству такта, несмотря на свою прямоту, она тонко чувствовала души и старалась понять и в Нике она почувствовала добрую душу. Она сказала Нике, что у нее через пару часов поезд, и если они успеют к его отходу, то можно ехать на процедуру очищения от порчи. Ника предложила сдать билет. «Мой муж отвезет нас на вокзал», - сказала она, и Нина почувствовала в ее голосе гордость простой смертной.
 
Нике было за пятьдесят, она была красива, только большой живот портил впечатление. Нина согласно кивнула, и Ника повела ее во дворы. Там, в новеньком темно-зеленом «Рено», сидел молодой мужчина лет тридцати двух, высокий и статный, из расстегнутой сверху спортивной куртки выглядывала тельняшка (видно служил во флоте), волосы кучерявые светлые, глаза голубые умные. Он был красив, и Нина скорее приняла бы его за сына Ники, чем за мужа.
 
Он вынырнул из машины, как заждавшийся кот, и галантно открыл женщинам дверки. Движения его были стремительны и гибки, казалось, он сейчас замурлычет. Ника еще раз глянула на Нину, ей хотелось увидеть, что ее мужчиной, восхищаются и другие. Но Нина была безучастна, ее не интересовали мужчины, тем более чужие. Ника изложила план движения, и они поехали. Билет был сдан, и машина катила в другой конец Москвы.
 
Улицы были переполнены, но Константин (так звали мужа Ники), вел машину мастерски, он легко нырял между машинами и, они передвигались довольно быстро. Нина, из-под тишка, поглядывала на спидометр, он был на предельной отметке. Начинало смеркаться. Сумерки меняли настроение, тащили за собой печаль, вселяли тревогу, обостряли подозрительность.
 
Спустя час, Нина спросила, сколько еще ехать, оказалось, полпути. На улицах зажглись фонари. Усталость брала свое, при свете фонарей в летящей машине клонило в сон. «Может зря поехала, садилась бы сейчас в поезд, а там бы легла и спокойно спала все семьсот километров. Утром на работу, не высплюсь», - подумала она. Возникло сомнение, а за ним опасение: «Совсем не знаю этих людей, в чужом городе села в чужую машину и еду туда, сама не знаю куда. Совсем неразумно».
 
Стало стремно: «А вдруг это бандиты? Так грабить нечего. А, вдруг, это маньяки, торгующие человеческими органами? Да, «не имела баба хлопот, купила поросят». На всякий случай, Нина начала рассказывать, как ее партнер по бизнесу отравил ее итальянским ядом, и что все внутренние органы у нее поражены, и рецидив возможен в любой момент от самой малости. «Отравленная, на органы не пригожусь», - рассуждала она про себя.
 
Ника и Константин ее слушали, сочувствовали и обещали помочь. У них обоих настроение было приподнятое. «Наверное выбрасываю деньги на ветер, - сделала вывод Нина, оценивая их настроение, - ну и ладно, зато буду знать, что предприняла все возможное». Приехали к дому, уже совсем стемнело, вошли в подъезд, женщина у лифта поздоровалась с Никой. «Ника, у тебя гости?», – спросила улыбаясь. «Да, гости», - ответила Ника. Они поднялись на третий этаж и зашли в квартиру. Нина сразу прикинула, если придется выпрыгивать из окна, то при правильном прыжке есть шанс.
 
Нина уже каялась, что поехала, была собрана и насторожена, но вместе с тем, в другой раз она уже этого не сделает. Из личного опыта она знала, надо все делать с лету, в тот момент, когда принимаешь решение, иначе, ничего не получится. Или поленишься, или забоишься. Ника доброжелательно суетились, она снова была простой смертной. Показала коллекцию своих картин, объяснила причину своего большого живота.
 
Ее заболевание требовало ежедневного заполнения жидкости в брюшину, она открыла одну из комнат, и показала, что в ней. Комната от потолка до пола, полностью, была заполнена баулами с жидкостью. Я без нее не могу жить, пояснила Ника. Но, как видишь живу, творю, и у меня молодой муж. И снова в голосе Нике, зазвучала неподдельная гордость, присущая женщинам, любящим своих мужей. Константин суетился на кухне, готовясь к ритуалу.
 
Он выглянул из кухни и предложил кофе, но Нина отказалась. Еще неизвестно, что в нем может быть. Ей было жутковато, но она не показывала виду, и поддерживала с Никой разговор о ее картинах. Через десять минут он объявил, что все готово к процедуре. На плите в большой тарелке топились восковые свечи. На столе тазик с водой. В центре небольшой кухни стояла табуретка. Нину посадили на табуретку, так что перед ней была дверь в прихожую, а далее дверь из квартиры.
 
Вокруг нее поставили одиннадцать зажженных восковых свечей. Знакомый запах воска, блики от мерцания свечей на стенах, золоченые образы в углу и над дверью, делали обстановку загадочной. Повеяло мистикой. На плечи Нины накинули белую простыню, и сказали закрыть глаза. Она закрыла глаза, но сквозь ресницы тихонько наблюдала за происходящим, хорошо, что в стекле открытой кухонной двери отражалось, все что происходило за ее спиной. Как всегда, в экстремальных ситуациях, она сжалась и напряглась, словно тетива лука.
 
Сейчас, Нина уже не боялась темных сущностей, которых будут изгонять, она беспокоилась о своем странном положении.