Родные люди

Родина, это не только место, где ты родился и вырос, это прежде всего люди, окружавшие тебя с рождения, научившие тебя чему-то, помогавшие тебе взрослеть, да просто ходившие по тем же дорожкам, жившие теми же переживаниями, видевшими то же самое, что и ты. Я свою родину помню не только природой, реками, полями, лесами за городом на Сверчихе да Ботихе. Она мне памятна моими родными, моими знакомыми, событиями, пережитыми вместе. Не забыть.
 
Обожаю слушать свою тетю Зину. Она самобытна! Ее речь полна словами, слышанными с рождения. Это здорово, что мы все еще помним то, как говорили старшие в нашем детстве. В нашем вятском намешано много разных вкраплений соседских языков. От этого наша речь стала красочнее, сочнее и, иногда, прикольнее. Особенно, когда ты долго не слышал родных наречий. Слушать очень интересно и познавательно! А еще порой очень смешно. Нашего вятского человека не каждый поймет. Вроде все сказано по-русски, да ничего не понятно.

 

Дядя Коля привел тетю Зину в нашу семью летом 1959 года. Скромная красивая девушка из заречной деревушки мне очень понравилась. На свадьбе на ней было невесомое крепдешиновое платье серебристо-сиреневого цвета с мелкими белёсыми листочками, летящими по полю. Цвет платья напоминал легкие сумерки. Вроде еще не вечер, но и уже не день. Оно очень шло ей, сочеталось с ее сиренево-фиалковыми глазами.
 
Когда мне было лет 15, мы с тетей Зиной очень подружились. Она была на сносях с Ларисой, и, когда ее прихватило, я ее вела в роддом. Она заранее пришла от Пестовых к нам (мы жили у Мебельной), посидела, передохнула чуть и мы пошли. Никаких карет скорой помощи - сами. Зашли во Светлицах в местный магазинчик, купили шоколадку, чтобы немного успокоить разбушевшегося младенца, прошли по улице со старинными купеческими домами, расположенными по гребню Косаревского лога. Вскоре оказались у "родилки"- старинного здания, в котором появлялись наши слобожане.
 
Я ее сдала туда, успокоила, хотя ничего не понимала в этом. Тетю Зину трясло от страха. Видимо, первенец Оля ее так измучила своим тяжелым появлением на свет, что она долго не решалась на второго ребенка.
Утром я позвонила узнать, появился ли на свет человечек, что вчера так нещадно толкался внутри тети Зины?
Появился! И это девочка!
 
Когда настало время забирать их из роддома, мы всем менчиковским выводком прискакали к бабушке, ждать дядю Колю с тетей Зиной и свою новоявленную сестренницу - так у нас называли двоюродных сестер. Пока ждали, я на каждом запотевшем стекле многочисленных окон нового бабушкиного дома написала имена, и мы хором выбирали Лариске имя. Она сама нам помогла, когда ее вытянули из одеяла. Я стала над ней называть разные имена, она повернула свое курносое кукольное личико, с тринадцатью крохотными белыми точечками на маленьком носике, на имя Лариса. Всем оно понравилось.
 
Сейчас это уже взрослая женщина -зеленоглазая красавица Лариса Гордина. У нее изумительно красивые глаза цвета настоянной на солнце луговой зелени, наверное от бабушки Аринки. Я обожала развернув ее к свету, пялиться в ее глаза. Кожа у нее красивая , густая, белая с нежным румянцем на щеках. Бабушкина неувядающая кожа досталась. Только бабушка наша была смуглянкой, а Лора снежинкой. А еще Лоре достались красивые бабушкины ноги. Из нас семерых двоюродных сестер - бабушкиных внучек, только две обладают такими длинными, грациозно-сексуальными ножками. Инесса и Лариса. Мы -остальные конечно не унываем, с радостью любуемся ими. Только в них проросла такая бабушкина красота. Нам каждому что-то досталось от бабушки.
 
Летом, спустя какое-то время, мы поехали в Шахъярово к тети Зининой маме - бабушке Аринке. Дорога длинная, заковыристая, транспорта никакого, не очень легко добраться, но я любила туда ездить. Это был совершенно другой - более открытый мир деревни и непознаных вещей.
http://www.myjulia.ru/post/436508/
 
С утра выехали и к концу дня мы пришли к бабушке приличным табором.
Для дяди Коли теща выпросила в колхозе разрешение повалить лес на баню. Та, бабушкина банька, в которой мы мылись до этого времени, совсем вросла в землю, надо было новую строить. Вот мы и поехали. Меня прихватили в качестве няньки для Оли и Ларисы. А еще ягод попутно набрать. Меня устроили спать в клети на кровати под пологом. В маленькое, прорубленное в бревенчатой стене оконце проникали ночные звуки и запахи засыпающей деревни. Цикады своим мерным напевом успокаивали и я уносилась в сон, не успев хорошо устроить голову на подушке из духмяных трав. Утром глаз не могла открыть даже тогда, как горластые петухи один за другим начинали орать на заре побудку.
 

Пару раз дядя Коля с тетей Зиной сходили в лес на рубку леса для бани, но потом пришлось планы поменять. Тетя Зина не могла больше ходить с ним валить лес. Ларисе было месяца два и ее нужно было кормить каждые три часа. Я пробовала накормить сцеженным молоком, но Лора возмущалась и вдвоем с Олей они устроили мне такой хоровой вой Пятницкого, что пришлось собрать их в срочном порядке и идти в лес.
 
Одному дяде Коле рубить высокие деревья несподручно. Я вызвалась ему помогать. Он вначале отнекивался, боялся, вдруг дерево падет не в ту сторону да придавит, но мне в 15 лет казалось все под силу.
Мы с ним вставали рано и шли по росной тропинке в начинающий просыпаться лес. Он долго выбирал деревья по звуку, делал заруб и мы приступали с пилой. Уставала, но не показывала этого. Дядя Коля нахваливал меня. Потихоньку мы с ним навалили лесу на баньку. Когда он обрубал сучья и шкурил бревна, я собирала ягоды - бруснику. Каждой ягодке надо было поклониться, но меня радовало то, что не нужно стоять над грядками под палящим солнцем. Топора он мне не давал, а я предлагала ему помочь обрубать сучья. Боялся, что я могу по ноге тяпнуть. И потом что?
 
Когда управились с заготовкой бревен, он решил подремонтировать хлев теще, дал нам с тетей Зиной задание отпилить кусок стены. Мы с ней сели верхом и начали -вжик-вжик... Вдруг, чувствую, что меня обожгло в ногу. Посмотрела, а это мы распиливая, углубились в стену, а я не переместилась. Так шрам на память остался.
 
Шрам есть а дяди Коли нет, только память. Никогда не забуду 1964 голодный год. Все выдавали по талонам. Хлеб белый редко видели, а про то, чтобы есть и разговору не было.
Дядя Коля на пекарне работал. Принес он в то голодное время однажды булочку с посыпкой по 8 коп. Она так вкусно пахла!!! Да еще нам, забывшим вкус таких вещей. Аккуратно вынул из-за пазухи, дал маме.
"Режь,Тонь, на пятерых "
"Коль, да нашто, чего там Оле-то останется?" Я и одурела! Думаю, вдруг д.Коля передумает и спрячет назад. Нет.
 
Мама дала нам- Толе, мне, Вите, Ирине по этому тоненькому ломтику булочки, что я до сих пор помню вкус и запах свежей ванили. И помню название посыпки, которая делала булочку аппетитной, штрейзелем она тогда звалась.
 
Я добро, сделанное моими родными, помню всю жизнь. Бог дал мне чудесную родню. Это вятский характер - быть терпеливым, неприхотливым. Отдать все, что кому-то необходимо. Я не помню дядю Колю до армии, может меня еще не было на белом свете тогда, но помню, как он пришел оттуда. Подхватил меня на руки и закинул до самого неба. До радостного страха, что так высоко! Когда дядя Коля еще в парнях ходил, мама частенько просила его забрать меня к Пестовым, чтобы я дома не мешала. Я рада. Обожала к ним ходить. Мне очень нравилась красивая рябина под высоким окном.
 
В их комнате, что занимала бабушкина семья, было два больших высоких окна, смотревших на город, что виднелся сквозь кроны деревьев. Пестовы стояли на угоре, дом раньше был школой, состоявшей из трех классных комнат и большого холодного зала, который стал служить общими сенями для двух семей -бабушкиной и Юли Пантелеихи. Третья классная комната принадлежала Кате Павловне и у нее был отдельный вход.
Я любила сидеть на широком подоконнике, свесить ноги и смотреть вдаль. Дядя Коля никогда на меня голоса не повышал. Во-первых, по характеру он сдержанный, лишнего никогда никому не скажет, а во-вторых был один случай, после которого он со мной говорил очень осторожно.
 
Об этом мне, много лет спустя, поведала мама, предупреждая на будущее.
В очередной раз, зайдя к нам после ночной смены, дядя Коля прихватил меня за руку и я, где на нем, где пешком, добралась до бабушкиного дома. Он мне дал какие-то игрушки, чтобы занять, а сам лег спать. Видимо я сильно расходилась, что он проснулся и к-а-а-а-к гаркнул на меня! Я обернулась, посмотрела со страхом и плашмя замертво упала к его ногам.
-Танька! Танечка!!!! - а Танечка мертвая валяется. Конечно не мертвая, а без сознания. Но он на то время этого не знал.
Что тогда пережил мой милый дядя Коля, уж никто не скажет, как я очухалась - тоже не знаю. Он никогда не вспоминал об этом. Но больше ни разу голоса на меня не повысил.
Мама, рассказав об этом, предупредила меня, чтобы я никогда ничего не боялась, кто бы и как бы на меня ни кричал. Вот таким странным образом во мне проявилась аристократичность моих предков, просочившись сквозь революционные решёта, растеклась по мне своей кисейностью.
Дядя Коля был моим дядей, наставником, и теперь я понимаю, был большим добрым другом. Мы половину своей жизни провели у них. Они ни разу не попрекнули нас ничем. Всегда были рады поделиться всем, что сами имеют. А имели не больно густо.
 
По грибы мы всегда ходили от них. Бабушка и дядя Коля нас учили отличать хорошие от поганок. За грибами уходили рано утром. Порой наберу полную бельевую корзину и поднять не могу, а еще километров 10-15 пешком идти надо. Дядя Коля свяжет корзины за перевёсла, перекинет через плечо и несет - свое и мое.
 
Когда умерли родители, мне нужно было несколько раз приезжать к ним, чтобы оформить наследство. Дядя Коля везде со мной ходил, когда это нужно было. У него очень сильно болели ноги, но он ни разу не отказался и шел, сопровождая меня в любую даль или стужу.
Как-то, когда я снова приехала из-за наследства, пришла к бабушке Юля Пантелеиха, якобы табачку понюхать.
 
-Вот, робята-то Тонины все в Танькину пользу отказалися, все права на дома-то теперя у нёй, она продаст да и не отдаст имям деньги-то!
-Да у нас отродясь никогда хапуг в семье не было! Ты чо это на Таньку наговариваешь! - Бабушка чуть не заплакала от обиды.
 
Вот ведь короста! Всегда ей пакость какую сделать надо! И петух у нее такой же был! Зловредный. Как ни приду к бабушке, все клюнуть норовил, подлое пернатое пугало. А станешь от него убегать, так следом побежит, взлетит на плечи и в голову клюёт! Как царя Додона! Даже на Юлю пару раз налетал. Видно от злости кругляшки глаз застило, не видит, на кого свой клюв точит. Я до дрожи в коленках боялась этого вражину. До самой его смерти боялась. Когда после соседских жалоб и угроз укокошить агрессора, Юля наконец-то вняла, и его благополучно сварили, я радовалась, но продолжала боятся нового, что завела Юля. Правда тот был цветным и не таким злым. Цветной был занят своими прямыми обязанностями. Не до людей ему. Тот злодей-покойник был белым -инкубаторским. По нему видно, что недодали живодеру живого родительского тепла, когда он яйцом был.
 
Не знаю, посеяла ли Юля споры сомнения в души моих родных, но я стала писать все расходы, собирать все квитанции, и когда продала дома, позвала своего дядю Колю к столу и стала отчет держать, как перед третейским судьей.
-Вот сумма, что выручила от продажи, это потрачено на всякие сборы, налоги и прочие обдираловки. Вот остаток. Если поделить на четверых, остается небольшой хвостик. Как ты, дядя Коля думаешь, если бы мы его Иринке весь отдали. Она у нас самая маленькая. И с мамой меньше всех прожила.
-Танька, я бы так же рассудил. Только как братья?
Написала я братьям письма и мы решили что-то купить Ирине в память. Нашла я для нее цепочку, немного добавила своих денег и прикупила еще колечко, чтобы память осталась, что когда-то был у нее дом, наполненный теплом, родительской заботой...
Да только в те голодные годы, что жили они в Польше, муж Ирины продал все...
 

Мы старались всегда поддержать друг друга - бабушка так приучила своим примером. На все праздники нас собирала. Всю родню. Поэтому я всех своих троюродных братье помню и знаю. Так же и наши дети - хоть раскиданы по всему белому свету, а друг друга знают хорошо. По скайпу переговариваются.
 

Во время Чернобыльской аварии мы приехали в дяде Коле, тете Зине и бабушке - Ирина с шестилетним Денисом и годовалой Настей из Польши, я с пятилетним Богданом, тетка Ира с мужем, дочерью и зятем. И все на их голову.
 
У дяди Коли только-только отпуск начался. Он, милый, мужественно выдержал Мамаево нашествие. Каждое утро уходил в город на промысел. Приносил полные котомки на перевязи через плечо. Не мог тратиться на автобус к Пестовым, шел от Светлиц километра два пешком. В лесочке, напротив дома на печке все приготовит. Спал на подволоке. Не мог выдержать визга детей. Как-то после бани сидит за столом в майке, а у него сине-бордовые рубцы на плечах от въедавшихся в тело узких перевязей котомок. Никогда ни одного слова возмущения или жалобы ни от него, ни от тети Зины никто не услышал.
 
Умер он в 65 лет 15 апреля несколько лет назад, намучавшись от рака.
Перед самой его смертью тетя Зина написала мне письмо:
"Таня, так стыдно просить, но не к кому больше обратиться. Коля совсем слёг, давно уж вставать не может, обезножел совсем, дом разваливается, ремонт нужен, а денег нет. Помоги, сколько можешь. Коля мне строго-настрого запретил просить у тебя - всем деньги нелегко достаются, но у меня только на тебя надежда. Помоги сколько можешь.
Я послала, сколько смогла, мой брат послал больше, другой брат помогал физически.
Дядя Коля еще был жив, когда они получили деньги.
Однажды утром проснувшись, он сказал.
-Зин, я во сне сегодня всю ночь Танькины деньги считал, - улыбнулся он. Хоть и запрещал обращаться с просьбой, но видно в глубине души ему было приятно, что та доброта, тепло, которыми он щедро делился с нами всю жизнь, проросли в нас благодарностью. Пусть и незначительной.

 
Он был очень красивым. Может потому, что он мой дядя... Доброта струилась из его глаз цвета горячего шоколада. У него, как и у мамы, были очень красивые глаза и руки. У моей дочки такие. Они с мамой были мудрыми, добрыми, щедрыми. Я никогда не смогу их забыть.
 
Дядя Шура -мамин средний брат был противоположностью дяде Коле. Очень подвижный, беспокойный, но такой же трудяга, с 9 лет работал на меховой. Умер в 65. Имея 56 лет непревывного стажа на одном месте, это вместе с тремя годами службы на Тихоокеанском флоте. Его легкие были устланы ворсинками меха.
 
Приехали мы из Черкасс на похороны. Витя встретил нас в Кирове. Сразу с вокзала поехали ко гробу. Там уже народу полно. Подошла ко мне пожилая женщина
 
-Ты не Тонина ли девка?
 
-Да
 
-Танька ле Аринка?
 
-Таня
 
-Ну-ка покажи своих. Мы ведь не к Шуре пришли. Видали его. Узнали, что вы все едите, вот и пришли на Тониных робят посмотреть - уж больно она вами гордилась! Как начинала говорит, дак как солнышком озарится! Вы для нее были всем. Вишь, токо уехали все - мати-то и умерла от тоски.
 
Да. Мама умерла на Пасху в 52 года.
 
Через 2 тяжких одиноких года умер папа в 58 лет. Сказал, что жизнь без матери ему не нужна.
 
Женщины сгрудились поближе к нам. Я представила им каждого.
 
Толя - старший брат -сам поставил свой бизнес, полностью поменяв направление своей деятельности. Всю жизнь он занимался приготовлением пищи, его предприятия, которыми он руководил, всегда были лучшими, Он закончил все мыслимые университеты по этому делу, а как достиг вершины, взял и открыл компанию по электрооборудованию - это совершенно другое напрвление.
Наш Толенька через 10 лет умер в 56, его дети продолжают вести его дело. Его дочка Юля пишет стихи, книги- фэнтэзи, мистику, хотя она по одному из своих образований, как ее старший брат Слава -экономист.
 
-Виктора Николаевича-, говорю, вы знаете.- Он тут живет. Ирина и я тоже имеем свой бизнес.
 
-Да, доживи бы Тоня с Колей - рады бы за вас были.
 
Вскорости, став старше мамы,я тоже сейчас так думаю. Мы все живем в надежде, что наши дети будут жить лучше нас. Достигнут бОльшего. Будут мудрее, образованнее.
 
Мама приучила, что если за что-то взялся, то делай до конца, хоть жилы тресни, чтобы ей за нас перед людьми потом не было стыдно.
 
И как мама говорила, старайся не мытьем, так кАтаньем, но сделать то, что намеревалась. И помня мамины слова я ,иногда, удивлялась - я ли это сделала? Красоту такую? Старалась свои проекты сделать непохожими ни на чьи. Получалось!

 
Я думаю, многие вятские точно такие же. Не считают зазорным учиться чему бы то ни было. Если надо - поехать куда угодно "погрызть гранит науки". Петр 1 заставлял отправлять детей в науку в другие страны. Наш папа говорил:"К житью, дак выживут!" И, украдкой смахивая слезы, провожали с мамой нас на автостанцию.
 
Нельзя тормозить человека. Мама навзрыд плакала, отпуская нас.
Я ей говорила, не пускай Толю в Крым, коль так убиваешься о нем.
 
-Что ты, Танька-матушка, а вдруг я ему этим крылья обрежу!
 
-Не реви тогда.
 
И она стала плакать в сенях или на улице в ограде у поленницы, чтобы никто не видел ее слабости. Так же я делаю. Никто не видит моих слез. Все думают, что мне все нипочем, я железная. Нет. Только стараюсь не показывать свою слабость, чтобы быть поддержкой своим дорогим любимым, милым, которые меня считают сильной.
 
Как бы я хотела вернуть то время! Когда все были живы. Все были вместе.
Толя всегда старался порадовать маму, к маминому приходу чисто убрать, воды наносить и дрова положить около подтопка. Жил он с нами до 15-16 лет. А потом мы сидели по субботам поджидали нашего Толеньку, когда он из Кирова приедет на выходной. Дрались за место спать около него. Всегда это доставалось Вите с Иринкой.Они его облепят с обеих сторон, а Иринка-детсадница всегда утыкалась ему в подмышку. Через год он перевелся учиться в Крым в Ялту. Тяжело было без него. Особенно маме. При виде его одногодков, она не могла сдерживать слезы. Каждый из нас, улетая из родного дома вырывал из маминой души и сердца клок непрожитой ею жизни. Последний кусочек маминой истерзаной души увезла в Тюмень Иринка. Маму таскали в пед., запугивали, что Ирину накажут,за то,что она не вернулась в Подрезчиху, куда была послана по распределению. Милая наша мама. Она никогда не запрещала нам иметь свои планы. "Решайте сами, как вам лучше"
Ирина уехала из дома в феврале. А мамы не стало в апреле.
 
Как-то хиромант в Черкассах сказал мне, что я родилась не в свое время и не в том месте.
Хорошо, что сама поменяла свое пространственное и временнОе положение, сказал, что это не последнее мое местоположение. Сказал, глядя на мои ладони, что Бог мне дал меньше, чем я сама добилась.
 
Может поэтому душа моя рвалась оттуда, что я должна была родиться в другом месте и в другое время???
Я любила свою Вятку, любила Украину, в которую проросла детьми. Ездила в отпуска, когда мама-папа были живы. Потом мне было очень тяжело ехать на их могилы. С высоты теперешнего возраста знаю, что в 28-24-22 и 18 лет тяжко терять маму. Никто не выбежит босиком по снегу открыть ограду, лишь завидев из окошечка на дороге любого из своих ненаглядных. Только они с папой могли так. Я счастливая. Рада, что имею родню в Слободском.
 
Несколько лет назад, приехав на 3 дня, первый провела у тети Зины - она побаловала меня блинами из печи. Второй -у тети Нины- дяди Шуриной вдовы. А уж третий с братом да Надюшей. Она все сетовала, что не видит меня.
-Чемоданы есть, а Татьяны нет!
А мне хотелось всех обойти-повидать. Походить по городу, увидать то, что окружало с рождения. Рада была.
 
Мы жили у Спировки и летом постоянно купались там. Ботали рыбок для кошки. Раньше полоскали белье, чуть выше огорода Семакиных. Но когда мясокомбинат начал все дерьмо в Спировку спускать, то мы с мамой ходили вверх по Спировке, выше мясокомината полоскать белье. Зимой в проруби руки отмерзали моментом, а летом мне самой нравилось тащиться туда с корзинами на коромысле. Все половики там перестираю! Нравилось потом слышать в избе запах чистого белья. Мне оно ветром и волей пахло. А зимой морозом.
В детстве пробовала ходить по течению Спировки вверх и вниз- любила странствовать. Все было интересно. Вода меня водила за собой.
 
Однажды, увязавшись за ребятами из Светлиц, дошла вниз по Спировке до озерка. Мне пять лет было, и я тогда чуть не утонула. Вытащил мальчик лет восьми, потому что не почуяв под ногами дна, я вцепилась в его руку мертвой хваткой. Меня так и вытащили с глубины. Потом, тряся вверх ногами, дав отдышаться, еле отодрали, пальцы разжимали два мальчика. Помню их фамилию. Минчаковы. Надавали мне по заднице и сказали, чтобы маме рассказала, что тонула. Выручило от очередного наказания то, что мама в этот день Иринку дома родила и замялось мое потопление. Эту новость мне сообщил трехлетний Витя, завидев, как я поднималась по угорчику на свою Зимовку.
-Тань! А мама дома девочку родила! Я за тетей Любой бегал, чтобы она пуп ей перевязала!!!
А потом их врачи забрали!
От этого удивление - откуда девочка взялась?, и радость -что трёпку миновала. Но туда больше не ходила.