Семейный альбом. Мама

В далеком-далеком детстве я умоляла маму позволить мне посмотреть наш семейный альбом. Он от нас прятался, чтобы мы, будучи совсем маленькими, не порвали дорогие душе фотокарточки. Это был коричневый увесистый прямоугольник, обтянутый узорчатым дермантином, прошнурованный кожанным шнурком, завязанным на бантик . Внутри были плотные листы с каким-то мелко-непонятным принтом, Что изготовители хотели изобразить? Не разбери-поймешь. Сейчас бы сказали о создании абстрактного фона.
 
Для фотографий были прорезаны фигурные полукружья в несколько дужек, чтобы туда вставить уголочки фотокарточки и продеть их между средней дужкой картона, чтобы и с другой стороны можно было тоже вставить фотокарточку в те же самые дужки. Все они по краям были фигурно вырезаны, уже только это кружевное окончание приводило меня в восторг. Я, низко наклонившись над альбомом, взглядывалась в лица из прошлого. У кого-то мне нравилось платье, а у кого-то косы венцом вокруг головы. На некоторых старых фотографиях были изумительно прозрачными серые глаза. В них можно было рассмотреть и зрачок и его окружие в крапинках. Обожала рассматривать старинные платья моих, давно ушедших, модных родственников.

На фото папа, бабушка и умершая до моего рождения Танечка, мама, наш старший брат Толя
Помню мамин скромный гарбероб, который состоял сплошь из тех немногочисленных, но красивых вещей, что мама сшила сама. Помню шерстяное темно-синее платье с мелкой вышивкой голубым бисером по краю воротничка и лифа, которая двумя декоративными полосками спускалась с середины плеча, по груди и уходила в обводку на кармане, внутренняя часть верхнего угла вытянутая тонкой полоской шла почти от талии или это видимость создавалась, потому что так оно было покроено? А внешний проймообразный край кармана опускаясь вниз и в бок, плавной закругленной линией уходил в боковой шов. Туда же по линии кармана спускалась бисерная голубая полоска шириной сантиметра 3-5. Это платье бисерной дорожкой с обеих сторон сужало талию и подчеркивало стройность фигуры. Сколько же ночей надо было сидеть над ним, создавая эту красоту, чтобы украсить простую шерсть, придавая изделию шик?

соседка Нюрка Черных имела похожее платье, только у нее вышивка не была бисерной
Наша мама обладала каким-то особым чутьем на цвет и фасон. Можно подумать, что эта ветренница Мода двигалась по же тому направлению, которому до нее проследовала мамина фантазия. Или это был дар божий? Она уже пошьет не одно платье слобожанам, и только года через два такой фасон становился модным. Я все время удивлялась этому.
-Мам, как это у тебя получается? Платье, что ты придумала для Шуры из ветлечебницы пару лет назад, я увидела в "Журнале Мод", что только сегодня пришел! Как будто у тебя срисовывали. Только на твоем еще и пуговки красивые необычно нашиты!
 
У нашей мамы было сверхвидение стиля, покроя и цветовой гаммы. Если бы ей родиться в другое время - на столетие раньше или позже, не быть обвешанной ее семью братьями да сестрами, четверо умерли, остальные выросли на ее худеньких ручках, мир был бы украшен ее выдумками в моде.
Я любила дождаться, когда мама начинала кроить, сесть за стол и наблюдать, как она творила : порхающими движениями рук и блестящих ножниц совершала таинство создания красоты из простого куска материи. Она старалась быстро приготовить для нас еду, проверить уроки-оценки, все убрать по местам и, когда наконец она, внутренне все продумав, расчитав каждое свое движение, в уме уже проложила каждый свой "стрижок" и стежок, морально была готова для творчества, - раздвигала стол, предварительно сняв с него желтую камчатную скатерть, брала ткань и, бережно прихватив за края пальцами, легонько опускала ее на стол.
 
Ткань, лениво-важно взлетев над столешницей, плавно опадала на неё, тут уж мама не спешила- ждала, когда из под небольшого купола выйдет сам по себе весь воздух, аккуратно разглаживала красивыми ладонями, как будто совершала таинственные пасы созидания, и складывала вдоль так, чтобы можно было вырезать полочку или спинку и, чтобы не отрезать зря ума ни одного лишнего сантиметра, чтобы потом можно для чего-то использовать край, что остался с боку.
 
Мама дотошно точно складывала ткань, чтобы не оставалось много лишнего обкроя, но и чтобы рисунок имел симметрию.Она не пользовалась выкройками. Она их тут же на куске ткани сама и составляла-чертила. У нее было лекало, выпиленное папой из куска тонкой фанеры, которое впоследствии само отполировалось от постоянного прикосновения маминых чудотворных рук. Используя его она чертила от линии плеча плавный загиб проймы, затем пунктиром прокладывала боковую линию, вначале все промеряв, отложив все необходимые размеры, припуски на швы, размещала вытачки, и вскоре ножницы важно поскрипывая раскусываемой ими на куски - разрезаемой тканью уже выкраивали деталь будущего маминого творения. У нее все это получалось легко. Играючи, без видимых заминок или трудностей, из-за чего я с той поры, как помню себя, решила, что это все и мне будет под силу.
 
Мама иногда гоняла меня от машины, когда испорчу что-нибудь, поэтому позже - в 3 года - у меня появилась своя швейная машинка, хоть мама, бывало, плакала над испорченными мною вещами, но все равно помогала, показывала, учила. Первое свое платье я сшила в 6 лет. Как сейчас помню его отрезное по талии юбка татьянкой, рукав- фонарик, круглый воротничок на завязочках и обязательные карманы. Как же без них? По яркому сине-голубому полю раскиданы красные цветы-розочки в стиле арт-дэко.
 
Конечно выкройки я расчитывала вместе с мамой. По меловым меткам, что мы делали вместе, сама выкраивала. Мама заставляла вначале сметать, как она сама всегда делала, а потом уж шить на машине. Когда взрослые тёти восторгались: "Ах, Танечка, какое платье тебе мама пошила!", я им важно отвечала,что это не мама, а я. Они не верили, но когда мама подтверждала сказанное мною, поражались как я смогла! А я стояла рядом и недоумевала, как такие большие! и шить не умеют. Это же просто!!! Нажимай на педаль и продвигай под лапку ровно-плавно, сложенные вместе детали.
Конечно просто. Когда есть такая мама. У них просто были другие мамы. И научили их чему-то тоже хорошему, но другому.
 
Наша мама, подростком пережившая войну, была запаслива и у нас в среднем ящике старинного коричневого комода лежали отрезы всякой ткани. Мне не запрещено было вытаскивать любой из них и шить. Только дошивать до конца. Мне нравились платья с заниженной талией. А в самом детстве очень нравились всевозможные оборки. Всегда просила маму брать столько ткани, чтобы на оборку хватило. Если не по низу, то хотя бы на груди из ленты или кружева. Если не хватало ткани, то делала отрезные кокетки, подкрои, цветовые комбинации.
Как-то кроила клетчатую юбку по косой и осталось много обкроев, жаль было выбрасывать, я сделала из них жилетик. Да так красиво получился, что даже не ожидала. Нашла сложную из многих деталей выкройку во вкладыше старого журнала, что вкладывались в середине "Работницы" или "Крестьянки". Мне как раз на руку. Потому что могла использовать все лоскуточки. Некоторые использовала по косой. И вместо просто юбки получился костюм.
 
На школьный бал почему-то никогда не готовилась заранее. В тот же день приходила из школы домой, бегом к комоду, вытягивала отрез и начинала быстро кроить-шить. К 6 часам платье уже бывало готово, надевала и шла всегда в новом. Некоторые их них, сшитых быстро, становились любимыми и скопированными моими одноклассницами.
 
А какие наряды для новогодней ёлки нам шила мама!
У меня со второго класса был изумительный костюм лисы красно-горячего цвета; по подолу, рукавам, на груди и воротнике стойкой все было обшито настоящим мягким лисьим мехом. К нему шла шляпка, обшитая по краю лисой. Мне это платье было таким уютным и красивым, что хотелось и просто так носить такое, подол которого шикарно-богато оттягивался под тяжестью меха и красиво-тяжело поднимался и падал под ударами коленок при ходьбе. А сзади болтался настоящий лисий хвост, за который меня все дергали. Хорошо было быть дочерями меховщиков, которым выписывают-продают огромными кулями отходы производства по невысокой цене. Тогда на фабрике еще не шили из мелкого лоскута, поэтому много меха шло на свалку или продавали рабочим.
Мама к костюму покроила юбку полусолнцем-клёш. Меха ушло много, но красоту такую забыть не могу до сих пор
 
Я помню свое первое платье, что пошила на заказ. Я поехала к тетке в Юрью в гости. Там на закрытой площадке служил дядя - муж маминой сестры. Было мне лет 15. У Иры была знакомая - жена сверхсрочника, которой очень нужно было пошить платье, но в ателье нести ее давил бюджет, там хотели с нее взять то ли 15 рублей, то ли около этого (не помню). Она пришла к Ире и начала жаловаться. Что меня дернуло ей сказать, что я все свои платья шью сама? Она, услышав это, посмотрев на мои нарядки, прицепилась репьем и не отстала, пока я не согласилась пошить платье и для нее. Она бегом, пока я не раздумала, сгоняла за тканью - это был коричневый ситец в небольшой редкий белый горошек. Я ее обмеряла и вечером приступила к крою. Одно дело, когда шьешь себе, и совершенно другое, когда кому-то, да еще чужому, а не сестре или тете, как я привыкла. Выкроек у меня конечно же никаких не было, я без них себе кроила, так, как учила мама. Покроила, сметала, померила, все подошло. Сшила, отдала, она начала задавать вопросы, сколько же я возьму с нее за работу. Мне было стыдно называть любую!, как она сказала, сумму. Сказала, чтобы она сама оценила.
-Знаешь, тебе всего 15 лет, ты не профессионал, хоть и сшила очень хорошо, вот тебе рубль. И ушла.
Мой дядя Алеша, узнав о Лидиной щедрости, не знавшей границ, запретил Ире с ней общаться.
-Чтобы духу этой дешевки тут не было! Ребенок вместо того, чтобы кататься на лыжах, на своих каникулах сидела и переживая, шила два дня какой-то дубине платье за 1 рубль!
Я не жалела, а лишь радоваласть только тому, что оно село на нее, как влитое. Не испортачила. Мама могла мной гордиться.
(Продолжение следует)