Янтарные капли

Копаясь в древних залежах антресолей, нахожу маленький пакетик. Чуть не выбросила. А в нем, подумать только, шелковый, легче перышка, расписной шарф, твой подарок! И как он тут очутился? Батик тогда был еще в редкость, и за столько лет цветы на нем не стали тусклыми, а наоборот вспыхнули в лучах света, пробуждая к жизни отголоски такого далекого и в то же время близкого прошлого. Какая красота!
Подружка моя, мне вдруг очень захотелось тебя увидеть. Как-то странно защемило сердце. Я всегда знала, что ты где-то здесь, совсем близко, ведь живем в одном городе и, конечно же, еще успеем наговориться. Обязательно.

Сколько лет прошло - пятнадцать или все двадцать? Я и не заметила, как мы потерялись.
У времени интересная особенность. Оно, то скачет, вселяя панику, то тянется бесконечно, и не хватает никакого терпения. Время становится живым, незаметно смешиваясь с эмоциями, событиями, голосами. В «чистом виде» его не сосчитать - вместо даты обычно всплывает картинка. И ничего не поделать, и ничего не вернуть...

Ты была необыкновенно красива. Черная грива волос и огромные изумрудно-бирюзовые глаза. Таких я ни у кого больше не встречала. Да разве это главное? Ты была такой доброй и по-детски непосредственной. Мальчишки бегали за тобой стаями, а тебе было не до них – всегда находились дела поважнее. Китайский язык и каратэ, макраме и прыжки с парашютом. У тебя все получалось. Девушка с гитарой, девушка на мотоцикле с коляской – это тоже про тебя. Яркая и неугомонная, ты, казалось, могла зажечь своей энергией еще одно солнце.

В положенное время у тебя появились любящий муж и ребенок. Вскоре и я погрузилась в пеленки-распашонки. Потом ты уехала за романтикой, кажется на 5 лет и, кажется, на Дальний Восток. Счастливая! И жизнь нас развела, как говорят.

Я названивала общим знакомым. «Переехала, сменила фамилию…» И все в таком духе. Никто ничего толком не мог сказать. Да и мало общих то осталось. Кто - где. И по слухам все у всех замечательно. Замечательно должно быть и у тебя. А как же иначе? Я представляла тебя успешную, цветущую, счастливую... Наверное, ты художница, и твои выставки проходят на ура где-нибудь, скажем, в Бразилии. Ты ведь всегда мечтала там побывать. Или модный дизайнер. А может у тебя свой бизнес, и мотает тебя по свету.

Я продолжала искать. Приходила по старому адресу, искала в справочниках. Все впустую. Наконец я сдалась и решила оставить все, как есть. Даст Бог, увидимся. Не старые ведь еще.

Невероятно, но мои посылы небесам не остались без ответа. Мы встретились ровно через два дня. Вернее, встретились наши глаза. Именно по этим, все еще красивым, зелено-синим глазам я и узнала тебя. Все остальное вряд ли напоминало тебя прежнюю.

Шаткая походка, опухшее лицо, грязная куртка не оставляли никакого сомнения. Все было предельно ясно. Ты бросилась мне на шею первая, с расспросами и объятиями. Тяжелый запах сивухи средь бела дня скорее изумил меня, нежели сбил с ног. Я ничего не могла ни понять, ни сказать. Я и вправду растерялась.

Вдруг фраза, которой я когда-то не придала значения, стрелой вырвалась из прошлого, в один миг, расставив все на свои места. Я ненадолго перестала дышать.

«Самое прекрасное на свете – это запах спиртного. Мне нравится это состояние. Я могу бесконечно смотреть, как переливается свет в этих янтарных каплях», - твой восторг, в отличие от коньяка «Наполеон», был неподдельным.

Но кто бы поверил, что умная девчонка в 20 лет может увлечься ЭТИМ по-настоящему? Понимаю, по праздникам, да по случаю, с кем не бывает. Глупые эксперименты молодости. Мне не удалось тогда отнять тяжелую бутылку. Я испугалась этих глаз, вмиг ставших сумасшедшими. Пожалуй, твоя взяла. Ушел, не выдержав, муж. Работы давно уже нет. И жизни, похоже, тоже уже нет.

И все-таки я отказываюсь верить. Ты смогла это сделать? Ты не шутила? А о сыне ты подумала? А как же родители? Они ведь тебя так любили. Бабушка и дедушка в тебе души не чаяли. Разве у тебя не было мечты? Не подумай, что я обвиняю тебя в беспечности, нет. Я лишь не нахожу никакой причины тому, что случилось. Какого черта?!

Я записала твой номер телефона, ничего, что он отключен за неуплату. Мы все равно выберем время, и ты мне все расскажешь. А сейчас мне надо бежать.

Подружка моя! Прости, что не уберегла. Что не услышала тебя тогда, не устроила взбучку.

Я хочу оплатить все твои долги, хочу купить тебе самое красивое платье. А еще как следует выматерить и отхлестать по щекам. Убить, наконец. Но что-то меня останавливает. Поток эмоций обрывается. На смену удушающей злости приходит какое-то неуверенное отчаяние.

Подружка моя, я хочу спасти тебя, скажи только, как?