Неправильная сказка (продолжение 2)

Неправильная сказка


Неправильная сказка (продолжение)


На чердаке

На этот раз Митяя снова не было на чердаке. Фрол Петрович тихо посапывал, завернувшись в плед, как вдруг кто-то потянул его за рукав.
-Смотри, что я нарисовала! Нравится? Или у тебя вкуса нет?
Домовой открыл глаза и в изумлении уставился на повзрослевшую Наташку.

Она протягивала рисунок. За свою длинную жизнь Фрол Петрович видел множество художественных альбомов. Да и подлинники известных ныне художников некогда висели на стенах этого дома. Вместо того, чтобы снова отругать непоседливую девчонку, он взял рисунок и с интересом стал его разглядывать.

-Наташа, тебе надо учиться рисовать.
-Вот еще! Я уже умею!
-Конечно, но ты рисуешь, как девочка, которая умеет рисовать. А тебе надо учиться рисовать, как настоящий художник.
-Хм... Хорошо, Петрович, А ты сможешь учить меня?
-Давай я буду приносить тебе альбомы с картинами художников и рассказывать об их жизни.

Так и повелось. Каждый свой приезд Наташка поднималась по крутой лестнице на чердак, где, уже не скрываясь, ждал ее появления Петрович. Они склонялись над ее рисунками голова к голове и в таком положении просиживали часами. Фрол готовился к ее приезду, читал книги, искал иллюстрации, напрягал соседских домовых расспросами о жизни художников, живших когда-то по соседству.

Глядя на увлеченного друга, Митяй метал громы и молнии:
-Не, ты чо удумал-то? Это ж тебе не котенок - не щенок! Девчонку приручить. Да еще и дрессировать начал. Ой, Фрол Петрович, чует мое сердце, не к добру это... не к добру.
Он качал головой и, когда Наташка в следующий раз поднималась на чердак, швырял ей под ноги, пугая, то орущего кота, то серую мышь. Но разве такие мелочи могли остановить храбрую девочку. Ради встреч с Петровичем, она и медведя бы не испугалась.

Благодаря этой необычной дружбе к семнадцати годам Наташка знала так много о живописи и так хорошо рисовала, что с легкостью поступила в художественное училище. Бурная студенческая жизнь захлестнула ее. Летние походы, поездки в молодежные лагеря не дали ей возможности приехать к Бабнате ни в этот год, ни в следующий. Только через три года, обвешанная огромными толстыми папками с рисунками, этюдником, и спортивной сумкой на плече, она влетела в квартиру Бабнаты. Попив чаю и ответив на бесчисленное множество вопросов, Наташа схватила папку, понеслась на чердак и забарабанила в запертую дверь:
-Петрович! Открывай! Это я.

Через мгновение дверь распахнулась. Увидав знакомый силуэт на фоне слухового окна, Наташка бросила папку, повисла у Петровича на шее и поцеловала его в ухо.
-Мммм. Ты пахнешь медом... Я так скучала по тебе. Дай я взгляну на тебя....
Наташа отстранилась и увидела перед собой... молодого человека с вьющимися до плеч волосами. Серые глаза смотрели из под черных густых ресниц серьезно и взволнованно.

-Петрович... Ты ли это?
Ей стало неловко за свое ребячество и за поцелуй:
-Вы...это... Простите меня.
Девушка развернулась и быстро вышла....
-Бабнат. А помнишь ты рассказывала про домовых? Ты в них веришь?
-Ну, как тебе сказать. Немного верю, немного нет. Что-то давно их не было слышно. Старые, наверное стали, а может ушли.

Наташка ворочалась всю ночь. Едва закрывала глаза, как в воображении возникал образ сероглазого молодого человека. Она была уверена, что это Петрович. Но что за странная метаморфоза произошла с ним? Она снова почувствовала запах меда и услышала знакомый с детства, чуть скрипучий голос. Петрович поведал ей, что жизнь домовых идет вспять. Ему сейчас двадцать девять. Он будет молодеть и дальше, пока не станет ребенком, и его не унесет синяя птица.
Сердце бедной девушки сжалось. Через двадцать девять лет она будет старой сорока восьмилетней женщиной. Слезы капали на подушку и не желали останавливаться.
Утром, написав Бабнате записку, она уехала в Москву.

Фрол сидел, поджав колени к подбородку. Взгляд его прекрасных глаз не выражал ничего. Казалось, он смотрит вглубь себя. Митяй озабоченно вышагивал взад-вперед и бубнил:
-Я ж говорил тебе... Не к добру все это, не к добру...

-Митяй! А ты заметил, какая Наташа стала красавица?
-Та шо в ней красивого? Ни косы, ни ж..., ой ну прости-прости. Вот уж посмотрел, так посмотрел. Но ведь действительно, ни кожи, ни ро... Ну все, ладно. Красавица-красавица, твоя Наталья.
-Митяй! А ты видел ее глаза?
-Так! Все! С этим надо бороться, Фрол Петрович. Выбрось ее из головы. Не ровен час, кровь закипит. Ведь не расхлебаемся...
-Так уже кипит , Мить....

-О-ё!!!, - Митяй закружил по чердаку. Иногда он останавливался и хлопал себя рукой по лбу. Потом мотал головой и снова ходил кругами.
Под утро, заглянув в пустые глаза Фрола, сказал:
-Пошли к Кассандре.
-Это еще кто такая?
-Ведунья знакомая, Клавка. Она тут экстрасенсом подрабатывает, вот и взяла себе имечко звучное. А шо, мне нравится.
-Без Наташи не пойду. Вдруг ей это не надо.
-Ага, "не надо". Видел бы ты ее подушку утром. Мы ее щаз враз разыщем. Сделаем перекличку домовых, кто-нибудь ее да запеленгует.

Москва

Осень выдалась хмурой, под стать Наташиному настроению. Она мало спала, мало ела и много рисовала. Девушка подолгу сидела с этюдником, рисуя серых сгорбленных людей под дождем. Ей было все равно, что мокнут ноги, ветер студит горло и залезает под свитер. Она, как бы существовала в другом измерении, куда друзьям, родителям, любимой сестре, даже студеному ветру путь был заказан. На вопросы подруг невнятно бурчала о том, что не все в жизни складывается, так, как нам хочется, и не вдавалась в подробности.

В конце ноября девушка все-таки простудилась и провалялась в постели почти месяц .
Когда она вышла на улицу, ослабевшая, подурневшая с темными кругами под глазами, декабрь уже заканчивался.

Пушистый снег скрыл серые краски тротуаров, мороз засеребрил фонарные столбы. Наташа, прищурившись, залюбовалась сказочным пейзажем. Медленно прохаживаясь по сияющему дворику, она старалась разобраться в своих чувствах. «Я люблю домового»,- произнесла она вслух, и тут же за спиной неизвестно откуда появилась какая-то очень странная, какая-то очень сомнительная личность. Худой высокий дед с сизым носом, козлиной бородкой тихо скрипуче спросил:
-Ты – Наташка, что ль?

Наташа испугалась. Дед заметно заволновался, в воздухе запахло медом, пчелиным воском и деревенским хлевом.
-Ты, того, не пужайсь. Я от Митяя, ну то бишь от Фрола Петровича.
Предчувствие скребануло по сердцу. Голос Наташи прозвучал жалобно.
-Что с Петровичем?
-Ааа… Чахнет… Мы тебя больше сотни дней ищем. Не было среди нас такого… Чтоб домовой от любви зачах. Так что, собирайся девка, и бегом к нему.

Наташа и Петрович

Когда она была девчонкой, ей больше всего хотелось взлететь вверх по этой лестнице и броситься на шею Петровичу. Сейчас она с тяжелым сердцем толкнула чердачную дверь, вошла в полумрак и впервые огляделась по сторонам. Уютный уголок был обставлен старинной мебелью, чистенький, но изрядно потертый ковер на полу. В кресле-качалке напротив слухового окна сидела тень Петровича. Наташа не помнила случая, чтобы бородка его была не подстрижена. Сейчас же лицо домового было давно не брито. Девушка вспомнила, что в последний раз, когда она его видела, бороды не было вообще, только гладкая шелковистая щека, подставленная для поцелуя. Вспомнила и задрожала всем телом. Так и не справившись с волнением, она подошла к креслу и заглянула в горящие, провалившиеся глаза домового.

Она взяла в ладони осунувшееся лицо Петровича и прикоснулась к его губам.
-Не переживай, милый. Я здесь.

Они сидели, обнявшись, и не могли насмотреться друг на друга.
-Я испорчу тебе жизнь.
-Нет, ты сделаешь меня счастливой...
-Нам нельзя быть вместе. Ведь, когда я стану маленьким, я все равно буду взрослым. Нам не справиться с этим...
-Когда тебе будет двадцать пять, мне будет двадцать четыре. У нас, как минимум, пять прекрасных лет впереди. А может и все десять. Когда ты перестанешь любить меня, мы разведемся. В твоей жизни все пойдет своим чередом, а я….

-Кхех, -дольше Митяй этого слушать не мог и вылез из своего убежища:
-Не гони лошадей, дамочка! Разведется она! Разведенный домовой – это нонсенс! Мы же символизируем ДОМ, СЕМЕЙНЫЙ ОЧАГ. А она «разведемся». Давайте, приводите себя в порядок и пошли к Кассандре. Она точняк что-нибудь придумает. Расплатишься капсулой, она тебе теперь все равно не нужна. Мдааа. Идтить придется через зеркальный портал, а то у нее очередь аж на лестнице. Сутки простоим. Ты, деваха, если что, не бойсь. Мы рядом.

Взяв с полки зеркало, Митяй провел по нему веснусчатой ладонью.

-Фрол Петрович! Капсулу взял? ну давай – ты первый! Там Натаху встрень, чтоб ее не испугал никто.
Зеркало втянуло в себя сначала Фрола, а вслед за ним и Наташу.
-Тьфу ты! Ну ни кожи, ни рожи!, - пробурчал Митяй, когда девушка исчезла в зеркале и нырнул следом. Темнота окутала троицу.

-Не боИсь, Натаха, здесь не поскользнешься и не споткнешься. Увидите свет, это включено зеркало Кассандры. Я договорился, - важно закончил домовой, намекая на то, что с ведуньей их связывает нечто большее, чем простое знакомство.

Что-то светлое выпорхнуло из-под ног. Девушка вскрикнула, Фрол крепче сжал ее руку.
-Отт ведь, незадача! Ну что за невезень такая! Это ж призрак белой вороны. Только ее нам не хватало! Ох, не к добру…

-Не ррругай меня…,- жалобно прокартавила бедная птица. На Верховном Совете Духи Природы сказали, что домовые прррростят меня, когда в их жизни пррррроизойдет нечто удивительное. Мне кажется, что мое пррррощение не за горрррами. Удачи вам.

Светлая точка внезапно появилась перед ними и в мгновение ока превратилась в сияющий диск.
-Нам сюда, - сказал Митяй и причесал пятернёй свою лохматую шевелюру .


Окончание следует...

Неправильная сказка (окончание)