О котлетах, тутовнике и убийстве курицы (рецензия на книгу Маши Трауб «Семейная кухня»)

У меня в руках оказалась книга Маши Трауб «Семейная кухня». Внешне она не была похожа на кулинарную, но мне казалось, что именно о блюдах будет идти речь на светло-серых страницах. Я ошиблась лишь отчасти. Автор, действительно, рассказывала о еде, но только не описывая рецепты и не рассказывая о тонкостях приготовления итальянской пасты. Книга состояла из смешных и грустных историй, которые объединяло лишь одно – еда. Маша Трауб не пыталась возвести прием пищи в ранг каких-либо культов, она лишь вспоминала из своей жизни те моменты, в которых ключевую роль играли какие-либо продукты или блюда, начиная с обычных яблок и конфет и заканчивая тортом «Наполеон» и лимонадом типа ситро.
 
Перелистывая страница за страницей, я вместе с автором вспоминала вкус своего детства. У Маши он ассоциировался с теплыми котлетами, которые худощавый сосед Славик спускал на веревке с верхнего этажа; с халвой, купленной в деревенском магазине; с пирогами бабушкиной соседки, местной гадалки, усатой Варжетхан; с тутовником (шелковицей), от которого рот и руки становились фиолетовыми; с курицей, которой маленькой девочке нужно было собственноручно отрезать голову; с ревнем, от которого тошнило долго и мучительно. И еще со многими другими продуктами, которые и в нашей жизни могли быть связаны с какими-либо событиями. Проще простого перечислить все блюда из своих воспоминаний, только книга из этого не получится, а максимум одна-две страницы незамысловатого текста. Но Маша Трауб сделала из каждого ингредиента историю, за которую цеплялась еще одна история – и книга получилась полноценным повествованием о жизни писательницы.
 
Какие рассказы действительно правда, а какие вымысел, сказать сложно, но все они настолько естественные, что усомниться в их правдоподобности даже не удается. Возможно, что каждая история была намного короче, а Маша, как настоящий автор, нарастила на голый скелет писательскую выдумку, чтобы было интересно и необычно, чтобы предложения плавно перетекали друг в друга, а завершение истории до самого конца было неразгаданным.
 
Я читала и понимала, как много интересного, связанного с едой, происходит вокруг нас. Я сейчас не об обычном посещении кафе, где вы попробовали впервые чизкейк. Хотя и с этим походом может быть связана забавная история: неожиданное знакомство, изменившее всю вашу жизнь, или случайное проникновение на кухню (во святую святых!), после которого вы либо больше никогда не посетите это кафе, либо решите закончить кулинарный техникум и открыть свой ресторан. Ведь даже обычные конфеты, которые до третьего класса носил мне одноклассник Саша и которые я по доброте своей души раздавала подружкам, оставили приятные впечатления о школе, о первой учительнице, о друзьях во дворе. Именно это воспоминание по цепочке притягивает другие события, истории, субъекты и объекты. Я вспоминаю вафельные стаканчики мороженого с круглой бумажкой сверху, которую обязательно нужно было облизать после снятия. И это мороженое связано с поездкой на природу, когда мои тетя с дядей купили для всей детворы целую картонную коробку таких стаканчиков, и как мы, разместившись на поляне, пытались за пару минут выпить из них (тогда уже выпить) все содержимое, т.к. на дворе было лето, а мороженое ехало на природу в душной машине. С тем же событием связан и другой продукт питания – дыня, которую дядя бойко разрезал на дольки и раздал всем детям. Именно после ее поедания я долго мучилась от спазмов в желудке и под присмотром мамы весь вечер просидела в туалете. И я понимаю, что могу вспоминать бесконечно, хотя раньше даже не задумывалась, в какие незамысловатые цепочки могу сложить все истории, связанные с едой. Но мои истории намного примитивные, чем истории Маши Трауб, которую из девочки-худышки превращали в пампушку, которая вместе с мамой голодала во время поселения в деревне на Крайнем Севере, которая искала путь к сердцу мужчины через желудок, чтобы поскорее выйти замуж, хотя ни то, и ни другое у нее так быстро не получилось.
 
И здесь не нужно было придумывать замысловатые стратегии и супер-персонажей, достаточно подчеркнуть самые простые жизненные истории – и книга понравится каждому. Она читается на одном дыхании, заставляет грустить и радоваться одновременно, сопереживая героям и увлекая в мир человеческих судеб. Маша, спасибо за чудесный экскурс, который помог мне вернуться в прошлое и отыскать в глубине своей памяти столько хороших моментов, о которых, к сожалению, в суете дней я давно забыла.

P.S. Вот в одно не могу поверить: разве родная мать не сможет узнать свою дочь через пару месяцев разлуки, даже если ребенок изменился до неузнаваемости?
 
Согласно истории Маши Трауб, ее, будучи маленькой девочкой, на лето отправили к бабушке, чтобы приучить к еде. В городе Маша питалась плохо, т.к. боялась набрать лишние килограммы, за которые преподавательница балетной школы могла отругать по полной. Бабушка (на то она и бабушка!) внучку откормила по-настоящему, пичкая ребенка с утра до вечера пышками, жаренными на широкой сковороде, доверху залитой шипящим маслом. Через два месяца мама решила приехать с инспекцией и посмотреть на преображение дочери. Пока поезд задерживался, Маша решила сбегать в ближайший магазин за сладостями. Из-за очереди момент выхода мамы из вагона она пропустила. Бабушка в это время отвлеклась на свою знакомую. Дальше события развивались так:
 
– Привет, – сказала я.
Видимо, не очень внятно, потому что рот был набит.
Мама повернулась, посмотрела на меня и отвернулась. В общем, я пережила главный детский кошмар.
– Привет! – сказала я маминой спине, проглотив кусок.
Мама опять повернулась и раздражительно бросила:
– Здравствуй, девочка.
Она отвернулась, не узнав меня, а я так и продолжала стоять с открытым ртом.
– Мама, привет, – глубоко вздохнув, сказала я.
Мама повернулась и посмотрела на меня с нескрываемым ужасом.
Толстая девочка с не расчесанными после жесткой завивки кудрями называла ее мамой.
– Машенька? – все еще надеясь, что девочка ошиблась, переспросила мама.
– Да, – кивнула я.
– Нет. – Мама покачала головой, как будто пытаясь избавиться от морока.
Тут уже подскочила бабушка и гордо показала на меня:
– Вот!
– Кто это? – спросила мама, тоже показывая на меня рукой. (Маша Трауб «Семейная кухня»)
 
Затем была череда других событий, о которых лучше прочитать самим, пересказывать, не потеряв авторский юмор и мелкие, но важные детали, очень сложно.
 
Всегда ваша Alesya M. аka AlesechkaSolnechnaya