Продавец кукол. Часть 5.

Вечером договорились, что Макс берется сортировать заявки с интернет-магазина мамы (она занималась продажей фитосборов и всякой полезной всячины) и будет вести себя по-человечески дома, не разбрасывать вещи, усердно учиться, за все это причитается определенная материальная компенсация.
 
Множество условий и достойное вознаграждение – это неплохая сделка, но Макс с тоской вдруг подумал, что все это нельзя назвать свободой, ведь за то, чтобы купить какую-то вещь, нужны масса составляющих - вложение времени, трата сил и необходимость поступиться своими интересами. Неужели из этих плохо пахнующих соглашений с собственным «Я» и состоит вся взрослая жизнь? К примеру, завтра придется кому-нибудь накостылять за дело, закончатся разумные аргументы и все, пиши-пропало, он отклонится от привычного курса и станет вести себя «плохо» с точки зрения мамы, лишиться своих «премиальных». А как взрослой и занятой женщине успеть пояснить, что и в его жизни не бывает компромисса, впрочем, как и у нее самой. Не приняла же она отца, когда выяснилось, что у него давным-давно есть любовница. Мама его выгнала, а он все приходил, пытался доказать свою правоту, говорил, что у нее после долгих лет брака ничего не осталось женственного, а ему, в свою очередь, ничего не оставалось как увлечься молодой Анжелой. Мать тогда ответила, что женственность одной половины зависит от мужественности другой, затем собрала его вещи и выгнала за порог. Выходит, не всегда мы можем идти по прямой линии и жить как планируем, часто судьба уводит туда, где проявляется что-то иное, незнакомое, очень сильно спрятанное, а мы это называем скрытые резервы (если идет прорыв наверх) или «бес в ребро» (если падаем круто вниз).
Макс размышлял так, пока не услышал звук мобильного телефона. Звонила Лиза.
 
- Макс! Я приеду в субботу, то есть через неделю. Наверное, «мои» все-таки сойдутся. Ты рад?
Ну, как он не рад, если все его существо буквально трепетало от осознания того, что вынужденное его одиночество заканчивается! Уж со своей девчонкой-то он напрочь забудет об этих странностях, происходящих в его классе, о разводе родителей, о том, как плохо, если не можешь никому открыть свою душу и рассказать – как тебе плохо или как тебе хорошо.
 
Он посмотрел на фотографию Лизы в мобильнике. Макс сфотографировал ее, когда они были вдвоем в летнем лагере – вот она сидит в топике и короткой юбочке на лавке перед клубом, где проходили очередные соревнования – кто сколько споет, как станцует или что продекламирует. Они были счастливы, как только могут быть счастливы двое детей влюбленных друг в друга и в чудное лето. Темные длинные волосы, длинные, стройные ноги, аккуратный курносый нос и веснушки сделали из Лизы местное достояние, поскольку девушка была действительно очень хороша. Но она видела перед собой только Макса, не давая никогда ни поводов для ревности, ни для сплетен, ни для досужих домыслов.
 
В воскресенье он направился в спортивный зал – возникла необходимость укрепить некоторые группы мышц, а поскольку Макс следит за физической формой, эти походы хоть и не были строго систематическими, но все же входили в разряд обязательных. В спортивном зале он встретил своих одноклассников – Жданова и Квашнина, причем как вид, так и их странного рода щебетание ввело его в большое недоумение. Оба стояли возле большого зеркала и обсуждали последнюю коллекцию французского модельера. Странное интонирование, трещание на незнакомом ранее языке настолько сильно удивило Макса, что он встал рядом с ребятами и вслушивался в их разговор, пытаясь искренне понять – у кого завелись «тараканы в голове» - у них или у него самого.
 
- Ты абсолютно не прав, Игорек, так ведь не носят ни кашне, не кепи! Синий цвет в сочетании с красным всегда был «моветон», а теперь – это самое то, чтобы слыть гламурным и продвинутым.
- Мишель, ты прямо читаешь мои мысли, дорогой! Пора переходить к альтернативному восприятие моды, ведь мы же не хотим прослыть отсталыми деревещинами. Упс, а кто же это?
 
Оба повернулись к Максу и насмешливо вперились своими почему-то яркими зрачками глаз. Приглядевшись, Макс увидели, что у Игоря красовались ярко-зеленые цветные линзы для глаз, а у Мишки Жданова – ярко-синие.
 
«Это ж надо – ходить в цветных линзах в спортивный зал! Форменная глупость!» - подумал ошарашенный Макс.
- Слышишь, Мишель, а это ж что ж у нас с Максом творится? Впрочем, что ж от него ожидать, он же никогда не понимал всей тонкости стиля и важности стиля, моды! Макс, ну кто ж тебе сказал, что в спортивный зал нужно ходить обязательно в спортивном же костюме? Откуда такая примитивность понимания ситуации?
 
Сами «Игорек» и «Мишель» были одеты в маечки и шортики, отчего был виден легкий загар на их ногах и руках.
«Конечно, пацаны ходили в солярий! Но что же это все означает! Черт возьми – что это все такое?» - с тихой мукой подумал Макс. В здравом уме и памяти ребята никогда не стали бы одевать такие короткие вещи «в облипочку» и уж точно не подсушивались бы как девчонки в солярии.
Если на девчонок и их превращения Макс смотрел как-то прохладно, то кардинальные изменения внешности Игоря и Мишки не могли оставить его равнодушным. Он смотрел на них во все глаза, еле-еле удерживаясь о того, чтобы не начать протирать глаза, постигая – насколько реальна была окружающая его картина.
 
- Мужики, что с вами? Вы чего это, а?
У Макса просто отказал его богатый словарный запас, по этой причине от вдруг опустился до таких простецких, буквально «дворовых» формулировок.
Игорь вразвалочку подошел к нему, заглянул в лицо и с улыбочкой пропел:
- Мужики, Максик, в поле пашню пашут, а мы вот гламурные, буквально тонкие создания. В отличие от тебя. Однако берусь сделать из тебя нормального такого мальчика, с которым не скучно будет содержательно побеседовать, не так как сейчас. Ты хочешь хоть каких-то изменений в жизни, Макс? Ты вообще не устал от этой серости, простоты вот этой, пошлятины? Ну так есть выход, есть куда обратиться и ты будешь в полном порядке.
Игорь говорил тихо и слегка куражась, однако Макс, стоящий рядом, видел, что в основном, Игорь говорил правду. Но и эта странная правда Максу была не нужна, поскольку рядом с этими странными созданиями ему стало тошно, захотелось выйти на свежий воздух и посмотреть в глаза нормальному человеку. А есть ли эти нормальные люди в этом городе, на этой планете ?
 
- Знаешь, Квашнин, я хочу вот о чем спросить тебя. Когда ты так захотел отойти, как ты говоришь, от серости и добавить вот этой всей мишуры в свою жизнь?
- Ну, дорогой мой, ты на верном пути и если тебя захотят принять, я берусь устроить тебе встречу с нужным человеком. Ты только выиграешь от такого знакомства, а сейчас мы пойдем, оставим тебя с твоими «железяками». Так, Мишо, пойдем, нам нужно успеть в салон, а уж потом придумаем как…
Один взял своего друга под локоть и быстро удалился. Макс не успел дослушать – куда именно два товарища, ставшего в один момент какими-то ярко выраженными «метросексуалами», пойдут после салона. Он просто начал механически двигать механизмы снаряда, который все называли «бабочка». Он тупо двигал руками, а в его сознании рядами проходили лица одноклассников. Сначала Воронкова, потом Поздеева и Черепанова. В чем между ними связь? Ну, безусловно, Воронкова и Черепанова были подругами, пока… Пока не сошли с ума. А Поздеева? А вот Анька – соседка Черепановой по подъезду. Они хоть и не подруги, но могли зайти друг к другу то за одним, то за другим. И Жданов с Квашниным присоединились к этой странной «тройке»… Какая между ними логическая связь? Ну, да! Жданову всегда нравилась Анька, которая, при наличии довольно серенькой внешности могла делать из Мишки все, что ей заблагорассудится. Какой бы вирус не поразил девчонок, но инфекция могла «перейти» именно от Ани к Мишке. А уж Мишка – близкий друг Игоря, который так настойчиво уверял Макса, что есть некий человек, способный изменить его жизнь, его драгоценную и выверенную логикой, целью и любовью к близким жизнь, безусловно к лучшему. А лучшее – это что? Выглядеть как они, то есть быть похожими на полных идиотов. Повторение этого дурацкого слова «гламур», треп про моду и стиль, уверенность во всем, практически «истина в последней инстанции». А сами… Сами просто сумасшедшие подростки, играющие в чужую, придуманную, примитивно выглядящую жизнь. И что самое интересное, они все принимают эту жизнь и себя всерьез, любят себя самозабвенно, не взирая на чужое «Я». Наступить модной красовкой на чью-то жизнь, не задумываясь потоптаться и уйти не оглядываясь, красиво покачивая бедрами.
 
«Да что, собственно, с ними происходит? А все-таки, причиной, как не крути, явилась Воронкова, именно она. Тогда нужно подумать – кто будет следующим… Кто? За Квашниным сейчас бегает Сонька. Софочка – наша отличница и гордость, которую угораздило втрескаться в Квашнина, в здравом-то уме не являвшимся ни умником, ни яркой личностью! Бегом к ней, по ходу дела придумаю повод!»- подумал Макс, отпустил снаряд и пошел прочь из зала.
 
К дому Сони он бежал, закинув спортивную сумку куда-то за спину. Не важно – что именно он скажет, но он должен опередить Квашнина или кто там орудует со своим этим гламурным «вирусом».
Позвонил в дверь, потом тронув массивное кольцо начал стучать. Открыла мама Сони, стройная, приятная женщина, чем-то напоминавшая актрису Анастасию Вертинскую. После невразумительных доводов, мол, нужна Соня, которая знает задание по физике, а он, Макс, не успел записать что задано по «дамашке», «Вертинская» впустила его внутрь. Расспросила и поглядев на озадаченного, немного растрепанного Макса, провела его в кухню, попросила снять куртку, усадила и налила чая. Вся Сонькина семья была, что называется, из интеллигенции, хотя мать Макса все время говаривала, что последних интеллигентов истребили в 30-х. Весь Сонин дом, посадка головы ее мамы, вежливость и наличие серебряной посуды на кухне – все это говорило о том, что одноклассница Макса была не совсем из «обыкновенных» и ей были ведомы не только банальные «че», «круто» и «чиксы». Соня владела тремя языками, могла играть на музыкальном инструменте и разбиралась в мировой культуре. Конечно, все это ей привили родители и дед-академик.
 
Жанна Михайловна так внимательно и тепло смотрела на Макса, что он на минуту поддался искушению сказать ей правду, но вдруг понял, что его не поймут, еще хуже встревожаться и в конце-концов «наломают дров». А он прослывет болтуном и дураком в придачу.
Сонина мама сказала, что в Соне пришли какие-то девочки, все вместе они выпили чая и вышли из дома минут 30-40. И кстати, одна из них забыла свой очечник, жалко девочку, ведь он совсем плохо видит без очков. Не знает ли Максим – кто эта девочка?
Макс взял в руки протянутый очечник, открыл его и увидел оправу очков «Черепашки». Несколько дней назад, они стояли под идущим снегопадом, на ней были очки, она еще была такая встревоженная, тихая, немного испуганная. А сейчас его соседка «Черепашка» ходит с кем-то, в компании таких же как она, пораженных вирусом, а с ними еще и Соня.
- Знаете, спасибо за чай. Я пожалуй, пойду.
 
Продолжение следует…