Неспящие в купе

Лариса с трудом втиснулась с сумкой в купе, а сзади шла её младшая сестра Таня и несла вторую не менее тяжёлую. Вот будет незадача, если муж не встретит, как будет добираться с такой поклажей. Нет, не может этого быть, чтобы не встретил, если сам не сможет, то Андрюшка, старший с младшими Матвеем и Тимофеем приедут, уж они за мать горой: видят, как ей тяжело приходится - крутнулась мысль в голове. Вот и сейчас она не могла отказаться от поездки в столицу на курсы повышения квалификации, чтобы получить прибавку к зарплате. Сыновья у неё славные мальчишки, кому-то мужья хорошие достанутся, мечтала Лариса. Из-за вечной занятости Стаса, Лариса приучала сынов оказывать помощь ей с уборкой квартиры. С такими мыслями она подняла сиденье спального места и принялась за укладку вещей. С большим трудом они с Татьяной втиснули сумки, и закрыли сиденье.
 
- Ну что, сестричка, давай прощаться, а то и ты поедешь со мной. – Улыбнулась Лариса, обнимая Татьяну.
 
В очередной раз обнялись, расцеловались и пошли к выходу, пропуская спешащих по своим купе пассажиров с вещами.
 
- Лар, ты иди в купе, а я ещё постою под твоим окном.
- Да чего ты будешь стоять, Танюш, до отхода? Поезжай домой, а то пока доедешь, ты уставшая, уснёшь и фильм не посмотришь. – Уговаривала сестру Лариса.
- Хорошо.
 
Дала уговорить себя Татьяна, которая очень хотела посмотреть очередную серию нашумевшего бразильского сериала «Рабыня Изаура», в главной роли с Луселией Сантос и Рубенш ди Фалку, муж актрисы, который играл роль соблазнителя. События, которые разворачивались на экране, были изменёнными от сюжета, написанной автором книги, Бернарду Гимараинша. Смотреть фильм было очень интересно, потому что таких сериалов отечественная киноиндустрия не производила. Любовные экранные страсти были настолько непредсказуемые, что женскую половину страны невозможно было оторвать от экранов, а поэтому когда начиналась новая серия, улицы пустели. Женская половина страны сочувствовала воспитаннице, имеющей статус рабыни, так как сын богатого рабовладельца тростниковой плантации воспылал страстью к молодой и красивой девушке, крестнице матери, в доме которых она росла, как дочь, выполняя необременительную работу. Изаура получила хорошее образование, одевалась, как сеньора, но честная девушка не отвечала взаимностью сыну своего хозяина, аморальному типу, так как встретила молодого человека, которому подарила своё сердце.
 
Сегодня она, как и сестра, пропустит серию, но ничего, завтра будет повтор и Лариса увидит продолжение. В купе с небольшой сумкой вошла интересная во всех отношениях дамочка, и хотя Лариса одевалась более-менее модно, почувствовала рядом с ней серой мышкой. Поезд тронулся, дама качнулась и присела на своё место, она тяжело дышала:
 
- Фу, еле успела, - пробормотала она, явно не обращаясь за сочувствием к Ларисе, которая прильнув лицом к стеклу, махала рукой Татьяне, которая всё же пожертвовала очередной серией, стояла на перроне.
 
Женщина принялась за укладку багажа, затем сняла свой плащ, повесила и присела к столу, взглянув на часы, сказала Ларисе, как бы давней знакомой:
 
- Как всегда на минуту задержали с отходом, знают видимо, что я такая рассеянная, - и засмеялась своей шутке.
- Наверное, есть ещё опоздавшие, если стоим уже лишних две минуты. А может быть, это наши часы спешат?- Высказала предположение Лариса и взглянула на левую руку, часики, подаренные мужем, отсчитывающие последние часы разлуки.
 
Лариса не была дома месяц, и уже предвкушала в который раз встречу со своей семьёй и успела сильно соскучиться за всеми, накупила, что планировала и всё, что было до этого здесь в столице, казалось таким малозначительным, главное - она едет домой.
 
Вагон начал жить привычной своей жизнью, приняв в своё лоно новых временных жильцов. В купе, а оно было первым, зашла проводница с просьбой предъявить билеты. Женщины открыли сумочки, и каждая подала свой билет. Лариса предупредила хозяйку вагона:
 
- До конца еду, мне нужен будет билет- я из командировки.
 
Проводница что-то черкнула, делая запись, и кивнула головой в знак согласия.
 
- Я тоже до конца, но билет не нужен. - С улыбкой произнесла пассажирка.
 
Проводница сложила билеты и положила каждый в свою ячейку, сказала, когда можно будет придти за постельным бельём, удалилась в следующее купе. Пассажирки в ожидании вечернего чая, занялись каждая своим чтением, Лариса – книги, дама – модного женского журнала «Натали». Лариса немного нервничала от того, что купе не сразу заполнилось пассажирами, ночью она не любила просыпаться, а тут видимо, придётся.
 

Поездка в столицу всегда сопровождалась для неё целым ритуалом: составлялся список необходимых покупок, для которого откладывались деньги задолго до поездки, занимать Лариса не любила, а поэтому с полтыщи, а то и тысячу, могла взять в заводской кассе взаимопомощи, благо, что председателем была её закадычная подруга Марта. Почему её так назвали, родившуюся в ноябре, никто толком не мог объяснить, кроме того, что имя уж очень нравилось отцу, и созвучно было с его именем – Марта Рудольфовна. Подруга всегда оставляла просимую Ларисой сумму, знала, что иначе той не выкрутиться, трое детей, муж, свекровь, попробуй всех одеть и обуть. А тут долгая командировка и хотя Ларисе выдали командировочные, их бы не хватило. А чтобы сэкономить на гостинице, Танин муж достал ордер на проживание в ней за коробку конфет, как делали многие командировочные, для отчёта в бухгалтерию.
 
Лариса работала в заводоуправлении старшим экономистом, а её муж, Станислав Вениаминович инженером в заводском конструкторском бюро. Хоть и получали премиальные, тринадцатую зарплату, но денег катастрофически не хватало. Раньше родители мужа жили в районном центре почти, что на самой окраине, сажали огород, держали хозяйство, но со смертью отца, пришлось распродать со временем всё и забрать мать к себе. Лариса была этому очень рада, столько сразу с неё обязанностей снялось, и они могла передохнуть. После рождения старшего сына, Лариса забеременела и хотела сделать аборт, чтобы не ставить под угрозу защиту дипломной работы. Обучаясь на заочном факультете Крымского экономического института, Лариса с большим трудом писала контрольные, ездила сдавать сессии, учёба давалась с огромным трудом. А возвращалась домой уставшая, тощая, где её рук ожидала огромная куча белья, кавардак в квартире, пустой холодильник и двое мужчин: большой и маленький, которые в это время питались в столовках: отец на заводе, сын в садике. Свекровь уговорила оставить второго ребёнка, в надежде, что родится девочка. В роду Кужелиных рождались только мальчики, вот и Станислава было трое братьев, которых родители выучили и разлетелись они в разные уголки своей необъятной родины. Да и Стас хотел, чтобы жена рожала, но саму Ларису терзали глубокие раздумья, потому что муж был хоть из большой семьи, но считал, что домашняя работа делится на женскую и мужскую, а ей иногда так хотелось просто отоспаться, что ей редко удавалось. Муж не был плохим помощником, но как казалось Ларисе, и особого рвения не проявлял. Но свекровь с матерью уговорили молодую женщину, мальчику нужна будет сестра или братик, так как один ребёнок, считай, что его нет, и Лариса сдалась – оставила новую жизнь в себе. Беременность была тяжёлой, изматывал токсикоз, живот был непомерно большим для её худощавой фигуры, особенно тяжёлыми были последние два месяца, да к тому же врач сделала предположение, что будет двойня и Ларису это расстроило, с одним проблемы, а что же она будет делать с двумя младенцами?
 

- Давайте знакомиться. – Услышала Лариса голос попутчицы. - Меня зовут Анной. А вас как? Домой едете?
- Лариса. Да, в командировке была, хотела сначала самолётом лететь, но потом передумала, погода неустойчивая, а хочется поскорей. – Улыбнулась женщина.
 
Завязался разговор, который завязывают люди, волею судьбы, попавшие в сходную ситуацию. Услышав, что проводница вернулась в своё купе, пошли за постелью. В вагоне началось вечерние приготовления к ужину на колёсах. Это особый ритуал. Лариса достала из пакета продукты, которые ей собрала в дорогу сестра и выложила на льняную большую салфетку.
 
- Анна, присаживайтесь, поужинаем, а потом чаю попьём. – Пригласила Лариса спутницу.
- Спасибо, я вроде как дома поужинала, а вот чая выпью. – Отказалась та.
- Да присаживайтесь, дорога долгая, всё вытрусит.- Повторила приглашение Лариса.
- Да японцы что-то там говорили, что ужин отдай врагу. – Засмеялась Анна.
- Вдвоём веселее есть, я не привыкла одной кушать, семья большая.
- Уговорили. Сейчас я к ужину пять капель достану, - стала копаться в небольшой сумке Анна.
–Вот по случаю приобрела. - Поставила на стол небольшую бутылку коньяка, затем лимон, затем достала нарезанный сыр в полиэтиленовом пакете и шоколад.
- О, теперь у нас точно ужин, как в ресторане, - засмеялась Лариса, - и музыка есть, только вот стаканчиков-то у нас нет, как пить буем?
Анна без слов вышла из купе и уже через минуту вошла со стаканами в подстаканниках в руках.
- По случаю достала, проводницы нет, а они у неё на столе, на подносе стояли приготовленные.
 
Женщины закончили последние приготовления и сели за стол.
 
- За наше случайное знакомство!- Произнесла известную фразу из известной кинокомедии, Анна.
 
Они чокнулись и выпили содержимое, которое было почти, что на самом донышке. Начавшаяся трапеза была прервана появлением проводницы.
 
- Дамы, это вы взяли стаканы? – С ударением на последней букве слова спросила она. Мне надо чай разносить.
- Считайте что стаканЫ с чаем уже у нас, - сказала Анна. – Заварка у нас есть, нам бы только кипятку, так что, дорогая, извини, мы потом сами. А как справитесь, приходите к нам в гости.- Пригласила она хозяйку вагона.
- Как получится. А кипяток можете взять в титане, он уже скоро будет кипеть.
 
Проводница вышла, а женщины принялись закусывать. Разговор в таких случая. Начался с погоды, затем плавно перешёл на природу, море, которое обе любили, и это их сблизило окончательно. Затем Анна налила по второй порции, а затем и по третьей, мотивируя тем, что бог любит троицу.
 
- А у меня трое детей, вот уже месяц их не видела, соскучилась, сил нет. – На глазах Ларисы сверкнули крохотные слезинки, но женщина справилась с ними и не дала выхода на волю.
- А давай, Ларис, не чай будем пить, а растворимый кофе, у меня банка есть с собой.
- Так не уснём же потом, - попробовала отказаться Лариса.
- А в него коньячка плеснем, и спать будем, как убитые. – Не унималась Анна.
- А давай! – Весело согласилась Лариса. – Пить так, пить! – Я в первый раз столько коньяка выпила, вообще-то я не пью ни его, ни водку, только сухое вино. Боялась, что буду пьяной, а я как бы и не ощущаю, что пьяна. – Засмеялась слегка захмелевшая женщина.
- Да от таких доз разве опьянеешь? Если бы мы пили по четверти стакана, - передразнила она проводницу, сделав ударение там же где и она,- вот тогда бы мы были уже пьяненькими, так как бутылка была бы уже пустая, а так у нас ещё две трети бутылки. Двадцать грамм это лекарственная доза.
 

После обильного ужина, Анна взяла свой стакан с кофе и пошла курить в тамбур, а Лариса убирать со столика и протёрла салфеткой. И всё же она опьянела. Закончив приготовления ко сну, она переоделась в пижаму и с удовольствием улеглась на слегка влажную постель. Она даже слегка задремала, когда вошла Анна.
 
- С проводницей говорила, трояк ей сунула, если вдруг ночью какой-нибудь мужик в купе к нам будет в спутники, пусть его отведёт в свободное купе. А то, как начнёт всех на ура поднимать, вещи прятать, сопеть, кряхтеть, носками его дышать всех заставит. Удушит, одним словом.
 
У Ларисы слетела дрёма, она высказала восхищение по этому поводу Анне, которая тоже начала стелиться.
 
- Думала, что у проводницы есть телевизор, хотела «Рабыню Изауру» посмотреть, так у неё нет телевизора, и повторение не успею посмотреть. – Посетовала соседка.
- Такая любовь! – Эхом откликнулась Лариса. – Мне бы стать этой рабыней, я бы и в затылке не чесала. – Засмеялась она. – Сиди только себе на пианино играй, книжки читай, одним словом – бей баклуши. Вот ей бы нашу жизнь, не знаю, как бы Взвыла эта Изуара : утром завтрак всем приготовить и с собой каждому дать, посуду перемыть, на работу побежать, во время перерыва продуктов накупить, домой прибежать кушать приготовить, а стирка, глажка, уборка, а до этого ещё и шесть лет учёбы заочно. Об отдыхе только мечтать приходилось. Вот, если бы не командировка, то так бы и крутилась, как белка в колесе из года в год. А раз в году поездка на море, всё равно его мало. На себя вечно не хватает времени. Вот разве что закатиться бы куда на пару месяцев! – Закончила, смеясь, Лариса.
 

Анна уже лежала и стала рассказывать своей случайной попутчице всё, что не доверила бы соседке, коллеге по работе, сестре или многочисленным своим любовникам. Лариса слушала о похождениях женщины, у которой было есть что рассказать, но не было кому это доверить. А в вагоне это дело другое: завтра встанут, выйдут и разойдутся в разные стороны, попрощавшись, и больше никогда их пути-дороги не пересекутся. Лариса внимательно слушала излияния одинокой женщины, которая в поиске настоящего мужчины, прошла через горнило любви и любовных утех. В вагоне часто – густо можно услышать от людей, самое сокровенное, хранимое в самом укромном уголке души, но выпущенная свободной птицей тайна перестаёт давить человеку на душу и ему становится легче: он освободился от своей ноши - исповедался.
 
- А всё – таки ты счастливая, у тебя семья: муж, дети, есть о ком заботиться. – Уже почти сонная проговорила Анна.- Мы с тобой почти ровесницы, а я всё ещё вот так маюсь. С мужем десять лет прожила, а потом он ушёл к другой, потому что та взяла и подцепила на крючок – родила ребёнка, а я –то молодости допустила ошибку, сделала аборт и дети больше не цепляются. Радости в жизни как оказалось никакой, а тогда я радовалась избавлению греховного плода любви, не понимала, на что себя обрекаю. – С грустью проговорила Анна.
 

В вагоне часто – густо можно услышать такие вещи от людей, которые они хранят в своей душе глубоко запрятанными в самом укромном уголке, но когда выпустишь на волю тайну свободной птицей, и человеку становится легче: он освободился от своей тайны, исповедался.
- А что же, ты так никого и не выбрала из такого количества мужчин того единственного? Ты ведь красивая очень, фигура, как картинка.- Обронила Лариса.
- Как видишь, недостатка в мужиках у меня не было, а чтобы для жизни, такого трудно подобрать, да и какие ко мне липнут, женатики, а их из семьи попробуй, вырви. Прилепятся к своим коровам, и не отдерёшь. И теперь, когда сороковник замаячил на горизонте, призадумалась я, что моя жизнь промелькнула, как поездка в скором поезде, в один конец, возврата прежним молодым годам не будет. Я свободная птица, а теперь мне захотелось клетки, несвободы одним словом: стирать носки, варить борщи, печь пироги. С возрастом надоедает, что встречаться можно только у тебя в квартире, пойти он никуда не может ни в ресторан, ни в кино, ни в театр. И ты для него просто отдушина от семейных дрязг. Придёт и весь вечер зудит, что как ему дома плохо, но свою Клеопатру ни за что не оставит. Надоело быть носовым платком, в который сморкаются все, кто посчитает нужным тебя почтить своим вниманием. А три года назад познакомилась я на море с одним красавцем, женатый конечно. Жена у него вечно больная, двое детей, и тоже плакался на судьбу свою. А как сказала ему, чтобы ко мне переезжал, так сразу испугался, дети ещё в школе учатся, как же он бросит, ей тяжело будет, ведь она не работает, надомница, портниха.
 
- Так если дети школьники, как же ты уведёшь из семьи отца? Бог с ней, с женой, как же будет больно им, если отец их бросит и уедет к тебе? – Возмутилась Лариса и это возмущение прорвалось в её голосе. – Вот сейчас бы приехала ко мне ты и сказала, что мужа у меня забираешь, а у меня их трое сыновей. Ты думаешь, что я тебе так его и отдала? Или он сам нас оставил бы? Не знаю, Ань, как у вас там дела идут, но думаю, что ты свой отпуск зря испортишь.
 
- У меня не отпуск, работа такая, десять дней работаю, а десять отдыхаю. А познакомились мы с ним случайно, это он так думает, а я его приметила с первого дня заезда. Домик у них от моего отстоял невдалеке. Когда приехали, не видела, только он всё у своей мадамы был на побегушках. Они не одни были, а с кем-то ещё, кто чей муж, кто чья жена, меня не интересовало, но когда он пошёл в сторону киоска торгующего мороженным, побежала и я и нашла, как на себя обратить внимание.
 

И чем дальше рассказывала Анна, вникая в подробности своих воспоминаний, у Ларисы вдруг стало рождаться чувство, что она знакома с фигурантом повествования. Она стала сопоставлять факты, услышанные от Анны, и у неё мелькнула смутная мысль, что речь идёт об их соседях по лестничной площадке. Соседка Майя занималась шитьём, но была совершенно здорова, а муж Гриша работал на одном заводе с ними, да и квартиры они вместе от завода получили, у Ларисы со Стасом четырёхкомнатная, а у них трёхкомнатная. Живя рядышком, подружились и ездили отдыхать всегда вместе. Майя была слегка полновата, но на корову не походила, а была очень даже интересной и подвижной женщиной. Это она являлась инициатором поездок на море и за город.
 
- А как зовут твою соперницу? – Прерывая рассказ Анны о том, как они потом встречались на пляже, спросила Лариса.
- А знаешь, я даже и не знаю, он всегда говорил с растяжкой: а майя жена или, а майя –то - и продолжал фразу.
 

Лариса повернулась лицом к Анне и стала внимательно слушать дальше. В полутьме под стук колёс рассказ женщины о приключении с чужим мужем затронул её сердце, потому что речь о близких ей людях: «точно, Майя!» - окончательно убедилась Лариса, и она почувствовала укол в сердце. Ей стало неприятно, но не сказала об этом Анне, а продолжала слушать дальше.
 
- Я его пыталась соблазнить, но он оказался таким трусишкой, поминутно озирался по сторонам, как – будто его за это расстреляли. Интим у нас произошёл гораздо позже. - Анна рассказывала, как бы заново переживала перипетии связи с женатым человеком, всю романтику отношений на расстоянии, которые пришло время довести до логического конца.
 
- Дети выросли, школу заканчивают, пойдут в армию и жене его не будет уже так хлопотно, а себя она обслужить может, тем более, что на работу не ходит, на дом работу возят.
 
- Неужели Гриша к тебе переехать согласился? – С сомнением в голосе спросила Лариса.
 
- Почему Гриша? Его Славой зовут.
 
Ларису как оглушило, что говорила Анна, уже не слышала: оказывается, это её Стасу так скверно жилось с ней, с Ларисой, это она его корова, так назвала случайная попутчица её, законную жену. В голове всё закружилось, значит, когда она крутилась, вылезая из кожи, чтобы обеспечить всем необходимым, супруг только зарабатывал свои сто двадцать рэ, плюс премия, а всё остальное взвалил на её хрупкие плечи и спину семейный воз, чтобы иметь время для себя и своих шашней! Лариса, молча, вытерла слёзы. Она ни в чём не винила Анну, не она, так другая помнить могла, а может быть и манила.
 
- Насколько я поняла, ты рассказываешь о моих знакомых, вместе на заводе работаем, так вот у Славы твоего,- Лариса назвала мужа не прижившимся именем мужа, не двое детей, а трое. А жена его не портниха, а работает в заводоуправлении. А встречались они больше трёх лет, странно, что его вдруг на сторону потянуло. – Задумчиво протянула Лариса.
 
- Вот такая история. Давай будем спать, время уже позднее, а мне нужно хорошо выглядеть, сама понимаешь.
- Понимаю, - выддохнула Лариса. – Чем тебе не любовная история рабыни Изауры.
 

Ночь Лариса не спала, да и как можно было уснуть, если рядом на расстоянии вытянутой руки безмятежно спала её соперница, которая волей слепого случая оказалась с ней в одном купе, и этот случай помог открыть Ларисе глаза на её жизнь. Она вспомнила все радости и горести уже под другим углом открывшегося ракурса, их отношения, которые вызывали у всех её коллег. «Ну, подожди, друг разлюбезный, я тебе теперь устрою такую именно жизнь, от которой ты якобы загулял. Львиная доля домашних забот на себе тянула, а тебе раз в неделю на базар поехать, закупить овощи, да ковры пропылесосить тяжкой долей оказалась? – Задавала женщина сама себе вопрос и сама же отвечала, за неимением оппонента в купе скорого поезда. - На моей шее катался всю жизнь, а теперь будешь катать на шее меня и узнаешь, кто из нас двоих настоящая женщина, узнаешь мне настоящую цену, а не ту, что ты мне сам назначил! Я носила на голове рога, как корону, а ты будешь носить милый мой, выше высоковольтной линии! У нас будет двусторонняя демократия, будем рогами бодаться, так что искры будут лететь! В пылу своей мести она верила, что так она и сделает, как задумала в отношении рогов. Теперь я буду знать все массажные и парикмахерские салоны, ателье мод, рестораны и санатории, а ты дружочек будешь пахать, как папа Карло дополнительно без продыха, а хотя бы извозом!» Проведённая без сна ночь сделала Ларису мудрой, она поняла, что за своё счастье нужно бороться и отстаивать право на него, которое выстроила, а не украла. И уже в полудрёме вдруг вспомнила, что есть ещё христианские морали и главная из них – не прелюбодействуй, так что с рогами у неё не выйдет. Не сможет переступить через себя.
 

Утром она привела себя в порядок, тщательно накрасилась, взбила густые волосы, выпила с Анной горячего чаю для бодрости. Лариса ничем не показала соседке, что она не случайная спутница, а именно та женщина, у которой она, Анна, собиралась увести мужа. Поезд подходил к конечной станции и обе женщины приготовились к встрече со своим верным спутником жизни.
 
Лариса дала возможность Анне выйти из купе для большего эффекта первой, она вынесла сначала одну сумку, затем вторую и стала в тамбуре за спиной соперницы, чтобы увидеть реакцию мужа и именно в этот момент посмотреть в глаза.
 
При виде улыбающейся любовницы, подающей ему вещи, и стоящей жены Ларисы в тамбуре за Анной, у Станислава Вениаминовича полезли глаза на лоб, отвисла челюсть, перехватило дыхание и подогнулись колени – произошло короткое замыкание.
 

Эльза Железняк