Повесть о ненормальном человеке-3

Летним вечером на Алтае темнеет поздно, не как в Горном Алтае, где солнце лишь спрячется за горами, а тьма, пусть и не кромешная, тут же накрывает долины, поймы рек и гладь озер.
 
Белесая луна уже была на небосклоне, но ночь еще не наступила и в полные свои права не вступила. Так что от Главпочтамта до гостиницы добрался я, если уже не засветло, то в легких сумерках.
 
Оказавшись на гостиничном крыльце, я был вначале атакован двумя сутенершами с предложением живого товара: молодого и очень симпатичного. Отбившись от них тем, что в номере ждет не товар, а очаровательная жена, ощутил яростное нападение со стороны желудка, изо всех сил долбившего по диафрагме, требуя пополнения внутренних энергетических запасов.
 
«После случившихся со мной приключений в театре можно и нарушить распорядок, - решил я послушать внутренний орган, отвечающий за переработку энергии; после набора лишних килограммов я периодически отказывался от приема пищи после шести вечера, со временем сокращая время до после семи, восьми, пока не осознавал, что прежний вес вернулся, прихватив с собой про запас еще пару килограмм, и тогда опять происходило возвращение к после шести, к наклонам, бегу трусцой. – В последний раз. Пора за себя браться всерьез, а то скоро ни одна рубашка не налезет. В супермаркет или в кафе? В кафе или супермаркет? Поесть чего-нибудь холодного, но относительно безопасного и для желудка, и для меня, или горячего, но лотерейного: пронесет - не пронесет, отравят - не отравят, отравлюсь – не отравлюсь? »
 
Выбор пал на лотерею – кафе, которое располагалось в здании гостиницы на первом этаже.
 
Просмотрев меню, решил я заказать блюдо, которое не может быть заранее приготовлено и стоять где-нибудь в загашнике дня два, ожидая своего часа, а значит и шансы проглотить с едой бактерию, вызывающую сальмонеллез или иную гадостную заразу, значительно уменьшались.
 
Подозвав девушку-официанта, я решил начать издалека, провести легкую разведку:
 
- Девушка, у вас блюда из баранины кто готовит?
 
- Миша готовит.
 
- Миша – это кто у нас?
 
- Миша – таджик. Я его настоящее имя выговорить не могу. Но у нас все его Мишей зовут. Он не обижается. Миша хороший повар, никто еще не жаловался.
 
- Если таджик, то баранину готовить умеет. – Мне приходилось нанимать на физические работы таджиков, и не понаслышке знал, что все без исключения мужчины умеют готовить чудный плов из баранины и еще как минимум по десять восхитительных блюд из молодого барана, одно из которых я и решил заказать: - Мне переднюю ногу ягненка, запеченную в тандыре с картофелем и свежими овощами.
 
- Где запеченную? – Вопрос подразумевал ответ, что тандыра при кафе нет; таджик есть, а тандыра нет, не дело!
 
- Девушка, вы запишите: в тан-ды-ре, - по слогам продиктовал я. – Мише передадите, он разберется, не сомневайтесь.
 
- Ну, хорошо. Я передам. Но, я не знаю… - Девушка в легком недоумении ушла на кухню к Мише и вскоре вернулась вместе с ним.
 
- Братана, нету танура. Совсема нету, - пролепетал мне низкорослый таджик Миша в когда-то белом халате, улыбаясь и раскланиваясь.
 
- Тандыра нет, а что есть? Где ножку ягненка, Миша, запечешь?
 
- Танура нет, есть духова. В чуле могу запечь в духова. Как в тануре сделаю. Съеша пальцы, братана. Вкусно сделаю, братана. Мяса свежа. Два часа надо, братана, а то плаха мяса будет.
 
- Я подожду два часа. Запекайте в духовке, в чулке, коль нет у вас тандыра. Баранина-то откуда?
 
- Земляка возит, с Ани-сама.
 
- Из Анисимово? - переспросил я.
 
- Да-да, из Аниси-ма. Вова-земляка.
 
- Володя Савченко?
 
- Она, братана, возит - Савченка. Знаешь его, да? Хороший человека, да?!
 
- Знаю. Хорошие у Вовы бараны, и Вова хороший человек. Иди, Миша, запекай мясо.
 
Алтай хоть и занимает территорию среднего по размерам европейского государства, но так густо не заселен и практически в любой его части можно найти знакомых своих знакомых. Володя Савченко, конечно же, земляком таджика Миши не был. Был он беженцем из Казахстана, имел славянскую внешность, и судя по окончанию в фамилии – хохляцкие корни. Помимо того, что держал отару из трех сотен племенных курдючных баранов, занимался Савченко и разведением свиней. А вот для души держал два десятка бойцовских собак, Азиатских овчарок, которые неизменно становились победителями или призерами первенств Сибири, и сотню-другую голубей.
 
Таджик Миша удалился на кухню готовить заказное блюдо, а вот девушка-официант осталась выяснить ряд вопросов:
 
- А вы из гостиницы?
 
- Из нее.
 
- Понимаете, блюдо будет готовиться часа два, а вдруг вы не дождетесь, я и не знаю, что потом мне делать с заказом…
 
- Если вдруг не дождусь, - пришел я на выручку девушке, - то пусть Миша мясо оставит в теплой духовке, только чулок не раскрывает, чтобы мясо не засохло, а я все равно за ним приду, а счет за баранину выставьте сразу. Только включите в счет глазунью из двух яиц, салат из помидор с зеленью, кофе черный и подайте, пожалуйста, это побыстрее, а то помру от голода и тогда вы не только заказ, но и клиента потеряете.
 
- Хорошо, это мы мигом, - обрадовалась официантка тому, что проблем с оплатой заказного блюда не предвидится, да и чаевым при дефиците клиентов. В кафе, рассчитанном человек на пятьдесят, занято было всего два столика, и тех клиентов более занимали амурные дела, чем кулинарные.
 
*********
 
В помещении гостиницы, соседствующем с кафе, жизнь кипела: била ключом по кошельку клиентов зала игровых автоматов, одержимых желанием победить, разбогатеть, отыграться, вернуть хотя бы часть, хотя бы что-то, чтобы на что-то сделать последнюю ставку и победить, разбогатеть, отыграться. Замкнутый круг разрывался лишь тогда, когда в кошельке игрока не оставалась и гроша, а он переходил в иную категорию – напрочь проигравшийся.
 
- А-а-а! Отпусти меня! Кому я сказала?! – из-за открытого окна кафе, возле которого я сидел, долетел девичий крик; отложив на время свою яично-томатную трапезу, я прислушался: – У вас здесь сплошной обман! Верните мне деньги! Я…я буду жаловаться! В милицию…в прокуратуру, если не вернете мои деньги!..
 
- Топай отсюда, девонька! – ответили густым басом. – Никто тебе ручки не заламывал, в зал не затаскивал, сама пришла, сама играла, сама проиграла. Так что не вой. Ищи деньги, приходи и отыгрывайся. А без денег я тебя через порог нашего солидного заведения велю не пускать. Ясно?
 
- Ну, пожалуйста, - сквозь слезы попросила девушка старшего охранника или администратора, решил я, - это были деньги на учебу, мамка меня убьет, год копила…
 
- Убить не убьет, а побьет. Так то только на пользу пойдет. Легких денег захотелось? А их не бывает легких! Вон видишь, в машине проститутки сидят, клиентов гостиничных ожидают, так и им деньги нелегко достаются, попотеть надо, и не бегут они спускать их в автоматы, понимают, каким местом заработаны и каким местом придется отрабатывать. Так что ничем помочь не могу. Поработаешь годик, накопишь денег, приедешь на следующий год и поступишь.
 
«Не охранник, а прям философ, - мысленно похвалил я работника зала игровых автоматов. – Не думаю, что свою зарплату он оставляет в автоматах…» - Мои рассуждения прервала, зашедшая в кафе молодая девушка: не старше двадцати, чуть выше среднего роста, стройная, женственная, в обтягивающих джинсах и цветастой майке, с копной густых русых волос, с симпатичной мордашкой, которую слегка портила размазанная тушь по лицу тушь.
 
Девушка не глядя ни на кого: ни на меня, ни на две мило воркующие пары, и даже официантку, присела к ближнему от входа столу. Вместо того, чтобы посмотреть меню, она нервно высыпала на стол содержимое сумочки: десятка два разнокалиберных предмета, и принялась что-то искать. Скорее всего не нашла и ударила от досады кулачком по столу, затем принялась опять искать. На этот раз, кажется, нашла. Осмотрелась, бросив и на меня взгляд. Махнула же официантке, явно подзывая ту к себе.
 
Официантка дожидаться голосового приглашения не стала и подошла к девушке. Меж ними завязался негромкий разговор, из которого я разобрал далеко не все. Девушка предлагала что-то у нее купить, но в цене они, кажется, не сошлись, так как не став ничего заказывать, девушка посбросала свои вещи в сумочку и выскочила на улицу.
 
*********
 
Покончив с легким первым ужином, ко второму планировал приступить часа через полтора, я вышел из кафе на свежий воздух нагулять аппетит. Невдалеке за двумя старенькими иномарками на повышенных тонах между несколькими представительницами прекрасного пола шел разговор, который привлек мое внимание.
 
- Давай вали отсюда, пока тебе все волосенки не повырвали. Здесь все давно распределено, понятно тебе! Дуй вон к парку на Антона Петрова, там такие, как ты, стоят. Там тебе и место, шалава!
 
- Девочки, вы чего? Я в гостинице живу. В институт хотела поступать…
 
- Ты еще и хату для приему клиентов наших сняла, институтка ё…я. Ну, воще обнаглела, щас я тебе, институтская шалава, покажу, где твое место!
 
- Девочки, не трогайте меня, не надо! Я сейчас закричу.
 
- Кто же на твой крик, шалава, придет?! Мы ментам платим исправно. А ты кому платишь?
 
- Ай, больно! Помогите!..
 
- Эй, девоньки, кончай беспредел! – крикнул я, и, сделав легкое ускорение, забежал за машины. – А ты что здесь делаешь? – изобразив удивление, обратился я девушке с копной русых волос на голове, которую совсем недавно видел в кафе. – Я думал, ты уже десятый сон смотришь. Бегом в номер, мыть ноги и в коечку! А я здесь еще чуток погуторю.
 
Девушка сообразила, что для нее лучше послушаться моего совета, цокая шпильками по тротуарной плитке, проследовала в гостиницу.
 
- Дядя, че твоя дочка или краля? – спросила наиболее габаритная из трех молодых женщин, державшая до этого девушку за копну русых волос.
 
- Это, девоньки, не ваше дело. Я гляжу, что ты здесь за «мамочку», вот своих и воспитывай. Понятно?
 
- Да ладно, дядя, не сердись. Мы же не знали, что она с тобой. Если надоест там или че по эксклюзивней захочется, то мы здесь часов до пяти стоим. За ваши деньги, дядя, любые удовольствия. Хоть с одной, хоть с тремя. Так, девчонки? – Девчонки поддержали «мамочку» сдержанным смешком. - Может визиточку нашей фирмы «секс не только по телефону» оставить?
 
- Я, девоньки, предпочитаю любовно-романтические отношения, а не животный секс, - улыбнулся я названию проституцкой фирмы, действительно, голь на выдумки хитра.
 
- Там мы за отдельную плату горазды и любовно-романтические отношения устроить: нарядимся хоть в училку, хоть в стюардессу или медсестренку а то и разом в троих. У нас в машине целый театральный гардероб имеется. Так что, будем заказывать любофь-ь? – Не вооруженным глазом было заметно, что сутенерша, в недавнем прошлом проститутка, прошла и огонь, и воду, и медные трубы своего опасного ремесла, и умела из разных ситуаций выходить если уж не с пользой, то без особых потерь – сухой.
 
- Если «любофь» понадобится, то визитка мне ваша не нужна, найду через картотеку. Какое у нас здесь? – Я изобразил секундную задумчивость. - Центрального РОВД. Да и номера ваших машин я срисовал, да и местного участкового или опера не проблема найти, - таким своеобразным образом я решил свернуть никчемный разговор.
 
- Вас поняли, господин полковник, разрешите идти? – мигом сориентировалась сутенерша, приложив руку к пустой голове, отдав честь давно и безвозвратно.
 
- Свободны, ночные бабочки, - ответил я и направился прямиком в гостиницу.
 
Сутенерши не хуже тех же цыганок владеют приемами психологического воздействия на потенциальных клиентов и стараются использовать все имеющиеся возможности для получения желаемого результата. Есть простой и действенный способ противодействия таким «психологам» - молча развернуться и уйти. Не менее эффективный способ – дать понять, что не ты, а они будут использованы в твоих личных целях. И не обязательно показывать для этого корочки о принадлежности к силовым структурам, да и не было у меня таких корочек, лет десять назад сдал. Немного надо быть психологом и чуть-чуть артистом. Клин выбивать клином легче.
 
**********
 
Зайдя в вестибюль гостиницы, я направился на ресепшн за ключом. Выговорить это заморское слово у меня не получается, но написание запомнил. На полпути к ресепшну я был остановлен русоволосой девушкой, перегадившей мне дорогу.
 
- Спасибо вам за мое спасение. Не хватало ко всему еще и без волос домой приехать. Меня зовут Маша. – Протараторила на одном дыхании девушка и протянула для знакомства тонкую ухоженную руку.
 
- Очень приятно, Маша. – Я слегка сдавил девушке руку, контролируя себя, чтобы ненароком не сломать, как-то не приучен дамские ручки своей лопатообразной ладонью сжимать. – Александр, можно дядя Саша, - представился я, вполне понимая, что девушка раза в два младше меня и годится в дочери.
 
- А Сашей нельзя? Маша и Саша как-то лучше звучит.
 
- Отчего же, можно и Сашей, - не стал противиться я; у молодежи нынче свои правила, не совпадающие с представлением моего поколения о поколениях и еще много о чем, да и какому сорокалетнему мужику неприятно из уст молоденькой симпатичной девушки услышать подобное к себе обращение, молодящее лет так на …ть. Правда, проблем по омоложению я не испытывал ни тогда, ни сейчас, полагая, что самая интересная жизнь начинается в тридцать, тридцать пять, сорок, сорок пять. Наверное, и далее буду придерживаться этого правила: сколько бы лет не исполнилось, считать, что именно в это время и начинается самое интересное в жизни, самое важное и ответственное. В любом возрасте можно чувствовать себя молодым, если не всегда телом, то душой уж точно.
 
- Саша, в знак признательности позвольте пригласить вас на чашечку кофе. После всего случившегося со мной, я могу только это предложить, - грустно улыбнулась Маша, быстро-бытро захлопав, как веером, длинными ресницами, сдерживая тем самым слезы, готовые политься из голубых, как горные озера, глаз; без косметики, которую видно только что смыли, девушка была красива естественной природной красотой, на которую природа явно не поскупилась. – А завтра домой, в Залесово. К маме, к коровам, свиньям, волкам и медведям.
 
- Разве можно вам, Маша, отказать? – Отказаться можно всегда, но вот удержаться от предложения молодой красивой девушки, задача для мужчины не из легких, и никак не в одно действие.
 
*********
 
В кафе мы зашли из вестибюля гостиницы. Маше я предложил присесть за облюбованный ранее стол. Она любезно согласилась.
 
- Саша, а я вас видела в этом кафе, - призналась Маша, - за этим столом вы и сидели.
 
- Было такое, - согласился я и позвал официантку, занятую в отсутствии посетителей разгадыванием кроссворда, затем обратился к Маше: - вы угостите меня кофе, когда у вас будет более позитивное настроение, а в этот раз позвольте мне угостить вас чем-то более существенным, на одном кофе ведь далеко не уедешь.
 
Маша не стала кокетничать:
- Я и вправду голодна, слона бы съела, а можно пиццу? – Глаза у Маши загорелись, как у ребенка.
 
- Я не знаю, как здесь готовят пиццу, повар, кажется, не итальянец, а вот самсу должны уметь делать.
 
- Самса – это что за хр…такое? – поправилась девушка; явно, что со мной она пыталась разговаривать иначе, чем привыкла общаться в своем кругу.
 
- Большой запеченный пирог из слоеного теста с кусочками говядины или баранины, луком, томатом, зеленью и специями, - пояснил я Маше, что такое самса.
 
- С луком? - Маша сморщила носик.
 
- С луком. Но он не свежий, а тоже запеченный.
 
- И с запеченным не хочу. Если пиццы нет, то я бы съела песочную пироженку и мороженное «Банана-сплит». Если можно? - улыбнулась Маша.
 
- Девушка, нам, пожалуйста, ассорти из разного песочного пирожного и порцию «Банана-сплит», бутылочку холодненькой «Касмалинской» и два двойных кофе Экспрессо, - сделал я заказ той же самой официантке, которая ранее обслуживала меня и пыталась что-то купить у Маши, ничем не выдававшая факт знакомства с нами: ни напоминанием о жарившемся баране, не о несостоявшейся купле-продаже. Опытный официант даже не самого высокого полета кафе понимает, что клиент – это его основной источник заработка – чаевых.
 
- Саша, вы меня, наверное, осуждаете, что я на сладкое хочу налечь, – после ухода официантки спросила Маша. – Что типа растолстею, да?
 
- Если я правильно понял, то вы, Маша, испытали сегодня стрессовую ситуацию, а значит, потратили много энергии. Желание съесть сладкое – естественная потребность организма скорей пополнить запас, восстановить баланс.
 
- Саша, вы такой умный. С вами так интересно. Я бы прям часами слушала вас. И еще: называйте меня на «ты», а то я себя типа некайфово чувствую, хочется оглянуться за спину и посмотреть, кому вы говорите, какой тёте. А так сразу будет понятно, что ко мне обращаетесь, мне говорите.
 
- Если, Маша, расскажешь, что с тобой случилось, то уверяю, тебе сразу станет легче. – Начав говорить девушке на «ты», явственно ощутил не только разницу в возрасте, но и в мироощущениях, что не помешало мне продолжить беседу: - Природа человека такая: ему надо выговориться, не держать все в себе. Говорят, что от внутренних переживаний многие человеческие болезни происходят.
 
- Болеть я не хочу. Кому я больная нужна буду? Неохота, чтобы вы, Саша, во мне разочаровались. Рассказ мой не очень хороший. Не про хорошую девочку Машу.
 
Случается, что взрослым дядям иногда хочется услышать рассказ из уст молодой и красивой девушки, какая та не хорошая девочка. Это «иногда» у меня как раз в тот самый раз и случилось.
 
К тому времени стрелки на часах показывали двенадцать часов. Ночь окончательно вступила в свои летние короткие права и подталкивала к более стремительным действиям.
 
- Иногда, Маша, мы все бываем не такими, какие мы есть на самом деле: добрые, мягкие, пушисты. Стыдиться случившегося, конечно, надо, а вот стыдиться об этом говорить, не стоит. Самое главное – сделать правильные выводы из случившегося, чтобы впредь не делать так, не наступать дважды на одни грабли, - сказал я весьма правильные и нравоучительные слова.
 
- Да, Саша, вы правы. Мне так повезло, что я, что вы меня там нашли, на улице. Сейчас бы я в номере ревела, типа, как дурра, да еще непростая дурра, а побитая дура. Тушите свет. А ничего, если я буду есть и рассказывать? – Официантка в это время ставила пирожные и мороженное на стол.
 
- Если не подавишься, то отчего же, - не стал я возражать против такого стиля повествования – под сладенькое.
 
- А вы, Саша, не пьете? – неожиданно спросила Маша.
 
- В каком смысле?
 
- Спиртное не пьете?
 
- Иногда пью. Коньяк или вино. А что, Маша?
 
- Ничего такого. Просто подумала, может вы хотите выпить, а я типа стесняю вас.
 
- Маша, спасибо за заботу, но минеральная вода в такую погоду лучше всего подходит. Правда, полезную без газа я не люблю, пью менее полезную, но более приятную.
 
- Ну, значит так, - начала исповедоваться Маша, - приехала я поступать в академию экономики. Экзаменов там нет. Проходишь типа собеседования. Платишь за год учебы. И ты типа студент уже. И даже общага своя есть. В раза три дешевле стоит, чем снимать х… жилье недорогое в городе. Завтра мне надо было внести деньги в кассу и все: жди официального зачисления, наслаждайся жизнью в общаге, кайфуй одним словом. А меня занесло в эти чертовы автоматы. Сидела я там, никому не мешала, по рублику играла. Рублей пятьдесят за два часа проиграла. И если бы ушла, то не жалко было бы: не велика потеря. За соседним автоматом нерусский парень сидел. Весь в щетине такой, заросший, словно дня три от автоматов не отходил, глазища злые, б-рр. А может просто голодный. Вот он-то играл по-крупному. Только при мне проиграл тысяч сто. Когда у него деньги кончились, он стул уронил так, что сидушка отлетела, и ушел, ругая всех матом, а я тут же пересела за его автомат. Подумала, что типа сейчас должен начать давать выигрывать. По рублю глупо было играть, я подняла ставки. На девяти линиях играла по десятке. Считай, девяносто рублей ставка была. Тысяч пятьдесят, а то и сто за раз могла бы с… выиграть. Играла, а он все выигрыш не давал. Вначале я проиграла пять тысяч, что на общагу и питание были. Чтобы отыграть их достала немного с денег, что на учебу. Опять проиграла. Чертов автомат все наж… наесться не мог. Так все тридцать пять тысяч и проиграла. И тогда только опомнилась, но поздно. Страшно представить, что год учебы проиграла за какой-то час-полтора. Но домой я теперь, наверное, не поеду: мамка расстроится, боюсь, не переживет такого. Для нее это целое состояние. Хотела, чтобы я на менеджера выучилась, человеком стала, не как она с коровами да огородами. Завтра пойду искать работу. Накоплю денег и все равно поступлю. Мамке вот только придется врать. Вот т типа и все.
 
- Печальная история, Маша, - признал я.
 
- У меня-то печальная, а сейчас вот какой-нибудь разд… случайный человек сто рублей кинет в тот автомат и выиграет тысяч сто. И будет у него история счастливая. Как представлю это, так мне, Саша, жить не хочется. Где справедливость?! Одним все, а другим типа ничего!
 
- Справедливость, Маша, понятие относительное. Когда человек идет играть в те же автоматы, то он скорее идет проигрывать, а не выигрывать, ведь вероятность выигрыша в перепрограммированных автоматах в несколько раз ниже проигрыша. И это любой здравомыслящий человек понимает. И когда человек проигрывает, то это вполне справедливо. А если человек выиграл случайно, то он в этом не виноват. И справедливость здесь не причем. Есть, конечно, люди, которые зарабатывают на игре. Но без определенного сговора с персоналом почти невозможно стабильно выигрывать. К примеру, администратор зала, где ты, Маша, проиграла много денег, даст наводку своему подельнику, что надо играть именно на этом автомате, то его шансы в несколько раз повысятся. Есть игроманы. Они, как и другие «маны», и неважно в какой мании, проигрывают всегда, получая от этого мазохистское удовлетворение, причиняя ближним своим настоящую боль и страдания. Я бы назвал их мазахисто-садистами.
 
- Саша, я восхищаюсь вами! Вы так все четко разложили, что у меня родилась идея: если нам на время стать этими, как его, - типа подельниками или компаньонами. – Машины глаза заблестели от вспыхнувшего азарта. - Я знаю, какой автомат должен вот-вот выдать большой выигрыш, а вы можете выиграть. Я ни капельки не сомневаюсь, что вы выиграете. Решайтесь, Саша! Мы же можем их сделать!
 
Я задумался. Конечно, мне приходилось раньше играть и на игровых автоматах, и в карты на деньги, но я придерживался всегда одного принципа: я иду, конечно же, выиграть, но готов при неблагоприятном для себя варианте проиграть такую-то конкретную сумму. В этом случае эта сумма выступала некой оплатой за азарт, адреналин, за предоставленную услугу. Готов ли я был расстаться с энной суммой денег? Скорее нет. И не будь рядом девушки Маши, смотревшей на меня с такой надеждой, не будь она такой симпатичной, вызывавшей во мне, если уж не конкретные мужские желания, то определенные фантазии на эту тему, то я не переступил бы порог ни одного игрального заведения в ближайшие месяцы.
 
- Давай, Маша, рискнем, - сдался я без боя. Ей ли. Себе ли. Кому-то другому. Неважно.
 
*********
 
В игровом зале стоял неимоверный шум от сотни работавших автоматов и примерно пяти десятков игроков, не стеснявшихся выражать свои эмоции надежды, радости, а чаще огорчения и разочарования с использованием богатых возможностей русского языка. Завеса в виде сплошной стены из дыма создавала эффект нахождения игрока на отдельном островке наедине с автоматом, способным осчастливить. Чтобы игроки не отвлекались на перекуры, не покидали свои островки и не вступали в общение меж собой, администрация заведения разрешала курить, не отходя от игрального места, для чего установили пепельницы у каждого автомата и регулярно их очищали. Курильщики находились здесь в своей стезе, с удовольствием отравляя себя и других. А вот некурящие посетители вполне были сравнимы с пчелами, которых выкуривают дымом, чтобы забрать мед, с той только разницей, что пчелы вначале покидают домик, а потом у них забирают мед, а у некурящих, получавших дозу токсинов, способную убить табун лошадей, вначале забирали деньги, а потом те покидали прокуренное помещение, не соображая толком, что произошло.
 
Если бы не полученная закалка в молодые и вполне боевые годы от нахождения в замкнутых помещениях с курящими коллегами, свидетелями, подозреваемыми, обвиняемыми, подсудимыми, длившаяся на протяжении почти восьми лет работы в уголовном розыске, то меня бы вынесли из зала игровых автоматов на руках, может быть даже вперед ногами.
 
Стараясь глубоко не дышать, легким поверхностным дыханием через пару минут я сумел запустить в себе режим экстремального дыхания в условиях полной задымленности и кислородной недостаточности. Удивительно, но и Маша легко перенесла удар по бронхам, легким и прочим органам, хотя и не могла иметь такой длительной тренировки как у меня по причине своего юного возраста. Возможно, молодежь нынче ко всему привыкает скорей.
 
- Саша, вон тот аппарат с рыбками, - на ухо прокричала мне Маша. – Нам повезло, свободен! Ура! Саша, я буду сжимать за тебя кулачки. – Маша перешла в общении со мной на «ты», то ли специально, то ли от излишнего волнения. – Я тебя умоляю: сделай их! – В завершение ко всему, она поцеловала меня в щеку. Не чмокнула, а поцеловала. Разница большая.
 
Так что усаживался я на высокий стул напротив автомата с конкретно смоделированной целью: «сделать» автомат и это игральное заведение. Но за прошедшие после этого пятнадцать минут мне не удалось сделать ничего замечательного, кроме как проиграть одиннадцать тысяч наличных рублей, имевшихся у меня с собой до игры.
 
- Маша, посиди возле автомата, я сейчас приду, - попросил я девушку, когда в автомате оставалось сто рублей. – Не играй без меня, а то начнет выдавать призовые игры на рублевой ставке.
 
- Саша, я не маленькая, знаю. Ты не расстраивайся, ты обязательно сделаешь его. Он с минуты на минуту начнет играть, – глядя на меня верящими глазами, как преданная собака на хозяина, сказала Маша, воспламенив поугасшую надежду на благополучный исход игры.
 
- Конечно, мы его сделаем, - приободрился я, и ускоренным шагом отправился в гостиничный вестибюль снять с банкомата денег на продолжение игры.
 
*********
 

Банкомат без капризов выдал пять тысяч рублей, вернул кредитную карту, и я быстрым шагом устремился в игровой зал, но, не преодолев и пяти метров, споткнулся на ровном месте и упал, успев сгруппироваться и выставить руки для мягкого приземления.
 
Кажется, никто моего падения не заметил. Охранник и ночной администратор, имея различия в полах и примерно одинаковый возраст, мило беседовали на ресепшне.
 
Я отряхнул руки друг о дружку, собрал разбросанные по полу тысячные купюры, и, сдерживая внутренний порыв побежать, внешне степенно проследовал в зал игровых автоматов, где Маша охраняла автомат, на котором мы собирались сорвать куш.
 
Минут через десять я вновь стоял возле гостиничного банкомата. Наверное, лицо моё не излучало прежнего добродушия и уверенности, когда я запрашивал еще пять тысяч рублей со своего далеко небеспредельного счета, а вот внутренняя злость и желание во что бы то ни стало выиграть, во мне росли. Схватив деньги, я рванул выигрывать, но, не пробежав и пяти метров, споткнулся на ровном месте и со всего маху упал, больно ударившись коленом о керамо-гранитное напольное покрытие.
 
- Черт побери, - произнес я вслух, поднимаясь на ноги. – «Споткнулся, упал, хорошо хоть не открытый перелом и гипс. В «Бриллиантовой руке» хоть арбузная корка была, а здесь второй раз на одном и том же ровном месте падаю».
 
- Вам помощь нужна? – поинтересовался подоспевший на шум охранник, по сохранившейся выправке – пенсионер силовых ведомств.
 
- Спасибо, не надо. Сам как-нибудь.
 
- А деньги на полу валяются ваши?
 
- Да. От банкомата вот шел и неудачно приземлился.
 
- Так ведь и голову, мужчина, можно разбить. Вроде не двадцать лет, а прыгаешь, как молодой козлик, - вступила в разговор администратор, крашеная блондинка лет пятидесяти. – Вон, какие брюки порвал. Одни убытки. Ногу-то не шибко зашиб?
 
- Ниче, до свадьбы заживет.
 
- Вам-то мужикам и в сорок лет можно жениться, - грустно вздохнула женщина, думая о чем-то своем.
 
- Мне бы ключи от номера, от 313, - обратился я к взгрустнувшей администраторше, полногрудой даме бальзаковского возраста, вполне способной осчастливить жизнь одинокому мужчине.
 
- Пойдем до ресепнейшной, калека. А если нога-то будет сильно болеть, ты водкой намажь. А еще лучше – мочой. И полотенцем обверни, а сверху пленкой прикрой или пакетом. К утру будешь, как новенький, - дала пару добрых советов администратор.
 
Минут через тридцать я в третий раз за ночь стоял у банкомата, опираясь на здоровую левую ногу, не только в другой одежде, но и с совершенно другим настроением и желанием ни куш сорвать, а отыграться, вернуть хотя бы свое, проигранное. Убрав снятые десять тысяч рублей и пластиковую карточку в карман джинсов, прокручивая в голове тактику дальнейшей игры с киборг-машиной, запрограммированной не иначе, как только побеждать, резко шагнул на ушибленную ногу, которая тут же предательски подвернулась в коленке. Чтобы не упасть, спасительно приставил к ней левую ногу. И стоя уже на одной ноге, махая руками в поисках равновесия, ощутил не сильный удар по груди, после которого найти равновесие не сумел. Падать на спину всегда неприятно, а если еще и головой при этом ударяешься о металлический угол корпуса банкомата, то и опасно для жизни или здоровья.
 
Очнулся я от резкого запаха нашатыря.
 
- Живой, голубчик! Вроде трезвый, а на ногах не стоишь. Голова-то не нога, моча может и не помочь, - услышал я знакомый голос сердобольной администраторши, а затем и увидел первые очертания: декольте склонившейся надо мной женщины, открывавшее вид на белые округлости пятого размера. – Встать сам сможешь или скорую вызывать?
 
- Смогу, – вымолвил я и попытался подняться.
 
- Опирайся на плечо, помогу. Да не боись, не таких поднимала. Не рассыплюсь. – И ведь не рассыпалась. Прав был Николай Алексеевич Некрасов, говоря, что есть женщины в русских селениях, способные коня наскоку остановить. Они же и мужика более центнера весом с пола могут поднять.
 
Падать мне и раньше приходилось, а вот быть поднятым с пола женщиной - впервой.
 
*********
 
Сотрясение головного мозга, кажется, стрясло его на привычное для меня место: я вновь обрел способность размышлять и анализировать.
 
«Пространство вокруг банкомата явно аномальное, - пришел я к первому заключению, - возможностей логики не достаточно, чтобы понять, что возле него происходит. Вот если бы просмотреть записи видеонаблюдения за месяц, то можно было бы найти какие-то закономерности, а может и фантомы разглядеть. Совсем другое творится в зале игровых автоматов: аномалия там другая, имеющая явно человеческое происхождение. Имя той аномалии – жадность человеческая. На жадности и завести построен весь игровой бизнес. Десять тысяч я последний раз снял с банкомата, что в общей сумме равняется отложенным деньгам на техническое обслуживание автомобиля. Что ж, придется поставить машину на прикол на месяц-другой. Через ноги хорошо доходит до головы, что такое хорошо, а что такое плохо», - решил я и не спеша пошел в зал игровых автоматов, позволив себе проиграть еще десять тысяч рублей в воспитательных целях.
 
- Саша, что с тобой? У тебя лицо белое, типа мела. Тебе плохо? – поинтересовалась Маша, как только меня увидела.
 
- Маша, теперь мне очень даже неплохо, - неоднозначно ответил я девушке.
 
- Знаешь, я без тебя здесь еле отстояла наш автомат. Парень тот, нерусский приходил, хотел занять. Тысячу давал, потом две, чтобы я типа освободила место. Но я же не дура…
 
- Я знаю, Маша. Всё знаю.
 
- Что ты, Саша, знаешь? – насторожилась Маша.
 
- Что ты не дура.
 
- А-а… А мы играть будем? Или типа все? – Маша явно уловила во мне перемены, но не могла понять, с чем они связаны.
 
- Поиграем, - улыбнулся я и направился вдоль игровых автоматов, Маша же осталась караулить «выигрышный» автомат.
 
Если бы я обладал хорошей интуицией, то задействовал бы ее в сканировании автоматов: какой готов расщедриться, а какой скупердяй. Но так как такая интуиция мне была недоступна, пользовался обычным человеческим зрением, искал автоматы с наименее вытершимися кнопками, автоматы, на которых реже всего играют, а значит и реже меняют мозговую начинку – программу. Отыскал я два таких автомата, один под номером «тридцать один», второй – «девяносто два».
 
- Маша, тебе какое из двух чисел больше нравится: 31 или 92? – сделав круг по залу, спросил я у своей компаньонки.
 
- «Девяносто два», - не задумываясь, ответила Маша, - у меня почти идеальные пропорции, и талия и грудь девяносто два сантиметра, можно типа немного похудеть и тогда воще все будет...
 
- Спасибо, Маша.
 
- За что? – Маша явно не понимала, что происходит.
 
- За выбор, Маша, за выбор, - ответил я и даже подмигнул девушке, - я скоро вернусь.
 
Автомат под номером «тридцать один» с первой попытки заглотил каждую из десяти купюр, отобразив на мониторе баланс, равный десяти с тремя нолями. Поставив на три игровых линии ставку девяносто рублей, я запустил игру в автоматическом режиме.
 
Я ни гипнотизировал монитор, ни шептал молитв, ни кусал ногти или кулаки, наблюдая, как баланс тает на глазах. Не гипнотизировал я монитор и тогда, когда автомат стал выдавать одну за другой призовые игры, счет которых перевалил за двести. Остановился же автомат, когда рублевый баланс равнялся 313 с тремя нолями.
 
Был ли я рад? Вряд ли. Эмоций положительных не было. Я чувствовал себя уставшим, прокуренным, грязным, опустошенным.
 
Сквозь толпу, образовавшуюся вокруг игрального автомата под номером «тридцать один», ко мне пробралась Маша. Она молчала и как при знакомстве хлопала длинными ресницами, словно двумя веерами, вот только цвет глаз более походил на мутную болотную воду, нежели на голубую гладь озер. Наверное, от дыма.
 
- Мужчина, продолжите игру? – поинтересовалась администратор зала.
 
- Нет, буду снимать.
 
- Поздравляю, сегодня ваша ночь. Надеюсь, вы оцените, что это произошло не без нашей помощи, - привычно нагловато попросила чаевые администратор, обнуляя автомат и выписывая мне квитанцию на получение денег в кассе.
 
- Разумеется…
 
*********
 
Три пачки рублей по сто тысяч в каждой без труда поместились в карманах моих джинсов.
 
И лишь отойдя от кассы, Маша обрела дар речи:
- Поздравляю вас, Саша. Вы молодец. – Наверное, от волнения девушка вновь заговорила со мной на «вы».
 
- А что так грустно, компаньон-подельник? Неужели не рада?
 
- Какой я вам компаньон, Саша. От меня одни типа неприятности. Сама проигралась. Вас втянула непонятно во что. И если бы вы от меня не ушли, то тоже все бы проиграли.
 
- Без тебя, Маша, я бы в игровой зал не пошел. Ты мой подстрекатель. А подстрекатель, между прочим, и есть самый настоящий подельник на блатном жаргоне, а на юридическом языке – сообщник. Так что ты в доле, Маша.
 
- Ну, тогда может быть, типа отметим это? – как-то неуверенно предложила Маша.
 
- Отметим. Обязательно отметим. Вот только вначале в душ схожу, и мы что-нибудь придумаем.
 
- Вы, Саша, в каком номере остановились?
 
- В 313, на третьем этаже.
 
- А я на втором, в 218. Так я за вами, Саша, зайду минут через пятнадцать. Успеете?
 
- Я входную дверь закрывать не буду. Если что, то заходите. Я один в номере.
 
Подойдя на ресепшн, я попросил ключи от 218 и 313 номеров.
 
- Как на собаке, все заживает. И уже не хромает, и не шатается, и не спотыкается, - улыбнулась, можно сказать, моя старая знакомая, подавая ключи. – Никак жениться собрался?
 
- Не понял?
 
- И ничего-то он не понимает, и ничего-то он не помнит. Сам говорил, что до свадьбы все заживет. А если зажило, то быть скорой свадьбе.
 
- А, вы в этом смысле.
 
- В этом самом, - хитровато улыбнулась повидавшая много чего на своем веку дама бальзаковского возраста.
 
*********
 
Стоя под струями горячей воды, мне казалось, что грязь буквально кусками сваливается с меня в душевой поддон, того и гляди пробьет. Мне хотелось буквально соскрести с себя въевшуюся грязь. Взяв в руки гель для душа, я с некоторым сожалением вылил его. Таким же образом поступил и со своим шампунем. Кое-какая логическая цепочка выстроилась у меня в голове, не хватало лишь нескольких звеньев, которые я планировал получить в самое ближайшее время. Воспользовавшись казенным жидким мылом, имевшимся в туалетной комнате, я принялся работать мочалкой, как наждаком, чуть ли не срывая с себя кожу.
 
Выйдя из душа, я понял, что Маша намеревается отметить выигрыш в моем номере: на журнальном столике стояла бутылка дорогого французского коньяка, ваза с фруктами, большая шоколадная плитка и два граненых стакана. Маша скромно сидела на краешке кровати в думках.
 
- Извини, Маша, я еще не готов. – Хотя спортивные шорты и полотенце на шее не мешали мне расставить точки над некоторыми «и».
 
- А может быть, Саша, мы никуда не пойдем? Ведь мы можем и здесь отметить.
 
- Отметить последнюю ночь?
 
- Последнюю?
 
- Последнюю на этом свете, Маша.
 
- Саша, не пугайте меня.
 
- Маша, ты ведь не будешь возражать, если я присяду на стульчик. – Я сел напротив Маши. – Несколько часов назад ты мне поведала свою историю. Теперь я попытаюсь ее рассказать в иной версии. Я не знаю, Маша, откуда ты приехала, но то, что ты за последний год не держала в руках лопату, вилы, грабли и прочий сельхозинвентарь, сомнений у меня нет. Скорее всего, ты действительно жила с мамой. И в город приехала поступать учиться. И деньги в автоматах ты проиграла, но не тогда, когда я в кафе сидел, а за день до этого. Беда в том, что ты не только свои деньги проиграла, но и любезно данные тебе в займы неким неизвестным тебе гражданином. Сколько ты ему, Маша, задолжала?
 
- Двадцать тысяч.
 
- И этот дяденька забрал у тебя документы, чтобы ты не сбежала, и предложил два способа с ним рассчитаться: стать проституткой или поучаствовать в розыгрыше одного человека, то бишь меня. Деваться тебе было некуда, и ты согласилась. Заход твой в розыгрыш начался со спектакля возле дверей игрового заведения под окнами кафе. Следующая сцена – в кафе. Затем на улице ты разыграла перед местными путанами ролик – новая путана-конкурентка. Последовала неминуемая разборка. Дальше был мой выход. Герой спасает героиню. Знакомство. Героиня благодарит спасителя и предлагает в знак благодарности чашечку кофе. Какой герой откажется от предложения очаровательной героини. Умело расставленные героиней сети ведут героя в казино к автомату, который никогда и никому не проигрывает. После приличного проигрыша расстроенный герой должен быть согрет лаской и заботой героини. Бутылочка приличного коньяка должна была помочь снять стресс. Утром герой узнает, что друзья разыграли его. Ну, а героиня – молодая, красивая, сексуальная, без притязаний и объяснений – это подарок. Компенсация за потраченные нервы. Думаю, что примерно таков был сценарий.
 
- Да, Саша, вы правы. Почти все так и было. Простите меня…
 
- Маша, я тебя ни в чем не обвиняю. В казино сценарий по моей вине был нарушен. Вместо проигрыша – выигрыш. Что делать героини? Звонить сценаристу. Сценарий был срочно переписан. Героиня идет к герою в номер с бутылкой коньяка, фруктами и шоколадом, чтобы остаться у него, восхититься умом и прочими его достоинствами. Обязательная сцена – герой должен выпить коньяк, любимый напиток. Сценарист настаивал на этой сцене. А дальше героине предоставили выбор: оставаться или не оставаться, ведь герой в виде компенсации получил денежный приз. Да, Маша, паспорт тебе вернули?
 
- Да.
 
- Значит, сценариста мы уже в гостинице не застанем.
 
- Олега Семеновича?
 
- Ты, Маша, видела его паспорт?
 
- Нет.
 
- Думаю, что во сто раз больше шансов, что он Вениамин Спиридонович, а не Олег Семенович.
 
- А почему, последняя ночь?
 
- Как только будет разыграна сцена – распитие коньяка, то эта сцена станет последней в этой ночи и не только.
 
- Саша, коньяк отравлен?
 
- Возможно.
 
- Но ведь я могла и не выпить. Я коньяк не очень люблю.
 
- Тогда, Маша, утром ты стала бы первой подозреваемой в отравлении героя. И мотив хороший имелся – корыстный – с целью завладеть выигрышем, и пальчики твои на бутылке. Пожизненное за меня, конечно, бы не дали, а лет так на пятнадцать закрыли бы. Вот такой сценарий был у Олега Семеновича.
 
- Мамочка! – Маша соскочила с кровати, схватила бутылку коньяка и пулей полетела в туалет.
 
- Маша, подожди, не выливай! – Но было поздно. По пустой, хорошо помытой бутылке, сложно определить, что в ней до этого находилось. Так что я и по сей день остаюсь в неведении в отношении состава коньяка, которым меня планировали напоить.
 
- Саша, простите меня, пожалуйста, - вернувшись из туалетной комнаты, сказала Маша. - Я ведь и представить не могла, что такое блин в жизни бывает. Мамку всегда ругала, когда она свои фильмы по телику смотрела. В жизни типа и похлеще бывает. Пойду я.
 
- Маша! – окликнул я девушку в дверях. – Ты кое-что забыла.
 
- Саша, выбросьте фрукты и шоколад. Вдруг, они тоже отравленные. Мне их Олег Семенович давал.
 
- Маша, ты деньги забыла забрать.
 
- Какие деньги?
 
- Долю свою с выигрыша.
 
- Долю?
 
- И еще компенсацию.
 
- Компенсацию?
 
Я подошел к девушке и протянул ей небольшой сверток.
- Здесь двести пятьдесят тысяч рублей. Думаю, что этого хватит тебе заплатить за пять лет учебы и за общежитие. И больше не играй в азартные игры, и с дядями, где попало, не знакомься, - дал я напутственные слова девушке, годившейся мне в дочери.
 
- Спа-сибо! – Маша неуверенно взяла сверток в руки; длинные ресницы быстро-быстро заморгали, как крылья бабочки, но удержать слезы из синих, как море, глаз не смогли. – Вы не представляете, что вы для меня сделали. Я…я… - Девичьи губы припали к моим губам и помимо привкуса соли оставили на них иной привкус, напоминавший тот, что заставляет сильнее биться мужское сердце. Тот поцелуй был поцелуем женщины.
 
Маша переступила порог и в нерешительности остановилась. Повернувшись ко мне, едва слышно произнесла:
 
- Может мне остаться?
 
- Иди, Маша. Тебе завтра рано вставать, в Академию надо ехать. И типа пора начинать учиться, - по-дружески ответил я и по-отцовски поцеловал в разрумянившуюся девичью щечку: - Удачи тебе!
 
- Спасибо, Саша! Я никогда не забуду… - Маша бегом устремилась по длинному коридору к лестничной площадке, ведущей ее к новой жизни.
 
*********
 
В попытку убить меня отравленным коньяком через сложную цепочку с Машей, конечно же, я не поверил. Если кому-то надо меня убить, то сделать это можно гораздо проще и эффективней, - решил я. А вот то, что кому-то что-то от меня надо – это точно. Но я не знал где искать загадочного Олега Семеновича и не менее загадочную барышню в белом, как и то, что им от меня нужно. Высказанная девушке одна из возможных версий с отравлением – была уроком Маше. Я искренне надеялся, что хорошим уроком. Посещение же зала игровых автоматов стало уроком для меня, а небольшая гематома в затылочной части головы, не прошедшая до сих пор, - напоминанием об уроке. За порванные новые брюки я получил компенсацию: девятнадцати тысяч выигранных рублей вполне хватало и на брюки, и на новую резину для автомобиля.
 
После излишних волнений я обычно хочу есть. Вот и тогда я ощутил яростный приступ голода.
 
«Печеная баранья ножка, - вспомнил я о заказном блюде и посмотрел на часы. - 02-50 - самое время для…»
 
(продолжение следует)
25.01.2012г.