Машина по имени Манька

Сколько Галя себя помнила, она всегда хотела иметь машину. С детства она пропадала с отцом в гараже, предпочитала, вся пропахшая бензином, играть с железками, а не с глупыми куклами. Мама-бабушка-дедушка – все ругали Галку за такое поведение, но никто ничего поделать не мог. Она просилась с отцом во все поездки, какие-то командировки, но только лишь бы ехать на машине. Отец был человеком немногословным, Галка тоже все больше молчала, они не мешали друг другу, поэтому отец частенько брал ее с собой.

Папина машина старела вместе с ним, Галя росла, и напрашиваться с предком в гараж стало как-то неудобно. Она научилась гонять на мопеде, потом на допотопном мотоцикле соседского мальчишки. Это было здорово, но все равно не то. Машина оставалась недосягаема.

Галя поступила в институт, вышла замуж. Муж, как назло, к машинам относился холодно, а о том, чтобы купить и сесть за руль, и речи идти не могло. Но Галя все же решила пойти на курсы вождения: вдруг когда-нибудь повезет? Ведь, если раньше дама за рулем считалась нонсенсом, то теперь сплошь и рядом авто управляли женщины. Кое-какие средства она скопила со стипендии, что-то выпросила у отца, и собрала документы в автошколу. Учеба давалась легко, правда, инструктор по вождению достался из числа старых женоненавистников. Но и с ним Галя нашла общий язык, пару раз обменявшись непечатными «любезностями». Галина спокойно чувствовала себя за рулем, и на права сдала с первого раза, что было непросто. Но вот рядом с отцом… Это было что-то! Он, просидев за рулем тридцать лет, постоянно поучал Галину. И не просто поучал, а кричал. «Что ты мне сцепление жжешь! Убери ногу со сцепления!.. Притормаживать уже начинай! Переходи на четвертую, что, мотор не слышишь?!» И так до бесконечности. Галина терялась, руки у нее потели, и в конечном итоге она путала право и лево, зеленый свет светофора с красным.

Закончилось все тем, что отец отдал новый «Жигуленок» мужу младшей дочери. Галина долгое время не могла простить отцу и оставила мечты о машине. Но тому, в конце концов, видимо, стало совестно, и он все же купил с рук старенькую «трешку», перебрал, покрасил, и отдал Галине. Она влюбилась в машину с первого взгляда, хотя увидела ее в некрашеном виде, грязную и допотопную. Когда пришлось выталкивать ее из осенней грязи, Галина приговаривала: «Манька, давай-давай, поехали!» Машина не возражала: Манька, так Манька. И то, что она старенькая, не смущало Галину, лишь бы на ходу была. Галя светилась от счастья. По выходным они с мужем Михаилом и с псом загружались в авто и уезжали либо на дачу, либо на природу. Огорчало лишь одно обстоятельство – Миша никак не хотел уделять время Маньке. Галя покупала к ней разнообразные детали, как другие женщины украшения. В свободное время она брала справочник, открывала капот и начинала ковыряться во «внутренностях», разбираясь, что к чему. Дворовые мужики, заводя свои иномарки, только посмеивались. Некоторые действительно предлагали помощь. А Мишка готовил ужин, прибирался в квартире и без конца ворчал: «Вот, опять мамки дома нету, накормить нас некому, - обращался он к псу, - променяла нас Галка на Маньку свою престарелую. А мы с тобой как же? Осиротели». В общем, в порядочных семействах мужики с машинами ковыряются, а жены дома борщ варят. Здесь все было с точностью до наоборот. И машина послужила-таки яблоком раздора между супругами.

В одно прекрасное (вернее сказать – ужасное) утро Галя вышла из дома, направилась к своей Маньке, и еще издалека увидела, что она исцарапана. Вернее, даже не исцарапана, а исписана словами дворового лексикона. Галя бросилась к машине. Она гладила изгаженные бока рукой и плакала. Незаметно вокруг нее собрались мужики, постояли, потом о чем-то тихо переговорили и направились в соседний подъезд. Галя же сходила домой, вытащила «заначку», которую они копили на отпуск, и поехала в ближайший автосервис, чтобы привести в порядок поруганную внешность Маньки. Ей было жаль машину, словно она была живой бабулькой, которую внезапно избили на улице молодые отморозки.

Вечером дома разразился настоящий скандал.
- Сколько еще я должен это терпеть?! Копила себе на шубу – купила новые чехлы и аккумулятор. Ходишь в старом пуховике, как деревня. Хотела золотые серьги – фары новые своей кляче старой купила. Зачем? Она и теми «моргала» без проблем. Теперь эта Манька (скривился, будто лимон целиком проглотил) наши отпускные деньги «сожрала»! Что теперь? Снова на дачу, к твоим родителям?

Михаил кипятился нешуточно. Галя сочла за благо промолчать: муж во многом был прав. Галя совсем перестала о нем заботиться, хотя любила, как и прежде. И только скандал пошел на убыль, как в дверь позвонили. Зашел мужчина из соседнего подъезда, за его спиной маячил подросток со здоровенным синяком во всю скулу.
- Галочка, послушайте, пожалуйста, моего идиота. Ну (обращаясь к сыну), говори, щенок!
- Я… извините… Это мы с пацанами поцарапали машину. Ну, так, ради прикола… Она такая старая, ржавая, на таких уже никто не ездит…
- Подожди за дверью! И знай, что все лето будешь у бабушки на огороде вкалывать, долг за покраску отрабатывать!
Парень вышел на лестницу, а сосед протянул Гале деньги:
- Извините еще раз. Меня. Раз такого вырастил, значит, сам виноват. Это мужики со двора его вычислили. Может, заметил кто, может, так догадались. Извините еще раз.

Мир в семье был восстановлен, но ненадолго. Как-то, во время незначительной размолвки, Галя вспомнила обиду и упрекнула Михаила:
- Когда Маньку поцарапали, за меня чужие люди заступились, а ты только наорал. Тебе все равно, что я чувствую, чего хочу. А я хочу жить с настоящим мужиком, чтоб он мог принимать решения, чтоб умел, наконец, за меня заступиться!
Ох, не к добру Галина произнесла эти слова!

Через пару дней Галя вышла из подъезда и не увидела своей машины. Она, не успев еще расстроиться, подивилась: угнать Маньку могло прийти в голову очень душевнобольному. Галя, как сомнамбула, бродила среди дворовых машин, но свою Маньку так и не находила. Она заявила о пропаже машины и не пошла на работу. Это был самый черный день в ее жизни. Напрасно Михаил успокаивал жену. Мол, все обойдется, найдется ненаглядная рухлядь. «Никто ее искать не будет! Был бы джип какой… А Маньку разберут на запчасти! Разломают всю, раскурочат!» - ревела Галя в голос. «Не переживай ты так. Ну, невелика потеря! Съездим в отпуск, отдохнешь от руля. Обо мне вспомнишь… А там, глядишь, - на другую денег накопим» - увещевал супруг. «Да не нужна мне другая! Я к старой Маньке привыкла!» - гнула свое Галя.

Так продолжалось несколько дней. Галя похудела, с Мишей почти не разговаривала и не обращала на него внимания, взяла отпуск раньше времени и целыми днями бродила по закоулкам Рязани в поисках своей Маньки. В одно прекрасное (теперь уж точно – прекрасное) утро она вышла гулять с собакой и увидела Манька, спокойно стоящую на прежнем месте. Галя ставилась на нее и, похоже, забыла русскую речь.
- Забирай свою старушку, радуйся. Ты прости меня, это мы с Серегой Маньку твою к нему в гараж отогнали. Думал, не будет ее, хоть вспомнишь о том, что у тебя муж есть. А ты… Только все хуже стало.

Сзади стоял Михаил. Галя медленно повернулась к нему, посмотрела так, словно впервые увидела. И бросилась на шею.
- Глупый ты, глупый ты Мишка! Я очень тебя люблю. Но разве было бы лучше, если б я «висела» на телефоне и часами с тетками с работы собирала сплетни? Или с подругами по кафешкам шлялась? Или изводила бы тебя, что мало денег приносишь? Сам подумай. Ну, милый, не сердись. Хочешь, на Ласковское озеро поедем, пса возьмем с собой, пива наберем! Тебе. Мне же нельзя… я за рулем…